Changeless

Кэролайн высадила Бонни у её дома и отправилась домой собирать вещи для поездки в Нового Орлеана. Она мысленно уже начала составлять список дел, которые она должна будет сделать, прежде чем они отправятся в путь. Ей нужно было проверить погоду, узнать, какую одежду взять с собой, не говоря уже о том, что она понятия не имела, чем они там будут заниматься. Что нужно взять с собой в поездку, чтобы убедить ковен ведьм снова превратить тебя в вампира? Будет ли это формальный тип романа или деловой случай? Утром она должна будет послать сообщения в свой комитет по выпускному балу и напомнить себе, что должна следить за ними, пока ее не будет. Она поклялась, что независимо от того, что произойдет в Новом Орлеане, она вернется вовремя к выпускному балу. Бонни предложила Кэролайн уступить бразды правления выпускному балу, на что Кэролайн ответила: «Только через мой труп!». План состоял в том, чтобы выехать на следующее утро на рассвете. Поездка займет около 13 часов, и они прибудут в Новый Орлеан где-то вечером. Идея провести полдня взаперти в машине с Коулом, Бонни и Клаусом была совсем не привлекательной, особенно учитывая напряжение, возникшее между ней и Клаусом. Она свернула на подъездную дорожку и увидела машину матери, припаркованную на улице. Придумывание аргумента, чтобы убедить мать отпустить ее, совершенно вылетело у нее из головы. Она знала, что терпение ее матери, постоянно приходящей и уходящей, начинает истощаться. Лиз, возможно, и смирилась со сверхъестественным поворотом своей жизни, но это не означало, что она всегда позволяла ей убегать от рискованных приключений без споров. Кэролайн вошла в дом и обнаружила, что ее мама сидит на диване, наслаждаясь каким-то ночной передачей на телевизоре. Это было одно из тех реалити-шоу, где мужчин и женщин убивают из ниоткуда их жены или мужья, а семья рассказывает, как они должны были это предвидеть. Лиз улыбнулась ей, когда она вошла, взглянув на часы, тонкий намек на то, что Кэролайн вышла слишком поздно. Должно быть, это был долгий день, подумала Кэролайн. Лиз сняла туфли и пояс с оружием, но все еще носила остальную часть своей униформы. — Уже поздно. Ты где была, юная леди? — Извини, — сказала она. — Сверхъестественное дела были. Кэролайн не заметила хмурого взгляда Лиз, когда та опустилась на диван рядом с ней. — Есть что-нибудь, о чем мне следует знать? — Ну, — начала Кэролайн, — я отправляюсь в небольшую поездку. В Новый Орлеан. Лиз скептически посмотрела на нее. — А когда состоится это путешествие? — Завтра, — осмелилась произнести Кэролайн, глядя на мать. — И насколько? — Не знаю, — ответила она. — На несколько дней. Лиз наклонилась вперед, схватила пульт и выключила телевизор, и обратила все свое внимание на дочь. Кэролайн сглотнула. Она знала, что бы ни собиралась сказать ее мать, это не будет хорошо. — Ты уже пропустила больше недели в школе, — сказала Лиз. — И я уже проигнорировала его вчера, когда получила звонок, который ты пропустила еще до начала рабочего дня. Кэролайн, я не хочу быть бесчувственной, но ты больше не вампир, милая. Ты смертная, а это значит, что ты должна снова привыкнуть жить, как все мы. — Но в том-то и дело, мама. Я еду в Новый Орлеан, чтобы узнать, смогу ли я снова стать вампиром, — она упустила ту часть, где это может быть даже невозможно, или что она может умереть в процессе. Лиз покачала головой. — Я ничего об этом не знаю. Каждый раз, когда вы, дети, копаетесь в более сверхъестественных вещах, вы просто делаете большую и огромную ошибку для себя. — Мы это уже поняли. Теперь мы пытаемся это исправить. Кэролайн смотрела, как Лиз встает. Она прошлась коротким кругом по гостиной, уперев руки в бока. Она хотела сказать что-то, что Кэролайн знала, будет нелегко услышать. Лиз всегда говорила дочери то, что думает, но за последний год их отношения стали лучше. Она всегда боялась сказать что-то не то и снова все испортить. — Разве тебя еще не изменили? — спросила она наконец. — Ты снова человек. — Но я не хочу снова быть человеком! — Кэролайн вскочила с дивана. — И я не просто человек! Теперь я урод, который превращает каждого, к кому прикасаюсь, в человека. Я могу подвергнуть их всех опасности. Елена, Стефан, Бонни, Клаус! — Это из-за него? — Лиз оборвала ее. — Он давит на тебя, чтобы ты сделала это?! — Нет! Боже! Почему все думают, что я делаю это для Клауса? — Кэролайн на мгновение отвернулась, собираясь с мыслями, затем снова посмотрела на мать. — Послушай, год назад, да, я прекрасно понимала, как ты думаешь, что Кэролайн Форбс позволит парню управлять своей жизнью, но сейчас я другая. Я знаю, что ты не