Обыкновенная история... или нет?

       Я прогуливалась по своему кварталу в ЛА, была середина марта. На улице с каждым днем становилось теплее. Я ждала премьеры своего второго мюзикла. Первая прошла очегь хорошо, фильм одобрили и теперь мелодии оттуда я постоянно слышала на улице и в кафе, это не могло не радовать.       Вторая же премьера была назначена на начало апреля. Мы с Патриком уже успели проработать и наряд, и речь и возможные ответы на различные вопросы репортеров. Теперь оставалось только дождаться назначенной даты. Мероприятий, которые были обязательны к посещению в этом месяце осталось только два и потому я наслаждалась более менее спокойной жизнью. Но наступление нового месяца я ждала не только из-за премьеры. Дэвид все-таки повторил подвиг и пригласил меня на другой свой концерт, который должен был состояться 15 апреля в Вене. Я ни разу ни была на родине классической музыки и потому весьма обрадовалась, получив это приглашение. Я сразу обсудила это с Патриком и попросила его обезопасить насколько это вообще возможно мне эту дату, чтобы не было как в прошлый раз. В своих воспоминаниях я бережно хранила последнюю встречу в аэропорту. После неё у меня появилась песня, которую я прочно ассоциировала со своим музыкальным другом. Она постоянно крутилась у меня в голове и частенько вырывалась в тихие напевания. —Эти глаза напротив, чайного цвеееета, —даже сейчас она не оставляла меня в покое. Усмехнувшись своим мыслям, я продолжила путь. Я никак не могла понять, как так произошло, что в моей жизни появился настолько важный человек. Раньше со мной не случалось ничего подобного, я привыкла опираться на уже полученный опыт. Но этот случай был из ряда вон входящим. У меня было много друзей, всем я была рада, и со всеми у меня были прекрасные отношения. Были друзья и из музыкальной сферы, но никогда раньше я не чувствовала человека так тонко. С того момента, как началась наша переписка, я начала углубляться в его психологический и душевный портрет. Это было моим хобби, по началу я составляла такие портреты для своих знакомых, друзей и близких. Потом это превратилось в автоматическое действие. И сейчас я видела талантливого, доброго и весьма образованного человека, при этом безумно ранимого, как все творческие люди, и испытавшего горечь предательства в прошлом, возможно не единожды (он не любил говорить об этом). Который, прикрывая свои раны улыбкой, дарил людям счастье. Не смотря на толпы поклонников, он был безумно одинок. А в глубине души опасаясь быть снова преданным, предпочитал краткосрочные романы, которые никогда не длились дольше нескольких дней. Они давали ему на короткое время почувствовать себя нужным и ощутить человеческое тепло, которого так не хватает в постоянных переездах. Он никогда не говорил о своих мимолетных увлечениях, но я практически всегда чувствовала его изменения на каком-то невидимом уровне. Я чувствовала, что нужна ему, хотя он никогда не говорил об этом прямо. Ему было важно услышать моё мнение о новой композиции, увидеть меня в первом ряду на концерте, просто написать в ночи, когда холод и одиночество в душе не дают заснуть. Я переживала за него, как за близкого человека и временами меня это пугало. Ну не может чужой человек быть таким близким! Вот и сейчас, получив очередное сообщение, я готова была прыгать от радости. Хотя так я реагировала только на письма членов своей семьи и лучшей подруги.       Время до премьеры пролетело незаметно. Вот и она оказалась пройденным этапом. Я собрала чемодан и отправилась на родину классической музыки. Приземлившись в Вене, я оповестила своего музыкального друга о своём прибытии, и отправилась к концертном залу. Этот зал был построен ещё в восемнадцатом веке, пережил несколько реконструкций и сейчас снова принимал любителей творческих направлений в свои гостеприимные стены. Поднимаясь по степеням крыльца, я подумала, что эти стены слышали произведения Моцарта, в премьерные показы. Побывать в таком месте было для меня важным и безумно интересным. Концерт был восхитительным, я была в восторге от его новой программы. Она содержал в себе много