Кризис веры

Марианн сама удивилась, насколько просто оказалось принять все произошедшее с ней в столь короткое время. Принять, что семьи Хоуков больше нет — вернее, что вся ее семья теперь состоит из нее самой. Неожиданно Хоук поняла, что ей уже даже не восемнадцать, что она уже сама может жить — и не требуется спасать других. И — что самое противное — кто бы спас ее. Марианн всю свою жизнь кого-то спасала: мать от отца, отца от храмовников, брата от сестры и сестру от брата. Себя от себя самой. Потом она спасала Хоуков от Мора, от Киркволла, от грязи, нищеты и медленного опускания на дно жизни. Попутно, конечно, Марианн делала свои дела и даже немного развлекалась — та же экспедиция была не так уж действительно необходима, но так желанна. И вот теперь ей никого не нужно спасать: Лиандра нашла свой дом, который укроет ее своими стенами, Карвер нашел своего авторитета, что спасет его от сомнений, Бетани... Бетани нашла покой. А Мальком нашел способ сбежать от мира. Одна Марианн осталась один на один со своими противоречиями. В доме матери Марианн все сильнее чувствовала себя неуместной. Для начала — это был дом Амеллов. Не Хоуков, а именно Амеллов. Это был мир мелких аристократов, состоящий из шкатулочек, вечерних посиделок с едва знакомыми соседями, мир булавок и слушков, мир туфелек и кинжалов, вонзающихся в спину. Не то, чтобы Марианн была против этого всего, но ей все не получалось влиться в этот водоворот вещей, звуков и запахов, стать непротиворечивой частью материнского мира. Потому что единственным, чего не было в мире Амеллов — это магии. И, опять же, Марианн с радостью даже отказалась бы от своего дара — но пока Создатель не предусмотрел способа. И Марианн все напоминала себе, что именно поэтому она так легко приняла то предложение, потому что «выбор, на вид равный смерти» - это вся ее жизнь. Какая разница, раньше или позже. Однако, этот выбор давал свободу — если исход известен заранее, то риск ошибки равен нулю. Что бы она не сделала — она будет одинаково права и неправа одновременно. Может стоит позволить себе небольшую роскошь? Марианн решила разузнать как можно больше о Ольфуре и его связи с Ратмой, идолом, тевинтерскими сектантами и Флемет. В конце концов, Ольфур так неосторожно разбил надежды Марианн, так почему бы не удовлетворить уязвленное самолюбие? Найти причину — и сказать в лицо этому сияющему рыцарю ее, чтобы он признал свое бессилие еще раз. И, быть может, больше не пытался решать свои дела таким способом. Марианн с энтузиазмом взялась за дело — и обнаружила в нем уйму странностей, которые только укрепили девушку в идее углубится в это дело. Для начала - визит к Ксенону оказался провальным — антиквар, казалось, наглухо забыл о прошлом посещении Марианн, и о темном госте, и о скелетах у стен лачуги, и о разговорах о Малькольме — разве что о приглашении не забыл, и теперь радостно просил повертеть перед ним прихваченными из тейга безделушками и прочими плесневелыми бумагами. В итоге из Черного магазина Марианн вернулась с дурацкой фигуркой Андрасте, парой странных веток какого-то южного растения и полная праведного гнева. Следующая прогулка — в этот раз в долийский лагерь — оказалась еще более странной. Хранительница Маретари была любезна и полна своего спокойного достоинства, но Марианн отчетливо чувствовала, что ее раскусили и потому ничего действительно стоящего ей не скажут. Эльфы были еще более отстраненными, так что даже почти дружеские пожелания убраться поскорее не звучали. И — как успела заметить Марианн — куда-то быстро отослали Фейнриэля, хотя в планах Хоук было поинтересоваться у спасенного полуэльфа, насколько удобно ему тут живется. В итоге попытка найти ответы привела Хоук к Мерриль. Однажды эльфийка смогла опознать зелье из иного мира — быть может, и в этот раз она сможет дать зацепку по делу. Эльфийка согласилась, и в оговоренный день пара магов отправилась прогуляться по берегу моря, подальше от чужих ушей и чужих ножей. -Какой чудесный вид, - Мерриль беззаботно любовалась морем, стоя на камне и перекатываясь