понимаешь, почему мне так нравится быть вампиром, но я понимаю. Ладно? Я не могу объяснить, просто чувствую ... я не знаю. — Что может жить бесконечно. — Да, — ответила Кэролайн. Мама понимающе улыбнулась ей. — Это не означает, что тебе нужно быть вампиром, милая. Это значит быть подростком. Ты чувствуешь, что у тебя есть вечность, что ты непобедим, и что ничего никогда не изменится. Но ты вырастишь и поймёшь, что это тебе больше не надо. — Я этого не хочу, — пробормотала Кэролайн, глядя на ковер. Лиз прошла вперед, остановилась перед Кэролайн и закрыла лицо руками. Она посмотрела на свою маленькую дочь: — Я знаю, — сказала она. — Но нет никакого волшебного заклинания, чтобы убрать твои изменения. Доживете ли ты до восьмидесяти или до восьмисот лет. Губы Кэролайн скривились. — Ну, как бы то ни было, за мной гонится двухтысячелетний злой колдун, который хочет высосать мою кровь, чтобы умереть и присоединиться к своей давно потерянной любви в загробной жизни. — Что? — воскликнула Лиз, убирая руки от лица Кэролайн. Кэролайн рассмеялась, и Лиз искоса взглянула на нее. — Это долгая история. Лиз тяжело вздохнула. — Я думаю, нормальность — это хорошо. — Разве я этого не знаю? Обе женщины Форбс обменялись улыбками, отражавшими их удивление и облегчение от того, что они пережили за последний год. Улыбка, которая говорила, что несмотря ни на что они все еще были благодарны друг другу. Лиз нежно погладила ее по щеке и объявила, что собирается ложиться спать. Выйдя из гостиной, она обернулась. — Знаешь, перемены — это не так уж плохо, даже когда кажется, что они могут быть. — Что ты имеешь в виду? — Ну, это не был конец света, когда мы с твоим отцом развелись, и когда ты стала вампиром, — улыбнулась Лиз. — Ты приспосабливаешься и побеждаешь. — Спасибо, мам, — сказала Кэролайн. Лиз кивнула и пожелала ей спокойной ночи. Кэролайн посмотрела на фотографии своей семьи, на те, на которых она была совсем маленькой, а ее родители все еще были вместе, ее глаза скользили по временной шкале фотографий. Она вспомнила, как отец и мать сказали ей, что разводятся. Она вспомнила тот день, когда ее отец уехал, и как пусто было в доме без него. Она вспомнила, как смотрела «ловушку для родителей» более дюжины раз вместе с Бонни и пыталась заручиться ее и Елены помощью, чтобы вернуть ее родителей вместе. Она вспомнила, как отец, наконец, понял ее и попытался объяснить ей, что он влюблен в другую женщину. Мужчину. Человек по имени Стивен. Она вспомнила, как хотела возненавидеть Стивена при первой встрече, но почему-то не могла. У него был заразительный смех, и он знал все ее любимые фильмы про принцесс Диснея. Он показал ей, как заплетать волосы, и не сказал ее отцу о том, как она разбила старую фамильную вазу бабушки Форбс. Ее мать была права. Перемены не обязательно должны быть ужасными. Это может привести к некоторым хорошим вещам. Хорошая вещь. Адаптироваться и преодолеть. Кэролайн подумала, что, возможно, ее позитивный настрой все-таки унаследован от матери. Выключив лампы в гостиной, она пошла в свою комнату, чтобы начать собирать вещи. Она вытащила одну из своих небольших вещевых сумок, идеально подходящих для поездок на выходные, которые она приобрела во время своего кругосветного путешествия с Клаусом. Ее ванная все еще была заполнена крошечными туалетными принадлежностями и дорожными шампунями из лучших отелей со всего мира. Ее мысли свободно блуждали, пока она собирала вещи, понимая, что она стала таким профессионалом в путешествиях, что ей действительно не нужно было думать о том, что взять с собой. Вместо этого она попыталась составить в уме список «за» и «против». Что хорошего в том, чтобы быть человеком? Не пьешь кровь? Что ж, она уже привыкла к этому. Не имея убийственных мыслей 24/7? Ну да, без них она вполне могла обойтись. Не иметь вечности с людьми, которых она любила? Не будучи достаточно сильной, чтобы сделать все, что она хотела? Не имея свободы идти, куда ей заблагорассудится? Трудно было увидеть положительный результат того, что он снова стал человеком. Кэролайн открыла ящик тумбочки в поисках запасного зарядного устройства и увидела свою любимую фотографию. На ней были изображены она и Клаус. Каким-то образом ей удалось вытянуть руку прямо перед ними, так что она захватила их обоих. Подбородок Клауса покоился чуть выше ее виска, а она прислонилась спиной к его груди, и закатные краски кружились позади них. Она сняла его одноразовым фотоаппаратом, когда они вместе были в Лондоне. Клаусу не нравилось позировать для фотографий, да и делать их было не так много, как ей. Она вспомнила, как дразнила его, говоря, что он просто не