Это она

      От Гермионы, конечно, не укрылось то, как пристально Малфой смотрел на неё и Теодора за ужином. Непринуждённо ведя ни к чему не обязывающую беседу, Драко, тем не менее, о чём-то напряжённо думал. — Заранее прошу прощения за бестактность, но я всё-таки хочу уточнить, — наконец озвучил он мысль, не дававшую ему покоя весь ужин, — вы двое теперь пара, я правильно понял?       Теодор бросил быстрый взгляд на стремительно краснеющую девушку и ответил вопросом на вопрос: — Ты что-то имеешь против? — Салазар упаси! — Малфой поднял руки в примирительном жесте. — Я рад, что вы наконец-то поняли то, что лично для меня было очевидно уже давно! И вообще, я считаю, что у нас есть повод для чего-то покрепче сока, разве нет? — Я пас, — ответила Гермиона, вставая. — Извините, я оставлю вас, мне нужно подняться к себе.       Мужчины тут же встали, Малфой кивнул. — Давай поднимемся в кабинет, — сказал Теодор, обращаясь к другу. — У меня есть отличное вино.       С этими словами он подошёл к Гермионе и снова подхватил её на руки, не обращая внимания ни на её протесты, ни на удивление Малфоя. — Мы уже говорили об этом, Гермиона, — тоном, не допускающим возражения, ответил Теодор.       Они вышли из обеденного зала и направились к лестнице, ведущей на второй этаж.       Оставив девушку у двери её комнаты, Нотт с Малфоем расположились в кабинете. Хозяин призвал из бара бутылку красного вина и два бокала. Наполнив их, он протянул один Драко, другой взял себе и уселся напротив. — Не скажу, что это было неожиданно, но тем не менее, я впечатлён, — начал Малфой, делая глоток. — А ты теперь всегда будешь носить её на руках, да? — Ей нездоровится, Драко, — уклончиво ответил Нотт. — Ах да, Поттер же просил тебя вчера позвать лекаря для неё, — вспомнил блондин. — Надеюсь, ничего серьёзного? — Всё под контролем, — сказал Теодор, внимательно смотря на однокурсника. — Я рад за тебя, Тео, — искренне признался Малфой. — И даже немного завидую твоей свободе в принятии подобных решений. Ты сделал свой выбор сам, по велению сердца. — Что мешает тебе сделать то же самое? — удивился Нотт. — За нас с Асторией всё давно уже решили отцы, — с досадой ответил тот. — Через год, когда она закончит учёбу, мы поженимся. — Но ведь это не твой выбор, — возразил Теодор. — Не мой, — согласился Малфой. — Но я не пойду наперекор договорённостям. Не ради отца, нет. Ради мамы — она очень хочет, чтобы этот брак состоялся. К тому же, я не имею ничего против Гринграсс. Она, кажется, даже влюблена в меня. Но мы отвлеклись от тебя, Тео. Когда свадьба? — Сначала закончим с экзаменами, — Теодор покрутил в руке хрустальный бокал с рубиновым вином, любуясь насыщенным цветом. — Есть и ещё одно. Гермиона не говорит об этом, но я уверен — ей хотелось бы, чтобы в этот день родители были с ней. — А что с поисками? — поинтересовался Драко. — Есть какой-то прогресс? — Шеклболт ещё пару дней назад сообщил ей, что его люди вышли на их след, но с тех пор тишина, — Нотт развёл руками.       Малфой допил вино и поставил бокал на столик. — Ты и Грейнджер, — усмехнулся он, покачав головой. — Тео, а ты уверен, что не обращал на неё внимания в Хогвартсе? Может, она давно тебе нравилась, просто ты гнал от себя эту мысль? — Уверен, — коротко ответил Нотт. — Что ж, — Малфой встал и направился к камину, — я поздравляю тебя, Нотт. Но будь готов — вряд ли кто-то, кроме меня, поверит в твои искренние чувства к ней.       Проводив Драко, Теодор заблокировал камины и направился к Гермионе. Она стояла у открытого шкафа всё в том же сером платье и держала в руках небольшую подарочную коробочку. — Совсем забыла, — виновато улыбнулась она, — я же вчера купила тебе запоздалый подарок на день рождения.       Девушка достала галстук-бабочку и выжидающе посмотрела на Теодора. — Ну вот, — разочарованно протянул юноша, пытаясь скрыть улыбку, — а я так рассчитывал сразу на два подарка на следующий день рождения, как мы и договаривались. — Может, всё-таки примеришь? — не дожидаясь ответа, она подошла к нему вплотную и обвила руками его шею, чтобы поднять воротник его рубашки.       