Грозовая ведьма

      38.              "Хочешь мира, готовься к войне..."       Кажется, именно так говорил кто-то в древности. Да, и позже до самого настоящего времени это действенно.       А ещё говорят, что худой мир лучше доброй ссоры...       При желании можно наскрести огромное множество поговорок на заданную тему, и все они в чем-то будут идеально подходить к нынешней ситуации.       Гретта не хотела войны... Нет. Не так. Она не собиралась в нее вмешиваться. Даже несмотря на то, что участвовать в приближающемся конфликте будут близкие ей люди. Особенно, поэтому.       Все они собирались выступать на разных сторонах, и она не желала выбирать ничью из них. В том, что должно было случиться, не было идеально правильной стороны, не было безгрешных и невинных, как не было и абсолютного зла. Это естественно.       Давно прошли те времена, когда она с жаром и пылом бросалась в гущу событий, пытаясь доказать... А собственно, что она должна была доказать и кому? И для чего? Будь в этом мире Рон, он назвал бы ее предательницей. Для него всегда всё было просто. Есть свои и есть чужие. Свои априори правы, чужие заведомо воплощение зла. И... и это всё. Тоже, в какой-то мере, форма выбора. Не плохая и не хорошая.       По такой логике, Гретта должна была выбрать сторону Верде и Реборна, потому что они её родственники. Джагер в таком случае пролетал, как фанера над Парижем, ибо любить его, с точки зрения Уизли, было бы "неправильно". Даже если опустить его не совсем живое состояние, то он всё равно не смог бы стать своим парнем для гриффиндорца. Он бы ему просто не понравился. Это аксиома, как и факт незаурядного ума у шестого сына Артура и Молли. Просто он такой человек. Когда-то Гретта приняла это как факт и смирилась. Людей не переделаешь.       Что бы сказал друг о Джуне?       Ну... Тут бы все свелось к тому, сколько и в какой момент бывший староста факультета узнал бы о древнем Шамане. Кавахира мог с лёгкостью занять нишу, как Темного лорда - сжечь-убить-развеять-по-ветру-гада! - так и стать примером великого подвига самопожертвования, как Дамблдор.       Но, в конечном итоге, не важно, что бы подумал и сказал Рон Уизли, Гретта представляла себе его выбор, чтобы успеть успокоиться и принять взвешенное решение. Подтвердить для самой себя точность выбора.       Ибо выбирать она не собиралась. Несмотря ни на что. Вместо того, чтобы помогать кому-то одному и во время испытания, она попробует сделать по-своему. Пойти своим путём. И нет, конечно, она не собирается влезать в работу системы Равновесия и что-то там подкручивать, лезть своими хитрыми руками и ещё как-то вмешиваться в механизм, который и без ее светлой головы работал на протяжении тысячелетий. Тут, какой бы талантливой и умелой она ни была, нужно что-то большее, чем уверенность в своих силах.       Не зря же говорят: работает — не лезь.       Да, криво, косо, с трудом, огрехами и жертвами, но ведь работает. Механизм, построенный из безысходности, двумя... недоучками, если говорить мягко — ведь ни Сепира, ни Шахматноголовый — не являлись артефакторами. Что они могли сделать? И ведь сделали.       Да, система нуждается в доработке, и когда-нибудь Гретта обязательно возьмётся довести ее до ума. Но не за оставшиеся два месяца до смены хранителей. Работать с подобными механизмами требуется в спокойной обстановке и с уверенностью, что ничего не полетит. Не рванёт, как неразминированная бомба времён Мировых войн.       Поэтому нет. Она не собирается вмешиваться, Джагер опасается зря.       А вот что можно сделать, так это поймать тех, кто выпадет из Системы после перестройки. Хотя бы попытаться.       Поэтому Гретта делает глубокий вдох и выдох, как перед прыжком в ледяное озеро со скалы, и принимается за сборы. Перед ней встаёт нетривиальная задачка, для которой, вполне возможно, её познаний может не хватить. Вероятно, даже вмешательство в систему Три-Ни-Сете, оказалось бы легче. Но…       

Если верить в чудо, оно обязательно случится.

