Дух, что танцует на рассвете

      В одну из ночей Мэй уже знакомыми тропами возвращалась в лес и чутким слухом улавливала, как кто-то не то идёт, не то крадётся следом за ней. Оборачиваться не хотелось, а в лесу человек всё равно потеряет её из виду, не в силах увидеть иную форму духа.        В лесу девушка сменила лисий облик и быстрее ветра помчалась на ближайшую поляну. Там она встала лицом на восток и вся обратилась в слух. Розоватая полоска зари на горизонте стала знаком, что пора начинать. Мэй уже уловила сегодняшний ритм ветров и, вздохнув, начала танец. Веер, что всё это время был за поясом, повинуясь движениям хозяйки, теперь порхал в воздухе пёстрой огненной птицей. Он ловил на себя первые лучи солнца и дополнял каждый шаг и поворот духа. Девушка смотрела на восток, в редких поворотах не задерживая взгляд ни на чём. Мыслями она уносилась далеко за горизонт, обгоняла время и взывала к тем, кто ещё помнил её в родной эпохе. Мэй не теряла надежды на возвращение.       Взлетев в последний раз, веер упал точно в раскрытую ладонь и замер. Гейша словно вынырнула из забытья и подняла лицо лучам солнца.       — Значит, это ты — дух, что танцует на заре? — спросил кто-то за её спиной.       Мэй, вздрогнув, обернулась. Прямо на неё смотрела девушка со светлыми волосами, одетая в то, что в этом времени называют «школьная форма». Но не это поразило танцовщицу: Мэй не чувствовала в незнакомке духа. Они некоторое время молча рассматривали друг друга.       — Кто вы? — робко спросила кицунэ. Незнакомка на это только беззлобно усмехнулась.       — Я скажу тебе своё имя, если сможешь меня победить. Проиграешь — я забираю твоё имя.       По коже Мэй пробежали мурашки. Та, кто сражается с духами и забирает имена. Рейко Нацуме. Значит, именно она преследовала гейшу по пути в лес. Кажется, их встреча всё-таки была неизбежна. Но может, помощь духовидицы — единственный шанс для Мэй вернуться в своё время? Помолчав, кицунэ всё же согласилась и воззвала к своим очагам магии.       Долго прятаться под покровами иллюзий от духовидицы не получилось, словно Рейко была невосприимчива к магии. Защищаться веером казалось Мэй глупым, а в рукопашном бою она так и вовсе была слаба. В окия не учат защищаться и вести себя как мальчишка в дворовой драке. Несколько раз успешно и грациозно увернувшись от нескольких атак, кицунэ вцепилась в распущенные волосы соперницы. Одна искра — и волосы Рейко могли бы загореться, но Мэй всегда считала причёску украшением женщины и не решилась на эту магию. Всего пара упущенных секунд стоили Мэй пропущенной атаки — и вот она уже лежала в траве, сваленная с ног несколькими точными ударами Рейко.       Нацуме только на миг бросила взгляд на листок с именем перед тем, как вшить его к другим таким же страницам в Тетради дружбы.       — Значит, Мэй. Имя — танец, и жизнь ты проводишь в танце, — с лёгкой улыбкой сказала она.       — Почему ты сражаешься с духами? — отдышавшись, спросила Мэй. — Неужели тебе так сильно нужны все эти имена?       — Чтобы развеять скуку, — коротко ответила Рейко и, развернувшись, ушла с поляны.       Кицунэ проводила её долгим взглядом. Интересно, что скажет Хиноэ, когда узнает, что гейша всё же проиграла своё имя?        В тот день Мэй спала дольше обычного. Сражение отобрало больше сил, чем бессонная ночь, и следующую ночную вылазку кицунэ пропустила и ждала рассвет, считая звёзды на небе. И очень удивилась, что Рейко снова явилась и без слов наблюдала за танцем на рассвете. Это повторилось и на следующий день, и снова. Тогда Мэй решила сама проследить за своей зрительницей. Неужели Нацуме такая ранняя пташка, что готова только ради танца раз за разом приходить в лес, да ещё и полная энергии?       Это был первый раз, когда Мэй решила выйти из леса днём. Стараясь держаться подальше от дорог с гремящими и дымящими повозками без лошадей, лиса вынюхивала знакомый запах, стараясь не отвлекаться на новые неизвестные запахи.        Но ещё до встречи с Рейко Мэй услышала, как отзываются о ней горожане. Как называют странной и сторонятся, не хотят иметь дел с этой девушкой. Кицунэ слушала эти слова и всё больше убеждалась, как сильно похожа с Рейко, такой же одинокой, как и Мэй. Ведь гейша так и не смогла найти себе настоящих друзей среди духов, они по-прежнему считали её чужой.       Рейко нашлась уже ближе к вечеру. Мэй постаралась спрятаться в тени, но её заметили.       — Что, шпионишь, танцовщица? — Нацуме опустилась на корточки и потрепала лису по рыжей шерсти. — Подожди-ка здесь.        Она вернулась в дом, но вскоре вернулась, неся в небольшой миске тофу. Мэй тявкнула слова благодарности.        — Да пожалуйста, — девушка пододвинула лисе миску. — Все кицунэ любят тофу.        Это был последний раз, когда они виделись. Рейко перестала приходить в лес, изредка Мэй видела её среди жителей, но не решалась подойти. Хиноэ говорила, что духовидица приходит к ней всё реже, и от этого Мэй почему-то становилось грустно. Прошли месяцы. Среди ёкаев пролетел слух, что Рейко Нацуме умерла. Пролетел и забылся, для духов жизни людей подобны мгновенным искрам. И только Мэй всё никак не могла выбросить из головы, что её имя, возможно, стало одним из последних в Тетради дружбы. И теперь в этом времени её держит не только проклятие хозяина леса, но и связь с Тетрадью.       Куда после смерти духовидицы пропала Тетрадь, не знал никто. Оставалось только ждать. У Мэй не было выбора, и она ждала, проводя время за охотой, танцами и занятиями по магии. С каждым разом получалось всё лучше, время текло незаметно, и через несколько лет после первого снега на старой сакуре распустились нежные цветы. Иллюзия пробивалась сквозь снег и возвратила на миг весну. Гейша смотрела, как исчезают, опадая, цветы, и улыбалась. Возможно, если бы у неё сейчас было имя, магия была бы сильнее или раскрылась раньше, ещё в прошлом году. Стараясь улучшить свои способности, девушка потеряла счёт дням и уже почти забыла, что привело её в этот мир. Но воспоминания возвращались во снах, не давая Мэй потерять связь с тем, что было до этого.