Но Теодор, очевидно, истолковал это движение по-своему и в ту же секунду, прижав её к себе, начал порывисто покрывать поцелуями её лицо и шею. Гермиона тут же прильнула к нему и закрыла глаза от удовольствия, даже не думая сопротивляться его напору. На кончиках пальцев снова закололо, заискрило, а уже знакомая пульсирующая волна захлестнула её изнутри вместе с возбуждением. Она вдруг поняла, что ноги её больше не держат, и Теодор, тоже каким-то образом почувствовавший это, легко поднял любимую и, не прекращая целовать, сделал несколько шагов и бережно опустил её на кровать.       Нависнув над ней, Теодор снова впился в её губы. Поцелуи стали более жадными и требовательными, и больше всего на свете Гермионе хотелось сейчас, чтобы он не останавливался. Она обхватила его плечи и тут же задохнулась от совершенно новых ощущений — его обжигающе горячая ладонь коснулась её колена и двинулась вверх, увлекая с собой подол платья.       И в этот момент Гермиона словно очнулась от наваждения, внезапно вспомнив, что произошло с ней вчера. Призывая последние остатки здравого смысла, она горячо зашептала: — Тео… пожалуйста… нам надо остановиться… мне пока нельзя…       Нотт замер и, отстранившись от неё, лёг рядом. — Прости, — хрипло выдохнул он. — Я потерял контроль… Гермиона повернулась к нему, и Тео убаюкивающе обнял её. Какое-то время они лежали так, успокаиваясь и остывая.

***

      Этот мир окончательно сошёл с ума, размышляла Пэнси, разглядывая бокал с шампанским, уже пятый по счёту. Всё, абсолютно всё перевернулось теперь с ног на голову, все прежние, привычные устои опрокинуты. Как жить в таком хаосе? Как найти достойное место в этом новом мире и не потерять себя? Что вообще теперь делать?       Раньше всё было понятно и логично: достаточно просто родиться в правильной семье, и весь мир у твоих ног. Малфой, Нотт, Гринграсс и, конечно, Паркинсон — особенные, и они знали это с рождения. Да, Лонгботтом, МакМиллан и даже Уизли тоже чистокровные, но всё же не такие знаменитые, уважаемые, влиятельные и богатые. Это перед ней, Тео и Драко должны открываться все двери. Это им с пелёнок суждено было властвовать. А что теперь? Перед кем все благоговеют и расступаются? Кого возвели на пьедестал? Несчастного полукровку Поттера, рыжего болвана Уизела и эту… эту…       Девушка отложила хрусталь в сторону и уронила гудящую, словно улей, голову на руки. Какая жестокая ирония судьбы, усмехнулась она. Какая-то выскочка-плебейка, какая-то серая мышь в таком же сером, невзрачном платье, больше похожем на грязную наволочку домовика, нагло, по-хозяйски сидит в огромном замке, под сводами которого веками жили поколения исключительно чистокровных магов. Сидит и светится от счастья рядом с совершенно растворившимся в ней Ноттом, готовым, не раздумывая, предать ради неё вековые традиции и убеждения своих предков!       Кто бы что ни сказал на этот счёт, Пэнси, к сожалению, видела всё своими глазами — это не игра, не тонкий слизеринский расчёт. Нотт по-настоящему влюблён и плевать хотел на то, кто и что подумает.       «И правильно делает», — снова включился в её монолог внутренний голос. «Он будет счастлив, понимаешь? Да он уже счастлив только от того, что Грейнджер просто сидит рядом на его диване. И ему нет никакого дела до традиций и убеждений его предков. Ты видела, как он на неё смотрел? А хотела бы, чтобы кто-то вот так же смотрел на тебя? Чтобы кто-то был таким же счастливым только от того, что ты сидишь рядом? Ну же, отвечай — хотела бы?»       Единственное, чего Пэнси хотела сейчас, это чтобы голова перестала раскалываться. А ещё — уткнуться в чьё-нибудь плечо и забыться. Но в этом она никогда не признается не то, чтобы кому-нибудь, но даже самой себе.       И да, с этим совершенно распоясавшимся внутренним голосом давно уже пора что-то делать. А сейчас срочно спать.       Спать.