хочет никаких твердых доказательств того, что он когда-либо улыбался. Но на этой фотографии они оба выглядели счастливыми. Она прервала сборы, откинулась на спинку кровати и, глядя на фотографию, провела пальцем по линиям их застывших улыбок. Изменения. С тех пор как была сделана эта фотография, жизнь сделала полный восемьдесят. Казалось, в ее жизни не было ничего, кроме перемен. Постоянный круг адаптации и преодоления. «Когда это все это закончиться?» — подумала она. Неужели чуть больше года назад она лежала в своей постели пьяная и спрашивала Мэтта, хотел бы он когда-нибудь жить по-другому? — Будь осторожна в своих желаниях, — сказала она вслух с сухим смешком. Она положила фотографию обратно на тумбочку и посмотрела в окно. Кэролайн подскочила, чуть не упав с кровати, когда увидела, что кто-то стоит снаружи и смотрит на нее сквозь открытые занавески. Через секунду она поняла, что это всего лишь Клаус. — О боже, — сказала она, ее сердце все еще быстро билось в груди. Проклиная его вполголоса, она встала и открыла перед ним окно. Он тихонько посмеивался. — Я не хотел пугать тебя, любимая, — Кэролайн закатила глаза. — И давно ты здесь? — Не так уж и долго, — сказал он. Кэролайн молча смотрела на него, гадая, собирается ли он остаться или нет. — Прогуляешься со мной? Странная просьба, но Кэролайн пожала плечами, принимая ее. Она перебросила одну ногу, потом другую через подоконник и выбралась наружу, чтобы присоединиться к Клаусу. Они направились к лесистой местности в конце ее улицы, где пригородные дома сужались к горизонту. Там у них было некоторое уединение от любопытных глаз. Не то чтобы кто-то выходил из дома так поздно ночью. Не все жители Мистик Фоллс знали о том, что происходит ночью, но большинство из них подсознательно знали, когда лучше оставаться дома. — Зачем ты пришел ко мне? — спросила Кэролайн, после того как они несколько минут шли молча. — Я хотел тебя увидеть, — ответил он. — За последние две недели у нас было не так уж много времени. — Ну, это может быть как-то связано с тем, что ты избегаешь меня, — парировала Кэролайн. — Да, — ответил Клаус. — Полагаю, это моя вина, —Кэролайн остановилась на опушке леса, глядя, как Клаус уходит в лес. Он повернулся, поняв, что ее больше нет рядом с ним, и посмотрел ей в лицо. — Что случилось? Она решила выложить все это на стол. — Почему ты избегаешь меня? Ты все еще злишься из-за поездки в Новую Шотландию? — Нет, — ответил Клаус. — Это потому, что я человек? — Он встретился с ней взглядом, и Кэролайн поняла, что попала в самую гущу их проблем. Ее грудь сжалась от боли,и она постаралась не показать своего огорчения. — Ты же понимаешь, что ничего уже нельзя изменить? Возможно, это будет даже навсегда! — Не говори так, — прорычал Клаус. — Но это правда, — настаивала она. — Неужели тебя так отталкивает мысль обо мне как о человеке? Неужели ты так сильно ненавидишь человечность? — Нет. — Клаус оторвал от нее взгляд. Он уставился в глубину деревьев. — Правда в том... — он замолчал. — А правда есть? — Настаивала Кэролайн. Клаус снова посмотрел на нее широко раскрытыми круглыми глазами, в которых играли миллионы ужасающих эмоций. Он высунул язык, облизнув губы. Кэролайн открыла рот, чтобы заставить его ответить по-настоящему, но замолчала, когда он проглотил ее слова в отчаянном поцелуе. Ей хотелось оттолкнуть его, настоять, чтобы они хоть раз в жизни поговорили, вместо того чтобы прикрывать свои страхи и эмоции страстью и сексом. Но прошло слишком много времени с тех пор, как она чувствовала к нему хоть какую-то привязанность. Она остро ощущала его отчаяние. Кэролайн схватила его за плечи и притянула к себе так близко, как только могла, позволяя его поцелую поглотить ее. Его губы оторвались от ее губ, и он стал покрывать грубыми поцелуями ее щеку и шею, царапая зубами ее ухо. — Кэролайн, — прошептал он хриплым от желания голосом, отчего по ее коже пробежала дрожь. Ее пальцы сжались в кулаки в его рубашке, и она поняла, что в какой-то момент он прижал ее к одному из деревьев, ее футболка задралась и кожа царапала грубую кору. Одна из ее ног приподнялась и обвилась вокруг его бедра, когда его губы полыхнули вниз по ее горлу. Прерывистый стон сорвался с ее губ, когда он вошел в нее бедрами и начал сосать ее кожу. — Клаус, — взмолилась она, желая большего. Она услышала грохот в его груди, а затем боль вспыхнула в ее шее, когда он погрузил свои клыки глубоко в ее плоть. Ее тело протестующе дернулось, но он только крепче прижал ее к себе. — Клаус, — сказала она, на этот раз с мольбой другого рода. Он втягивал ее кровь в рот все быстрее и быстрее, а она прижимала руки