На мысе южного ветра

      Четыре квадрата, заключенные в шестиугольник. У семьи Исэки оказался очень скучный камон. Но основатель их рода был одним из волшебников, создавших сеть тории для перемещения по стране. С древних времен мастерские Исэки изготавливали каменные врата и фонари для храмов. И сейчас семья владеет производством в Киото. Хотя в последние десятилетия представители рода ничем не отличились и высоких постов не занимали.       Рейна вздохнула и закрыла книгу. Глупо было ожидать, что история поможет ей понять одноклассника брата. Но, если его семья поддерживала их дядю, то причины для неприязни вполне очевидны. И чего можно ожидать от Исэки теперь? Поговорить с ним Ноа не удалось, а внушение от учителя вряд ли заставило забыть о ненависти. Ведь он так и не извинился перед Ноа… Что ж, придётся просить помощи у Нагоми. Наверняка она сможет что-то узнать от своих бесчисленных школьных знакомых.       Вчера Рейна наконец-то подарила брату омамори. Подходящую ткань она довольно быстро отыскала в маминых запасах. А вот за древесину пришлось побороться. Бабушка никак не хотела жертвовать на неясные нужды внучки ветку оливы, которой она очень дорожила. В конце-концов Рейне пришлось всё ей рассказать, и после долгих просьб и извинений перед деревом, она получила последний компонент для талисмана.       Ноа подарку обрадовался и повесил золотистый омамори с узором из сосновых веток на свой рюкзак. Но и это не успокоило его сестру. Гнетущее ощущение страха, которое она испытала во время изготовления своего первого талисмана, теперь преследовало её и во сне. Казалось, даже погода предвещает что-то нехорошее. После короткого перерыва сезон дождей вернулся и, вопреки всем прогнозам, уходить не собирался.       Волшебница подошла к окну, открыла его, и устало опустилась на татами. Шум дождя ворвался в комнату, но успокоения не принёс. В постоянном полумраке даже яркие цветы гортензии казались мрачным. Дальний край сада терялся за пеленой капель, словно внешний мир перестал существовать. Как Рейна ни старалась стряхнуть тревогу, она только глубже проникала в сердце. Даже почти постоянное присутствие на запястье теплолюбивой ящерки не помогало. Подтянув к себе одну из разбросанных по полу подушек, девочка растянулась перед окном и закрыла глаза. Глубоко вдыхая прохладный влажный воздух, она старалась сосредоточиться на источнике своего страха. Но в голову постоянно лезли мысли о брате, Исэки, школе, и почему-то ужине. Рейна настойчиво разгоняла их, но они возвращались, хотя постепенно становились медлительнее. Шум дождя будто отдалился, и её окружила темнота.       Вспышка молнии осветила переплетение ветвей над головой. Но того, что Рейна искала, здесь не было. Ветер, разметав по плечам её длинные волосы, унесся прочь. Вместо грома свысока послышался то ли крик, то ли свист. Высокий и чистый звук принёс непередаваемый ужас…       Рейна резко проснулась и села. Лицо было мокрым, как и татами у открытого окна. Она торопливо закрыла его и высушила пол заклинанием. Медитация в такую погоду явно была глупой идеей. Девочка нехотя вернулась к столу: пожалуй, самое время заняться домашним заданием.       Тут раздался стук в дверь, и голос Ноа.  — Заходи! — громко сказала Рейна.  — Если бы я хоть ещё пять минут просидел бы над учебником, точно бы заснул, — заявил с порога брат. — Поиграем в сёги?  — Поиграем, если поможешь мне с домашним заданием по японскому! — Рейна хитро прищурилась, выжидающе глядя на Ноа.       Как она и думала, брат согласился помочь. Вдвоём они быстро написали текст, используя данные Куго-сэнсэй грамматические конструкции. Всё-таки, будучи наследником семьи, мальчик уделял большое внимание владению языком. Закончив, они до самого ужина играли в сёги. Ноа, в Хогвартсе любивший шахматы, теперь мечтал научить английских друзей японской игре. Они по-прежнему переписывались и планировали встретиться в Лондоне в летние каникулы. Так что в последнее время Ноа старался играть каждый день, а сестра была рада составить ему компанию. Тем более, это помогало отвлечься от странного предчувствия.