с пяток на носки. - О, а вон лужица орихалька! А правда, что вы на Глубинных тропах встретили каменных духов? Варрик рассказывал... -А что еще рассказывал Варрик? - Марианн решила не увиливать. -Что ты сопровождала Сумрачного путника. Правда? Он как в легендах? - Мерриль затараторила, явно разрываемая любопытством. -Сумрачный путник? - Марианн удивилась. - Там правда был... маг, который помог нам. Но он представился нам иначе. -Ну да... Лина... Лана... Вечно его имя забываю, - закивала Мерриль. - Он ученик дракона, и может путешествовать между мирами. Говорят, он мудр, как древний дракон, и силен, как никто. И что он маг крови — но неподвластен скверне, а потому что он сам наполовину демон. И... -Нет, - притворно рассмеялась Марианн. - Он был простой маг, просто Варрик опять немного преувеличил. -Да? - Мерриль почесала макушку. - А я думала... Надеялась... -Зачем тебе этот Сумрачный путник? - Марианн постаралась изобразить дружелюбную заинтересованность. -Он наверняка знает, как восстановить одну долийскую реликвию. А, ты же не знаешь! Заходи, я тебе покажу! - Мерриль похлопала в ладоши. - Но жаль, что это не Линариан — о, я имя вспомнила! Марианн цепко отметила имя — быть может, это поможет отыскать таинственного теперь-уже-знакомца. И заодно уточнить, какую реликвию имеет ввиду Мерриль. -Зайду... У меня теперь, как понимаешь, много свободного времени, - Марианн усмехнулась. -Твой брат. Я слышала, он ушел? - Мерриль склонила голову и в смущении стала водить большим пальцем правой ноги по дорожной пыли. - Я хотела сказать, что он решил жить с Ольфуром, а не с тобой. Марианн позабавила такая формулировка. -Что? Я опять сказала что-то неправильно? - Мерриль вздохнула. -Нет, ты просто увидела то, что другие просмотрели, - пояснила свой смешок Хоук. -Да? - удивилась эльфийка. - Просто я стала встречать твоего брата так часто... Он даже заглянул пару раз, поинтересовался, как у меня дела. Мы очень мило поболтали! Он такой забавный! Правда, потом всегда приходил Ольфур и так сурово смотрел, что мне становилось не по себе. -Это он умеет! - Марианн почувствовала определенную злорадную гордость за брата — кто, как не она знала, насколько непослушным и сумасбродным мог быть Карвер. -А ты с Ольфуром? - Мерриль запнулась, понимая всю бестактность вопроса. - Я хотела сказать, что мне очень жаль. -Варрик рассказал? - Марианн вздохнула. -Да. Просто... я часто бываю в Саду наместника, а по дороге все только и говорят о свадьбе Амелл, ну я думала, что это твоя, - объяснила Мерриль. -Нет, я с Ольфуром поссорилась там, в экспедиции. И одним из поводов стала магия, - Марианн посмотрела на набо. - А другими — его упрямство и несносная вера. -Да? - в голосе Мерриль проступили тревожные нотки. - Я слышала, что он говорил о своей вере с Карвером. Как думаешь, твоему брату интересны эти разговоры? Хоук пожала плечами, потому что сама хотела бы это знать. С одной стороны, Карвер увлекался всем новым, военным и интересным — Марианн, конечно, была в курсе мечты брата о королевской гвардии — с другой стороны, было бы крайне странно рассчитывать, что неуемный и несколько поверхностный Карвер выдержит занудный фанатизм Ольфура с его вечными размышлениями о судьбах мира. Но пока все показывало, что выдержит. -Не знаю, мы сейчас редко разговариваем, - Марианн постаралась уйти от семейной темы. - Ни мне, ни ему нелегко было принять вот такой поворот. -Да уж, это так неожиданно, - Мерриль прислушалась к звукам моря, раздающимся снизу. - Так о чем ты хочешь спросить? -Что такое Скайхолд? - Марианн достала на всякий случай записку с названием. Мерриль вдруг недоверчиво стала рассматривать свою спутницу, словно проверяя что-то, отчего Марианн стало не по себе. -Кто тебе рассказал о нем? - в голосе Мерриль ничего не изменилось, но вот вся ее хрупкая фигура стала словно более плотной и какой-то опасной. -Мне пришла записка, кто-то из знакомых Линдона, - соврала Марианн. -Можно взглянуть? - Мерриль нетерпеливо протянула руку к записке. Марианн передала клочок бумаги, глядя, как его