к его груди, пытаясь оттолкнуть его. — Клаус! Он опустошал ее. Он хотел убить ее. Кэролайн впилась ногтями в его руки, истекая кровью, пытаясь хоть как-то отвлечь его внимание от того, чтобы он не ел ее. Слезы подступили к ее глазам, когда кровь хлынула ему в горло, а силы иссякли. — Клаус! — она закричала. Кэролайн вскочила в постели. Ее грудь быстро вздымалась, когда она пыталась отдышаться. Утренний свет пробивался сквозь ее окна. Это был сон, всего лишь сон. Ее рука потянулась к шее, где Клаус из сна укусил ее, просто чтобы убедиться, что это не было реальностью. Ее сердцебиение начало замедляться до нормальной скорости, когда безопасность и реальность ее комнаты и кровати успокоили ее. Она отдернула пальцы и посмотрела на них, увидев на своей руке алое пятно. Кэролайн ахнула. Она снова потянулась к шее, чувствуя теплую жидкость и две колотые раны на горле. В панике она скатилась с кровати, спотыкаясь, подошла к двери своей спальни и распахнула ее, ее босые ноги спали на чем-то рядом с ее комнатой. По коридору тянулась лужа крови, словно кого-то выпотрошили и потащили за собой. — Мама? — закричала она, бросаясь в гостиную, прижимая руку к шее, чтобы зажать собственную рану. Что же произошло? Как на них напали, а она не проснулась? Она впилась ногтями в руку, вздрогнув от боли. Новая волна страха захлестнула ее, когда она поняла, что на этот раз, без сомнения, не спит. Она добралась до своей гостиной и увидела Лиз, лежащую на полу с зияющей раной в животе, ее руки были опущены вниз, ладонями вверх по бокам. — Мама! — она затряслась всем телом, ее пальцы лежали к точкам пульса, пытаясь найти жизнь. — Нет, нет, нет, нет! Мамочка! Панические рыдания сотрясали ее тело, а руки трепетали над израненным телом матери, пытаясь придумать, что делать. — Кэролайн! Она повернула голову на голос и увидела Клауса, стоящего в дверях с растерянным выражением лица. — Клаус, — всхлипнула она. — Что ты здесь делаешь? — Я пришел сюда, чтобы найти тебя, — ответил он. — Мы должны были встретиться с твоими друзьями на рассвете. Кэролайн не слушала его. Она бросилась к двери, распахнула ширму и втащила Клауса внутрь. — Помоги ей! — попросила она. У нее больше не было вампирской крови в организме, достаточно сильной, чтобы исцелить ее мать, но Клаус сделал это. Он спасет ее мать. Он должен был это сделать. — Что?! — Кэролайн схватила его за руку, оттягивая рукав. — Ты должен спасти ее, — фыркнула она. — Ты должен дать ей свою кровь. Она подсунула руки под голову матери, чтобы та могла пить. — Кэролайн... — Пожалуйста! — воскликнула она. — Даже если ты больше не любишь меня, ты должен, пожалуйста! Не дай моей маме умереть. Ее лицо покраснело и побагровело, голова тряслась взад и вперед в паническом безумии. Она не хотела, чтобы Клаус сказал ей, что у нее нет ни единого шанса. Она не хотела слышать, что ее мать уже умерла и что она опоздала. Это не могло быть правдой. Еще один всхлип вырвался из ее горла. Глаза Клауса расширились, когда он понял, что она имела в виду. — Кэролайн, твоей матери здесь нет, — она посмотрела на него, и ее лицо исказилось от смущения. Клаус подошел к ней, взял ее лицо в ладони и сосредоточил ее внимание на себе. — Слушай меня! Ее здесь нет. Она попыталась вырваться, но Клаус не отпускал ее. — Прекрати это! — Закричала она, ударив его кулаками в грудь. — Просто помоги ей! Пожалуйста! Клаус двигался быстро. Он завел руки ей за голову и прижался губами к ее губам. Кэролайн издала приглушенный крик гнева, и он почувствовал, как она прижалась к нему. Он скользнул языком между ее губ, и она отпустила его руки, соль от ее слез смешалась с поцелуем. Это было совсем не похоже на сон, и Кэролайн не могла понять, как она могла принять кошмар за реальность. В движениях его губ было отчаяние, как и в его кошмарном "я", но в них чувствовались страсть и любовь. Она тоже чувствовала его вкус. Впервые она почувствовала, что Клаус все еще любит ее. Что у него еще есть шанс преодолеть все предрассудки и страхи и снова полюбить ее. Когда его губы приблизились к ее губам, из-под сомкнутых ресниц выскользнуло еще несколько слез. Маленькие капли облегчения скатились по ее щеке от того, что его любовь не исчезла полностью. Кэролайн со вздохом отстранилась, вспомнив свое забытое горе всего несколько минут назад, и посмотрела туда, где под ними лежала ее мать. Но Лиз уже ушла. Кровь исчезла, как с пола, так и с ее рук. Даже рана на шее исчезла. Ошеломленная, она села на пятки и повалилась на пол. Ее рот открылся, а глаза поднялись, чтобы увидеть Клауса, наблюдающего за ней с беспокойством, написанным на его лице. — Что случилось?

