Повесть о Марии Долбанутой

Время было позднее, но Маше не хотелось спать. Уже давно стемнело. Правда, как это бывает ясными летними вечерами, на улице было людно. Домой особо никто не спешил. Прогуливаясь с собакой, Маша видела, что на лавочках беззаботно беседовали женщины одетые в закрывающие почти всё тело длиннополые одежды. Смуглые и чернобровые, в платках, эти особы оживлённо обсуждали что-то на непонятном Маше языке. Время от времени они оборачивались в сторону детской площадки, выкрикивая: «Ибрагим, слазий!» или «Ахмед!» Отовсюду слышался детский гвалт. Небольшие группки молчаливых подростков фланировали между многоэтажными домами. Из чьей-то переносной колонки зазвучали аккорды популярной песни. Пёструю толпу разбавляли курьеры из разных служб доставки еды, похожие на разноцветных улиток, с коробами за спиной. Они сновали туда-сюда на велосипедах и самокатах. Тарахтящие малолитражные автобусы подъезжали и отъезжали от остановки. На таком в этот день приехала и Маша. Хотя автобусы и были явно китайского производства, по какой-то древнейшей традиции, их продолжали называть «пазиками». Парк не был новым, машины явно пригнали откуда-то издалека, скорее всего из Новосибирска, потому что красные буквы, мелькавшие на табло, сообщали о прибытии в неведомый «Жилмассив» и на «улицу Татьяны Снежиной». Интернет сообщал, что улица с таким названием находилась именно в Новосибирске. Маша зашла в небольшую кофейню на первом этаже одного из домов. Кофе она собралась варить сама, а в кафе зашла за разноцветными пирожными «макарон». «Возьму для антуража», — подумала она. Продавщица не обратила внимания на Фаню, что не могло не порадовать Машу. Её сменщица всегда кричала, что собаку надо оставлять снаружи. В этот вечер на столе будут стоять две чашки, два блюдца. Под столом будут лежать мужские тапочки. Если сработало в том году, почему бы не получиться сейчас? Входная дверь заперта. Собачьи лапы вымыты. Кофеварка взревела раненным зубром. Всё как надо. Салфетки, ложки, чашки, блюдца, сахарница и печенья, похожие больше на игрушки, чем на десерт. «Макароны, макаруны» — бубнила Маша, засыпая корм в собачью миску. «Так, тапочки!» — вспомнила она. Ароматный горячий кофе был разлит по чашкам. Сев на табуретку, Маша вздохнула и взяла ярко-жёлтое печенье. «Интересно, оно лимонное или банановое?» — спросила она, глядя на Фаню. Пёс сел рядом, ожидая чего-то вкусного. «Банановое», — ответила Маша сама себе. Она отхлебнула кофе и продолжила: «Нечего дуться! Да, я не гений мысли! Не идеал! От слова «совсем», причём! Иначе я бы не сидела тут вот на этой кухне. Угощайся кофе, печеньки тоже бери. Тапочки вот твои достала. Фаня! Куда ты упёр тапок?» Пёс сидел в прихожей, держа тапочку в зубах. Он часто уносил обувь, требуя за неё «выкуп» в виде угощения. Маша встала, поставила чашку на стол. В жестяной коробке хранились кусочки сушёного говяжьего лёгкого. «Неси тапок!» — скомандовала она собаке. Фаня тявкнул два раза и довольно завилял хвостом. «Неси тапок!» — повторила хозяйка. Пёс подбежал к столу, и с громким шлепком уронил тапочку на пол. «Молодец! — похвалила Маша, награждая собаку лакомством, — Палец мне оставь!» С улицы доносился детский визг, веяло приятной прохладой. Маша снова села на табуретку, отодвинула вазочку с печеньем, со словами: «Бери, не стесняйся! Кофе уже остывает! А знаешь, ты молодец. Ты мне всё показал. Какой же дурой я была все эти годы! Я даже ненавистные тебе лиловые волосы сбрила! Зато не жарко! Наконец-то увижу свой натуральный цвет! А ещё, представляешь, что я сейчас скажу? Ты ведь лучше Смолянского! Он такой зануда оказался! Вот на своей страничке он такой важный, идеальный, а в жизни у него даже лысина есть. Дело, как ты понимаешь, не в лысине. Я всё смотрела, как они живут, для меня это было сказкой. Сказкой не про меня. Конечно, мне было грустно. Я завидовала этой его Асе. Даже завистью это назвать сложно. Всё-таки завидовать по-настоящему можно лишь тому, кто изначально был похож на