      Первое, чему учат волшебников. Вера - основополагающая сила мира, наравне с Волей и удачей.       Сейчас ей бы это не помешало.       - Мастер, мне нужно исчезнуть на некоторое время. Помогите мне, пожалуйста, - обращается она к древнему оружейнику.       И тот смеётся тихо, каркающе, как старый нахохлившийся ворон. Повязка на его глазах весёлыми морщинками, черные перья плаща топорщатся, как шерсть.       - Ке-ке-кек!       Что ж, она не спорит, что выглядит смешно.       - Ты уверена, что тебе хватит оставшегося времени? - насмешливо тянет он.       - Нет, - Гретта улыбается зеркальной улыбкой. - Но не попробовать, значит, проиграть.       - Вот-вот! Наконец-то правильные слова! Туманному обалдую есть чему у тебя поучиться, девочка. Да будет так! - полы плаща хлопают крыльями.       Ну, вот и чудесно.       Осталось методично подготовиться и отправиться на поиски всего необходимого. А необходимо многое.       В полосу выделанной кожи с креплениями по порядку ложатся инструменты, сделавшие бы честь любому хирургу и химику. Она не гений зельеварения, но технику безопасности помнит. В артефакторике они тоже нужны. Руны в мелкий мешочек, магические камни в зачарованную шкатулку. Всё вместе сложить в поясную сумку. А так же не забыть провизию, сменную одежду и карту... Последнее не обязательно, ведь поведут ее тропы мира.       Удобная обувь, удобная одежда, пригодная как для прогулок в лесу, так и для похода в горы. Она готовится ко всему, ведь в этом мире может не быть нужных ингредиентов, а значит, нужно быть готовой искать равноценную замену.       Гретта - Шаман, пусть и очень молодой, а, значит, мир любит её, это аксиома, проверять которую не нужно, ее можно только почувствовать. Поэтому она выходит из деревянного домика Талбота и кланяется в пояс, благодаря мастера.       Он укроет ее от внимания Шахматноголового и Вендиче. Ведь им всем может прийти в голову мысль, как минимум запереть ее в высокой башне во избежание проблем. Волшебница не желает чувствовать себя Рапунцель, а потому торопится.       Узкая лесная тропинка сама ложится под ноги, но девушка всё равно шагает по ней с полуприкрытыми глазами — так легче настроиться на путь и отстраниться от постороннего. Чем-то это походит на медитацию в движении или очищение сознания для окклюменции.       

Хотелось бы верить, что в этот раз результат будет лучше, чем первая попытка.

      Ей немного боязно, ведь создавать с нуля всегда волнительно и сложно. У неё нет права на ошибку, но и почти нет подсказок. Гретта иронично улыбается, раздумывая, что в прошлой жизни грядущее можно было бы рассматривать как заявку на звание Мастера.       

(если не Магистра, но самомнение вредит работе)

      Хорошая возможность проверить свои навыки и знания, если бы на кону не стояло много большее, чем звание. Ценное настолько, что не рискнуть нельзя.       Лишь бы в процессе не разнести мир.       Она шагает по тропе, и мир вокруг искажается, словно в морозном воздухе танцуют кристаллики льда, преломляя свет и поднимая ввысь искристые тонкие лучи и блики. Ей мерещится ироничный и язвительный смешок за спиной.       “Вам всё неймётся, Поттер. Ваше высокомерие и наглость заведут вас туда же, куда и вашего безмозглого папашу! Безответственным гриффиндорцам все запреты не писаны?”       Гретта кривит губы, сжимая зубы и фыркает про себя. Глупо цепляться к словам желчного призрака, которого давно уже нет. Глупо, но он всё равно вылезает, когда совсем не ждёшь.       Это совесть или здравый смысл?       Впрочем, нет. Он не прав. Этот пережиток прошлого, намертво вцепившийся в душу вопреки всему, что уже давно не имеет над ней власти. Потому что…       Она не гриффиндорка. Уже очень и очень давно. А так же не слизеринка, не райвенкловка, и уж тем более, не хаффлпаффка. Нет уж. Хватит мерить и считать всех по лекалу, развешивать ярлыки и раздавать штампы. А главное, не уподобляться.       Северус Снейп так до конца и не смог вырасти из злобного, забитого мальчишки, лелеящего свои обиды. Этого не изменила ни “Великая любовь”, ни долгие годы. И что бы не было мучительно стыдно перед самой собой, Гретта должна помнить об этом. В конце концов, она…       

...человек.

      И должна им оставаться, даже когда задумывает авантюру против всего мира.