***

— Ты думаешь, что это был Сайлас? — спросил Клаус у Бонни. Он увидел, как ведьма кивнула в зеркало заднего вида и посмотрела в сторону брата, ища поддержки. Кол не мог видеть ее, но он подхватил теорию, добавив к ней. — Это старый трюк, — сказал Кол. — Если в твоем организме есть чья-то кровь, ты можешь проникнуть в их головы. Помните, Мудрец? Клаус кивнул, вспоминая старого любовника своего старшего брата Финна. Эта женщина была с ними давным-давно, когда они только стали вампирами. После того, как его брат обратил ее, они вскоре обнаружили, что некоторые вампиры обладают талантами, превосходящими другие. Она могла манипулировать снами своих жертв, как только вскрывала им вены. Как только они выехали на дорогу, Кэролайн рассказала всем о событиях этого утра и о том, как ее мать была зверски убита на полу в гостиной. Клаусу было больно смотреть, как она пересказывает детали, которые считала реальными. Она объяснила, что кровь настоящая, и как она может на самом деле касаться и держать несуществующее тело своей матери. Клаус утверждал, что ничего этого не видел, даже капли крови. Он снова поднял глаза, наблюдая за выражением лица Кэролайн в зеркале, ища любые намеки на остаточное расстройство. После того, как она взяла себя в руки и поняла, что ее матери не грозит смертельная опасность, она быстро переоделась и собрала свои вещи для поездки в Новый Орлеан. Клаус ждал ее, но они почти не разговаривали друг с другом. Он пытался сосредоточиться и дать ей возможность побороть страх; она же все время поглядывала на пятно на полу гостиной; но не мог избавиться от ощущения ее губ. Это был первый раз, когда он прикоснулся к ней с тех пор, как она вернулась с острова. Это было не просто ощущение ее губ, это было тепло ее кожи под его руками, шелковистое ощущение ее кудрей между его пальцами. Даже несмотря на ее борьбу и рыдания, целовать ее было все равно что глотать воздух. Как бы сильно он ни желал ее, он не мог смириться с тем, что каждый раз, когда он прикоснется к ней, это будет означать, что он станет человеком. Слабый. Уязвимый. Но в тот решающий момент в его мыслях не было ничего, кроме страха за нее, когда он смотрел, как она плачет над чем-то, чего он не мог видеть. В его голове не было даже мыслей о Сайласе или заклинаниях разума; он только знал, что должен отвлечь ее, утешить или привести в чувство. Она вскинула глаза, как будто почувствовала, что он думает о ней. Они сцепились на мгновение, прежде чем Клаус отвел взгляд, снова сосредоточившись на дороге. Он проклял себя, когда снова посмотрел и увидел, как Стефан подтолкнул ее со своего среднего места между двумя девушками. — Ты в порядке? — прошептал ей вампир. Кэролайн улыбнулась ему и кивнула. Стефан решил присоединиться к ним в поездке, появившись в особняке и упомянув что-то об обещании, которое он дал ей давным-давно, что он никогда не позволит, чтобы с ней что-то случилось. Кэролайн протянула руку и нежно сжала колено Стефана, заставляя оттенки изумруда окрасить его зрение. Клаус вцепился в руль и сосредоточился на шоссе, гадая, не происходит ли чего-то между ними. Бывший Потрошитель и Кэролайн в последнее время были довольно близки. И Клаус обнаружил их вместе в офисе Шейна в тот день. Возможно, Стефан наконец-то избавился от двойника.… — Должно быть, именно это имел в виду Вон, когда сказал, что Сайлас выслеживает меня, — вмешалась Кэролайн, наклоняясь вперед. — Моя кровь — это то, как он нашел меня в Мистик Фоллс. А это значит...что он может последовать за нами в Новый Орлеан. — Ну, иллюзии, которые он навлек на тебя, будут стоить ему много энергии, — сказала Бонни. — Манипуляция сознанием требует много работы. Я пробовал вариации на эту тему. Но ничего настолько мощного, что требовало бы кровной связи. — Ты пробовала управлять разумом? — Кэролайн разинула рот. — И на ком ты пробовала? — Бонни Беннетт! Какой ужас! — дразнил Кол с переднего сиденья. Бонни закатила глаза. — В любом случае, — уклончиво ответила она. — Сайлас, скорее всего, еще не в полной силе, если предположить, что это он крадет кровь из больницы. Проделки, которые он проделал прошлой ночью, вероятно, будут стоить ему некоторого времени. — Так, мы выиграем какое-то время, — сказал Стефан. — Ну что ж, не будем зря тратить время, — сказал Клаус, нажимая на газ.

