«I need you know but I don't know you yet.» — Ты нужна мне сейчас, но я ещё тебя не знаю. Alexander 23, «IDK You Yet»
Вступление
В первый раз он увидел её в башне Старка, после битвы с Таносом. После бури наступила тишина. Мир. Старк и Капитан всё ещё восстанавливались в медицинском отсеке. Руку первого уже не спасти, думал Локи, он будет жить, но никогда больше не сможет почувствовать свою руку. Если она вообще сохранится. Он всё ещё лежал без сознания и, похоже, некоторое время всё так и останется. Другой — Капитан — по большей части страдал из-за «травмы от удара тупым предметом», как это называлось у смертных, хоть у того и был высокий исцеляющий фактор, ускорявший процесс. Если говорить об оставшихся Мстителях, то… Романофф с ними не было; Локи не видел рыжеволосую убийцу ни во время битвы, ни после. Соколиный глаз — Бартон — находился со своей семьёй двумя этажами ниже. А Беннер был почти в порядке, за исключением руки, державшей некоторое время Камни Бесконечности. Согласно тому, что говорили мидгардцы, ущерб будет долговременным. И, наконец, был его брат, который сидел слева от Локи на узком и жёстком стуле в приёмной. Его голова как-то неловко наклонилась к плечу Локи, он почти спал после адреналинового всплеска во время битвы. И Локи был благодарен за это: прислонившийся к нему Тор — единственное, что удерживало его от того, чтобы всадить кинжал в чей-то глаз. А точнее, в глаз Небулы. Стражи Галактики (честно, как эти названия могли становиться ещё хуже?) были этажом выше на балконе. Небула зачем-то спустилась вниз (чтобы проверить Старка, подумал он), и ему стоило огромных усилий остаться на месте и не убить её. Она выглядела по-другому. С тех пор, как он видел её в последний раз, у неё появилось несколько новых механических деталей, некоторые были заменены. Его разум говорил, что это не имеет значения. Небула была угрозой. Только вот… она не была. Тор, прислонившийся к нему, был единственным, что удерживало его от инстинктивной реакции. Он словно примёрз к сиденью, желая выведать побольше информации. Мстители только что победили Безумного Титана — большой ценой, с огромным трудом, но победили. Так что если бы дочь Таноса была среди них, то почему бы они не стали арестовывать её? Потому что они не были этим обеспокоены. Произошло ли это от того, что она поменяла стороны, или от того, что она была совершенно другой версией себя из этих альтернативных Вселенных — от чего бы то ни было — это ничего не значило. Сильнейших героев Земли (сильнейшие говорило слишком мало. Опять же, названия) она не волновала, так почему она должна волновать Локи? Это не помешало ему осторожно взглянуть на неё, когда она шла через комнату, чтобы расспросить доктора о Старке. Она получила тот же ответ, что и все остальные: «Он будет жить, но мы ещё не дошли до конца». Или разные версии мидгардских выражений, которые означали нечто подобное (честно говоря, все их разговоры были закодированы намёками на поп-культуру и отсылками. О чём, как обнаружил Локи, многие люди даже не подозревали). В любом случае, именно тогда Небула развернулась на каблуках и вышла из комнаты, чтобы присоединиться к Стражам. Насколько Локи знал, она не заметила его. А если всё же да, она не действовала в соответствии с этим наблюдением. Так что Небула ушла, и Локи почувствовал, как напряжение покидает его тело. Сначала чуть-чуть, затем всё целиком, он заставил себя расслабиться. Естественно, ровно в тот момент, когда его глаза начали закрываться, рядом послышался тихий голос. Через два места от него сидел Ребёнок-Паук Старка в серой толстовке с капюшоном, которая была ему велика, и спортивных штанах, одолженных у кого-то другого. — Мистер Локи? — осторожно спросил Паук, склонившись над подлокотниками с широко распахнутыми глазами. — Просто Локи, — пробормотал он, только наполовину уверенный, что слова вышли связными. — Разве вы не преступник? — В его голосе, насколько мог