***

      Пожелав любимой спокойной ночи, Нотт отправился в свою спальню. Две предыдущие ночи были бессонными, да и события этого бесконечного дня совершенно вымотали его, поэтому он заснул сразу же, едва голова коснулась подушки.       А вот Гермиона долго не могла заснуть. Приняв душ и переодевшись в пижаму, она разобрала, наконец, почту, скопившуюся за два дня, но отвечать на письма не стала — этим она займётся с утра.       Выпив зелья, девушка отпустила эльфийку и легла в постель, но сон не шёл.       Этот бесконечный день вместил в себя столько всего… Но самым большим потрясением стали её собственные ощущения. Их невозможно было объяснить ни с точки зрения физиологии, ни с точки зрения чувств — какой-никакой, но опыт у неё всё же был, и ни с Роном, ни с Джейком этого и близко не было.       Эти невероятные ощущения не оставляли сомнений — в ней пробудилась сегодня совершенно новая магия, позволившая ей наконец-то разобраться в своих истинных желаниях.       Эта новая магия давала ей крылья, возносила её высоко и даже немного пугала. Потому что остановить Тео пару часов назад оказалось намного проще, чем остановиться самой.       Часы показывали начало восьмого, и только Гермиона подумала, что неплохо было бы полежать ещё полчаса, как рядом с кроватью появилась Лики и сообщила, что Тео уже тоже проснулся и интересуется, когда она будет готова позавтракать. — Через полчаса, Лики, — ответила Гермиона и направилась в ванную.       Приняв душ и умывшись, она накинула лёгкий кружевной халатик-пеньюар телесного цвета, подаренный Джейком в самом начале их отношений, и, выйдя из ванной, внезапно оказалась в объятиях Нотта. — Это самое доброе утро в моей жизни, — восхитился он, разглядывая её. — Ты, оказывается, горячая штучка. — Неужели? — выдохнула она, отвечая на его поцелуй. — А эта полупрозрачная тряпочка — лучшее, что я видел на тебе, — пробормотал он, снова пожирая её взглядом. — Почему ты не ходила так раньше? — Потому что в этой, как ты выразился, тряпочке неприлично расхаживать за пределами моей комнаты, — она запрокинула голову, открывая шею для его поцелуев, — она же мало что прикрывает. — К счастью, почти ничего, — Нотт слегка отстранился от девушки, чтобы снова жадно оглядеть её фигуру. — И я бы очень хотел, чтобы в моём доме ты ходила только так. А эти твои джинсы… — Мне нужно одеться, Тео, — она мягко освободилась из его объятий и подошла к шкафу.       Нотт не без сожаления отвернулся и подошёл к окну. — Мистер Локсли будет у нас в девять, — сообщил он. — А потом мне нужно будет отлучиться на пару часов. Чем ты будешь заниматься? — Напишу пару писем и скорректирую наш план, — ответила ему Гермиона, надевая серые вельветовые брюки и зелёную трикотажную водолазку. — Я готова. — Ну нет, — возмутился Нотт, обернувшись. — Цветовая гамма, конечно, радует, но с тем халатиком было намного лучше.       Гермиона закатила глаза и улыбнулась: — Я непременно учту твои пожелания, дорогой. Пойдём завтракать?       Мистер Локсли прибыл в девять, как и обещал. Наложив диагностические заклинания и осмотрев девушку, он остался доволен её состоянием. — Всё неприятное позади, мисс Грейнджер. Теперь вам нужно как можно быстрее забыть это происшествие, — посоветовал целитель. — Можете возвращаться к полноценной жизни, но не планируйте беременность в ближайшие пару месяцев. Вашему организму нужно восстановиться.       Увидев её замешательство и покрасневшие щёки, целитель пояснил: — Мистер Нотт сообщил мне о том, что вы приняли его предложение, мисс Грейнджер. Я несказанно рад за вас обоих. — Благодарю вас, мистер Локсли, — попробовала улыбнуться Гермиона. — Мы ещё не определились с датой, но очень надеемся на то, что вы окажете нам честь присутствовать на нашей свадьбе. — Я счастлив принять ваше приглашение, мисс Грейнджер.       