***

Они планировали добраться до Нового Орлеана за один день, но поздний старт выбил их из графика. Клаус не собирался идти в город посреди ночи, поэтому четверка решила остановиться на границе штата Алабама и Джорджия. Они остановились в дешевом мотеле рядом с автострадой, который выглядел так же хорошо, как и все остальное, надеясь не высовываться на случай, если Сайлас напал на их след. Кэролайн предположила, что вероятность нежелательных жертв уменьшается, если они отдаляются от более оживленных вариантов жилья. Не то чтобы Клаусу было наплевать, но спорить он не собирался. Пока Стефан уговаривал администрацию и предоставлял им несколько комнат, Клаус подогнал внедорожник к задней стоянке. Кол спрыгнул с переднего сиденья, вытянув руки и ноги с громким удовлетворенным стоном. — Ну, Бонни, — сказал Кол. — Надеюсь, сегодня ты сможешь держать свои руки при себе. Я знаю, что закрытые помещения могут вызвать повышенный уровень гормонов. — Не задерживайся, — пробормотала Бонни, вылезая из машины вслед за Кэролайн. — Кроме того, Стефан снимает две комнаты, — Бонни взяла Кэролайн под руку. — У меня сложилось впечатление, что мой дорогой брат будет спать с Кэролайн, — сказал Кол, как раз вовремя, чтобы Клаус появился со стороны водителя. Кэролайн старалась не чувствовать неловкости, охватившей их всех. — Ни за что, — сказала Бонни, быстро прикрываясь. — Чур у нас будет с ней совместная комната. Сегодня девичье время. Кол сделал ядовитый комментарий о том, что может означать «девичье время», и Стефан появился с ключами от их комнат. Кэролайн встретилась взглядом с Бонни, когда мальчики ушли, быстро пробормотав «Спасибо» своей подруге. Группа поднялась по бетонной лестнице на второй этаж и разделилась, Кэролайн и Бонни в одной комнате, а парни в другой. Комнаты были маленькие, с двумя большими кроватями, покрытыми липким постельным бельем. В передней части комнаты на ящиках комода стоял маленький телевизор с ламповым экраном. Рядом с окном стоял громкий кондиционер и деревянный стол с двумя стульями. В глубине комнаты была дверь в маленькую ванную комнату. Бонни посмотрела на Кэролайн и пожала плечами. — По крайней мере, это только на сегодня. Кэролайн стянула одеяло с кровати. Она вспомнила, что когда-то читала где-то, что, останавливаясь в дешевых мотелях, было разумно снять любые одеяла или одеяла с кровати, так как они получали наименьшее количество уборки. Простыни обычно были в безопасности. Кэролайн посмотрела на них, пытаясь решить, действительно ли они такие белые, какими кажутся. — Так кто же, по-твоему, будет делиться? — пошутила Бонни, собирая туалетные принадлежности. Кэролайн фыркнула. — Ну, я сомневаюсь, что Кол будет спать. Обычно он закрывает глаза только тогда, когда физически не может держать их открытыми, — она встряхнула подушки, слегка взбивая их. — Он не любит упускать ни одного момента бодрствования. — Я думаю, что сон в течение ста лет сделает это, — ответила Бонни. — Спасибо, что позвала на девичник, — повторила Кэролайн. — Кол обычно не думает, прежде чем заговорить. Бонни фыркнула. — Это ты мне говоришь?! Пока Бонни доставала из рюкзака пижаму, Кэролайн посмотрела на желтую стену, разделявшую две комнаты. Она задумчиво провела зубами по губе. — А у тебя есть что-нибудь такое, чтобы люди не могли слышать твои разговоры? Бонни посмотрела на нее с вопросом в бронзовых глазах. — Как Сэйдж? Нет. Почему ты спрашиваешь? Кэролайн снова перевела взгляд на стену. — Как ты думаешь, насколько тонки эти стены? Бонни посмотрела на стену, а затем снова на подругу. Она придвинулась поближе к Кэролайн и села на кровать, поджав под себя одну ногу. Кэролайн размышляла около двух секунд, прежде чем издать раздраженный стон. — Это было целую вечность назад, — Кэролайн топнула ногой. Бонни посмотрела на нее, слегка качая головой, не понимая хода мыслей Кэролайн. — Секс! Бонни, я говорю о сексе. — Ого! Ладно, гадость! — Бонни вскинула руки, чтобы защититься от слов Кэролайн. — Бонни! — Мне очень жаль! Просто немного странно слышать о сексуальной жизни кого-то, кого ты вроде как ненавидишь. — Ну, ты же не ненавидишь меня, — сказала Кэролайн. Бонни сделала глубокий, очищающий вдох и выдохнула. — Ты права. А я нет, ладно, говори. Прошла целая вечность с тех пор, как вы с Клаусом занимались сексом. Кэролайн собралась с мыслями и начала снова: Они с Бонни и Еленой часто разговаривали о мальчиках в старших классах, но Кэролайн начала держать больше своих проблем в отношениях при себе, так как она была с Клаусом. Было немного странно обсуждать это с двумя подругами, которые более или менее ненавидели его. — Просто он поцеловал меня сегодня утром, чтобы отвлечь от видений, вызванных Сайласом, и я просто едва сдерживаю себя, — сказала Кэролайн. — Когда я была вампиром, я все время была возбуждена. — Кэролайн вспомнила, что у нее был похожий неловкий разговор с Тайлером после того, как он стал оборотнем. — Но теперь, когда я стала снова