понять Локи, было только любопытство. Его первой мыслью было: да. Его второй мыслью было: нет. Его третьей мыслью было: иногда? Точного ответа не было. Нью-Йорк… не по его воле, но это не значило, что он не был хотя бы частично ответственен за смерти и последовавшие разрушения. Но всё же он сразился с Титаном в каком-то смысле, что, наверное, было очком против статуса «плохого парня». Затем был Йотунхейм… сложная история. Не то чтобы всё остальное было простым, но почти удавшееся уничтожение своего собственного вида было полностью на нём. Его сознательное решение, без вмешательства и уговоров Таноса. Нет, это был он. А ещё он совершил отчаянную попытку спасти Тора на Властителе. Из-за чего он погиб, а теперь вернулся. Снова. Так что правильного ответа не было. — Зависит от момента, — честно ответил Локи, раскрыв глаза, грозящие вот-вот сомкнуться и погрузить его в сон. — Но по шкале от одного до десяти, где вы прямо сейчас? Локи задумался. Несколько мгновений назад было бы шесть или даже семь. Сейчас Небула ушла, а Ребёнок-Паук предлагал отвлечься, так что число стало явно меньше. — Может быть, три, — произнёс он, слегка наклонив голову. Ребёнок-Паук кивнул. — Круто, — тихо ответил он, улыбаясь. — Дайте мне знать, если будет больше шести. Я Питер, кстати, — быстро добавил он, протягивая руку. Локи вяло пожал её своей правой, казавшейся вязкой слякотью. — Приятно познакомиться, — сказал он невнятным голосом. Сон пришёлся бы сейчас очень кстати, даже несмотря на то что на нём всё ещё были надеты грязные доспехи. Веки отяжелели, его последней мыслью, прежде чем он ускользнул в сон, было: «Он мне нравится».Шесть
Второй раз он увидел её тоже в Башне Старка, где-то спустя неделю после того, как всё успокоилось. Мстители всё ещё отходили от произошедшего в Башне. Старку только предстояло очнуться, но когда это наконец случится, ещё несколько недель он будет прикован к инвалидной коляске. Капитан, с поддержкой своего друга с металлической рукой, пытался ковылять, но через пару шагов его отправили на прозванный кем-то «Диван стыда». Беннер тоже оказался на «Диване стыда» после того, как бессознательно попытался открыть дверь повреждённой рукой, сломал перевязь, и его прогресс в выздоровлении несколько застопорился. Стражи тоже оставались с ними, их корабль стоял на вертолётной площадке Башни. Один из членов команды предпочитал всё время оставаться рядом с кораблём, другие же любили гулять по Башне, пока не уставали, а затем по городу. Согласно рассказам Тора после того, как их выкинули из двенадцати баров, семи ресторанов и четырёх театров, они решили расширить радиус прогулок сначала на всю страну, а потом и на весь мир. Положение вещей только ухудшилось. Им запретили появляться в тридцати штатах, семи европейских странах, во всей Азии, поэтому они ограничились Башней. Что, наверное, было хорошей идеей, поскольку прошла всего неделя. К несчастью для Локи, это значило, что Люфомоид* находилась с ним гораздо больше времени, чем он бы хотел. А поскольку ему запретили появляться (хоть и неофициально) в… большей части Земли… вариантов, куда пойти, когда Небула была рядом, осталось немного. Стражи доверяли ей. Мстители доверяли ей. Хель, его брат доверял ей, только из-за енота. Не было никакой объективной причины его импульса убежать подальше, просто… она была там. Одно только её присутствие пробуждало в нём воспоминания о том периоде, о котором ни за что в жизни не стал бы говорить. Даже ради того, чтобы он мог остаться на Земле. Эта часть его жизни была… Это было его дело. Поэтому он избегал её, как чуму, прячась в комнате Тора (своей у него не было), пока не убеждался, что она ушла, или держась поближе к своему брату. В конце концов наступил момент, когда он больше не мог убежать от проблемы, и этот момент был прямо сейчас. Тор в спортивном зале занимался спаррингом с металло-руким другом Капитана. Баки, подумал Локи, вспоминая его имя. Поединок