изучают со всех сторон. -Скайхолд — это Тарасил'ан те'лас, но никто из живущих не должен помнить о нем и о том, какой секрет он хранит, - Мерриль вернула бумагу. - Разве что вы повстречали самого Фен'Харела. -Но ты знаешь, - уточнила Марианн, несмотря на явно обиженный тон эльфийки. -Да, но не потому что я ученица Первой, а потому что я искала способ вспомнить о том, что утрачено нашим народом, - в голосе Мерриль проступили чуть ли не слезы. - Или же ты мне соврала, что вы встретили не Сумрачного путника. То зелье — ведь его дал тебе именно он? Марианн сделала примиряющий жест рукой. -Мерриль, я понимаю, как это выглядит со стороны. Но у меня нет желания втягивать в эту опасную игру еще и тебя, - Хоук честно объяснила свои опасения. - Нас по пятам преследовали тевинтерцы — этого Варрик не рассказывал, я знаю, он говорил о жутком нападении кровожадных зверей — но сейчас мы все пытаемся понять, что мы нашли в том тейге и как мы можем не дать этому попасть в дурные руки. Да, я не хотела говорить, потому что ты можешь прибегнуть к магии крови, но, поверь, Сумрачный путник легко даст тебе ответы на твои вопросы, но пальцем не шевельнет для того, чтобы спасти тебя в случае неудачи. Я сама в это вляпалась и теперь вынуждена придумывать, как выкрутиться так, чтобы никто из дорогих мне людей не пострадал. Эльфийка выглядела непреклонной. -Я сама могу разобраться, - Мерриль нахмурила брови, отчего ее огромные глаза стали выглядеть особенно забавно. - Я просто прошу сказать, где можно найти его. -Я сама хотела бы это знать, - Марианн гнев эльфийки не тронул. - Но он сам решает к кому и когда заявиться. Я вот обратного адреса на записке не нашла. -Записка! - Мерриль радостно вскрикнула, в одно мгновение сменив гнев на милость. - Я могу спросить у соседки, кто делал эту бумагу. Оказалось, что я живу рядом со старьевщиком, а его жена делает из старых тряпок бумагу! Так интересно! Не знаю, что нам это даст, но, раз ты его тоже ищешь, то мы можем объединить усилия. При всей неприязни к Мерриль Марианн не могла не отметить разумность идеи. Сама Хоук до такого изящного решения не додумалась, и, хотя шанс на возможность найти хотя бы помощников или знакомцев Ратмы был минимален, но это был шанс. Отдав со спокойной совестью записку — тем более, что смысла в ней больше Марианн не видела — две девушки вернулись в город, разойдясь почти сразу после каждая по своей дороге. Куда отправилась Мерриль, Марианн особо не интересовалась, а вот сама Марианн максимально быстро прошагала к «Висельнику», надеясь застать Изабеллу в достаточно трезвом состоянии. Изабела — простите, капитан Изабела — в таверне отсутствовала, как и Варрик, так что Марианн решила посидеть в зале, пропустить стаканчик и поразмышлять. Вопрос, который заботил Марианн, был достаточно сложен — стоит ли — а если стоит, то как и кому — передать весть о способе победить скверну. Потому что Мор, по слухам, побежден, угроза миновала, и вот прямо сейчас интерес к подобному может не быть столь обширным. А наличие в ритуале магии крови — да еще и в составе древнего эльфийского ритуала — вот это точно вопросы вызовет. Девушке провести остаток жизни в Круге не хотелось, да и Марианн сомневалась, что ей поверят на слово — потому что без Ольфура она не смогла бы продемонстрировать ничего стоящего. Это была мысль под номером два — а что, если все же попытаться научиться этим приемам Света? Откуда-то же Ольфур и его орден их наскреб? Да и Ратма — а он маг, о них в курсе, даже вроде с некоторым презрением отзывался, как не о «подлинной» магии. Был Линдон с его знакомыми — Марианн поняла, что поддержка у новоявленного отчима изрядная, так что ей могут по запросу разве что не прах Андрасте предоставить. Был неуловимый Ратма — но очень внимательно наблюдающий, и Марианн не сомневалась, что в нужный момент он тоже может чего подкинуть, осталось только придумать, как его правильно спровоцировать. Был Варрик, который имел отличную сеть информаторов и, что греха таить, контрабандистов. Был Хьюберт, дурак и плут, но пока Марианн