Дикие

      - Его не было с нами каких-то пять минут! Пять грёбанных минут! - сокрушался Гриша, когда они возвращались обратно. - Ну как так-то!       - Хорош причитать, самой стрёмно! - огрызнулась Рыбкина.       Никто из них не мог понять, когда всё произошло; от того, что их друга успели похитить за такое короткое время, становилось не по себе. Даже несмотря на то, что Мухич не был звездой отдела, он всё равно был дорог друзьям, и одна мысль о том, что с ним может случиться беда, заставляла сердце биться чаще.       - Пожалуйста, скажите, что вы нашли его! - воскликнул Яковлев и едва не упал в овраг, выбегая вперёд, когда Алиса и Гриша вернулись. Но, увидев их лица, он тут же смолк.       - Твою дивизию... - протянул Олег.       - Самое странное и самое, не побоюсь этого слова, страшное во всём этом то, что всё происходит быстро и незаметно, - произнесла Рыбкина. - Пухляш отошёл буквально на пару минут, а его уже успели сцапать. И никто даже не услышал ни звука!       - Тут хрен услышишь, когда вы с демоном ругаетесь! Парочка, блин! - раздражённо отозвался Володя.       - Володь, ты давай-ка слова подбирай! - угрожающе скрестил руки на груди Измайлов; Алиса нервно сжала и разжала кулаки.       "М-да... И кого из них сейчас прессануть первым? С одной стороны, Яковлев немножко охренел с выводами, но с другой стороны... Блин, Гриня так-то тоже хорош! Впрочем, и я не лучше... Так, пора всё это прекращать!"       С этими мыслями и почему-то тяжёлым сердцем она взяла себя в руки и встала между мужчинами:       - Всё, хватит! Потом будете выяснять отношения! Сейчас нужно решить, что делать. Мы уже потеряли двоих, пора уже заканчивать эту историю!       - Рыбкина, я повторяю уже который раз за эти двое суток: отставить командование! - процедил сквозь зубы Яковлев.       Девушка уже хотела возмутиться, но ограничилась лишь закатанными глазами.       - Продолжаем идти. На этот раз идём быстрее и держимся как можно ближе друг к другу. Я, конечно, не жалую и оленя, и Толстого, но они всё же тоже люди, которым сейчас нужна наша помощь, - переключился Володя. - До воды далеко?       - Мы сейчас на склоне. Спуск будет трудным, там метра четыре до озера, - прикинул Олег.       - Ясно. Тогда идём дальше по этому чёртовому лесу, пока не стемнеет, потом спустимся к воде.       Перебравшись через овраг, все молча взяли рюкзаки со спальниками и направились прямо в глубь леса; шедшую впереди Алису догнал Гриша и, понизив голос, спросил:       - Ты не обиделась?       - На что? - недоуменно переспросила девушка.       - На мои слова. Про парочку. Просто, может быть это звучало грубо...       - Гринь, всё в норме. Не бери в голову, - перебила она и, хоть сейчас было и не до смеха, снисходительно улыбнулась, почему-то умиляясь тому, что он переживает за сказанное. Он выдохнул и тоже слегка улыбнулся.       Однако улыбка на их лицах надолго не задержалась. Идти, потеряв ещё одного участника команды, было жутковато; если без Котельникова позитивный настрой ещё как-то сохранялся, то, лишившись Мухича, все ощущали безнадёжно тревогу. Даже небо, казалось, поддерживало общее настроение, неумолимо закрывая солнце тучами - перспектива промолчать под дождём никого не радовала.       "Поехали, блин, отдохнуть... Возвращаться планировали завтра утром, но с учётом всего происходящего трындеца всё затянется на более долгий срок..." - мрачно подумала Рыбкина. Будто слыша её мысли, Владимир Сергеевич подал голос:       - Сегодня ночуем ещё одну ночь, а завтра с утреца пораньше валим отсюда.       - Володь, ты головой нигде не ударился случайно? Какой нахрен валим? А Мухич? Котельников? Тебя не трогает судьба твоих же подчинённых?! - опешил Гриша.       - Заткнись, демон, и слушай дальше. Мы не бежим, зассав, мы просто добираемся до шоссе, ловим попутку, едем до Барвихи и поднимаем там всех и всё. С нашими возможностями вероятность успеха крайне мала.       - Так ведь неизвестно, сколько времени понадобится! С Игорем и Димоном всё, что угодно может случиться, - резонно заметил Олег.       - Короче, давайте сначала хотя бы доберёмся до какой-нибудь поляны, - устало резюмировала Алиса. - Мне надоело уже мусолить одни и те же планы действий, которые мы не исполняем.       С языка Володи уже почти сорвался мат, но в последний момент он отмахнулся и понял, что спорить с ней не время. И не только потому, что она была права - его внимание привлёк Измайлов, с подозрением смотревший куда-то вдаль.       - Демон, ты своих собратьев увидел что ли? - ядовито поинтересовался он.       Вместо ответа Гриша метнулся немного вперёд и поднял с земли что-то фиолетово-синее.       - Ребят... Помните, Степан Захарович сказал, что слышал в лесу женский голос?       - Да, но он сказал так же, что ему показалось... - начал было Олег, но Измайлов протянул ему найденную им вещь, оказавшуюся женской на вид вельветовой толстовкой.       - По-моему, всё-таки не показалось. Вдруг это уронил маньяк? - предположил парень.       - По твоей логике выходит, что маньяк - женщина. Но я сомневаюсь в этом, - подумала Алиса, рассматривая кофту.       - И почему же?       - Ну, во-первых, посмотри на размер одежды; вряд ли человек с толстовкой Xs сможет самостоятельно дотащить Котельникова - и уж тем более, Мухича - до места, где он их держит. А во-вторых, слишком палевно с его стороны так ярко одеваться. Логичнее было бы одеть зелёный, чёрный... В идеале - хаки. Так что это точно не одежда преступника.       - И откуда же вы, капитан Рыбкина, обладаете способностью мыслить как преступник? - съязвил Елисеев.       - Я опер, Олежек. Прикинь, я настоящий опер, который мыслит как преступник, чтобы найти преступника! А ты, наверное, не опер, раз не вдупляешь до конца, какие методы иногда можно применять! - в тон ему отозвалась девушка. - Ну ничего, возможно, когда-то и ты немножко подрастёшь в этом плане. Либо ты, либо твой маленький дружок под названием...       - Капитан Рыбкина!       Алиса фыркнула, довольная шуткой.       - Это всё, конечно, класс, но если это не одежда маньяка... То чья? - словно обдумывая что-то, переспросил Володя.       После недолгой паузы Измайлов тихо ответил:       - Очевидно, ещё одна жертва...       Никто не прокомментировал этот вывод - то ли потому, что были слишком шокированы, то ли просто не знали, что говорить. Тишину нарушила Рыбкина:       - Капец...       - Да не то слово... Мне уже реально не по себе... - тревожно добавил Елисеев.       - Короче, Склифосовские, ускоряемся и топаем до ближайшего возможного для ночёвки, если не хотим сдохнуть в этом долбанном лесу! - раздражённо проговорил Яковлев. - Всё, шуруйте!       С ещё более унылым настроением, чем прежде, они пошли вперёд, каждый в мыслях и переживаниях... ***       Место для сна они нашли довольно скоро - не было и семи вечера, когда на глаза им попалась небольшой клочок травы с маленьким кострищем посередине, окружённый поваленными чем-то (или кем-то?) соснами.       - Для одной ночи хватит... Разгружайтесь, - распорядился Владимир Сергеевич и первым снял рюкзак.       Багаж пропавших парней они сложили у ближайшего дерева; Алиса уже достала из своего рюкзака спальник и раскладывала его прямо у одного из брёвен, когда заметила сидящего у своей палатки Гришу. Парень сидел спиной к ней, но голубой экран телефона, который он держал в руках, освещал его не то задумчивое, не то мрачное лицо.       "Неужто так из-за парней расстроился? Впрочем, почему бы и нет... Мухич - его лучший друг, ясен пень он расстроен..." - удивилась и тут же одёрнула себя Алиса. Однако, как ни крути, видеть, что Измайлов сидит отдельно от всех и даже не пытается разрядить обстановку, было непривычно... и грустно.       С этой мыслью она подошла к нему тихонько, заглянула через плечо и увидела на дисплее свою фотографию, сделанную в первый день у воды. Сердце стукнуло так, что дрогнула футболка; на верху экрана был значок золотистой звёздочки, означавший нахождение этого фото в папке "Избранное".       "Чёрт... Приятно даже..."       Видимо, Гриша как-то почувствовал то, что Алиса стоит позади, так как неожиданно оторвал взгляд от смартфона и обернулся.       - Твою ж мать природу, Рыбкина! Ты ниндзя, что ли, что умеешь так тихо подкрадываться? - поперхнулся он воздухом от неожиданности.       - Ага, лично Джеки Чан учил, - с сарказмом отозвалась та, с силой хлопая парня по спине.       - Блин, полегче! Давно ты так стоишь?       - Достаточно, - уклончиво ответила девушка. - Перекинешь мне фотку по Блютуз?       - Какую? А, понял...       Он открыл случайно выключившуюся галерею - и тут Рыбкина увидела то, что не хотела бы видеть никогда.       Семь или восемь изображений в альбоме являлись фотографиями Алёны, которые она недавно выложила ВКонтакте; Алиса видела эти фото в своей ленте, когда сайт выдавал ей рекомендации, которые ей и подавно не нужны были - свою страничку она открыла лишь для работы, а подруг или друзей, кроме Гриши и Кристины, у неё не было.       На какую-то секунду она выпала из реальности - эти яркие, позитивные фотографии дали обратный эффект в виде ноющего сердца и скребущих на душе кошек. Алиса и сама не понимала до конца, почему фотографии Смирновой так взволновали её, но одно она знала точно: ей хотелось взять телефон Измайлова и разбить об камень, утопив потом в речке. Или сжечь на уже разожжённом костре... Да всё что угодно сделать, лишь бы не видеть её милую улыбочку в телефоне Гриши...       - Приём, Земля вызывает, приём! - донёсся до неё голос последнего. - Ты меня слышишь, Алис? Какое у тебя имя пользователя?       - А? Что, ещё раз? - с трудом выдавила из себя девушка.       - Имя. Пользователя. Название устройства. Имя телефона, блин! Рыбкина, алло?       Но вместо привычной шутки про лоб она без улыбки ткнула пальцем в найденное уже на чистом автомате название устройства и ушла к костру, даже не заметив недоуменный взгляд Измайлова.       Наверху громыхнуло; Рыбкина, закутавшись поплотнее в толстовку, взяла одну из сосисок в упаковке, нанизала её на шампур и подняла над пламенем. Она глядела, как та краснеет и съёживается, и чувствовала, как внутри у неё тоже всё съёживается - и это происходило не от холода.       "Что с ним? Если они расстались, почему он хранит её фото? Если нет, то зачем сказал, что расстались? Хотя, была же записка. И почерк вроде Смирновой... Зачем тогда ему эти тупые фотки? Чёрт возьми, как всё сложно-то..." - терзалась Алиса. - "А я-то почему беспокоюсь об этом? Это их проблемы, они были в отношениях, а Гриша для меня просто друг... Вернее, я для него просто подруга... Блин... Блин! Блин! Я ревную его... Ревную к той, с кем он расстался! Хватит!"       Она ощутила, как от волнения трясутся руки; девушка неаккуратно и резко подняла шампур и тут же уронила горячий металл на правую руку, сопроводив это всё нецензурной лексикой.       - Рыбкина, осторожнее! - подскочил Гриша. - Так, Олег, где аптечка?       - Я сама... - почему-то раздражённо отмахнулась Алиса и, держа левой рукой правое предплечья, подошла к рюкзаку.       Но через секунду она услышала возле себя шаги и услышала голос Гриши:       - Не там ищешь. Бинт у меня, пошли.       Нехотя она последовала за ним и терпеливо дождалась, пока тот достанет из своего рюкзака эластичный бинт.       - Покажи ожог.       При свете вынутого из кармана телефона они увидели красную кривую полосу где-то в четыре сантиметра. Измайлов сунул телефон обратно, вместо него вынул ножик и положил рядом, тут же принимаясь отматывать бинт.       - Больно? - спросил он, наматывая ткань на руку девушки и видя, как та морщится.       - Щекотно, - так же раздражённо бросила она.       - Я серьёзно вообще-то.       - И я тоже. Ты касаешься пальцами моей ладони. Это неприятно. Потому что щекотно. Не делай так.       - Вот так? - ухмыльнулся парень и легонько провёл мизинцем круг по её ладошке. Алиса сжала кулак, почти впиваясь ногтями в его палец, и он убрал его.       - Ауч! Ладно, я понял! Как рука?       - Печёт. Да хорош уже наматывать!       Рыбкина резким движением вырвала свою руку и сама перерезать ножом бинт, прячя конец жгута между слоёв. Она уже собралась уходить, но Гриша потянул её за другую руку и напрямую спросил:       - Что с тобой?       - Встречный вопрос: какое начало для "-пой" лучше тебе подойдёт? "Сле-пой" или "ту-пой"? Я вообще-то руку обожгла, если ты вдруг не понял.       - Блин, я не про то! Почему ты так со мной разговариваешь?       - Ах, да! Ты же майор, а я всего-навсего капитан! Простите, товарищ майор! - пафосно проговорила она.       - Алиса, ты прекрасно знаешь, о чём я... - глядя ей прямо в глаза, медленно и уверенно произнёс Измайлов. Она холодно посмотрела в ответ, явно не собираясь успокаиваться.       На плечи девушки упало несколько капель - начинался дождь.       - Либо ты мне говоришь, в чём дело, либо...       - Либо что? - едко воскликнула она. - Либо что ты сделаешь, Гриш? Бойкот устроить? Прикажешь Володе меня уволить? Или побежишь жаловаться своей подруженции?       - Да причём здесь это? - обалдел он. - Какой ещё подруженции? Крис, что ли?       - Я не про Кристину!       - А к кому ещё? Мы с Алёной уже не вместе, коли ты про неё подумала!       - Что-то непохоже! Поэтому ты хранишь её фотки в альбоме?!       Дождь усилился, в небе отчётливо прогремел гром.       Гриша замер. Даже при мельтешащих в сумерках отблесках костра на его лице читался шок.       - Как... Как ты...       - А то я не увидела их в твоей галерее в телефоне! Хочешь сказать, она тебе ещё нравится?       - Нет! Если ты из-за этого так взвилась, то нет! - крикнул он.       Послышались шаги, и на их крики сбежались Елисеев с Яковлевым.       - Елисеев, не суйся: в аду бушуют страсти! - настороженным шёпотом проговорил Володя.       - Иди ты знаешь куда, Володь? - сквозь зубы процедил Измайлов.       - Демон, успокойся! Что разорались?       - У неё спроси!       - Ябеда! - хмыкнула девушка. - Из садика ещё не выполз? Ябеда и слабак!       - Да почему слабак-то?! Я не говорил, что мы с Алёной разругались!       - Измайлов, к твоему сведению, люди не могут так просто пережить разрыв! И ты с её фотками и записками - наглядный тому пример!       Где-то неподалёку сверкнула молния. Все вокруг стояли неподвижно, и лишь Гриша быстрым шагом подошёл к Алисе:       - В смысле, записками?       Рыбкина какую-то секунду пыталась удержать ненавистный взгляд, но тут же поняла, что проболталась, и почувствовала, как глаза начинает пощипывать; в конце концов она просто опустила их.       - Ты видела письмо от Алёны.       Это был не вопрос, а горькое утверждение. Его тон заставил Алису робко поднять голову, но парень уже не смотрел на неё.       - Гриш...       - Когда ты его прочитала? - глухо спросил он, так же не глядя на девушку.       - Гриш, я не...       - Скажи. Когда. Ты. Его. Прочитала.       После секундной паузы она выдавила:       - Когда Яковлев порезался шампуром, и ты послал меня за аптечной, я нашла его в твоём рюкзаке.       Воздух уже рябил из-за ливня. Измайлов помолчал и отвернулся.       - Вот те на... - неловко пробормотал Олег.       - Рыбкина, ну нельзя же так...- зачем-то начал Яковлев.       - А вам не до лампочки?! - мгновенно взорвалась та. - Ещё будете учить меня, да? Вместо того, чтобы в чужие дела лезть, лучше бы придумали что-то для расследования! Или вас не волнует то, что Пухляша и Оленя уже не может быть в живых?       - А ты-то почему так переживаешь? Вы ж не друзья вроде! - подал голос Олег.       - Я вообще-то свою работу выполняю, Елисеев! Кто обнаружил, что Котельников пропал? Кто нашёл его фотоаппарат? Кто первым понял, что Мухича похитили?! В конце концов, это живые и достаточно близкие люди, и я реально хочу помочь им! В отличие от некоторых!       - Рыбкина, перестань включать обиженную Мать Терезу и успокойся! - воскликнул Гриша и схватил её за плечи, пытаясь утихомирить.       Раздался резкий хлопок - на щеке парня заалел след от ладони Алисы. Одновременно с этим снова раздались раскаты грома и шипение потухшего от дождя костра.       Алиса стояла и тяжело дышала, глядя на него, затем сложила свой спальный мешок, взяла рюкзак в руки и взглянула на Измайлова полными слёз глазами.       - Всё. Можете радоваться - Мать Тереза больше не будет никого нервировать. Дальше разбирайтесь сами, - тихим, предательски дрожащим голосом произнесла она, перешагивая бревно и быстро уходя в чащу. На миг она понадеялась, что кто-то побежит за ней, остановит её, попросит прощения и предложит остаться...       Но позади остался лишь шум дождя...