History, Like Love

Через три месяца Клара замечает, насколько Джек стал подавленным. Она думает, что жизнь с людьми, которые нашли своих соулмейтов, начинает удручать его. Джек избегает общения с ними, проводит всё больше времени в своей комнате. Однажды ночью он приходит после смены домой, – Доктор уже в постели, а Роуз и Десятый пошли гулять, – Клара на кухне набирает стакан воды. Она останавливает его и говорит: — Хэй, Джек... Он замирает на пути в свою комнату и спрашивает: — Каково это? Клара обрывается на полуслове. — Что? — Ты знаешь, — говорит он, не поворачиваясь к ней, — иметь соулмейта. Каково это? Клара застигнута врасплох этим вопросом – никогда раньше ей не приходилось формулировать такой ответ. Она ненадолго задумывается, стекло стакана холодит кончики её пальцев. — Что ты видишь вокруг себя? — спрашивает она. Он кривится, слегка наклоняя голову. — Не знаю, — отвечает Джек. — Мы просто стоим посреди кухни. — Да, — соглашается Клара, — но... когда я с ним это как... как будто всё и ничего существует одновременно. Мы стоим на кухне, но я могу видеть куда дальше этого места: на миллион лет назад и миллион лет вперёд. Где-то во вселенной есть только я и он; словно все остальное приглушено, что ли. Это как экзистенциализм – моя жизнь имеет значение, и люди в моей жизни имеют значение, и работа тоже. Это важнее всего, потому что происходит сейчас, и потому что я с ним, но в конечном итоге, я всегда буду с ним. Я в безопасности и я дома. Вот каково это. Просто быть дома, где ничто не может тебе навредить. Джек довольно долго молчит. Когда он наконец-то открывает рот, то просто произносит: — Спасибо, — а затем уходит в свою комнату, тихо закрывая за собой дверь.

***

Клара рассказывает об этом разговоре Доктору. Выражение его лица становится болезненным и неловким. Он притягивает её к себе и говорит: — Я знаю, что он чувствует, — Доктор целует её в макушку. — И я рад, что больше не испытываю этих эмоций. — Думаешь, мне нужно было соврать? — Нет. — А как ты считаешь? — спрашивает она. — С твоей точки зрения, каково это, быть со мной. Он рассеянно теребит кончики её волос, размышляя, а затем говорит: — Я бы ответил так же, как и ты, но... — он замолкает на секунду. — Есть ещё и отчаяние. Я бы пошёл за тобой на край вселенной. Я бы уничтожил само время, чтобы быть с тобой вечно. — Да, — соглашается Клара. Она никогда не задумывалась об этой стороне, но, прислушавшись к себе, она понимает, что тоже чувствует это. Эту боль. Этот инстинкт никогда не отпускать. — Во мне это тоже есть. — Ну, — говорит он, улыбаясь, — к счастью, ни у кого из нас нет машины времени.

***

Клара берёт за правило проводить с Джеком больше времени наедине, и посвящает в курс дела Десятого и Роуз. Вскоре настроение Джека вновь начинает улучшаться. Она понимает, что они случайно вытеснили его из их жизней, слишком поглощенные своим счастьем. Всё снова возвращается на круги своя, пока одним вечером Джек не влетает в комнату и кричит: — Это случилось! Роуз озадаченно выбегает из ванной, завернутая только в полотенце. Доктор и Клара, которые готовят ужин, роняют сковородку вместе с яйцом, не забыв при этом произнести несколько ругательств. Десятый высовывает голову из своей комнаты. — Какого черта? — отзывается Клара. — Я встретил его! — продолжает кричать Джек. — Я встретил своего соулмейта! — Ну, где же он? — спрашивает Роуз, забыв, что она неодета. — Он внизу. Я сказал ему, что сначала мне нужно предупредить вас. Я думаю, мы должны поиграть в «Истинного американца»*, — он говорит невероятно быстро. — Его зовут Янто, я видел его несколько раз в баре, но сегодня был первый раз, когда мы прикоснулись, и о, чувак. Вы, лузеры, не прикалывались. Эта хрень реально мощная. Клара начинает смеяться. — Хочешь сыграть в свою общажную игру со своим соулмейтом? Прямо сейчас? — Конечно, — пожимает плечами Джек. — Я рассказывал ему об этом раньше, и он думает, что это весело. Вообще-то, мы с ним уже довольно пьяны. Никто из них не удивлен. Люди часто покупают Джеку выпивку на работе. — Ладно, — говорит Роуз. — Сегодня всё-таки пятница. Так что почему бы нам тоже не напиться. Доктор вздыхает, но послушно начинает доставать пивные банки из холодильника.