был равным. В какой-то степени. Локи мог сказать, когда его брат сдерживался, и это был как раз один из таких случаев. Оружие вовлечено не было, Гром-секира стояла прислонённой к стене и… Локи не был уверен, считалась ли металлическая рука оружием. Именно тогда всей толпой вошли Стражи, в панике кидавшиеся на всё, что попадалось им на пути (случай в Диснейленде был показательным. Локи не знал, что такое «Диснейленд», но догадаться мог). Енот, стоявший впереди, закричал что-то, что отвлекло на мгновение Тора, и Баки смог ударить того в живот. Но Локи больше не обращал на них внимания. Нет, его взгляд был сфокусирован исключительно на женщине, стоявшей у двери, блокируя проход. Он отошёл к скамейке у противоположной стены. Тор просил его остаться — они собирались устроить спрраннг. Он не мог уйти просто так, без объяснений. Так что Локи оставалось только сесть и ждать. И ждать. Спарринг продолжился, а Люфомоид так и не двинулась. Стражи заняли место на другом конце скамьи, болтая и комментируя поединок. Но всё это было лишь фоновым шумом — просто смесью звуков, — потому что она стояла прямо там. Рядом с дверью. Слишком близко. Слишком. Чёрт возьми. Близко. Затем другой вошёл в комнату, протиснувшись мимо Небулы и заняв место между Локи и Стражами. — Привет, мистер Локи! — с энтузиазмом произнёс старков Ребёнок-Паук. Его губы были изогнуты в тёплой улыбке, что было странно. С чего бы кто-то… впрочем неважно. — Просто Локи, — сказал он сквозь плотно сжатые губы. Дело было не в ребёнке. Дело было не в словах, просто… Небула стояла прямо там. — Оу, — ответил ребёнок, скрещивая ноги. Он выглядел почти извиняющимся. — Прости. Где ты сейчас? Локи озадаченно взглянул на него, нахмурив брови, и ответил: — Прямо рядом с тобой? — Нет, нет, нет, нет, нет, — лихорадочно произнёс Паук, слова были невнятными. Задержав дыхание, он пробормотал: — Я забыл, что вы, ребята, не с Земли. — Громко. — Это просто выражение… вроде «как дела». Ну, по шкале от одного до десяти. Вспоминая их предыдущий разговор, Локи переводил взгляд с Ребёнка-Паука на Люфомоида, наблюдая за ней настороженно, пока она прислонилась к стене у двери. Нет, теперь она приближалась, присоединяясь к разговору с остальными Стражами. Тор всё ещё был здесь, в тренировочном ринге. Он бы не позволил Небуле атаковать, и Мстители доверяли ей, но… — Шесть, — ответил Локи, сглатывая. — Где-то около шести. К удивлению Локи, Паук не спросил почему, не захотел узнать подробности. Он ответил вопросом на вопрос: — Ты когда-нибудь был в музее?* * *
Честно говоря, это было одно из его плохих решений. Да, в последнее время их было много — сражение со Стервятником в одиночку, поездка на космическом корабле и, самое ужасное, смерть. Тётя Мэй никогда не простит ему последних двух. (Хотя, по мнению Питера, они были не связаны друг с другом. В его защиту, Щелчок забрал бы Питера, даже если бы тот остался на Земле.) И несмотря на всё это последнее решение каким-то невероятным образом оказалось вишенкой на торте. О чём он думал, приглашая Бога Обмана в музей? Тони убьёт его. Потом Мэй. А потом Пеппер (Боже, Пеппер пугала его). Конечно, это случится, только если Локи не прикончит его прежде, чем у кого-то из них появится такая возможность. Что было… О чём он думал? Думал ли он вообще? Я думаю, ты знаешь ответ, Паркер. Нет. Ответ «нет». Всё портить, вместо того чтобы медленно отступить, как благоразумный человек, — Питер решил идти до конца. Так что теперь он и Локи гуляли по ветреным улицам Нью-Йорка — одетые в нормальную одежду (вроде как. Костюм был нормальным, правда ведь?), что, приходилось признать, на асгардце смотрелось довольно странно — в направлении Центрального парка. Ну, если точнее, то к музею Метрополитен. Забавно, подумал Питер. Всего неделю (пять лет) назад он ехал в автобусе, направлявшемся к МоМА**. А сейчас он прогуливался к другому музею с настоящим скандинавским Богом. Может быть он не подумал