History, Like Love

Доктор замечает, что время движется по-другому. Он и Десятый много рассуждают об этом побочном эффекте, но так и не могут понять причину. Время внезапно становится больше и меньше одновременно, объясняет Доктор. Это перспектива. Мы чувствуем всё это. Он начинает измерять время по длине волос Клары, по различным ученикам в её классах, о которых она начинает и перестает жаловаться, и по её реакции на тех, кто выбыл из «Танцев со звездами». Доктор может определять месяцы по тому, что она носит во время дождя, и по её каждой улыбке в солнечные дни, по тому, как она жалуется на снег, или тащит его на прогулки осенью. То, как он воспринимает жизнь, мир, вселенную, изменяется из-за неё. Они лежат на диване, Клара дремлет у него на груди, цепляясь пальцами за его рубашку. На ней только его огромный синий свитер и одеяло, натянутое до талии. Джек и Янто за кухонным столом, разгадывают вместе кроссворд из утренней газеты, а Десятый и Роуз валяются на другом диване. Они смотрят футбол и болеют за разные команды, периодически покрикивая на телевизор. — Что это? — слышит Доктор голос Джека где-то за спиной. — О, ничего, — отвечает Янто. — Я просто задумался. Кстати, шестерка вниз — это «блиц». Джек пишет правильный ответ. — О чём? — Ну, — говорит он, смущенно потирая затылок. Роуз вытягивает шею, чтобы послушать, встречаясь с ним взглядом. — Это просто... Глядя на всех нас, ты знаешь, я наконец-то понимаю, о чем веся эта шумиха. Я и раньше понимал — с тобой, Джек, очевидно, — но это всё... нечто большее. На самом деле это преуменьшение, но в комнате мягкая и уютная атмосфера. Доктор пропускает свои пальцы через волосы Клары, а затем проводит ими ниже вдоль её спины. Она слегка шевелится, прижимаясь ближе к нему. Десятый смотрит на Роуз и улыбается. — Я думаю, ты прав, — говорит он, и девушка смеется, бросая в него подушку. — Однако, этого достаточно, правда? — риторически спрашивает Доктор, и все замирают, чтобы выслушать его. — Это не идеально, но никто из нас никогда не будет нуждаться в чем-то большем или меньшем, чем то, что есть у нас сейчас. Мы никогда не захотим чего-то другого. Этого достаточно, — он нежно проводит пальцем по изгибу позвоночника Клары. — Я понимаю, что это звучит не очень романтично, но что не романтично в том, чтобы быть абсолютно удовлетворённым и довольным тем, что у тебя есть? Что не романтично в том, чтобы быть влюбленным в каждый аспект своей жизни? Клара устало хихикает, уткнувшись ему в грудь; конечно, она проснулась к этому моменту. — Ты прав, — бормочет она. — Это не звучит романтично, но я понимаю. Мне тоже тебя достаточно. — Правда? — Нет, — отвечает она, слегка ухмыляясь, а Десятый громко смеется. — Тебе не помешало бы немного поработать над собой. Ты совершенно бездушен. — А ты эгоманьяк. — Ага, ну а ты... — Хватит, вы двое, — встревает Джек в их перепалку. — Не ссорьтесь перед детьми. Роуз фыркает: — Клара просыпается, мечтая о споре. Это их прелюдия. Клара смеется, прижимаясь к Доктору. — Заткнись, Роуз, — говорит она. — Я сплю. — Конечно-конечно, — дразнит Роуз, допивая свое пиво, а затем наклоняясь, чтобы нежно поцеловать Десятого в губы. Она явно влюблена по уши. Они все влюблены. — Люблю тебя. — О, ты знаешь, — говорит он с нежным выражением лица. И она действительно знает. Янто и Джек продолжают разгадывать кроссворд, тихо переговариваясь между собой. Десятый удрученно стонет, когда команда Роуз забивает гол, и девушка шутливо показывает ему средний палец. Доктор переворачивает страницу своей книги, касаясь губами макушки Клары. Она легонько всхрапывает, один раз. Солнечный свет просачивается сквозь пыль, имитируя сияние тысяч звезд, миллиардов миров. Доктор думает о бесконечности времени и пространства и о том, сколько их версий сейчас где-то там, счастливые, влюбленные, дома. — Я знаю, кто мы, — внезапно шепчет Клара, слова нечеткие из-за недавнего сна. — И кто же? — спрашивает он, поправляя очки на носу. — Я и ты, — бормочет она, — мы величайшая история любви из когда-либо рассказанных. Он аккуратно закрывает книгу, помечая страницу, и откладывает её в сторону. Доктор обнимает Клару обеими руками и мурлычет что-то, забираясь ладонями под её свитер и прижимая их к её коже, теплой и мягкой. Вселенная гудит между ними, неподвижная и податливая, бесконечная, безграничная и невероятно красивая. — Думаю, ты права, — тихо говорит он, улыбаясь. Этого достаточно.