лирические номеров, которые отражали его душевное состояние и слушались на одном дыхании. Когда занавес опустился, я отправилась на крыльцо, ожидать виновника торжества. Весенний вечер был прекрасен, уже стемнело и лёгкий ветерок трепал мои волосы. Здание зала казалось в сгущающейся темноте грозным и неприступным великаном. А в небе можно было разглядеть маленькие редкие звёздочки, выглядывающие из-за облаков. В воздухе летал запах цветов и какой-то выпечки. Я втянула этот аромат и вспомнила нашу первую встречу. Тогда тоже пахло выпечкой. Я улыбнулась воспоминаниям. Тёплая ладонь коснулась моё плеча, я обернулась, окуняясь в тёплый взгляд. —Здравствуй, —улыбаюсь непроизвольно, протягивая руку для приветственного рукопожатия. В его глазах замечаю лёгкое разочарование, которое он снова прячет за улыбкой, ох уж этот мне артист! —Здравствуй, — сжимает мои пальцы и не спешит отпускать. —Какие планы у нас на сегодня? — быстро спрашиваю я, пытаясь отвлечь саму себя от разглядывания наших рук —прогуляемся по городу, или как обычно протестируем местные напитки? —я встречаюсь с ним глазами. Мой спутник усмехается одними губами: —Признаюсь честно, хотя знаю, что это будет совсем не по джентельменски, сегодня мне не очень хочется изучать город, а уж тем более снова находиться в большом скоплении людей, которых здесь по вечерам в кафе очень много, — я в ожидании смотрела на него, пытаясь угадать, что именно он предложит — я бы с большим удовольствием оказался у себя в номере на мягком диване, —он рассмеялся, хитро поглядывая на меня. Вот же жук, самое моё любимое место в моей квартире в ЛА был именно большой мягкий дивнн, и он знал об этом. Диваны — это моя слабость, порой мне кажется, что это одно из лучших изобретений человечества, и я готова валяться на них вечно. —Может быть сделаем кафе из моего номера? — снова эта хитрая мордашка, я бросила на него притворно задумчивый взгляд — у меня есть зелёный чай с жасмином и большой мягкий диван, — продолжал он «добивать» меня. С притворным возмущением я уперла руки в бока и воскликнула: —Это шантаж, так нечестно! — ещё три секунды я смогла удержать маску возмущения, но потом сдалась и засмеялась. —Я так понимаю, что это значит да? — спросил мужчина, ожидающе глядя на меня. Я улыбнулась и официально сказала: — Самолёт у меня в три часа утра, так что я пожалуй приму ваше предложение! Дэвид предложил мне руку и повёл меня в сторону страны с мягким диваном. До гостиницы мы добрались без приключений, поднялись на 6 этаж. Он провел ключом-картой, дверь распахнулась, приглашая зайти в тёмный номер. —Прошу, —жестом пригласил меня войти. Я ступила в тёмную комнату, мужчина шагнул следом, захлопывая дверь. Единственный источник света исчез и я поняла, что не вижу даже собственных пальцев. Отсутствие света, вдруг обострило тактильные ощущения и я очень остро ощутила сквозь тонкую ткань летнего платья, тепло стоящего сзади Дэвида. И то, что в темноте только что было совершено нарушение моей личной зоны. Ощутив начинающуюся аритмию, я вздрогнув, спросила: — Где у тебя выключатель? — и тут же ощутила плечом движение воздуха от поднятой руки. Прямо над головой щёлкнуло и номер осветился мягким желтоватым светом. Я выдохнула, делая шаг вперёд и разрывая невидимый контакт, порождающий аритмию. — Чувствуй себя как дома, —произнёс мой музыкальный друг, скидывая пиджак и направляясь по коридору налево — я за чаем, диван прямо по курсу. Я внимательно осмотрела комнату, и к своему удивлению обнаружила два дивана. Один серый у окна, второй жёлтый в центре комнаты. Теперь мне было интересно, какой из них имел ввиду Дэвид, говоря о его мягкости и больших размерах. — И какой из них мягкий? — громко спросила я, чтобы на кухне точно было слышно. С той стороны донесся какой-то шум и через минуту в комнате появился Дэвид с подносом в руках. —А как сама думаешь? —спросил он, одаривая меня лучезарным взглядом. Я с опаской тронула пальцем жёлтый диван, мой музыкальный друг с усмешкой смотрел на меня, опуская на журнальный столик поднос. —Осторожней, —испуганно воскликнул он, я отдернула руку от неожиданности и посмотрела