***

(От переводчика: перед тем, как читать дальше, рекомендую ознакомиться с правилами игры, которые находятся в конце этой главы. Так будет немного проще понять, что вообще у них там происходит.) Янто милый, и они с Джеком общаются так, словно знают друг друга уже много лет. Он легко подхватывает шутки Джека и возвращает их с тем же уровнем остроты. Игра не имеет смысла, и Янто продолжает обвинять Джека в том, что тот выдумывает правила на ходу, но они все пьяны, так что это не имеет значения. Доктор плохо держит алкоголь, но всё ещё легко может выпить залпом банку пива. Десятый бросает пустые банки в переполненную корзину каждый раз, когда в игре объявляется пауза, и продолжает делать ходы вне очереди. Роуз и Клара стоят в обнимку на одном стуле и истерически смеются. Любимая часть Янто – кричать «Джей-Эф-Кей!», что заставляет остальных вопить «Эф-Ди-Эр!» и допивать свое пиво. Возможно, потому что это единственное конкретное правило, которое ему удалось понять. — Это так оскорбительно по отношению ко всем в этой квартире, за исключением тебя, — громко говорит Янто Джеку. — Почему нет «Истинного англичанина»? Или «Истинного шотландца»? — добавляет он в пользу Доктора. — «Истинный шотландец» закончится двумя командами, которые будут начищать друг другу рожи посреди Высокогорья, — замечает Джек. — Они слишком злые и кровожадные для алкогольной игры. А «Истинный англичанин» будет чем-то вроде «О, верно, самое время, не так ли, парни?» Клара смеется так сильно, что падает со стула. Роуз изо всех сил цепляется за спинку, чтобы удержать равновесие, и ругает Джека за такой банальный стереотип. Посредине игры Джек добавляет правило «Клинтона» – это означает, что им нужно раздеться, если они не выполняют какие-либо задания. Доктор завершает игру в спортивных штанах, Джек намеренно проигрывает и остается только в боксерах, а Десятый каким-то образом оказывается в рубашке Роуз, на что она указывает, смеясь. Кларе предстоит снять свою блузку. Очень медленно она берётся расстегивать пуговицы, при этом не отводя глаз от Доктора и прикусывая губу, в то время как Джек по-волчьи присвистывает. В конце Десятый вырубается на горе подушек под столом. Роуз безуспешно старается переместить его, но вместо этого засыпает на мужчине, уставшая от попыток. Янто и Джек не спят допоздна, смеются и разговаривают – и, Клара уверена, разрисовывают чёрным маркером Десятого и Роуз (после последней игры в «Истинного американца» Клара запретила любые маркеры в квартире). Она утягивает Доктора в постель, тот идет спотыкаясь и шатаясь, но его рот и руки уверены в том, что делают. Его язык грубо прижимается к ней, и Клара судорожно вздыхает, зарываясь пальцами в его волосы и двигая бедрами. Она тянет его голову вверх, и их губы находят друг друга в темноте, развязно, идеально. Он плавно входит в неё, и Клара стонет. Её ногти впиваются в его спину, голова запрокидывается назад, чтобы обеспечить его губам максимальный доступ к её шее. Клара закрывает глаза и может поклясться, что видит зарождение вселенной снова и снова.

***

Они просыпаются от того, что Десятый выкрикивает имя Джека, а Роуз истерически смеётся. Мужчина распахивает дверь в комнату Джека. — Прекрати рисовать члены на моем лице, когда я в хлам! — слышат они его крик, а затем: — И набрось на себя гребаную одежду! Клара смотрит на Доктора, который моргает с похмелья, прижав руку к своей голове. — Нам действительно нужна отдельная квартира, — ворчит он, а затем быстро засыпает обратно. Клара улыбается, перекидывая ногу через его талию и зарываясь лицом в его плечо. Она не променяла бы это ни на что на свете.