об этом заранее. Нет, он определённо не подумал. На самом деле, будет ли музей вообще открыт? Прошла всего неделя с тех пор, как Брюс вернул всех своим щелчком обратно. Честно говоря, он не винил служителей музея, если они ещё не успели с этим разобраться. А Локи, вроде как, тысяча лет. Он наверняка жил дольше, чем половина вещей здесь. Просто… просто это была ужасная, ужасная идея. Было солнечно, стояла хорошая погода, мешали только холодный ветер, небоскрёбы отбрасывали длинные тени на тротуар. Питер читал когда-то статью — уличный каньон или вроде того, она называлась. Ветер усиливался из-за небоскребов и давления воздуха на сужающихся и открытых улицах. Как брасс. Открыто, закрыто, движемся вперёд. Не то чтобы это было так важно. У него была куртка, в любом случае, так что ветер не страшен, и хотя воздух затуманился (типичный Нью-Йорк), всё казалось на удивление знакомым. Питер продолжил прогулку, время от времени нервно посматривая на Локи. Но суперзлодей просто шёл рядом с ним, разглядывая город. Никто на многолюдных улицах Нью-Йорка не узнавал его, и хорошо. Ему совершенно не хотелось разбираться с этим прямо сейчас, потому что мистер Старк посадит его на домашний арест, который будет длиться две его жизни, если произойдёт какое-нибудь злодеяние. Но вернуться уже нельзя было. К видимому разочарованию Локи, музей оказался закрыт. Дверь охватывала жёлтая лента, а табличка гласила, что откроется он только через несколько недель. Здание выглядело отлично от того, которое помнил Питер. Изношенное, грязное — как будто никто не заботился о нём все пять лет, которые Питер был мёртв. Наверное, так оно и было. — Мы можем вломиться внутрь, — предложил Бог, махнув рукой в сторону двери. Его пальцы засветились зелёным, и сердце Питера пропустило удар. Он собирается взломать дверь! — Эм, нет, — быстро возразил Питер, яростно вертя головой. — Мы никуда не вламываемся. Нам нужно сделать что-то законное. Локи глубоко вздохнул и слегка наклонился вперёд, выглядя разочарованным, но свет на его руках погас. О, отлично. Сегодня никаких взломов. После напряжённого молчания Бог спросил: — И что ты предлагаешь делать? Питер пожал плечами, перебирая варианты. Большая часть — ну, ладно — всё было закрыто. Как вариант, Центральный парк, но он честно не знал, хотел ли Локи пойти туда. В парке особо нечего делать, кроме как гулять и болтать. Продолжительный разговор с Богом на самом деле не казался… выполнимым. К тому же в парке валялось огромное количество мусора: Питер видел его своими глазами, когда был здесь в начале недели. Так что нет, это не вариант. — Ты когда-нибудь ел хот-дог? Хот-дог. Серьёзно, Паркер? Локи сжал губы. — Не могу сказать, что да. — Наверное, он даже не знал, что это такое. Название говорило не очень много. — Тогда пойдём и поищем тележку с хот-догами. Она должна быть где-то здесь. — Питер спрыгнул с лестницы, едва не споткнувшись о последнюю ступеньку, что было неловко, ну да ладно. Его липкие ноги спасли его в последнюю секунду, так что он не упал лицом вниз перед Богом коварства. Это было бы неловко. Не то чтобы эта ситуация и без того не была неловкой. Он искал хот-доги с Локи. Питер снова сконцентрировался на улице, быстро убеждаясь, что Локи всё ещё шёл за ним, и стал искать хоть какие-нибудь признаки хот-догов. Осторожно, спойлер: он ничего не нашёл. Питер был уверен — абсолютно, на сто процентов, — что рядом с музеем Метрополитен стояла тележка с хот-догами. Но её не было. Питер готов был поклясться… впрочем, неважно. Они поищут что-нибудь другое. «Что-нибудь другое» оказалось рогаликами, большими мягкими рогаликами со сливочным сыром, копчёным лососем и каперсами. Место с бубликами было довольно необычным и расположенным между Башней Мстителей и Центральным парком — это хорошо, потому что им не придётся потом далеко идти. Почему-то пахло рыбой, хлебом и лимонами. Однако, честно говоря, Питер просто благодарил судьбу