человеком, это ничуть не уменьшилось. — Ну, — ответила Бонни. — Может быть, повышенные эмоции тоже никуда не делись. У тебя все еще есть дополнительная сила и скорость. Может быть, сексуальное влечение тоже осталось. Кэролайн скрестила руки на груди. — Да, было бы намного веселее, если бы твой парень, черт возьми, прикасался к тебе. Я имею в виду, что после того сна и того поцелуя, это все, о чем я могу думать. — Какой сон? — Спросила Бонни. Кэролайн никому из них не рассказывала о своем сне. Даже Клаусу. Эту часть она пропустила. Но она быстро рассказала Бонни о том, что произошло во сне, стараясь быть как можно более краткой. — Это очень важно, — сказала Бонни, вставая и идя за своей сумкой. Она вытащила дневник, который они с Колом переводили. — Здесь есть несколько слов о хождении во сне. Опять же, это требует много энергии. Но сноходцы могут манипулировать вашими снами так хорошо, что вы думаете, что все, что произошло во сне, произошло в реальной жизни. — Ты думаешь, Сайлас бродил в моем сне? — Думаю, да, — кивнула Бонни. — И он построил на страхе твой сон и использовал его, чтобы создать иллюзию, что твоя мама мертва. Кэролайн вздрогнула, ей не нравилась мысль о том, что кто-то настолько запутанный, как Сайлас, может полностью манипулировать ее разумом, бодрствует она или спит. — Самое страшное, что он может сделать это с любым из нас. Независимо от того, пил он нашу кровь или нет, — Бонни надолго замолчала, ее пальцы играли с потрепанными краями книги. — Я знаю, что есть талисманы, которые я могу сделать, чтобы блокировать его или кого-то еще, пока мы спим. Но это может занять день или два. После их разговора ни одна из девушек не горела желанием заснуть. Вместо этого они провели некоторое время перед телевизором, смотря любой канал, который они могли получить прием. Бонни отправилась к торговому автомату, и они перекусили чипсами и газировкой. Бонни в конце концов отключилась в своей постели, тихо похрапывая, когда свет телевизора мерцал на ее коричневой коже. Кэролайн выключила телевизор и попыталась снова лечь в постель. Она ворочалась с боку на бок, но никак не могла устроиться поудобнее. Каждый раз, когда она закрывала глаза, она видела одни и те же вещи или, скорее, разные версии одних и тех же вещей. В комнате стало душно, остатки сигаретного дыма и старый, заплесневелый запах ковра заглушали ее фразы. Сменив пижамную майку на футболку, она натянула ее через голову, надела туфли и тихонько выскользнула из комнаты, чтобы не разбудить Бонни. Снаружи было жарко и влажно, но от этого ей стало немного легче. Здесь было гораздо влажнее, чем в Вирджинии. В ночи жужжали цикады, перекрывая отдаленные звуки дорожного движения. Клаус стоял там, прислонившись к перилам балкона, выходящего на парковку. Кэролайн резко остановилась, увидев его, подумав, что, возможно, на улице все-таки слишком людно, но решила присоединиться к нему, ее туфли мягко скребли по бетону, когда она шла к нему. — Не очень хороший вид. Маленькая усмешка тронула уголок его рта. — Это не Елисейские поля, — ответил он. — Тебе не следует выходить одной. — Я не одна, ты здесь, — ответила она, заработав недовольный взгляд. — Мне нужно было подышать свежим воздухом. Я не могу уснуть, — Кэролайн оглянулась через плечо на комнату, где спали парни. Она была пуста. — Где Стефан и Кол? — Кол отправился на охоту, — сообщил ей Клаус. — Он сказал, что заметил причудливый водопой, когда мы выехали с шоссе, и не смог устоять. Стефан пошел поговорить с Деймоном о Сайласе, возможно, чтобы узнать, все ли он еще в Мистик Фоллс, пополняя свои силы. — И что же он узнал? Клаус пожал плечами. — Я не узнаю, пока он не вернется. Кэролайн кивнула и посмотрела на стоянку. Кроме черного внедорожника Клауса, вокруг было всего две машины. Она предположила, что это был номер ночного менеджера, а это означало, что кроме них в отеле был только один гость. — Спасибо, — сказала она, нарушая молчание. — За это утро. За то, что был рядом со мной, — Клаус посмотрел на нее, его глаза пронзили ее насквозь. — Не знаю, что бы я делала, если бы тебя там не было. — Конечно, — ответил он. Ее мысли вернулись к этому моменту. Те ужасные мгновения, когда ей казалось, что мать навсегда отнята у нее. Слезы все еще грозили пролиться, и она звонила Лиз по меньшей мере дюжину раз в тот день, просто чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Бонни была права насчет способности Сайласа создавать манипуляции настолько тщательно, что их легко было спутать с реальной жизнью. Но потом ее мысли вернулись к поцелую. Поцелуй, который вернул ее обратно. Поцелуй Клауса. В том сне, который ей приснился, она вспомнила, как страстно желала его, словно это была вода. Но на самом деле он был гораздо сильнее. Поцелуй был словно сама жизнь, вливаясь в нее и вытаскивая из ада. — У меня есть кое-что для тебя, — объявил Клаус, врываясь в ее мысли. Он жестом пригласил ее следовать за ним, и она вошла в комнату. Клаус