обеспечивала его барыши, он молчал о ее талантах и был готов упоминать ее в окружении Наместника как человека, заслуживающего доверия и уважения. Это было много — и это было мало. И вот Марианн вспомнила об Изабеле — и ее связях с портовыми служащими и «честными» пиратами. Как писал один гном в своей последней книге «для того, чтобы стать друзьями мало одной подставы, для подлинной дружбы нужна двойная подстава». С этой формулировкой Марианн была полностью согласна — после вранья о потребности в спасении и, если говорить прямо — как раз-таки подставы - желание общаться с Изабелой у Марианн резко поубавилось. Но потенциальная возможность вернуть должок с выигрышем (возможным, а не гарантированным, конечно) прельщала и заставляла забыть о прошлых неприятностях. Пока Марианн размышляла за кружечкой, к ней подошел какой-то гном и, деликатно покашляв, привлек ее внимание. -Ансо! - узнала его Марианн. - Вот уж не знала, что ты ведешь дела с Тетрасом. Все так же боишься упасть в небо? -Добрый день, добрый день, - нервно ответил гном, подсаживаясь за столик и давая знак принести ему еду и питье. - Нет, после знакомства с вами, сэра, я уже опасаюсь, что меня задушат и сбросят в море. Гномы плохо плавают, особенно мертвые. -Даже не могу поспорить, - согласилась Марианн. - Что случилось? -Помните нашу первую встречу? - Ансо боязливо огляделся. - Так вот, те милые люди нашли меня и предложили крайне интересное предложение. Я так впечатлился, что решил, может, вы и во второй раз заинтересуетесь. -Милые люди, которые улыбались и были очень вежливы? И просили поискать свой товар? - уточнила Марианн. -Да, да, - закивал головой Ансо. - Они меня теперь точно научат плавать, предварительно, подозреваю, показав пару фокусов. Марианн задумчиво посмотрела на свою кружку. Спасать Ансо ей откровенно не хотелось, но, с другой стороны, именно благодаря ему она познакомилась с Фенрисом. И, надо признать, гному досталось сполна — при том, что, если судить по оговоркам Фенриса, сам Ансо ничего с этой истории не получил, кроме проблем. -А эти твои милые люди — все так же приезжие? - уточнила Марианн. -Все как один, - мрачно подтвердил гном. - Любят, знаете ли, треугольники в декоре одежды. -Догадываюсь, - отозвалась Хоук. - Ладно, думаю, мы договоримся. Когда и куда мы должны прийти? -Я, если честно, точно не знаю, - Ансо явно был сказочно рад. - В последний раз меня спрашивали о делах в порту, недалеко от доков и складов, ну, знаете, там еще такая такая лесенка длинная есть. Собственно... Я решил не дожидаться, пока меня совсем прижмут. Наверное, я могу попытаться поискать их. -Не надо, - Марианн решила, что не стоит дергать дракона за хвост. - Если они не следят за тобой прямо сейчас, то пусть будет сюрприз. Ансо глубоко вздохнул и посмотрел на Марианн своими неприлично огромными для гнома глазами, в которых плескалась почти щенячья преданность. Наверное, именно этот взгляд заставил Марианн на секунду задуматься — а, может, сказать Ольфуру? И тут же девушка сама себя одернула — нет уж, хватит ей во всем надеяться на него. Конечно, иметь его на своей стороне — это беспроигрышный козырь, но что, неужели ей самой не хватит сил и ума разобраться во всем этом? Тем более, если уж до конца — Марианн искренне считала, что Фенрис как воин если и уступает Ольфуру, то самую малость. Поэтому к Ольфуру Марианн не пошла, а пошла сразу домой. В доме было снова достаточно шумно — Лиандра хотела выписать себе новый сервиз, поскольку тот, что оставался в имении, был мал и, к тому же, наполовину разбит или потерян, отчего суповых тарелок в нем оказалось две дюжины, а больших для жаркого — только четыре. Через Бодана были найдены соответствующие торговцы, и теперь Лиандра опрашивала их о возможных вариантах и разглядывала принесенные образцы. Торговцы нахваливали свой товар, Лиандра обсуждала образцы с Гамленом и Линдоном — короче, стоял шум. Марианн внутренне скривилась — ей были странны все эти хлопоты, хотя разумом она понимала необходимость подобного. Все же, ни посуда, ни одежда не появляются