за то, что хоть что-то было открыто. В магазине находилось ещё несколько человек, однако почти все столы стояли пустыми: похоже, люди ожидали еду на вынос. Так что Питер и Локи быстро нашли себе место рядом с окном и сели, наблюдая за людьми, которые проходили мимо, ожидали своих рогаликов в тусклом свете и неловкой тишине. Локи понравились рогалики, когда те, наконец, прибыли и они их попробовал, но Питер поражен тем, сколько могут съесть асгардцы. — Чувак, — произнёс Питер — он только что назвал Локи «чуваком»? — Ты съел уже четыре этих штуки. Как ты ещё не объелся? Локи положил четвёртый бублик и ответил, сглатывая: — Люди отличаются от других, но большинство обитателей Девяти Миров черпают энергию из своей реальности, и чем дальше они от места рождения, тем меньше энергии их поддерживает. — Так что здесь тебе нужно больше еды? — заметил Питер с нарастающим любопытством. Что? Космические пришельцы — это интересно. Они были инопланетянами. Как он мог не спросить пару вопросов? Он наклонился вперёд, ставя локти на стол и подпирая щёку рукой. Локи повертел голову из стороны в сторону, а затем махнул рукой, и большая часть оберточной бумаги исчезла. Питер с тревогой оглядел магазин: не заметил ли кто-нибудь, но никто даже глазом не моргнул… магии? Она к тому же помешала им это увидеть? — Вроде того, — утвердительно ответил Локи, кивая. — Но больше это касается существ с сейдом — вы бы назвали это магией — как я и Тор. Меньше — тех, у кого его нет. — Тор умеет колдовать? — спросил Питер с расширившимися глазами. Он видел молнии, но магия? Ничего похожего на то, что делал Локи: заставлял вещи исчезать одним движением руки. — А откуда по-твоему берутся молнии? Оу. Конечно. Очевидно. — Не знаю, — робко ответил он, вытирая пальцы салфеткой. — Суперсилы? Никогда не думал, что это магия. — Магия может принимать разные формы, но это всё ещё сейд. — А что ты ещё можешь делать? — спросил Питер, возвращаясь к своим ужасным столовым манерам. — Я имею в виду, молнии — это, конечно, круто и всё такое, но я больше ничего не видел. Так что. Магия реальна. Это слишком круто. Что ты умеешь делать? Локи моргнул, его лицо осветилось веселой улыбкой. Затем он ответил вопросом на вопрос: — Что ты хочешь знать? — Всё, — произнёс он оживлённо. Но сейчас только: — Ты можешь создавать объекты? — В каком смысле? — Ну, заставлять их появляться из ниоткуда, — пояснил Питер, кидая мятую салфетку в мусорный бак в углу. — Смотря как, — ответил Локи с осторожной улыбкой, откинувшись на спинку стула и несколько беспорядочно жестикулируя правой рукой. — Я могу заставить вещи появляться… — он показал ручку (на короткий миг Питеру показалось, что это нож, и его сердце пропустило удар), —…и исчезать. — Ручка исчезла в ряби воздуха. Круто. — Он улыбнулся, игнорируя свой кричащий о том, что магия нарушает все законы физики, мозг. — Но ты можешь делать вещи? Локи нахмурился, его лёгкая ухмылка исчезла. — Зачем? — спросил он с подозрением. — Потому что я забыл свой бумажник, а мы ещё не заплатили. Локи запрокинул голову, и Питер мог с уверенностью сказать, что тот пытается не рассмеяться, по тому, как тряслись его плечи, хоть его лицо и ничего не выдавало. — Что? — возмущённо воскликнул Питер. — Эти рогалики стоили двенадцать долларов каждый. Я не ношу столько денег в кармане. — Ты сказал, — напомнил Локи, посмеиваясь, — что мы будем заниматься только чем-нибудь законным. — Это было до того, как я задолжал шестьдесят долларов за рогалики. Локи вздохнул, всё ещё ухмыляясь. — Полагаю, я смог бы сотворить сносную имитацию, если бы знал, как выглядит ваша валюта. — У меня только пятидолларовые, — медленно сказал Питер, вынимая из заднего кармана скомканные купюры. Он не собирался передавать кассиру двенадцать пятидолларовых банкнот — это было бы странно. — Превосходно, — сухо пробормотал Локи. — Ты уверен, что мы не можем просто уйти? — Нет. — Ладно, — фыркнул Локи. — Я звоню