достал из сумки изящную плоскую коробочку и протянул ей. Она нахмурила брови. Она не ожидала подарка. — В чем дело? — Открой, — улыбнулся он. Она так и сделала, гадая, когда он успеет что-нибудь для нее купить. Клаус, казалось, обладал сверхспособностью, которая позволяла ему удивлять ее в любой момент. Даже когда они проводили вместе каждую свободную минуту, он все равно умудрялся незаметно для нее проскальзывать внутрь. В коробке лежала пара элегантных кружевных перчаток нестареющего цвета экрю, достаточно длинных, чтобы доставать до запястий. Кэролайн посмотрела на Клауса с вопросительным выражением на лице. — Я должен сознаться, что я тебя обманываю, — сознался он. — Они принадлежали Ребекке. Это одна из ее любимых пар. — Я не понимаю, — ответила Кэролайн. — Я хочу сказать, не пойми меня неправильно, они прекрасны. Но точно не в списке весенних трендов Vogue. Клаус усмехнулся. — Они вам понадобятся в Новом Орлеане, — объяснил он. — Будет лучше, если вампиры, ведьмы и любые другие сверхъестественные существа, с которыми мы столкнемся, не будут знать о твоем новом таланте. Кэролайн кивнула, достала из коробки одну из перчаток и запустила пальцы в кружево. Пальцы Ребекки были немного длиннее, чем у нее, так что перчатки были немного великоваты. Ткань была тонкой и мягкой, а цвет прекрасно сочетался с ее кожей. Может быть, они не будут так плохо смотреться с большинством ее нарядов. Она вытянула руку перед собой, любуясь кружевами. — Ну, я думаю, это может стать началом совершенно новой тенденции, — улыбнулась она. У Ребекки, вероятно, были сотни пар перчаток, которые она собирала в прошлом, и Клаус нашел время, чтобы выбрать пару, которая идеально подошла бы ей. — Знаешь, милая, — Клаус наклонился вперед и взял ее руку в перчатке в свои. Он был прав. Перчатка блокировала ее сверхъестественную всасывающую силу от проникновения внутрь. — Эти стены тоньше, чем ты думаешь. Глаза Кэролайн расширились от понимания, прежде чем она почувствовала, как он притянул ее ближе к своему телу. Ее глаза по-прежнему были сосредоточены на его груди, но она чувствовала, как он сверлит ее взглядом. Она осмелилась взглянуть на него сквозь ресницы и ахнула от количества похоти и желания, которые горели в его голубых глазах. Очевидно, она была не единственной, кто чувствовал себя ... обделенным. Он потянул ее руку вверх, так что ее ладонь обхватила его лицо, а его ладонь прижалась к его щеке. Кэролайн смотрела на свою руку, как будто это было что-то другое, в то время как его глаза блуждали по ее лицу. Его пальцы переплелись с ее, и она глубоко вздохнула. Было почти больно прикасаться к нему, но не чувствовать этого. Это было не что иное, как фантомное ощущение материального барьера между ними. Она жаждала настоящего. Кэролайн шагнула вперед, ближе к нему, ее грудь поднялась и коснулась его, ее рука в перчатке все еще держала его лицо. Ее глаза встретились с его глазами, и она заметила вены, паутиной расходящиеся от его глаз и пересекающие его скулы. Их жажда друг к другу охватила их, магнит притягивал их все ближе и ближе. Взгляд Кэролайн упал на его губы, и они раскрылись по команде. Он поцеловал ее раньше, без всяких оговорок. Он мог бы сделать это снова. Рискнуть этими человеческими чувствами только для того, чтобы насытить жар, который пульсировал между ними. Всего лишь крошечный кусочек кожи. Только одно мгновение, которое не было наполнено солью и слезами. Всего лишь маленький шаг к их совместному будущему. Теперь его лицо было так близко к ее лицу, что она почувствовала, как его свободная рука скользнула по ее талии, и ее разум закричал: "Да!". Ее губы сложились в слово, глаза закрылись, готовые запечатлеть все это в памяти на случай, если следующая возможность окажется далеко. Их одетые тела начали соединяться, материал сморщивался вместе, когда пространство между ними уменьшалось и уменьшалось. Она услышала, как он втянул воздух, и почувствовала его теплое дыхание на своих губах. Только чуть ближе… — Я думал, что у вас девичник? — Кэролайн обернулась и увидела Кола, прислонившегося к все еще открытой двери, скрестив руки на груди и самодовольно улыбаясь Кэролайн кипела от злости. — Значит ли это, что Бонни совсем одна в твоем гостиничном номере? Возможно, мне стоит составить ей компанию. Кэролайн и Клаус оторвались друг от друга, момент был разрушен, но все еще пульсировал в ее венах. Она схватила коробку перчаткой и бросилась к ухмыляющемуся Первородному. — Заткнись, Кол, — она смутилась. Кол хихикнул ей вслед, когда она прошла по коридору и нащупала ключ от своей комнаты. Она слышала, как он разговаривал с Клаусом, входя в их комнату. — Клянусь, Ник, ты мог бы снять сексуальное напряжение ножом. Почему не... Кэролайн услышала, как кол оборвал себя щелчком, похожим на треск его спинного мозга, а затем громким стуком. Она не смогла сдержать ухмылки, когда услышала, как дверь захлопнулась. Это его научит. Может быть. Но, скорее всего, нет.