сами собой, и поиск, торг и обсуждение — необходимая часть их покупки, однако, Марианн подобное тяготило. Постаравшись быстро пересечь большую гостиную, Марианн коротко поздоровалась и проскользнула к себе на второй этаж. Там она выглянула в окно и кликнула знакомого мальчишку, что обычно носил записки Лиандры торговцам за еду, тот шустро отозвался. -Зайди к Фенрису, с меня — серебряный за молчание, - Марианн быстро начеркала записку и, свернув ее, сунула вместе с монетой в холщовый мешочек, а потом скинула вниз. Мальчишка тут же убежал. Вернулся он достаточно быстро — в окно Марианн влетел обернутый ветошью камушек с прикрепленным ответом. Марианн бросила свою писанину — она как раз выписала пару книг по лекарственным настойкам для женского здоровья — потому что Лиандра страстно хотела еще одного ребенка, хотя все вокруг ее уверяли, что в ее возрасте крайне сомнительно подобное. И тут Лиандра вспомнила, что ее же старшая дочь — лекарь, так что теперь Марианн погрузилась в эту весьма щепетильную область. Надо сказать, что слух об изысканиях Хоук распространился с молниеносной быстротой, книги стало доставать подозрительно просто, а количество полузнакомых здоровающихся с ней женщин зрелого возраста резко возросло втрое. Бросив перо, Марианн подобрала камушек, сняла с него клочок бумаги и постаралась прочитать ответ. Ответ был традиционно для Фенриса лаконичным — короткое нацарапанное «да». Марианн приободрилась — и стала ждать вечера. Когда на улице стало темно, а домашние разошлись по своим комнатам и затихли, заснув, Марианн переоделась, взяла посох и, скинув веревку в окно, быстро спустилась по ней вниз. Фенрис безмолвной тенью уже ждал ее под окном. -Странно, что Ансо пришел к тебе, - Фенрис осторожно осмотрелся, когда они отошли от дома Амеллов на безопасное расстояние. Марианн пришлось признать, что это было действительно странно. -Думаешь, это западня? - Хоук в глубине души была почти в этом уверена, но тешила себя надеждами, что могла ошибаться. -Уверен. Но не уверен, что ищут меня, - мрачно отозвался Фенрис. -Есть предположения? - Марианн почувствовала, как ее заполняет привычный страх перед ночью, дракой и просто неизвестностью. Тягучий и тоскливый страх, который делал ее маленькой и безымянной. -Есть, придем и проверим их, - Фенрис казался все таким же безучастно спокойным. Марианн вдруг подумала, что в этом эльф чем-то напоминает Ольфура. Только спокойствие крестоносца было смиренным и каким-то принимающим, будто бы Ольфур признавал, что все происходящее с ним — это так надо и есть следствие какого-то великого замысла, и логичным продолжением этого спокойствия являлось то гневное торжество, что изливалось светом, спокойствие же Фенриса было напускным и тихо-тревожным, оно трескалось и ломалось, как осенний ледок на реке, обнажая хранившуюся под ним ревущую первобытную ярость. Иногда Марианн задавалась вопросом — а видят ли другие что-то подобное у нее, как она отражается в чужих глазах и сердцах. Порой девушке хотелось спросить напрямую, но благоразумие и какое-то внутренняя убежденность в том, что ответ не обрадует, останавливало Марианн от подобных вопросов. Всякий раз перед глазами Марианн возникала смутная и тревожащая картина того, как ее мать уводила ее, когда возвращался отец, а потом долго и тихо разговаривала с вернувшимся мужем о чем-то, возвращаясь в слезах, гладила свою дочь по голове и с грустью говорила «Как ты похожа на отца». -Не знаю, во что ввязался Ансо, но в встрял он крепко, - тихий шепот Фенриса вывел Марианн из задумчивых размышлений. Хоук осторожно стала разглядывать открывшуюся ей картину. В ярком свете полной луны все действующие лица выглядели особенно драматично — фигуры были частично укрыты глубокими тенями, лицам лунный свет придавал смертельную бледность и необычайную резкость черт. На пристани, о которой Ансо упоминал днем в разговоре, неподвижно стояли люди в черных одеяниях, образуя круг. В центре круга размещались три фигуры — и мешок. Мешок слабо дергался, и учитывая обилие оружия у всех участников