брату. Ну отлично. Потому что ещё один скандинавский Бог в магазинчике с рогаликами, совершенно не разбирающийся в том, как работают деньги, — это именно то, что им надо. Локи достал телефон из… ниоткуда… и поднёс к уху после нескольких нажатий. — Я думал вы, ребята, не умеете пользоваться мобильными телефонами, — заметил Питер, прищурившись. — Довольно простые устройства, — ответил Локи, пожимая плечами, телефон на другом конце зазвонил. — Тор никогда и не пытался научиться. А. Ну да, это всё объясняло. Тор не умел пользоваться тостером в Башне Мстителей. Это было всем известно, потому что в последний раз, когда он попробовал, кухня загорелась. К счастью, разбрызгиватели потушили пожар, но никто не знал, как это вообще могло произойти. Питер предположил, это что-то связанное с асгардцами. Хотя нет. Тор просто плохо представлял, что такое тостер. — Брат? — без колебаний проговорил Локи в телефон. — Мне нужно… — он посмотрел на Питера и одними губами произнёс: «Сколько?» Питер провёл в голове вычисления меньше чем за секунду: — Шестьдесят два доллара и семьдесят центов. Локи повторил это число, и Питеру показалось, что он услышал: «Для чего?» — На рогалики, — ответил Бог совершенно ровным тоном, но ухмыльнулся, как будто мог угадать реакцию Тора. — Рогалики? — Да. — Рогалики? — Ты становишься глухим? Да, рогалики. Питер подавил смех. — Брат, почему? Локи ответил, хоть и не на заданный вопрос: — Я со старковским Ребёнком-Пауком. Почему все так думают? — Ты знаешь, — сухо сказал Питер, подняв указательный палец, — я на самом деле не его… — Да, Тони искал его. Тони искал его? Подождите. Это значило… Это значило, что Тони очнулся. Тони очнулся. Им нужно было в Башню как можно скорее! — Мистер Старк очнулся? — спросил он, наклоняясь вперёд над столом. Его голос был достаточно громким, чтобы его услышал Тор, но не услышали работники магазина. — Да. — Нам нужно идти… Локи поднял другую руку — которая не держала телефон — и щёлкнул один раз. Мгновением спустя Питер уже стоял в общей гостиной Башни, потирая пальцами лоб. Это было… отвратительно. Казалось, что пол движется под ногами, а вся комната кружится. Нехорошо. Его паучье чутье было повсюду, кричало о тенях, которых даже не существовало, и яростно настаивало, что угроза нависла прямо над ним. Но её не было. Это просто раздражало. Он упал назад, на «Диван стыда», как его окрестили Мстители. Всё вертелось. — Что… — невнятно пробормотал он. — Где мы? Питер подумал, что видел Локи в другом конце комнаты, у лифта, но та всё ещё была слишком туманной, размытой. Он не мог различить предметы, но звук его собственного голоса помог определить его общее местоположение. — В Башне, — ответил Локи, не двигаясь. — Старк двумя этажами выше. Питер заставил себя подняться с кровати. Комната больше не вращалась так сильно, но ему всё равно было некомфортно. Он на дрожащих ногах направился к лифту, где его ждал Локи. Куда все ушли? В комнате было полно людей, когда они отправились на прогулку. Раздался лёгкий звон, двери лифта открылись, и Локи с Питером молча вошли. Короткая поездка, не больше семи секунд, но тишина была напряжённой и неловкой. Ещё один звонок — двери открылись для них во второй раз, представив их взору комнату ожидания и всех Мстителей, а также несколько других людей. Клинт сидел за стойкой, разговаривая с Вандой, которая стояла от него по правую руку. Капитан Роджерс вместе с Соколом и Зимним Солдатом сидел в центре комнаты. Они тихо смеялись над чем-то. Брюс, Тор и Стражи Галактики — обычные хулиганы — сгруппировались у окна от потолка от пола. Питер так сильно сфокусировался на этой беспорядочной сцене, что не заметил Пеппер, подошедшую к нему. — Тони очнулся, — сказала она, улыбаясь, но Питер видел слёзы на её глазах. — Он спрашивал о тебе. Он просто кивнул и позволил Пеппер потянуть его к двери справа, смутно осознавая, что Тор зовёт Локи и спрашивает о рогаликах. Чёрт! Рогалики! Они не