меня. Типа, несправедливо же: она не лучше, но почему же удостоилась такого счастья? Мы же с этой Асей — полные противоположности. Я иногда думаю, что такие как она и такие, как я, вовсе относятся к разным биологическим видам! Порой я сокрушалась, почему я не родилась ею? Мне хотелось хотя бы один день пожить её жизнью. Пусть даже самый плохой день, но с осознанием того, что у меня в этом мире есть место, и что я всё в этой жизни сделала правильно. Мне казалось, что это прекрасно — иметь возможность выставлять свою жизнь напоказ. Постить свои достижения. Вот мне нечего постить, кроме уровней в онлайн-игре. Кстати, я давно туда не заходила. Эх! Тут вдруг весь фасад сказки рухнул. Я даже расстроилась чуть-чуть. Конечно, у меня всё, через «афедрон», как ты сказал. Но почему им не живётся?! Этим правильным людям, у которых в жизни всё ладится? С чего вдруг ей надо было изменять? Да с кем? С этим дрищом! Господи! Я думаю, у Димочки за ухом есть серийный номер. У Чижова — тоже есть! Наверняка! Они же похожи как две модели телефонов одной марки! Наверное, они сошли с конвейера одного завода. Только Чижик будет постарее и потолще. А так — ровно такой же нытик! Интересно, если их познакомить, они синхронизируются или наоборот будет конфликт? Вот, что она в нём нашла? У неё же было всё и даже больше! А он? Наверняка этот Саша тоже ходит налево! Не зря он так заволновался, увидев нашу с тобой фотку! Нашу с тобой! Это ведь твои проделки! Я даже не видела, что ты там отпечатался! Система тебя Смолянским обозвала, но ты — лучше! Да, я понимаю, что это не твой настоящий вид. Но мои предпочтения ты смоделировал лучше всех! Я даже на форму той летучей рогатой херни согласна, только без запаха, а то чересчур! Вот если бы ты дал мне знак! Появился бы хоть разочек. Как бы было здорово просто поблагодарить тебя! Даже в последний раз!» Маша откусила от фиолетового кругляшка с черничным вкусом. Пёс лежал под столом, положив морду на тапочки. В полумраке, в свете ламп, подсвечивавших кухонную мебель, разливалась тишина июльской ночи. Неожиданно завибрировал Машин браслет- идентификатор, запищал телефон, на дисплее высветилось: «Уважаемая Мария Андреевна, на ваше имя поступила бандероль. Масса — 500 г. Отправление будет доставлено в течение часа. Ожидайте устройство…» Сообщение предвещало бессонную ночь. «Это точно мама что-то переслала!» — подумала Маша. Официальные письма приходили на родительский адрес, по месту регистрации. Почта в подмосковном посёлке, которым считался Машин жилой комплекс, работала до пяти, а то и до четырёх вечера с обеденным перерывом. Заказывать что-то на подмосковный адрес было довольно странным удовольствием. В нерабочее для почты время посылки доставлялись при помощи беспилотников. Часто дроны «промахивались» с этажом или ударялись о стену дома. Если в сообщении написано «в течение часа», то ждать дрон приходилось всю ночь, прислушиваясь то и дело, не слышится ли характерное жужжание. «Ну вот тебе и знак!» — сказала Маша, собирая чашки со стола. Она вымыла посуду, спрятала оставшиеся пирожные в холодильник и пошла в комнату. Чем-то надо было развлечься, пока летел почтовый дрон. Всё это казалось очень странным. Маша ничего не заказывала, или уже не помнила. Какая ещё «бандероль»? Чтобы отвлечься от беспокоящих мыслей, она достала ноутбук. Она кликнула по значку игры, в которую так давно не заходила. Клиент начал обновляться. Ночь предстояла долгая и бессонная. Игра обновилась довольно быстро. Стрекотания пропеллеров за окнами слышно не было. Маше показалось, что экран выбора персонажа покрылся пылью. Вроде бы экран лэптопа пыльным не был. Её единственный персонаж — лиса-оборотень, по имени Феня, которую переводчики окрестили «друидом», казалось, залихватски подмигивала Маше, глядя через экран. Игра была сделана в Китае, в китайском стиле, в древнейших традициях игр из Поднебесной. Сей цифровой продукт был ремейком каких-то старых ролевых игр. От всего в этом волшебном мире веяло духом столь