***
— Мой милый прекрасный мальчик, ты вырастешь сильным и могущественным, можешь верить мне, — Марго натянуто улыбалась, заглядывая в колыбель под чёрным полупрозрачным балдахином. — Пророчества не лгут, у меня есть шанс исполнить то, что я задумывала ещё сотни лет назад… Демонице было приятно осознавать близкий успех своего грандиозного плана, она напевала себе под нос Марш Воланда из фильма «Мастер и Маргарита», но вдруг остановилась. — Тебя же нужно как-то назвать, точно! — Марго заглянула в ярко-синие глаза младенца. — Твоё имя Аввим отныне. Когда Маргарита отвернулась от колыбели, её взгляд упёрся в Яна, появившегося внезапно в её съёмной квартире. — Аввим? Ты так самоуверенна, Марго. Неужто ль ты думаешь, что твой «сын», — Ян сделал ударение на последнем слове, — приведёт к развалу мир? — Конечно, он это сделает, Ян, не сомневайся, — взгляд Марго стал похожим на кошачий. — С каких пор ты сомневаешься в моих способностях? — С давних, — ангел коротко усмехнулся. — Ну да, ну да, — демоница подошла к Яну вплотную. — И что же ты будешь делать теперь? Украдёшь моего ребёнка? — женщина громко засмеялась. — Я знаю, Марго, чей это ребёнок, и уж точно не твой. — Как обычно Ян хорошо обо всём осведомлён, — Марго погладила кончиками пальцев предплечье ангела. — Так что теперь? Ты так и не ответил. Ян внимательно всмотрелся в лицо женщины, которую любил многие века назад, и поспешно отстранился. — Как ни странно, ничего. — О, вот как? Ха-ха-ха, Ян, мы не такие уж и разные. Неужели захотелось посмотреть на апокалипсис? — Нет, Марго, совсем нет, — мужчина скрестил руки на груди и оперся плечом о стену. — Просто во-первых, я уверен, что апокалипсиса не будет, а во-вторых, пророчество должно свершиться, и я не тот, кто может ему мешать. — Интересная позиция, Ян, — на лице демоницы заиграла самодовольная улыбка. — Я смогу направить этого ребёнка на путь тьмы, и никто мне не помешает. Похоже что, даже ты. — Я не помешаю, а вот любовь помешает. — Любовь?! — Марго искренне и звонко рассмеялась, в уголке её левого глаза появилась слезинка, которая тут же высохла. — Меня любовь не спасла. И его не спасёт. Если ты помнишь, ты оставил меня, и я стала тем, кем сейчас являюсь. — Ты обвиняешь меня в своём грехопадении? — брови ангела взлетели в удивлении вверх. — Это уже не важно, Ян. Запомни одно: мой… сын Аввим разрушит эту жалкую планету со всеми её букашками-людьми, и ты будешь на это смотреть, и ты падёшь, присоединившись ко мне и остальным тёмным сущностям, — Марго быстро приблизилась к мужчине, потянулась рукой к его шее, но Ян перехватил её. — Я не стану павшим, как ты, даже не надейся, — и ангел пропал. Марго осталась одна в комнате с ребёнком в чёрной колыбели. «Чёрт с ним, этим правильным мальчиком Яном, что действительно плохо, так это то, что демоны отвернулись от меня. Но ничего, справлюсь и без них. Лишили меня сил и думают, что этим всему положили конец… ХА-ХА-ХА, глупые, жалкие! Приползут ко мне, когда мой сын будет стоять на пороге Врат».***
— Ян, ты понимаешь, чем это всё кончится? — Михаил широко ходил вперёд-назад по скале над бескрайним морем. — Понимаю и всё контролирую, — Ян сидел на месте, смотря вдаль. — Ничего ты не контролируешь, как и я, как и Гавриил, Уриил, Рафаил и остальные. Ты мог бы просто забрать у неё ребёнка, и на этом всё кончилось бы! — Не кончилось бы, Михаил. За этого мальчика тогда взялись бы другие демоны, а попади он в руки Агнессы, с ним бы ничего хорошего не вышло. Марго будет ждать совершеннолетия мальчика, прежде чем отправить его открывать врата, — она любит, чтобы всё шло по плану, а пока он будет ребёнком, он не сможет сосредоточить силу