заплатили за рогалики. Питер — труп. Он труп. У него рогаликов на шестьдесят долларов. Мэй убьёт его. А потом, возможно, Тони. Если он достаточно очнулся. Дверь распахнулась, и Питер неловко вошёл внутрь. Полковник Роудс уже был внутри — стоял у больничной койки, на которой лежал Тони. На нем была футболка — вероятно, одна из футболок Тони, судя по логотипу спереди, — и темно-синие джинсы, сверху которых была опора для ходьбы. Мистер Старк выглядел ужасно, если не сказать больше. Кровать была слегка изогнута, чтобы он мог сесть, и Питер увидел тот урон, который нанесли Тони Камни Бесконечности. Его рука была полностью забинтована, и от плеча тянулись следы ожогов. Кроме того, десятки мелких царапин и синяков на торсе ещё не полностью зажили. Нижнюю часть тела прикрывало одеяло, но поскольку на Тони не было футболки, Питер видел огромный уродливый шрам от дугового реактора. — Пр’вет, малыш, — произнёс Тони еле слышным шёпотом. Его глаза всё ещё были закрыты, и Питер не мог сказать, как тот узнал, что это именно он. — Мистер Старк, — с облегчением выдохнул Питер. Его зрение затуманилось, но головокружение от заклинания телепортации Локи — или чего бы то ни было — исчезло. Он подошёл ближе к кровати, пока не оказался рядом с ней, размышляя, сесть или нет. Возможно нет. Его голос застрял в горле, но он попытался: — Простите. Я… — Т’бе не з’ что ’зв’няться, — невнятно пробормотал он, слабо мыча. Можно ли ему вообще быть в сознании? Разве он не должен отдыхать? — И з’ви м’ня Тони. Мы эт’ обс’ждали. — Да. Прост… — он поймал себя на полуслове. Тебе не за что извиняться. Да, правда. Тони почти умер. — Ты в п’рядке? — спросил Тони, приоткрыв веки, только для того, чтобы снова закрыть их. Свет, какая-то часть мозга напомнила ему. Всё дело в свете. В комнате уже было темно, но после того, как в течение недели Тони не видел света вообще, Питер подумал, что даже слабое свечение потолка было слишком ярким. — Я в порядке, — почти правда. Он получил несколько травм в битве у Базы, но его исцеляющий фактор довольно быстро с ними справился. — А вы как? Тони попытался пожать плечами, затем издал звук — что-то между мычанием и стоном, — когда его плечо дёрнулось. — Жить буду, — сказал он сквозь зубы. Это много Питеру не говорило. — Моя рука превр’тилась в тост. Но я сд’лаю новую. Или что-то ещё. П’ка не знаю. Пеппер повернулся к другой стороне кровати и положила руку ему на здоровое плечо. — О протезе позаботишься позже, — мягко сказала она. — А пока просто отдохни. Тони сделал что-то, похожее на кивок, и устало промычал. Полковник Роудс ненадолго вышел из комнаты, чтобы сообщить остальным о состоянии Тони, а затем сразу же вернулся. Пеппер не отходила от Тони, держа его за руку и время от времени бросая успокаивающий взгляд в сторону Питера. Питер вытащил кресло из угла ничем не украшенной комнаты, свернулся калачиком и заснул под звуки дыхания Тони и Пеппер.***
Сцена после титров
Следующим утром Питер навестил магазинчик с рогаликами, держа в одной руке бумажник, а в другой — записку с извинениями. Он не хотел вот так вот исчезать, просто… Тони очнулся, и в тот момент для него всё остальное отошло на второй план. Если честно, он не был уверен, что это была целиком его вина, ведь именно Локи перенёс его в Башню щелчком пальцев, не заплатив за рогалики. Продавец открыла дверь. Её волосы были коричневыми, прямыми, идущими до её плечей, надет на ней был синий фартук с логотипом компании спереди. — Чем могу помочь? — спросила она. — Эм, — Питер заикнулся, собираясь с мыслями. — Я был здесь вчера, и я с моим другом ушёл, не заплатив, потому что другой мой друг только что проснулся. Он был в коме. Мне очень жаль. — Он протянул ей деньги. — Оу, это, — произнесла продавец, небрежно отмахиваясь от него. — Твой приятель уже позаботился о деньгах. — Правда? — С чего бы Локи… — Да. Пришёл незадолго до закрытия. Не беспокойся. Всё в порядке. О. Ладно тогда. Круто.