же древним, сколь древним был даосизм. Яркие краски, музыка с этнокультурным компонентом, почти не выговариваемые названия локаций и имена неигровых персонажей, а также бессмысленный и беспощадный «рандом» — всё что так мило среднестатистическому российскому игроку, даже можно сказать поколениям увлечённых искателей онлайн-приключений на буйные и не очень головы. В глазах зарябило от ярких красок. Маша увидела, что её Феню выгнали из клана. Мёртвые души никому нужны не были. Да и не очень-то и хотелось. В списке друзей все были оффлайн. Пиксельная девушка с лисьими ушами и хвостом, одетая в джинсы и футболку, поплелась к одетому в балахон старцу. «Уничтожьте кошмарную Ночную Кобылу из Болот Тоскливой Безысходности! Спасите жителей Восточных земель от ненавистного чудовища!» — отобразилось на мониторе. «Странно, ведь задание ежедневное. Сколько этих Ночных Кобыл убивается ежедневно! Целыми адскими табунами! Жители Восточных земель могли бы давно построить мясокомбинат, учитывая респ Кобыл» — произнесла Маша вслух. Она напечатала: «Соберу пати на лошадь. Я дру». «Сру!» — напечатал ей кто-то в ответ. Уровень культуры игроков падал всё ниже и ниже. Маша снова напечатала свой призыв, на этот раз, в чате для всех игроков сервера. Ответов не последовало. Дрон тоже не появлялся. «Тоска!» — прошептала Маша и уже было собралась выходить из игры. Стук. Кто-то звал её в отряд. Какой-то «Торвальд». Славный, высокоуровневый паладин Торвальд. Такой раскидает всех монстров в подземелье возле болот, и даже Ночную Кобылу, босса, одолеет без дополнительной помощи. Средний уровень игроков на сервере взлетел за время отсутствия Маши. «Я всё зачищу соло! Гоу в данж через телепорт!» — высветилось в чате. Гигантский валун телепортировал чудо-богатыря и хрупкую лисичку-оборотня в тёмное подземелье. Торвальд действительно уничтожил абсолютно всех монстров, встретившихся им на пути, включая Кобылу, нужную для выполнения игрового задания. Машиной лисе Фене оставалось только подбирать, вываливающиеся монеты и предметы. «Беги, сдавай! С чем ещё помочь?» — писал неизвестно откуда взявшийся храбрый воин. «Спасибо! — напечатала Маша, — я всё!» «Зови, если что!» — напечатал «Торвальд». На экране высветилось сообщение: игрок захотел добавить Машу в список друзей. «Спасибо!» — снова написала Маша. «Закажи мне заупокойный сорокоуст» — высветилось на экране. «Закажи мне заупокойный сорокоуст» — Маша несколько раз перечитала текст сообщения. Имя «Торвальд» высветилось как «оффлайн». Свернув окно, Маша, ввела в окошке поисковика: «Заупокойный сорокоуст, артефакт в игре…» Она подумала, что так мог называться игровой предмет, но система вывела только сайты православных церквей и монастырей. «Стрёмно!» — подумала Маша. Внезапно она услышала звук рвущейся ткани и металлический скрежет. Звук доносился с кухни. Маша выбежала на балкон. В москитной сетке запутался беспилотный почтовый доставщик, рама выскочила из пазов — и вся конструкция рухнула прямо на клумбу с люпинами у подъезда. «Тьфу!» — выпалила Маша. Теперь надо было спускаться, доставать посылку и дрон, отправлять сообщение в службу технической поддержки, чтобы поломанное устройство забрал сотрудник. «Геморрой!» — вырвалось у неё. Маша быстро спустилась. Она думала, насколько же по-идиотски она выглядела, стоя ночью посреди клумбы с дроном и коробкой. Она села на лавочку возле подъезда. Рядом лежал сломанный беспилотник. На бандероли были указаны Машино имя и её адрес. Прихваченным из дома ножом девушка разрезала картон. Содержимое было завёрнуто в несколько слоёв гофрокартона и пупырчатой плёнки. Внутри посылки была бумажная книга в твёрдом переплёте. Свет лампы у подъезда освещал название: «Очерки русской мифологии». Точно такое же издание, или то же самое, которое покупал таинственный незнакомец в «Парнасе». Лишь одна записка сопровождала книгу. В ней, явно при помощи офисного струйного принтера, самым обычным канцелярским шрифтом было напечатано: «Ознакомьтесь пожалуйста. Удачи».