в полной мере. Михаил остановился и внимательно посмотрел на Яна, вздохнул, а затем вгляделся вдаль туда, куда неотрывно смотрел Ян. — Что это там? — Михаил указал пальцем на видимый край, стык неба и моря. Что-то далеко темнело вдали, край иногда сверкал вспышками молний. — Подожди! Это же… — Да, это он. Конец света действительно может произойти, и море Времени сообщает об этом. — Ян, это всё безумие! Ради чего мы вообще подчиняемся пророчеству? — Чтобы восстановить Орден Света, — Ян повернулся к Михаилу. — Только так мы сможем это сделать на пороге апокалипсиса. К тому же мы не можем не подчиниться. Мир сам всё подстроит под пророчество, даже если мы будем мешать всеми силами. — Я так понимаю, выбора у нас нет, всё предрешено, и единственное, что нам остаётся, это поддерживать баланс, — Михаил сел в нескольких сантиметрах от Яна. — А Маша? Она сможет помочь? — Маша ещё очень молода по ангельским меркам, неопытна, знаешь это и сам, — тут Михаил кивнул, — но конечно она будет с нами в решающий момент, — ответил Ян, вставая с земли. На горизонте явно виделась серая туча. Так как в этой части мира никогда не бывало ветра, да и туча была не тучей, а вестником апокалипсиса, она не двигалась с места, только лишь сверкала тонкими молниями; вода под ней бурлила и пузырилась.***
Когда Маша задавала прямые вопросы Яну касательно своего брата, он упрямо пожимал плечами и молчал, зная, что Маша, узнав правду, всё-таки попытается спасти брата от его тёмной участи, а этого было нельзя делать. Дэн наблюдал за редкими сценами встреч своей девушки с ангелом-наставником, но ничего не мог изменить, так как сам не знал ни о пророчестве, ни о судьбе ребёнка машиной матери. Максиму Аверину исполнялось 15, он лежал в больнице после операции на сердце. Худощавое болезненное лицо его, обрамлённое тонкими кофейного цвета волосами, морщилось, так как он пытался сесть в кровати, чтобы поесть. Елена подкладывала ему подушки под спину, кормила с ложки, понимая, что сейчас Максиму больно шевелить руками. Женщина души не чаяла в своём младшем сыне, однако сил у неё с каждым днём было всё меньше, болезни мальчика убивали её. Вадим много работал, рисовал и анимации в крупной компании, и картины на заказ у себя дома, но денег всё равно хватало с трудом. Маша помогала родителям, но старалась видеться с ними как можно реже, ведь в свои 32 выглядела всё ещё на 17; жизнь ангела трудна в начале пути — приходится расставаться снова и снова, сначала с родителями, потом с друзьями, также и со всеми остальными. Была миссия — спасать и помогать, и Маша делала это с максимальной самоотверженностью. Дэн покорно исполнял все обязанности, возложенные на него с получением Книги, однако знал, что рано или поздно Маше придётся расстаться с ним, так как он был смертен за все совершённые ранее грехи. Александр Аверин, третий ребёнок Елены, уже закончил университет, работал по своей специальности — судостроение, и жил во Владивостоке. В это же время Аввим Ставровский (Марго взяла эту фамилию как только вышла замуж за очень богатого старого мужчину, который вскоре умер не без помощи самой демоницы) лежал на кровати у себя в затемнённой бордовыми шторами комнате, ожидая чего-то, но сам не знал чего. Волнистые чёрные как смоль волосы длиной до плеч небрежно раскинулись по большой подушке, ярко-синие глаза всматривались в золочёную люстру под высоким потолком. Его нисколько не интересовали личные дела матери, её бизнес и друзья, да и вообще в последнее время отношения с ней не складывались как нужно. Марго это нервировало, но она старалась сдерживаться. В этот день рождения она хотела рассказать ему — пока что завуалированно — про его силы, которые должны были проснуться примерно через год. Послышался уверенный стук в дверь, и Аввим сказал своим низким, пока ещё чуть ломающимся голосом: «Да заходи уже, мам». Маргарита вошла в комнату с небольшой коробкой красного цвета в руках. Чёрная атласная лента придавала коробке ещё больший изыск, и Марго нравилось это. Она искренне привязалась к неродному ребёнку, которого воспитывала вот уже 15 лет. — Что там? — Аввим приподнялся на локтях в постели. — Откроешь и увидишь, — Марго подошла к сыну, протягивая коробку. Аввим незамедлительно развязал ленту, чуть нахмурив лоб (зачем вся эта мишура только?), открыл крышку и посмотрел внутрь коробки. На чёрной мягкой подстилке лежал серебряный перстень с чёрным камнем. Он буквально притягивал к себе, и в нём, как ни странно, не отражалось ничего, он будто поглощал свет. — Кольцо? — юноша удивлённо воззрился на мать. — Не ожидал… — Это камень шпинель, если что. Он повышает внутреннюю энергию, силу. Надень его на указательный палец и не снимай, — Маргарита улыбнулась и стала ожидать, когда сын наденет подарок. — Спасибо огромное, мам, — Аввим улыбнулся матери в ответ, но кольцо пока надевать не спешил — рассматривал. — А почему в нём ничего не отражается? Так же не должно быть… — Он немного необычный, — Марго замялась впервые в жизни. Демоница не знала, как объяснить сыну, что камень она окунула в море Времени, и теперь он заколдован на пробуждение тёмной сущности юноши, да и нужно ли это. Сын смотрел на мать неотрывно, пытаясь найти ответ в её взгляде, и она решила сказать как есть. — Понимаешь, милый мой сын, ты не совсем обычный человек, — Аввим недоверчиво повёл одной бровью, — Ты… демон. Марго выдохнула, договорив последнее слово. Она соврала, понимая, что юноша на самом деле нефилим, но для её замыслов ему нужно было уверовать в свою тёмную силу, а никак не в светлую. — Демон? — Аввим тихо рассмеялся. — А ты тоже демон? Ситуация его забавляла, юноша считал, что мать разыгрывает его. — Я была демоном, но меня лишили сил кое-какие мерзавцы — бывшие «друзья», — Марго говорила с серьёзным, даже немного злым лицом, и Аввим перестал улыбаться. — Мам, ну это уже не смешно, — коробка поставлена на кровать. — Хватит шутить, я понял, не хочешь не говори, как его обработали, что в нём ничего не отражается… — Я не шучу, — Маргарита положила ладонь на плечо сына и всмотрелась ему в глаза. — Ты действительно родился демоном, как и я, как и многие здесь на Земле, и тебе нужно лишь пробудить в себе то тёмное, что всегда было в твоей душе. Аввим молчал. На розыгрыш всё это было уже непохоже, но поверить в демонов это странно! — Мама, я не понимаю. Я демон? Но их же нет! И ты нисколько не демон, хоть мы и ссоримся с тобой часто. — Просто поверь мне сейчас. Надень кольцо и не снимай, сам всё поймёшь со временем, — Марго взяла в руку кольцо и надела его на левый указательный палец сына. Юноша хоть и считал, что его мать сошла с ума, но подчинился и пообещал, что кольцо не снимет. Когда женщина уже почти вышла за дверь, она обернулась. Сын рассматривал камень. — Я позвала твоих друзей к нам на праздник, кстати. Аввим просиял улыбкой. — Но ты же говорила, что в этом году без вечеринок, мы с тобой поссорились… — Я передумала ещё вчера. К тому же так тебе будет проще принять свою сущность, — юноша посерьёзнел. — Сегодня к восьми вечера придут, в общем. Будь готов. Маргарита вышла из комнаты сына с улыбкой на лице. Поверил ли он ей? Определённо нет. Но ничего, главное чтобы кольцо не снял…***
