***
Когда Артуру исполняется двадцать один, отец решает, что ему пора узнать кое-что важное — и вот у него вдруг появляется сводная сестра по имени Моргана, которую он никогда не встречал; когда они впервые видятся за чашкой кофе, шок пронзает Артура, как удар молнии. Да, они никогда не встречались, но он знает ее из своих снов. Моргана, кажется, удивлена не меньше — по крайней мере, так говорит выражение ее лица, — но она быстро берет себя в руки; ни он, ни она не настолько глупы, чтобы обсуждать что-то настолько личное при первой встрече. Успокаивает одно: эта версия его сестры, похоже, не собирается его убивать. Естественно, Моргана оказывается огорчена тем, что у Артура, в отличие от нее, было детство с отцом и признанием от этого отца. Но она знает, кого в этом винить — явно не Артура, который был просто ребенком и не мог ни на что повлиять. — Я адвокат, — рассказывает она. — Только начинающий, конечно, но я специализируюсь на защите детей. Я часто оказываю бесплатную юридическую помощь — когда ребенок хочет уйти от жестоких родителей, или нужна помощь с усыновлением. — Звучит... неплохо, — говорит Артур, сделав глоток кофе. — Делаешь полезное дело. — Так и есть, — отвечает Моргана, оценивающе глядя на него. — А ты? — Отец ждет, что я займу его место в компании, когда он уйдет на пенсию, но... я не уверен, что хочу этого. Я хорошо разбираюсь в нашем деле — мы занимаемся распределением и управлением ресурсов — но это не сравнится с тем, чтобы самому идти и своими руками спасать жизни, понимаешь? — Он упоминал, что ты сейчас пожарный? — Да, в резерве. Он хочет, чтобы я это бросил, но... — Но тебе это нужно, — говорит она. — Также, как и мне нужно бесплатно помогать детям. Это... подпитывает тебя. — Да, можно и так сказать. Артур улыбается, и, к его облегчению, Моргана улыбается в ответ, и в ее улыбке нет никакого яда. В конце концов, все-таки в современном мире нет эквивалента карьеры короля. Артур всегда стремился помогать людям, и неважно, как — на поле боя, защищая жизни и дома своих подданных, или в зале Совета, распределяя зерно по землям так, чтобы не осталось нуждающихся. — У нас тоже есть отдел, который занимается благотворительностью, — говорит он. — Я только недавно занялся его продвижением. Мы помогаем нашим клиентам, которые держат фермы и производства в бедных регионах Африки, когда они страдают от стихийных бедствий. Я надеюсь немного расширить нашу деятельность в тех местах и помогать не только нашим клиентам, но и другим фермам и деревням, но... — он морщится. — Если не быть осторожным, то кто-то может усмотреть в том, что мы делаем, зачатки империализма. Да, эти фермы поставляют нам товары, но земли нам не принадлежат. И уж тем более нам не принадлежат все эти деревни и их жители. Важно об этом помнить. Моргана с явным подозрением прищуривает глаза. — И что они поставляют? — По большей части хлопок, кофе и какао. Я убедил отца, что во весь этот бриллиантовый бизнес лучше не лезть. Любые рудники — неважно, добывают там алмазы, медь или уран — это почти всегда эксплуатация человеческого труда. Или они обязательно находятся в центре зоны военных действий. Или и то, и другое, сразу. А заниматься честной торговлей кофе и какао безопаснее и лучше для всех. Моргана вскидывает брови — наверное, это самая высокая степень одобрения, на которую Артур может от нее рассчитывать. Пусть Артур не может быть королем, но управление и поставка товаров в бедные страны — это тоже неплохо. Он даже смог убедить Утера, что их компании выгодно посылать своих представителей на дипломатические конференции, чтобы пытаться как-то предотвратить военные действия, и что борьба со стихийными бедствиями — это просто хороший ход, который поможет поддерживать стабильные поставки какао. И все равно, что бы он ни делал, сны не прекращаются.***
Наконец Артур смиряется; отчаянно желая найти людей, которые снятся ему каждую ночь, в конце концов он обращается к интернету. Он читает про толкования сновидений, Хроники Акаши, и, наконец, про реинкарнацию — буддисты и индуисты в нее верят, поэтому, может, все это не так уж и безумно. Он находит кучу желтых сайтов, где говорится про силу кристаллов, духовных наставников, звездных людей и еще бог знает что; на все это буквально стыдно смотреть, но в какой-то момент Артур набредает на сайт под названием Distant Destinies. Сообщения на нем... ну, не то чтобы правдоподобные, но там хотя бы не выманивают у людей деньги в обмен на информацию об их прошлых жизнях. В разделе часто задаваемых вопросов рассказывается, что делать, если вы вдруг вспомнили свою прошлую жизнь, и