***

      Утро встретило их проливным дождём и ветром. Учитывая, что первым уроком у Рейны была природная магия, добираться до школы в такую погоду ей совсем не хотелось. Но брат, наколдовав зонтики, твердой походкой направился к тории. Когда они, насквозь промокшие, зашли в свой корпус, до начала занятий оставалось около пяти минут. Высушив друг друга, они разбежались по классам.       Хёдо-сэнсей уже сидел за столом, с сонной улыбкой глядя на учеников. Рейна, пожелав всем доброго утра, села на свое место за Куматэ-куном. Через несколько мгновений прозвенел звонок. После второго круга приветствий Хёдо-сэнсей начал урок: — Несомненно, все вы помните, как несколько недель назад мы обсуждали возможность появления фамильяра у волшебника, живущего в месте скопления магии. Сегодня я хочу поговорить об этом подробнее. Сначала я дам вам теоретическую информацию о фамильярах и краткую историческую справку. Возможно, на уроках истории магии вы уже касались этой темы. Ведь у многих выдающихся волшебников были спутники-животные. Но повторение вам не повредит, — учитель немного помолчал, даря классу свою неизменную улыбку, и продолжил. — Затем я попрошу Нуэкаге-сан продемонстрировать её фамильяра, и поделиться некоторыми наблюдениями. Рейна почувствовала на себе взгляды большинства одноклассников. День не мог начаться хуже. Хёдо-сэнсей потратил на лекцию чуть больше половины урока, что сегодня её совсем не расстроило. Ребята вокруг привычно дремали, только Юсура внимательно смотрела на учителя. Как и раньше, сэнсэй старался подчеркнуть, что фамильяры появлялись только у волшебников древних родов.       Магглорожденный Мацуо-кун выглядел раздраженным. Подобные взгляды почему-то не считались дискриминацией, и Рейне очень захотелось как-то опровергнуть слова учителя. К тому же Ноа решил идти по стопам двоюродного дедушки и бороться с несправедливостью, а она должна его поддержать. В первые годы их учёбы в Хаэносаки Гакуэн Рей не помогала брату, но теперь она такой ошибки не допустит. Наконец Хёдо-сэнсей закончил свою речь, и вызвал к доске Рейну.  — Нуэкаге-сан, пожалуйста, покажите нам вашего фамильяра!       Ящерица переползла на подставленную ладонь, и девочка осторожно пересадила её на плечо. Ученики с задних парт привстали, чтобы рассмотреть животное.  — Прекрасный представитель вида нихонтокаге. Думаю, с вашей склонностью к природной магии, такой фамильяр вам подходит.       Учитель всегда внимательно относился к ученикам из чистокровных семей. К остальным Хёдо-сэнсей был прохладнее, но за рамки общепринятых приличий не выходил. Рейне казалось, что иногда он не знает, как говорить с ней, ведь она была полукровкой, пусть и принятой в древний род.  — А теперь, расскажите нам о вашей встрече с фамильяром!  — Мне показалось, ящерица сама нашла меня. Это произошло в отдалении от дома, когда я присела отдохнуть в беседке. Она не просила у меня разрешения войти в дом, а наоборот словно позволила мне взять её с собой.  — Вероятно, она почувствовала вашу связь с местом скопления магии. Волшебные животные очень остро чувствуют изменения в своём окружении, — улыбка Хёдо-сэнсея не потускнела, но стала чуть снисходительной. — Возможно, я ошибаюсь, — как можно почтительнее начала Рейна, — но я вспомнила пример Альбуса Дамблдора. Он был директором школы Хогвартс, а также главой Международной Конфедерации Магов. Его спутником был феникс, хотя Директор Дамблдор был полукровкой. Нужно отметить, что западные фениксы отличаются от азиатских, но они являются редкими и очень сильными существами.  — Очень интересный пример, Нуэкаге-сан! Хотя не знаю, насколько корректно сравнивать… — учитель замолчал и несколько раз кивнул. — А теперь, пожалуйста опишите ваши взаимодействия с фамильяром.  — Она почти всегда со мной, и иногда я не сразу замечаю её появление. Могу предположить, ящерица помогает мне, когда я взволнована, или не могу принять решение. Особенно это чувствуется, когда я взаимодействую с растениями, или природной магией.       