Ева училась в 6 классе, когда Аввим получил в подарок от матери кольцо со шпинелью. И в тот же год он перевёлся в ту школу, где училась Ева, только в 9 класс. Он стал злее, агрессивнее и намного сильнее, чем был когда-либо. Иногда у юноши проскальзывали мысли о том, что задирать малышей неправильно, что травить одноклассников не нужно, но он не мог остановиться, на его разум будто опустилась пелена, управляющая им. Марго была несказанно рада этому факту: всё шло как нельзя лучше, чётко по плану. Ещё год, и Аввим наберёт достаточно сил, чтобы обучиться контролю над ними. Демоница не знала, какая девушка согласно пророчеству может помешать исполнению плана, но внимательно присматривалась к каждой однокласснице и подруге сына. Пророчество, о котором она имела самое расплывчатое понятие, звучало примерно так: «.И вернётся на Землю племя нефилимов, и будет конец мира <…> первый откроет врата <…>, но ангел не сдастся, на пороге конца возродится Орден Света, если любовь будет сильнее <…>». Части текста попросту отсутствовали по причине древности манускриптов, а потому Марго приходилось доходить до всего своим умом. Ян же знал, что та самая любовь из пророчества есть девочка, благословлённая ангелами на путь света, но он не знал точно кто это до того момента, пока не увидел золотоволосую девочку на вид лет 12-ти, выходящую из ворот школы, в которую недавно перевёлся Аввим. Она шла позже всех остальных давно разошедшихся школьников, рассматривая дождевых червей, попадавшихся по дороге. Несколько минут назад закончился дождь, тучи медленно расходились, давая наконец свободу солнечным лучам. Один осветил голову Евы, и её волосы будто загорелись блестящим золотистым светом. Ян наблюдал в стороне за всем, ожидая появления Аввима, который ещё не выходил из здания школы. Ангел твёрдо решил незаметно следить за сыном Марго, но не вмешиваться. — Ева-а-а! — раздался протяжный окрик на высокой ноте, свойственной девочке-подростку. Золотистая голова повернулась, засияли светло-голубые глаза. — Поля? — Ева со всех ног побежала к своей знакомой. Добежав снова до раскрытых зелёных ворот, девочка укутала в объятия окрикнувшую её Полину. — Как у тебя дела? Как тебе в новой школе? И что ты здесь делаешь? — начала засыпать вопросами Ева. — Наверное нужно отвечать по порядку, — Полина улыбнулась, обнажая маленькие беловато-желтоватые зубки. — У меня всё хорошо. Класс попался хороший, никто никого не задирает, не бьёт и не оскорбляет, всё тихо, мирно и спокойно. Я пришла забрать кое-какие книги, которые я оставляла в кабинете литературы, чтобы не таскать снова и снова. — Ах, да, Нина Степановна говорила что-то об этом, — Ева поспешно заправила прядь светлых волос за ухо, как это бывало всегда, когда она что-либо вспоминала. — Я рада, что у тебя всё хорошо! — А ты как, Ева? Я когда ушла, начала волноваться за тебя… Ты же такая тихая, осторожная и малообщительная — а в этой школе каждый готов съесть своего соседа по парте живьём, повсюду злость и глупость. Перефразирую: как ты без меня тут? — Полина встревоженно посмотрела на подругу. — Пока что всё нормально, я стараюсь не привлекать лишнего внимания. Но иногда вижу такую ужаснейшую несправедливость, что не могу не вмешаться! Недавно какой-то старшеклассник толкнул Володю Смирнова, — Полина склонила голову набок, понимая о ком идёт речь, — и тот упал, разбив себе нос. Я хотела крикнуть вслед тому негодяю, что он мерзкий тип, но он завернул в кабинет к Татьяне Андреевне, а ты понимаешь, что это за женщина, разборок не любит… Полина кивала головой, на лице застыло выражение сочувствия бывшему однокласснику. — То есть ты не знаешь, кто это был? — Нет, — Ева сокрушённо помотала головой из стороны в сторону, мелкие кудряшки чуть выбились из тугого хвостика на затылке, — он вроде