на него, ожидая объяснений—вдруг укусит! Я укоризненно посмотрела на него исподлобья. Он рассмеялся, опускаясь на диван и приглашая меня последовать его примеру. —Этот мягкий, —он провел рукой по подушке — и теперь он не кусается, так что можешь спокойно садиться. Я опустилась рядом и утонула в мягкой обивке в прямом смысле этого слова. Раньше я с такими дивана и не встречалась. —Ничего себе! — потрясённо выдохнула я. —Я знал, что тебе понравится, — улыбнулся Дэвид — позвольте предложить вам чашечку чая. Я взяла с подноса небольшую белую чашечку. Вдохнула аромат и блаженной улыбнулась, делая глоток. —Какой запах, ммм, мой любимый, —я зажмуриваюсь от удовольствия. —Я знаю, —довольно откликается мужчина. —Шантажист! — толкаю я его в плечо со смехом, — чем тебе не угодили люди? Дэвид смеётся: —Ничем, они все прекрасны, — по его лицу пробегает намёк на серьёзность — я просто хотел побыть с тобой наедине, — в каждой шутке есть доля шутки и сейчас я понимаю, что он не шутит. В комнате повисает неловкая пауза, я задаю вопрос о следующем концерте, переводя тему. Он охотно делится своими планами, спрашивает моё мнение о новой задумке для программы, потом спрашивает меня про новый контракт. Время за разговором с приятным собеседником всегда пролетает незаметно. Ты не успеваешь даже осознать, сколько уже прошло. Из-за своей любви к долгим разговорам, я вечно опаздывала на репетиции в институте и на хор. Я пыталась отучить себя от такой расточительности во времени, но это оказалось невыполнимой миссией. Вот и сейчас я не заметила, как время пролетело. Я была очарована его мягким голосом, манерой разговора и тёплым взглядом. Я слушала практически открыв рот, из-за чего он иногда прерывал повествование и просто внимательно рассматривал моё лицо. В такие моменты я возвращалась с небес на землю и, смущаясь, задавала наводящий вопрос или просто просила не смотреть так. Его моё смущение видимо забавляло, но смеялся он по доброму, поэтому меня это не задевало. Слушая его рассказ о злоключениях в Словакии, я потянулась к столику, намереваясь поставить чашку и случайно взглянула на часы на руке. Они показывали час ночи. —О Господи, так поздно, мне пора отлканяться! — я сделала попытку встать, но была остановлена сильной рукой. —У тебя до самолёта ещё 2 часа, а тут до аэропорта 10 минут на такси, куда ты собралась? — непонимающе спросил он. Я неуверенно пожала плечами, сама толком внутри не могла понять, почему решила уйти. Не смотря на состояние очарованности, в которое он вводил меня, я очень хорошо мыслила разумом в те моменты, когда чувства витали в нирване. И разум сейчас вполне логично говорил о том, что наша встреча в таком формате выглядит весьма пошло даже сама по себе. А уж если смотреть на часы, то это уже не только пошло, но как минимум не вежливо, а как максимум неприлично. Молодая девушка наедине с безумно привлекательным мужчиной ночью в номере. Банально, пошло, неприлично. И сколько бы я не уверяла себя в том, что мы просто друзья и что он не такой, разум подсказывал, что я наивная дурочка и нужно делать ноги пока ситуация не стала критической. Но чувства, находящиеся под гипнозом, естественно топили за то, чтобы остаться и насладиться этим вечером сполна, ведь уже через два часа мы снова расстанемся на неопределённый срок. —Уже поздно, а у тебя завтра трудный день, — пыталась я хоть как-то оправдать своё поведение, получалось не очень. Я просто чувствовала, что мне нужно уйти, так сказать «задом чуяла». Странное беспокойство и ожидание чего-то нехорошего сжало грудную клетку. Я взглянула на своего музыкального друга, он смотрел на меня с выражением полного непонимания, из под которого проглядывало совсем слегка разочарование и сожаление. —Мне правда очень неловко так поздно у тебя оставаться, — виновато выдала я и поднялась с дивана, намереваясь уйти. Но мой музыкальный друг поймал мою руку, рывком усаживая обратно. Потеряв равновесие, я неловко плюхнулась к нему на колени, внутренне содрогнувшись от своей пусть и случайной, но от этого не менее нахальной выходки. Страх заставил руки затрястись, в голове промелькнуло «Ну, что, дождалась? А я тебе говорила, что уходить нужно было раньше. А лучше вообще не соглашаться». Ослепленные чувства, которые сейчас кажется находились в полнейшем экстазе, были весьма довольны ходом событий и периодически перекрывали голос разума, кричащий во всю мочь. Да, я была очарована Дэвидом, во всех смыслах этого слова. Да, со мной раньше такого не случалось. Да, это было совершенно ново. И, наконец, да сердцем и душой я желала сейчас остаться, но умом я понимала, какие ужасные последствия может принести мне такой поход на поводу у чувств, причём не только мне, но и ему. Да, я не могла отрицать, что он нравится мне далеко не как друг, но найти точного определения для этого чувства я пока не могла. Это напоминало влюблённость, но это была не она. У меня не было совершенно никакого опыта отношений и мне было безумно сложно анализировать свои чувства и ощущения. Сейчас я знала твёрдо только одно, я непременно должна уйти, даже если все окажется совершенно не банально. Он вдруг обнял меня, сильно прижимая к себе. Зарывшись лицом в мои волосы, тихо произнес: —Я так тебя ждал, а ты все время ищешь повод уйти, — в голове загудело и я поняла, что среди моих тараканов поднимается паника. Пилот сменился на автопилота и последний уже был в шаге от бегства, потому что мыслить разумно когда тебя так обнимают невозможно. Я пыталась проанализировать ситуацию, но мне не было дано возможности это сделать. Горячие губы нежно, будто случайно коснулись шеи и все мысли вылетели из головы. —Отпусти меня..... пожалуйста, — тихо выдохнула я, стараясь не потерять остатки мозга. Внутри одновременно поднималась тёплая волна, застилающая разум и советующая остаться и паника, которая уже включила сигнализацию, заставившую появится на главном мониторе мигающую красную картинку «Опасность!». Разум вёл тяжёлую борьбу с чувствами, и Дэвид своими действиями ему в этом совершенно не помогал. Точнее будет сказать,играл на стороне чувств. — Зачем? — новый лёгкий поцелуй, выбивающий почву из под ног — мы так редко видемся, — осторожный вздох, безумно волнительный для меня сейчас — я скучал по тебе.. —тихо, почти беззвучно произносит он, вдыхая аромат моих волос и сильнее прижимая меня к себе. Рука скользит по спине вверх в ласкающем жесте, накрывая шею и поглаживая кончиками пальцев. Я чувствую, что внутри идёт какой-то надлом, как будто все приборы включены на максимум и сейчас взорвуться. Я понимаю, что практически бессильна перед чувственным напором наслаждения, которое дарит его близость. Но я знаю, что поддаваться ей нельзя, тем более когда понимаешь, скольких женщин сгубило проявление слабости в такой ситуации. Мои ощущения уже на максимуме. Я вдруг всхлипываю и начинаю плакать. Беспокойство и страх, заставивший меня пытаться уйти, сейчас выплескивается в слезах и я ничего не могу с этим поделать. —Что с тобой? —непонимающе и даже немного удивлённо спрашивает Дэвид, обхватывая моё лицо руками и заставляя посмотреть на него— ты чего? —Отпусти, —сквозь слезы прошу я, чувствуя, что не хочу, чтобы он видел меня в истерике. —Пока не успокоишься, не отпущу! —говорит он тоном не терпящим возражений и я, впервые в жизни позволяю себе побыть слабой. Прячу лицо у него на груди и позволяю себе выплакаться. Он шепчет что-то успокаивающее, гладит по волосам. Понемногу мой поток иссякает и я начинаю успокаиваться. От него тонко пахнет одеколоном и какими-то пряностями, этот запах я всегда уношу с собой после наших встреч. В его руках надёжно и тепло, но я все равно должна выбраться. Я поднимаю на него глаза. Дэвид смотрит с ласковой улыбкой. — Я успокоилась, теперь отпустишь? — спрашиваю я, смущённо улыбаясь в ответ. Он притворно огорченнно вздыхает: — Что я тебе такого сделал, что ты хочешь от меня быстрее отделаться? — смеётся он. Я осторожно накрывают его руку своей, не сильно сжимая. —Ты сделал только хорошее, — я умолкаю на секунду, собираясь с мыслями — просто мне нужно сказать тебе важную вещь. Его лицо становится серьёзным. —Скажи, я слушаю, — он ободряюще поглаживает меня по плечу и мои мысли снова начинают путаться. —Отпусти меня, я не