Мацуо-кун поднял руку. Хёдо-сэнсей жестом позволил тому задать вопрос.  — Не дает ли связь с фамильяром преимущество в учёбе? Мне кажется, это нечестно.       Учитель кашлянул, будто бы оскорбленный предположением, и пустился в пространное объяснение. Он начал с традиций школы, углубившись в века. Потом вновь вспомнил великих волшебников, и, забывшись, привёл в пример нескольких магглорожденных магов. Рейна еле сдержала улыбку, и стала дожидаться конца речи Хёдо-сэнсея.  — Могу я дополнить ваш ответ на на вопрос Мацуо-куна? — спросила она, когда учитель замолчал.       Получив разрешение, девочка повернулась к однокласснику.  — Я сама не хотела брать с собой фамильяра, но Хивата-сэнсэй, а затем и члены моей семьи, рассказали мне, что разлука может быть даже опасна. Данго — так её зовут — не усиливает мои знания или магию. Она помогает мне преодолеть страхи и неуверенность, проявить мои способности в полной мере, — Рейна неуверенно улыбнулась. — Но я согласна, в некоторых случаях наличие фамильяра дает преимущество. Например, если это очень сильное волшебное существо. По правилам школы их запрещено брать на занятия.       Мацуо-кун, видимо удовлетворенный ответом, кивнул ей. Наконец-то прозвенел звонок. Хёдо-сэнсей непривычно быстро отпустил их, попрощался, и вышел из класса. Вокруг Рейны собрались несколько одноклассников, с которыми она редко общалась. Они впервые увидели Данго, и хотели рассмотреть её поближе. Мацуо-кун тоже подошёл и извинился за заданный на уроке вопрос. — Спасибо, что ответила. Я не хотел тебя обидеть, просто все эти разговоры про чистокровных волшебников надоели.  — Понимаю, я же полукровка, — Рейна с улыбкой погладила Данго. — И мне самой казалось нечестным брать в школу фамильяра. Жаль, что нельзя прямо сказать Хёдо-сэнсею, что он, кхм, не прав.  — А что бы твой дядя на это сказал? — холодным голосом сказала Юсура, повернувшись в их сторону.       Рейна замерла, не зная, что сказать. Тон вопроса и последовавшая тишина привлекла внимание ещё нескольких человек.  — Мы ни разу не встречали дядю, — другого ответа она придумать не могла. — Он давно умер.    — Говорят, он ненавидел магглов, — Куматэ-кун с несвойственным ему интересом смотрел на бледную одноклассницу. — Даже не верится, что вас с братом приняли в семью.       Нагоми, болтавшая с Цумуги в другом конце класса, торопливо подошла к подруге. А Рейна тщетно старалась успокоиться. Если подумать, в вопросах одноклассников не было ничего страшного. Она ведь действительно не несла ответственности за ошибки дяди. Но то, что они всё знают, пугало её. Да и настрой Юсуры не обещает ничего хорошего.  — О чем речь? Интересный слух, который я ещё не знаю? — с преувеличенным весельем спросила Нагоми.  — Это не слух, — всё тем же жёстким тоном ответила Юсура. — Я всё проверила, ведь это серьёзное обвинение. Её дядя был террористом, планировал массовое убийство во время всемирной выставки в Цукубе. Мой дедушка возглавлял оргкомитет, и пострадал от тёмного проклятья, когда преступники пытались бежать. Но скандал замяли, чтобы не подрывать доверие Международной конфедерации магов. Наверно твой дедушка-министр постарался? Тишина в классе прерывалась только голосами из коридора. Многие ребята не смотрели в сторону Рейны, но всё же замерли, прислушиваясь.  — Мне очень жаль, что твой дедушка пострадал. Но я не знала ни дядю, ни его отца. Поэтому я не понимаю, зачем ты говоришь мне всё это?  — Это твоя семья, и ты должна принять ответственность. К тому же, твой дядя всегда был образцовым студентом, а потом вдруг решил податься в революционеры. Ваша семья всегда придерживалась радикальных идей. Даже реформы министра Нуэкаге были слишком радикальными. Может, он просто хотел усыпить бдительность международного сообщества, а сам поддерживал единственного сына?! И чего нам ожидать от тебя и твоего брата? — заметив, что Рейна собирается возразить, Юсура продолжила ещё громче и настойчивее. — Ты не в том положении, чтобы перечить учителю и объяснять что-то нам! Я бы на твоем месте старалась искупить вину за преступления семьи, а не дерзила бы!       