бы пришёл совсем недавно, как раз когда ты ушла от нас. — Новичок, да ещё и такой задира? — недоумевала Поля. — Да, к тому же вокруг него уже образовалась шайка таких же нахалов, но из тех, что давно уже тут учатся. Тимофей, Степан, Женя… Кого-то я ещё с этим новичком видела, но не помню точно кого, — Ева заправила сразу две пряди за уши, совершив симметричное движение обеими руками. — Удивительно, как так получилось? Тимофей никогда бы не отдал лидерство над этими дерзкими нахальными мальчиками, учащимися с ним и в параллели… — Я тоже так думала, но вот видишь, что вышло. У этого новенького ещё имя такое необычное… Авраам? Ахиллес? Нет-нет, не помню. Ян слушал разговор девочек, стоя незримо рядом. Эта девочка по имени Ева его интересовала: что-то было в ней светлое помимо волос, от неё будто веяло теплом. — Хм, очень странный тип похоже что, — Полина чуть нахмурилась в раздумье. — Да! А ещё огро-о-омный такой, под два метра ростом. Мышцы ещё такие… Страшно его повстречать где-нибудь за школой! — полушутливо-полусерьёзно прошептала Ева. — Одним ударом убьёт… Ева отвела взгляд в сторону, точно туда, где стоял Ян. Девочка сначала смотрела сквозь него, а потом будто на мгновение увидела его, начала хлопать светлыми ресницами в недоумении, а потом поняла, что ей показалось. Ангел чуть улыбнулся, стоя на том же месте: да, девочка определённо оказалась не самая обычная. Вдруг прямо из распахнутых ворот вышел Аввим в сопровождении того самого Тимофея, о котором говорили девочки минуту назад. — Вим, куда ты щ-щас? — немного шепеляво спросил «приспешник» высокого юноши-новенького. — Туда же, куда и обычно, Тим, — сказал как отрезал Аввим. Его волосы до плеч при ходьбе чуть колыхались, будто тёмная завеса, роста он был высокого, действительно почти под два метра и очень крепкого телосложения. Чёрные густые брови хмурились, придавая его ярко-синим глазам злое выражение, которое так не шло им. — Понял, — кивнул Тим и замолчал, шагая рядом со своим новым другом. Когда юноши прошли ещё три-четыре метра, они вышли как раз на девочек, которые молча наблюдали за ними чуть испуганные. — Что встали на дороге? Не видите, люди идут! — хищно улыбнувшись, гаркнул Аввим. Полина вздрогнула, посмотрела на Тимофея, который тоже улыбался, но несколько более мерзко, чем его «лидер». Проходя мимо, Аввим оттолкнул ладонью Полину от Евы, почти не прикладывая силу, однако та отлетела на метр сразу, еле устояв на ногах и кашлянув, так как ладонь юноши попала ей куда-то по диафрагме. — Чёртов псих! — хрипло шепнула себе под нос Поля и кашлянула ещё три раза. — Шшто ты там сказала сейшас? — Тимофей вплотную подошёл к девочке, устрашающе надвигаясь на неё. Она вся сжалась почти в комок, несмотря на всю свою смелость и силу, которыми всегда обладала. Любой старшеклассник был сильнее её в любом случае. Испуганные глаза Полины посмотрели сначала на Еву, а потом на амбала-брюнета рядом с ней. Ева не знала что делать, а потому решила совершить первое пришедшее на ум действие — бежать за помощью в школу: там должен был всё ещё оставаться охранник. Сначала Аввим не замечал её, с молчаливым интересом наблюдая за разворачивающимся перед ним зрелищем запугивания девочки Тимофеем, но когда он понял, что златовласка — так он её про себя прозвал как только увидел, проходя мимо, — вот-вот ринется в здание за помощью, юноша преградил ей путь, вытянув крупную руку поперёк её дороги. — Куда ты собралась? — брюнет улыбался, закрывая девочку от солнечного света. Ян, наблюдавший и за этим, был уже готов вмешаться, как вдруг Ева начала тихо говорить. — Отпустите нас. Аввим опешил, но быстро взял себя в руки. — Куда? К