сцены, вряд ли они собрались топить крыс. Из трех центральных фигур одна точно опознавалась как тевинтерский работорговец, вторая фигура принадлежала эльфийке с огромным мечом и жутким шрамом в половину лица, а третья — к огромному удивлению Марианн, была вообще жрицей Церкви. -Какая теплая компания старых друзей, - с сарказмом высказался Фенрис. - Так и тянет вмешаться в разговор. -Да, очень интересно, что они обсуждают, - согласилась Марианн. - Меня только смущают остальные двадцать их спутников. Мне кажется, если мы попытаемся вмешаться, то они не останутся в стороне. Фенрис неопределенно хмыкнул. Марианн уже поняла, что эльф четко решил сократить количество переговорщиков минимум на одного, но не лезть в самоубийственную заварушку осторожности хватало. Пока двое искателей неприятностей на свои головы сидели в тени лестницы и старательно подслушивали, оказалось, что превратиться из охотников в добычу очень просто — для этого потребовалось всего еще четыре телохранителя, которые делали обход, и потому оказались полной неожиданностью для Марианн и Фенриса. Будь нападающих только двое, лишнего шума, быть, может, удалось бы и избежать. В конце концов, мало ли что там сверху упало — шум моря и скрип плавучей пристани гасил многие небольшие звуки. Но одного добить сразу не удалось, и резкий крик сразу поднял всю компанию на ноги. -Я говорила! - раздался вопль, принадлежащий, судя по тембру, эльфийке с мечом. -Эй, это не он! - эта реплика прозвучала, скорее всего, от жрицы. -Демоны всех бы их побрали, - шипел маг-работорговец, вытаскивая из-за спины посох. - Девица та, а этот эльф — нет. Второй раз засаду устраивать придется. Марианн и Фенрис в этот момент судорожно думали, что делать. Инициативу в руки взяла Марианн — поскольку понимала, что в бою от нее толку будет совсем немного и что лучшее сражение то, которого не было. К счастью, телохранители тевинтерского работорговца не умели летать, а бочки, стоявшие наверху лестницы — отлично катились вниз. Навес под которым расположились переговорщики, кстати, крепился на старых канатах, которые тоже отлично лопались от попадания в них зарядов из посоха. Так что некоторое время пара все же выиграла. Правда, такое начало изрядно обозлило нападавших, которые приняли валяние в вонючей рыбе из лопнувших бочек как личное оскорбление и издевку. Однако потом Хоук и Фенрису пришлось туго. Когда бочки кончились, а количество нападающих уменьшилось незначительно, паре пришлось отступить в узкие улочки, потому что это было единственным способом уравнять шансы при таком неравном соотношении сил. Однако тут вступил в дело маг-работорговец — и узость улочек из преимущества превратилась в проклятие. Деваться от его заклинаний было решительно некуда, радовало только то, что иногда предназначенные Марианн и Фенрису взрывы цепляли и нападавших на них телохранителей. Еще одной проблемой было то, что нападающие очень изящно заблокировали нужный проход — и паре обороняющихся пришлось отступать в улочку, заканчивающуюся тупиком. Марианн чувствовала, как ее все сильнее охватывает тревога и отчаяние. Пока им получалось держаться, хотя сил и она, и Фенрис потратили немало, и это начинало сказываться на точности и скорости. На открытом пространстве тупика в конце квартала у них шанса не было, даже при том, что нападающих стало вполовину меньше. Обсудить варианты не получалось — в пылу схватки перекинуться даже парой слов, не сбив темп или дыхание, не удавалось. Впрочем, оставалась еще надежда, что тупик окажется состоящим из домов разного размера, или с козырьками или пологами — и удастся вылезти на крышу, а там — посмотрим, кто быстрее бегает: пара в очень легкой броне или куча парней в стальных пластинах. Оставался, конечно маг, который изрядно затруднит кому-то из беглецов жизнь. И Марианн надеялась, что выберут ее. Помощь пришла, откуда ее Марианн лично не ждала — в какой-то момент заклинание мага, набиравшее силу, вдруг рассеялось, что могло означать только одно — маг отвлекся на что-то другое. Нападающие телохранители резко