С этими словами лекарь призвал из своего чемоданчика несколько хрустальных фиалов с содержимым одинакового цвета и вручил их девушке. — Мисс Грейнджер, как я уже сказал, вам нужно избежать беременности в ближайшие месяц-два. Поэтому я оставлю вам противозачаточное зелье моего приготовления. Я готов снабжать вас им по мере необходимости, вам достаточно дать мне знать, и я с удовольствием буду пополнять ваши запасы.       Гермиона взяла бутылочки из его рук и поблагодарила, а целитель продолжил: — Но, прошу вас, послушайте старика, мисс Грейнджер. Как вы знаете, у Теодора никого не осталось. Благодаря вам у него появилась надежда на большую, счастливую семью, которую он, безусловно, заслуживает. Поверьте, он будет прекрасным мужем и отцом. Девятнадцать лет назад я помог ему прийти в этот мир, и я буду бесконечно счастлив помочь родиться вашим детям. Я нисколько не сомневаюсь, что самая умная ведьма своего поколения без проблем сможет совместить профессиональную самореализацию с успешным супружеством и материнством. — Вы сказали мне крайне важные вещи, мистер Локсли, благодарю вас, — задумчиво произнесла Гермиона. — Почту за честь быть полезным вам, мисс Грейнджер, — он взял свой чемоданчик, церемонно поклонился ей и вышел из комнаты.       Сразу после визита целителя Нотт, как и планировал, отправился по делам, а Гермиона, написав письма Джинни, МакГонагалл и Молли, спустилась в библиотеку и занялась корректировкой плана их с Тео подготовки к экзаменам. Это необходимо было сделать из-за того, что они вынужденно пропустили несколько дней по понятным причинам.       Попросив Лики принести ей чай, Гермиона поудобнее устроилась с ногами в большом мягком кресле и углубилась в чтение.       Нотт появился ближе к полудню, явно чем-то довольный. Гермиона отложила книгу и поднялась ему навстречу. — Я соскучился, — прошептал он, подхватывая её на руки, словно пушинку. — Я тоже, — она обвила руками его шею и поцеловала. — Хозяин Теодор, — вдруг раздалось совсем рядом, — мистер Гарри Поттер ждёт вас с мисс Гермионой в гостиной.       Нотт метнул на съёжившегося Мора такой убийственный взгляд, что Гермиона решила спасти бедного домовика: — Спасибо, Мор, мы уже идём. — Я убью Поттера, — мрачно пообещал Нотт. — У него просто очевидный талант появляться невовремя. — Гарри, что случилось? — воскликнула Гермиона, поражаясь тому, в каком виде предстал перед ней её друг. — Поттер, такое впечатление, что ты не спал всю ночь, — заметил Теодор.       Гарри, действительно, выглядел не лучшим образом. Покрасневшие, воспалённые глаза, землистый цвет лица и сгорбленная спина говорили о том, что парню неплохо было бы отдохнуть. — Не спал, да, — согласился Гарри. — Я провёл ночь и утро в министерстве. — Что-то случилось? — встревожилась Гермиона. — Ничего плохого. Давай сядем, я расскажу.       Гарри сел в кресло, а Нотт с Грейнджер расположились на диване напротив него. — Не томи, Поттер, — напрягся Теодор. — Это как-то касается Гермионы? — Да, — улыбнулся Гарри. — И я очень рад принести хорошую новость. Гермиона, твои родители ночью были доставлены в министерство. — Боже, — ахнула она. — И ты только сейчас мне это говоришь? — Во-первых, я ни за что не стал бы беспокоить тебя ночью, а, во-вторых, мне бы и не разрешили это сделать, потому что всю ночь с ними работали специалисты. — Что с ними делали специалисты, если снять Обливиэйт могу только я? — не поняла Гермиона. — Тебе уже не нужно ничего делать, — ошарашил её Гарри. — Они всё вспомнили. — Что?! — Гермиона вскочила на ноги и чуть было не упала, потеряв равновесие, но, к счастью, Теодор успел удержать её, и они так и застыли, держась друг за друга и с недоумением смотря на Поттера. — Но … как это может быть? — тихо спросила она.       