могу говорить об этом пока ты меня так обнимаешь, — я замечаю улыбку, которая ползёт по его губам. —Почему? — Потому что у меня духа не хватит это сказать, а если и хватит, то ты меня не услышишь, — с сожалением добавила я. Я поднимаю на него просящий взгляд, Дэвид понимающие кивает и выпускает меня из своих объятий. Я поднимаюсь с дивана и подхожу к окну. Откидываю волосы за спину и берусь руками за виски, приводя мысли в порядок. Сердце гулко стучит прямо в голове, и липкий страх начинает играть с моим желудком, заставляя его болезненно сжиматься. Наконец, собравшись с мыслями, я разворачиваюсь к нему лицом. Он внимательно смотрит на меня, всем своим видом демонстрируя заинтересованность. —Дэвид, я знаю, что во многом буду сейчас банальна и предсказуема, но я хочу быть честной и хочу, чтобы ты знал, о чем я думаю, — на мгновение я замерла, подбирая слова —за то сравнительно небольшое время, которое мы знакомы, я достаточно хорошо изучила тебя и поэтому могу предположить дальнейшее развитие событий. Если я окажусь не права, ты меня поправишь, ладно? — он согласно кивает. — Сейчас ты хочешь, чтобы я отменила ночной рейс и полетела завтра утром, верно? — я кинула на него вопросительный взгляд. —Только если ты сама зачохешь остаться, — серьёзно произносит он. – А потом наши редкие встречи просто поменяют формат, став из вертикальных горизонтальными, — горько усмехнулась я —Дэвид, я очень хорошо к тебе отношусь и именно поэтому говорю это. Я знаю, что ты можешь мне предложить. Это короткосрочный роман, с минимальным количеством горизонтальных встреч, который закончится тяжёлым разрывом, как для меня так и для тебя. А я не хочу так! Я девушка не на ночь, неделю или несколько месяцев. Я девушка на всю жизнь. Понимаешь?— мой музыкальный друг внимательно слушал меня и на лице его попеременно отражались удивление, понимание, и даже уважение. Сердце просило замолчать и просто остаться, поэтому говорить и мыслить разумно было весьма сложно— Я не из тех миллионов поклонниц, которые готовы "душу дьяволу продать за ночь с тобой" и меня совершенно не прельщает перспектива спустя несколько лет вспоминать как нам было хорошо вместе и иметь это только как воспоминание. Любые отношения сродни бизнесу, тут есть условия и предложения. Поэтому я хочу, чтобы ты знал о моих условиях. Я буду только с тем человеком, который наденет на меня кольцо, поставит штамп в паспорте, и перед всем светом назовёт меня своей женой, поделившись фамилией. С ним я готова разделить и постель и дом и быт, — я на секунду замолчала, восстанавливаю дыхание — Дэвид, я хочу не просто делить с тобой постель, и редкие выходные. Я хочу делить день и ночь, радость и печаль, победы и поражения. Я хочу владеть твоими мыслями и сердцем, я готова помогать тебе в твоей миссии - нести музыку людям. Мне нужна не маленькая часть твоей жизни, а ты весь, целиком. Со своими болями, ранами одиночеством, желаниями и устремлениями. Я замолчала, глядя на него. Мужчина не смотрел на меня, его взгляд был устремлен на подол моего платья и что-то в его выражении лица дало мне понять, что он тронут до глубины души и сейчас у него внутри ураган. —Вот мои условия, — уже спокойно произнесла я — и ты должен сделать выбор: если я нужна тебе настолько, что ты готов согласиться на мои условия, то наше общение может продолжиться. Если я нужна просто как очередной роман, я умоляю тебя, спаси меня от страшной ошибки и не дай оступиться. В комнате повисла тишина. Несколько минут я прислушивалась к звукам проезжающих за окном машин. Дэвид поднялся с дивана, сделал несколько шагов ко мне. Остановился рядом и взяв в руки моё лицо ласково сказал: — Я впервые в жизни встречаю такую самоотверженную борьбу за девичью честь и собственное достоинство. Ты необыкновенная, — он погладил мои щеки кончиками пальцев и я вспыхнув, осторожно отстранилась — почему ты все время пытаешься уйти от меня? — с затаенной болью спросил он. Я сделала шаг назад. —Мне страшно совершить ошибку и мучиться потом всю жизнь,— ответила я. Дэвид поймал мою руку: —Чего ты боишься? —Боюсь влюбиться так, что потеряю себя! — выдохнула я.