стушевались, видимо, услышав что-то от своих стоявших сзади товарищей. Это позволило Фенрису собрать остатки сил и резким выпадом покончить сразу с двумя. Однако, таким приемом эльф открыл себя, а слабые заряды Марианн оказались не в силах ни пробить кожаную (как назло!) броню, не оглушить нападавшего. Все решилось в долю секунды — Фенрис резко ушел влево, понимая, что следующий удар для него будет фатальным, но нападающий человек вдруг замер с поднятой рукой, а потом стал медленно оседать — а в узкой щели между его шлемом и стальным воротником, защищающим шею, торчала мастерски выпущенная длинная стрела с черным оперением. -У вас тут слишком жаркая вечеринка, пришлось немного охладить ваших приятелей, - раздался откуда-то сверху голос Линдона. - И в следующий раз, когда решите повеселиться, то давайте будете звать меня или Варрика. Хотя бы нас. Марианн, оглядев поверженных противников, села прямо на камень улицы, тяжело дыша. -Откуда ты узнал? - ее это действительно интересовало. - Мальчишка рассказал? -Фу как грубо, - отозвался спрыгнувший с навеса Линдон. - Дьяволы, я слишком стар для таких приключений. Почему бы вам не устроить следующую потасовку в «Цветущей розе»? Хотя бы не придется тащиться за питьем далеко. Марианн, ты правда думаешь, что я тебя выпущу из своего поля зрения после всего, что вы с Ольфуром натворили? Лиандра мне уши открутит за это. Марианн непроизвольно улыбнулась — в словах Линдона за насмешкой была настоящая тревога за Лиандру. Марианн даже вдруг подумала, что немного завидует матери. -Тем более, что вы похоже, вспугнули крупную рыбу, - продолжил Линдон. -Жрица ушла? - Фенрис пришел в себя и начал обшаривать карманы своих жертв. - Я сам сказал Линдону. На всякий случай. -Не сердись, - Линдон поддержал эльфа, видя лицо Марианн. - Дело в том, что Ольфур уже встрял однажды в историю с матерью Петрис, которая очень красиво подставила нашего рыцаря в сияющих доспехах. Я все думал, когда она попытается нанести очередной удар. Жрица? Мертва, ее этот (Линдон махнул на мага) и прикончил. Ваш Ансо — тоже уже труп. Эльфийка ушла, но, я думаю, мы ее припомним. Короче, ситуация дрянь, но пока не для нас. Вы прямо молодцы, что умудрились обойтись без лишних фокусов. Веревки полога — как срезаны, флаконы с лириумным зельем спишут на этого тевинтерского ублюдка, рабов я освободил из доков, так что на лицо спасательная операция, а не магические разборки. Да, бочки — это прямо красиво! Я как будто в родной Кингспорт перенесся, в разборки воровских кланов — там тоже бочки главное оружие. Так что... Пока мы выиграли. А теперь давайте уберемся из этого гостеприимного места, тут воняет кровью. У Линдона нашлись две фляги с разбавленным вином, так что в «Висельник» троица заглядывать не стала. На торговой площади их встретил патруль стражи, Линдон патрульным помахал, патруль отдал честь. -Я... хотел бы поговорить, - тихо сказал Фенрис, видя, что Линдон начал длинные инструкции страже. - Без лишних ушей. Марианн кивнула и дала знак Линдону, что она будет ночевать не дома. До имения пара добралась без проблем. Но только дверь закрылась, как Фенрис задал крайне неожиданный, с точки зрения Марианн, вопрос. -Если ты не знала, что нам могут помочь, то почему не воспользовалась боевыми заклинаниями? - эльф был внешне спокоен, но в голосе явственно звучали нотки ярости. -Для начала — я их не знаю, - обозлилась в ответ Марианн. - Я лекарь, понимаешь? Лекарь! Ты сам чувствовал мои ауры и видел, как я пользовалась магией, чтобы вылечить твои раны, иначе бы мы столько не протянули! -Да, - Фенрис упрямо тряхнул головой. - Я видел, что ты пользовалась магией, но... Ты же можешь больше! Тогда почему обладая возможностью просто разорвать их изнутри, ты продолжала рисковать своей жизнью, отказываясь от своей силы? Марианн вздохнула. -Для начала — не все маги очень талантливые. Я вот явно не в числе гениев, которые могут кого-то там взорвать изнутри, - Марианн перечисляла банальные, со своей точки зрения, факты. - Второе — магия сама по себе не так уж проста. Меня