некоторые советы оттуда даже кажутся вполне разумными. С точки зрения религии, реинкарнация случается, когда человек должен усвоить какой-то урок или достигнуть просветления, и каждая прожитая жизнь приближает его к этой конечной цели. Артур почти уверен, что это не про него — не такой уж он и просветленный или развитый в духовном плане, или как это у них называется; он просто всю жизнь видит яркие, правдоподобные сны, в которых помнит все до мельчайших деталей, вплоть до вкуса хлеба из королевской кухни и запаха мокрого камня в дворцовом дворе после дождя. То, как ранним утром солнечный свет пробивался через шторы в его комнатах. Тяжелое ощущение зажатого в руке меча — воспоминание, которое не смогли претворить в жизнь даже уроки боевых искусств. Запахи крови и горящей плоти, которые ему довелось снова почувствовать в армии, но которые показались ему лишь знакомыми и печальными, а не травмирующими или вызывающими тошноту. Тяжесть доспехов на плечах. Тяжесть короны на голове. Искры магии, которую сотворили настоящие колдуны. Артур с опаской просматривает несколько сайтов о магии, но невозможно сказать наверняка, говорится там про современные выдумки, основанные на гороскопах и суевериях, или про последние крупицы настоящего волшебства, скрытого от чужих глаз. В конце концов он очищает историю браузера и возвращается на Distant Destinies. «Кем вы были?» — гласит название одного из чатов. Кажется, что поголовно все женщины были Клеопатрами, а мужчины Наполеонами, но все-таки находится один Моцарт и парочка Александров Великих. Артур не может не задаться вопросом, куда делись миллионы обычных фермеров и крестьян — да и вообще неевропейцев, если уж на то пошло. — Вряд ли я что-нибудь здесь найду, — бормочет он сам себе, но попытка не пытка. Он уже давно прочитал все, что мог найти о короле Артуре, и даже написал о нем статью в рамках обязательного курса по литературе в университете, так что он регистрируется под ником rexquondam и заходит в чат. Сколько тут королей Артуров? — спрашивает он, стараясь не звучать слишком серьезным. — Просто проверяю. Специально для этого сайта он создает новую почту, отдельно от личного и рабочего почтового ящика, и надеется, что этого хватит, чтобы замести следы. Он проверяет чат только в выходные — не то чтобы он возлагал на этот сайт большие надежды — и видит несколько ответов. Трое твердо уверены, что они сами когда-то были королем Артуром; кто-то просто пишет, что невежливо насмехаться над пользователями сайта, которые стремятся узнать истину о своих прошлых жизнях. Но один ответ цепляет его внимание. Я не король Артур, — пишет пользователь под ником andthegreenknight*, — но уверен, что когда-то ему служил. За деталями в личные сообщения. Двое из трех «королей» ответили ему в общем чате, заявив, что помнят своего верного рыцаря Гавейна. Артур, конечно, тоже помнит эту поэму — он читал ее еще в университете. Правда, описанные там события никак не совпадают с тем, что он помнит из снов. Ты был невыносим и слишком любил выпить, — отвечает Артур, закусив губу. — А еще ты называл меня принцессой, и вы с моим слугой не раз спасали мне жизнь. В течение часа он получает еще три ответа, два из которых обвиняют его в том, что он оскверняет память легендарного рыцаря Камелота. Третий — это запрос перейти в личные сообщения от andthegreenknight. Напиши мое имя правильно, — пишет он. Правильно «Гвейн», — отвечает Артур. Долгое молчание, а затем... Ты выглядишь так же, как и раньше? Артур задумывается, а затем смотрится в зеркало на стене в столовой. Вроде да. Зубы гораздо лучше — спасибо современной медицине. Ты далеко от Дублина? Я в Лондоне, а что? Хочу встретиться. Артур заглядывает в календарь. Поездка из Лондона в Дублин — это либо короткий перелет на самолете, либо достаточно долгая поездка на машине, плюс на пароме. За выходные можно управиться. И все же лучше быть осторожным. А ты? — спрашивает Артур. — Ты выглядишь так же? Я еще красивее, принцесса. Следом приходит вложение, и Артур открывает фото. При виде знакомого лица у него перехватывает дыхание. Я с самого детства видел тебя в своих снах, — тут же отвечает он и нажимает «отправить», и только тогда осознает, как нелепо это звучит. Я мужчина мечты каждого, — пишет Гвейн, и Артур невольно ухмыляется. Тебя все еще зовут Гвейн в этой жизни? Я спрашиваю, потому что мою сестру зовут Моргана, а отца — Утер. Странноватое имя в наши дни, но его назвали в честь прадеда. Вообще-то я Гэвин, но это почти то же самое. Можешь звать меня Гвейн, если это правда ты, — следует ответ. — И без обид, но я бы предпочел не встречаться ни с кем из твоих. Моргана еще не пыталась никого убить, — пишет Артур. — Она работает адвокатом. Специализируется на защите детей. Значит, та еще акула. Как и раньше, — отвечает Гвейн — или Гэвин — кем бы он там ни был. — Так мы встречаемся или нет? Артур сомневается какую-то секунду, а потом посылает все к черту и снова сверяется с календарем. Как насчет субботы? Гвейн скидывает Артуру название паба в Темпл-баре. Там будет куча туристов, но это нам обоим только на руку, как думаешь? Артур не может не согласиться. Будь трезвым, когда я приеду. Ладно, но в чем тогда веселье?***