Константинычу в будку, чтоб ты помощь позвала? Нет, так дело не пойдёт, — юноша пристально пытался всмотреться в глаза Евы, которые она старательно опускала. — В глаза мне смотри! — таким образом он питался страхом своих жертв любого возраста. Девочка сжала веки так крепко как только могла, чтобы не показать слёз страха этому наглому амбалу, нависавшему над ней, но не смогла их держать закрытыми, когда почувствовала, что её требовательно взяли за подбородок. Голубые радужки стали максимально видны из-за уменьшившихся в точку зрачков, которые были направлены прямо в ярко-синие глаза мучителя. Слёзы высохли от такого неожиданного действия старшеклассника, и Ева почувствовала себя увереннее. Аввим несколько секунд стоял так, рассматривая безучастные глаза его очередной жертвы. «Почему она смотрит так, будто я ей безразличен? Неужели ей не страшно?» — одолевали разум юноши вопросы. — Мы не пойдём в школу и никому ничего не скажем, отпустите, — почти абсолютно твёрдо сказала Ева, уже смело вглядываясь в лицо старшекласснику. «У него такие правильные черты… и совершенно добрые глаза, когда не хмурится», — подумала девочка. Тёплая, даже почти горячая рука всё ещё крепко держала её за подбородок тремя пальцами. Где-то за спиной Аввима взвизгнула от испуга Полина, но Ева не могла её видеть, так как туловище юноши закрыло весь обзор. Старшеклассник всё ещё старался найти хоть толику страха в глазах этой маленькой девочки, но не мог, так как Ева уже полностью успокоилась, твёрдо осознав, что никакого тяжёлого вреда им не причинят. Горячие пальцы будто неохотно отпустили подбородок девочки, Аввим задумчиво поджал губы и повернулся к Тимофею. — Оставь её, придурок. Она же мелкая, — юноша презрительно смерил взглядом Тима и двинулся дальше по дороге, не оглянувшись на Еву. Полина сидела на земле, закрыв лицо руками, тихо рыдая. Подруга бросилась к ней резким движением, отчего Тимофей даже незаметно вздрогнул. Поняв, что «лидер» не одобряет его дальнейших действий, он поспешно ретировался в противоположную от Аввима сторону, бросив на прощание Полине что-то вроде «ещё увидимся, малышка». Когда дорога оказалась пуста, Полина подняла заплаканные глаза на Еву, крепко обнимавшую её молча. — Он что-то тебе сделал? — Ева внимательно всматривалась в лицо бывшей одноклассницы. — Почему ты визжала? — Он-н-н нее делал мне больно, — хрипло и заикаясь выговорила Полина. — Онн замахнулся к-к-кулаком, но не-е-е ударил, а я уупала на землю, потом-м-му что испугалась… Ева ещё крепче сжала подругу в объятиях, стараясь укутать своим теплом и спокойствием. Через несколько секунд Полина почти полностью успокоилась, заикание в речи почти прошло, как и лёгкий шок. Ян уверился в своих догадках окончательно и исчез, оставив после себя лишь маленький порыв ветра. Ева обернулась на этот лёгкий воздушный поток, но естественно никого не увидела. — Пойдём? — Пойдём, Ева, — Поля поднялась с земли. За ней поднялась и Ева. — А что ты ему сказала, когда он тебя закрыл от меня и эт-т-того придурка? — не говоря имён, спросила Полина. — Я лишь сказала, что мы никому ничего не скажем и уйдём, — ответила Ева, вспоминая горячие пальцы у себя на лице, которые будто всё ещё охватывали её подбородок. — Такие как они питаются страхом тех, кого унижают. Я его не показала, и им нечего было брать. — Ты оказывается такая смелая… А я в тебе сомневалась. Ты и без меня справишься с кем угодно! — постаралась пошутить Полина, как бы стряхивая с себя остатки страха. — Сама не знаю как так вышло, будто второе дыхание открылось… — Ева чуть улыбнулась, уводя под локоть подругу от места, которое ещё долго у неё будет ассоциироваться с ужасом.