боевой магии не учили, а постигать ее самостоятельно, без наставников — я не решилась. В третьих — я просто не хочу изучать боевые заклинания. Мне не интересно обуздание огня или там укрощение грозы. Я радуюсь, видя, как моя сила исцеляет кого-то, но я не радуюсь, видя чьи-то мучения. Даже если этот кто-то очень хотел меня же прирезать. Если честно — я вообще бы была рада родиться не-магом. Нет, стать матроной семейства я тоже не хочу, но есть тысячи занятий, которые расположены между этими полюсами. Можно просто изучать мир, торговать, лечить без магии. Но мне не повезло. И я вынуждена жить с пониманием, что магию из себя я не могу изжить. Максимум, что я могу — сделать ее незаметной и максимально безопасной для себя и окружающих. Фенрис молча рассматривал Марианн, усевшуюся на пыльный стол. -Я, наверное, понимаю, почему ты у меня это спрашиваешь, - продолжила Марианн. - Магия дарует огромную власть. Но если власть тяготит, то и магия тяготит. Моя мать до сих пор винит меня в смерти моей сестры, Бетани. Она постоянно говорит, что если бы я хотела, я бы спасла ее, воскресила ее, пусть ценой магии крови. Она не хочет принять, что я не могла этого сделать. Наверное, весь лириум Тедаса не позволил бы мне этого сделать. А теперь моя мать хочет ребенка — и я как-то должна в этом ей помочь. Ей все равно, по сути, как я это сделаю. Но я не могу ей этого гарантировать — да что там, я считаю это блажью. В ее возрасте то! Вопрос не в магии, Фенрис, понимаешь? Вопрос во власти. А уж стоит эта власть на остриях клинков или ее поддерживает лириум — это не важно. -О таких вещах проще говорить, когда ты маг, - Фенрис был непреклонен. Ты прав, - согласилась Марианн. - Это великая несправедливость. И, наверное, те, кто пострадал от магии, будучи не в силах защититься от нее, с облечением думают, что «одно хорошо — я не такой». -Ты просто не представляешь, что это значит, - взорвался Фенрис. -Нет, но как ты думаешь, если бы я оказалась на твоем месте — будучи рабыней, то играло бы значение, маг я или нет? - сухо сказала Марианн. -Ты бы стремилась к свободе, - с долей презрения отозвался Фенрис, потом замолчал и добавил. - Как и я. -Свобода никому не дается легко, - Марианн задумалась о себе. - А иногда свобода вообще не дается. И знаешь, порой проще быть униженным, чем бессильным. Проще быть виноватым, чем признать, что в тот момент ты ничего не мог поделать. И, поверь, я знаю, что говорю. И снова в душе Марианн шевельнулось «Ведь ты могла ее спасти!», пусть ценой своей жизни, но она могла бы спасти Бетани. И тогда бы под удар попал Карвер... А впрочем, это просто странно — идея, что спасти можно всех. Все равно кто-то бы из них умер. Просто потому что нельзя спасти всех. Погруженная в свои воспоминания, опустошенная усталостью, Марианн не видела, что Фенрис внимательно наблюдает за ней, рассматривает то, как борьба гнева и горя отражается на лице девушки. -Я еще хотел попросить об одном - не пиши мне записки. Я все равно не умею читать, - наконец через силу сказал Фенрис. -Тогда как ты узнал содержимое? - Марианн удивилась. -Попросил прочитать слугу соседа, - хмыкнул Фенрис. -Что же, - задумчиво протянула Марианн. - Я могу тебя научить, если ты будешь согласен. Ну или же в записках рисовать, чтобы было понятно и так. В крайнем случае - хорошо, я перестану посылать тебе записки. Фенрис вдруг сдержанно рассмеялся. -Что? - не поняла Марианн. -Я предложил тебе решение, которое показалось тебе неподходящим. Ты предложила сразу два взамен, хотя я не просил. И при этом ты готова согласиться на мое изначальное предложение. Ты дала мне столько свободы, что у тебя ее совсем не осталось. Марианн после этого молча встала и ушла, несмотря на призывы Фенриса подождать. В душе Марианн после этих слов была пустота, сквозь которую смотрела черная, добродушно-равнодушная, как глаза Ратмы, бездна, которая с немой укоряющей улыбкой провожала каждое действие Марианн неслышным напутствием "Беги, девочка, беги, но помни - однажды ты снова окажешься бессильной. Все тщетно и все зря".