Это Гвейн. Это правда он. Странно видеть его в современной одежде, когда Артур помнит его только в доспехах и средневековых вещах, но зато самодовольная ухмылка на его лице осталась такой же. Они крепко обнимаются и хлопают друг друга по спине, и, конечно же, Гвейн покупает ему пинту пива, чтобы отпраздновать это событие. — Боже, это же потрясающе, — говорит Гвейн. — Никогда не думал, что встречу хоть кого-то из вас. — Взаимно, — говорит Артур. — Я видел во снах... все то время... с самого детства. — Мои сны начались, когда я был подростком, — говорит Гвейн. — Но какие же они реалистичные! Черт! Да я уже стал думать, что с катушек слетаю. — Понимаю, — с чувством отзывается Артур. — Когда я понял, что никто из мальчишек моего возраста не правит королевством во сне... — Вот-вот. Гвейн не рассказывает ни о своей работе, ни о своей семье — только упоминает, что они у него есть. Он разведен, и у него есть дочка, в которой он души не чает — вот и все, что узнает Артур. — Раньше ведь было не так? — Ну... с моим-то везением... Да нет, наверное, дети у меня были. Это только та дочь, о которой я знаю, — говорит Гвейн, немного морщась. — Пойми, я бы ради нее горы свернул. Я и тогда был готов, но... — Ну да. — Артур делает глоток пива и думает о своем вечном стремлении стать тем человеком, которым он был когда-то. — Ты что-нибудь делаешь с этим чувством? — спрашивает он. К счастью, Гвейн, кажется, понимает, что Артур имеет в виду. — Не особо. Немного занимаюсь на мечах. Ввязываюсь в драки в баре. Решил пойти немного вперед и получил лицензию пилота несколько лет назад. Помогает утолить жажду путешествий. Я сейчас окружной прокурор, и работа занимает почти все мое время, но... Последнее время меня как будто что-то тянет. Как в старые добрые времена, когда пора собираться в путь и идти, куда глаза глядят. Может, просто пора махнуть куда-нибудь подальше. — А как же твоя дочь? Гвейн улыбается, но улыбка выходит немного кривой. — Только из-за нее я до сих пор и не уехал, — говорит он, и Артур кивает. — А что на счет тебя? По легендам, ты должен восстать, когда больше всего будешь нужен Англии. Но Артур только качает головой. — Я не «восставал», Гвейн, я родился — так же, как и все. Можно было бы подумать, что я должен был вернуться в одну из войн, но, как видишь, я здесь. И все же я думаю иногда... У тебя нет чувства, что что-то как будто приближается? Гвейн мгновенно трезвеет и наклоняется к Артуру, понижая голос. — Ты тоже это чувствуешь? — Не знаю я, что я чувствую, — говорит Артур. — Но что-то правда... как будто тянет меня. Как ты и сказал. Я думаю, мне нужно найти вас всех. Сначала казалось, что я просто хочу убедиться, что мои сны — это правда, но теперь, когда мы увиделись... Этого недостаточно. Только без обид! Увидеть тебя настоящего — это... это невероятно. Но мне нужно больше. Нужно увидеть вас всех. — Нас всех? — Хотя бы весь Круглый стол, — говорит Артур, тут же понимая, как безумно это все звучит. Он кидает взгляд по сторонам, но, кажется, никому вокруг нет до них дела. — И я первый, кого ты нашел? — вскидывает брови Гвейн. — Ну да. Хотя... Наверное, первой была Моргана — но то, что она здесь, не значит, что она обязательно что-то помнит. Отец точно ни о чем даже не подозревает. Но ты первый, кого мне удалось отыскать. — Кхм... Странно, что первым оказался не Леон, или Ланселот — кто-нибудь из них. Или Мерлин. Я вообще удивлен, что он не с тобой. А вот и имя, о котором Артур старался не думать, наверное, всю свою сознательную жизнь. — Знаю. Он скучает по человеку, который во снах ему ближе, чем любой из друзей наяву, почти невыносимо, и долгие несколько секунд он не может заставить себя посмотреть на Гвейна. — Знаешь, было в нем всегда что-то такое... — говорит Гвейн. — Да, — говорит Артур, и его голос выходит хриплым из-за непролитых слез. Когда он наконец поднимает глаза, то видит полный сочувствия взгляд Гвейна; мужчина протягивает руку и похлопывает его по плечу. — Давай-ка тогда попробуем его найти?