У Рейны дрожали губы от противной смеси обиды и раздражения. Стараясь не заплакать, она тихо сказала:  — Я прошу прощения за то горе, что моя семья принесла твоей, и многим другим. Но я не хочу, чтобы меня судили по их действиям.       Девочка хотела сказать что-то ещё, чтобы убедить их в своей правоте. Показать, что она не такая, какой рисует её Юсура. Но всё, что приходило в голову, казалось бессмысленным и жалким. Поэтому Рейна просто села на свое место, уткнувшись взглядом в обложку учебника по истории. Она чувствовала, что Юсура победила. Стоявшая рядом Нагоми сжала плечо подруги, шепча что-то утешительное. Класс снова наполнился тихими разговорами. Вскоре послышался звонок, и в класс шаркающей походкой вошёл Сузуки-сэнсей. Рейна постаралась сосредоточиться на лекции, но смысл записываемых слов ускользал от неё. На её счастье, у учителя было хорошее настроение, и он шутил и смеялся, в основном обращаясь к своей любимице Минасэ, заставляя её краснеть.       На перемене Нагоми снова оказалась рядом. Они вместе дошли до класса чар, держась подальше от остальных. В коридоре Рейна ловила на себе взгляды малознакомых студентов. Им казался странным её вид? Или они тоже были в курсе слухов? Или новость об их с Юсурой ссоре уже разнеслась по школе? Сев на место, девочка продолжила рассматривать учебник, а этот раз по чарам. Вдруг на столе перед ней оказалась шоколадка в бежевой обертке с нарисованными фиолетовыми плодами какао и замысловатыми узорами. Подняв глаза, Рейна увидела Ёгецу-куна. Как ни странно он не улыбался, а, просто кивнув ей, направился к своей парте. — Странно, но круто, — задумчиво отметила Нагоми.       Её подруга не удержалась от улыбки. Разговоры о произошедшем казались лишними, поэтому девочки принялись за шоколад. Рейне хотелось, чтобы два урока чар поскорее закончились, и она могла поговорить с Ноа.       В класс влетела Энокава-сэнсэй — молодая женщина с короткими волосами. Одарив учеников улыбкой, каждый год разбивавшей множество студенческих сердец, она резкими взмахами палочки стала разбрасывать по комнате подушки и мягкие игрушки.  — Манящие чары! — весело объявила сэнсэй, заметив удивленные лица учеников.       Но первый урок все же был посвящён теории. Начали они с истории создания манящих и отталкивающих чар. В Японии для большинства заклинаний использовались латинские формулы, они были короче, и не уступали в эффективности японским. Традиционные заклинания все ещё изучались, но уже больше ста лет в повседневной жизни их никто не использовал. Правда, и в классе Рейны курьезы из-за неправильного произношения случались довольно часто. Даже отличница Юсура однажды обзавелась утиным клювом и болотно-зелеными волосами. Как такой побочный эффект мог возникнуть от заклинания левитации, Энокава-сэнсэй объяснить не смогла. Хотя, по словам Ноа, такие курьезы иногда случались и в Хогвартсе. Наконец они приступили к практике. Разбившись на пары, ученики по очереди притягивали предметы, выбранные товарищем. У Нагоми получилось сразу, а вот у Рейны игрушки не пролетали и середины пути, несмотря на то, что её чуткая подруга выбирала самые маленькие. Энокава-сэнсэй несколько раз подходила к ним, чтобы показать правильный взмах волшебной палочкой. До конца урока оставалось около десяти минут, и учитель отпустила тех, кто уже овладел заклинанием. Рейна стала торопиться, чтобы не заставлять Нагоми ждать, но это только ухудшило ситуацию. Энокава-сэнсэй с невозмутимым видом потушила подушку в виде яичного желтка с усталым лицом, вернув ей первоначальный вид.  — Пожалуй, пока вам лучше передохнуть, Нуэкаге-сан, идите-ка на обед. После уроков придете в класс, поработаем над заклинанием вместе.       Поблагодарив учителя, Рейна быстро покидала книги в рюкзак, и вылетела из класса.  — Не только у тебя не вышло, — ласковым тоном сказала Нагоми.       Рейна только кивнула ей, не в силах ответить. По лицу катились предательские слезы, и если б она попыталась говорить, то точно разрыдалась бы.  — Пошли искать твого брата? — предложила подруга.       Совсем рядом раздался голос Ёгецу.  — А я его уже привёл! — пропел он на странную мелодию.       Все трое замерли, удивлённо глядя на него. Рейна даже перестала плакать.  — Эм, спасибо, Ёгецу-кун, — первым сориентировался дипломатичный Ноа. — Может, мы найдём тихое местечко, чтобы поесть и всё обсудить?       Ветер утих, а дождь стал гораздо слабее, поэтому они устроились на улице, высушив пару скамеек, и общими силами создав над ними невидимый купол. Рейна успокоилась, но при рассказе все равно пришлось опираться на помощь подруги. Ноа слушал внимательно, отставив в сторону бэнто. Ёгецу наоборот был поглощен обедом, но всё же кивал в нужных местах. Закончив говорить, Рейна принялась крутить в руках футляр с палочками для еды.  — Во-первых, ешь, а то ещё хуже станет, — строго начал брат. — Понимаю, тебе было очень обидно, но…  — Камигасира-сан в чем-то права, — перебил его Ёгецу.       Недоуменные взгляды, обращенные на него, мальчика совершенно не смутили, и он спокойно продолжил.  — Как члены семьи Нуэкаге вы должны нести ответственность за проступки дяди. Может быть, не в той мере, как ей хочется. Но вы не можете требовать, чтобы все забыли об этой истории и относились к вам непредвзято.  — Ты страшный, когда говоришь серьёзно, — заявила Рейна, наконец принимаясь за свой обед. — Но ты прав.  — Вот поэтому я стараюсь больше смеяться, — Ёгецу взмахом палочки наколдовал себе жутковатую улыбку от уха до уха.       Ноа покачал головой и отвернулся, снова обращаясь к сестре:  — У меня сегодня тоже спрашивали про дядю. Но благодаря Исэки и его друзьям, я не очень-то расстроился… — вдруг он замолчал.  — Думаешь, это он? — Рейна отложила еду, внимательно глядя на брата.  — Пф, конечно это он, — сказал Ёгецу, продолжая сверкать улыбкой. — И при его репутации магглоненавистника мало кто обвинит его в распускании слухов. С чего бы Исэки-сану обвинять своего кумира в преступлении, которое его отец финансировал.  — Откуда ты… — начала Рейна.  — Со мной тоже поделились слухами про вас, Нуэкаге-тян, — он предпочёл не заметить её недовольное лицо. — Я всё проверил, как и Камигасира-сан. В отличие от многих учеников, у нас есть надёжные источники информации. Далеко не все будут пытаться докопаться до правды, и ещё меньше людей её правильно воспримут. Поэтому тебе лучше уже сейчас с этим смириться.  — Значит, мы должны будем доказать, что…  — Рей, я два года пытался всем доказать, что я лучше достоин своего места в школе и положения наследника. И остался один. Родители и бабушка мне говорили, что я не должен страдать ради репутации семьи, и благодаря твоей поддержке я это наконец понял, — голос Ноа звучал устало и печально. — Если честно, большинству до нас и дела нет. Сейчас мы просто тема для разговора. Те, кому дядя и дед навредили, вряд ли простят нас за старание и успехи. Так что давай просто жить, делая то, что нам нравится. Постепенно мы исправим все, что можем…  — Правильно, у вас ведь есть такие замечательные друзья, как мы! — снова пропел Ёгецу.       Кажется, теперь он вывел из себя даже Ноа. Но девочки начали смеяться, и ему пришлось к ним присоединиться.  — Вы оба правы, — утирая снова выступившие слезы, признала Рейна. — Извините, что я так глупо расстроилась.       Нагоми и Ноа, перебиваемые Ёгецу стали уверять её, что всё в порядке. И в тот момент, несмотря на дождь и гнетущую серость неба, Рейна им поверила.