Нотт усадил дрожащую девушку на диван, и сам сел рядом, продолжая держать её в своих руках. — Я едва вернулся с задания, как тут же получил патронус от Кингсли, — начал Гарри. — Как я понял, им нужно было сначала проверить твоих родителей на какие-то прочие заклинания или ещё на что-то, а потом уже сообщить тебе. К тому же, Обливиэйт у магглов имеет свои особенности, и наши специалисты об этом, конечно, знали. Поэтому они и решили попробовать снять его сами, у них свои наработки. Но с твоей мамой всё получилось безо всяких вмешательств. Когда я вошёл, первое, что она сказала, увидев меня, было «Гарри? Вы же Гарри? А где Гермиона?» Я сказал ей, что ты в полном порядке, и что скоро вы увидитесь. А дальше она начала вспоминать всё, что было до переезда. — А папа? — А с папой так не получилось. С ним прозанимались всю ночь вплоть до утра, и он потихоньку начал вспоминать. — Так чего же мы ждём? — снова завелась Гермиона. — Я хочу к ним, сейчас же! — Они сейчас отдыхают, а потом их доставят сюда, — сообщил Гарри. — Я сказал Кингсли о том, что Нотт предложил разместить их здесь, и он, конечно, согласился. И подтвердил, что проблему с жильём министерство решит в ближайшие дни. Пожалуйста, не беспокойся ни о чём. Кингсли держит всё под контролем. — И ты всё это время был там? — немного помолчав, спросила она. — Да, всю ночь, а потом сразу же к вам, не заходя домой. — И когда они будут здесь? — с нетерпением спросила Гермиона. — После обеда. — Лики, Мор, — позвал Теодор, и домовики тут же появились в кабинете, — через несколько часов у нас будут гости. Нужно сейчас же подготовить гостевую комнату рядом с комнатой мисс Грейнджер. К нам приедут её родители.       Эльфы поклонились и исчезли. — Получается, что мама начала вспоминать всё, когда увидела тебя? — задумчиво произнесла Гермиона. — Именно, — ответил Поттер. — До моего появления она называла себя другим именем. Специалисты сказали, что у магглов такое бывает — Обливиэйт может перестать действовать из-за какого-то потрясения или когда одно воспоминание влечёт за собой другие. Твоя мама сразу же вспомнила меня, а я у неё ассоциируюсь с тобой, видимо, поэтому тут же всплыли и другие воспоминания.       Гермиона вдруг всхлипнула и тут же разрыдалась на груди у Нотта. — Я так боялась, — её словно прорвало, — я боялась, что они никогда … — Тебе нужно успокоиться, а то встретишь родителей вся зарёванная, — Нотт обнял её ещё крепче, что, конечно, не ускользнуло от Гарри. — Пойдём, я провожу тебя.       Гермиона кивнула и, вытерев слёзы, встала. Гарри тут же обнял её: — Я же говорил, что они найдутся, и скоро вы увидитесь. — Поттер, я провожу её и вернусь на пару слов, дождись, пожалуйста, — попросил Нотт, и они с Гермионой вышли.       Когда Нотт вернулся в гостиную, Гарри сразу же спросил: — Что сказал твой лекарь? С ней точно всё будет в порядке? — Да, но её нужно срочно отвлечь, чтобы это поскорее забылось. — Я смотрю, ты делаешь для этого всё возможное, — не удержался от шпильки Гарри. — Поттер, — поморщился Теодор, — поверь, я тоже не в восторге от того, что мне придётся выносить тебя всю оставшуюся жизнь. — Что?! Что значит «всю оставшуюся жизнь»? — То, что я надеюсь в ближайшее время надеть фамильное кольцо Ноттов на палец твоей подруги, хочешь ты этого или нет. — А Гермиона в курсе твоих далеко идущих планов? — Да, — коротко ответил Теодор. — Я именно поэтому и попросил тебя задержаться, Поттер. Мне нужен твой совет. — Совет? Ты, кажется, прекрасно обходишься и без моих советов. — Просто совет, Поттер. Как мне следует преподнести это её родителям? Я имею в виду, как это делается у магглов? — Если хочешь совет — не спеши с этим, Нотт, — приземлил Теодора Гарри. — Её родителям сейчас не до этого, поверь. Я не стал говорить Гермионе, но они, мягко говоря, не в восторге от того, что столько времени жили чужой жизнью. С миссис Грейнджер случилась истерика, она с трудом успокоилась. И я, и Шеклболт попытались объяснить ей, что у Гермионы не было другого выхода, что иначе они бы не выжили, но … Боюсь, Гермионе предстоит серьёзный разговор с родителями. Надеюсь, они простят её. И знаешь, что, Нотт? Если ты её любишь, помоги ей пережить это. Я тоже буду рядом, но, чувствую, твоё плечо ей будет нужнее.       Нотт молча кивнул, соглашаясь с Гарри, и так же молча протянул ему руку, которую Поттер тут же пожал.