Save me (Be my girl)

playlist: SAYGRACE ft. Tate McRae & Audrey Mika - Boys Ain't Shit Сюин любила уроки философии. По крайней мере, в Штатах они ей нравились, хотя с подачей материала, в силу менталитета и довольно юного возраста, девушка порой была, мягко говоря, не согласна. Однако здесь, в Сеуле, обстоятельства сложились совсем уж плачевно: госпожа Кан, молодая особа старой университетской закалки, не признающая инакомыслия современных и альтернативных версий философских течений, требовала дословного заучивания своих конспектов и безоговорочного "поддакивания" своим догмам. Нарушителям правил грозило прямое попадание в список "плохишей", которым не то, что ништяки вроде зачётов автоматом, - даже полуулыбка её не светила ни в этом, ни в следующем учебном году. Лан Мэй ещё неделю назад подробно просветила Сю на этот счёт, приведя в пример своего непутёвого братца, не так давно посмевшего вступить с госпожой Кан не в самую безобидную для него дискуссию, когда та решила незаслуженно обойти стороной знакомство со взглядами на устройство мироздания последнего представителя школы "пукхак", выдающегося мыслителя конца восемнадцатого – первой половины девятнадцатого веков Чон Як Дена. Только по причине того, что Як Ден критиковал чжусианство (идеология, господствующая в Корее в XIV веке - прим. авт.), и вообще имел наглость изучать западные науки, за что его в итоге, собственно, и отправили в длительную ссылку. Чонгук трепетно относился как к истории своей страны, так и к философии и искусству Южной Кореи во всех его проявлениях. С той лишь разницей, что, в отличие от госпожи Кан, Гу не считал правильным отделять все эти составляющие от идентичных составляющих остальной части планеты. Он видел связи между ними, находил моменты заимствования, неподконтрольных повторов в один исторический промежуток времени в разных концах света параллельно или с запозданием на некоторое количество лет.. Тем более, одна из половин его личности являлась железно русской, и он не собирался выбирать, какую точку мира любить больше: широкую на душу родину мамы или живописную полуевропейскую родную сторонку папы. Молодой человек одинаково тащился от обеих. В тот раз их спор с твердолобой философичкой чуть не закончился для студента большими проблемами, в том числе и с законом: если бы его любимый знаменитый дядя Чон Чонгук вовремя не вмешался и не призвал на помощь дядю Ким Намджуна, а тот, в свою очередь, не уладил все вопросы с полицией, куда первым делом в истерике и позвонила молодая педагог, увидев на следующее утро за окном на стене здания напротив своё художественно воплощённое парнем неглиже, Гу бы уже как минимум стоял в очереди на отчисление из университета. Посему сейчас на их совместной с Сюин и Лан Мэй паре он вёл себя "ниже травы". Сегодня подружки Ким решили сесть поближе к задним рядам, чтобы иметь возможность пообщаться. Конечно, разговаривать на уроках было строго запрещено. Не разрешалось и пользоваться мобильными. Но о бумажных записках-то в этих запретах не упоминалось.. Главными условиями подобного "общения" оставались соблюдение осторожности и идеальная тишина, вынужденно отработанные за годы студенчества изворотливыми учащимися практически до автоматики. Поначалу девушки переписывались слабо - приходилось много конспектировать под диктовку и хотя бы изредка налаживать с госпожой Кан зрительный контакт, делая вид, что всё звучит очень интересно и доходчиво. Двумя не привлекающими внимание, осмотрительно быстрыми поворотами головы назад Сюин удалось определить местоположение Чонгука, который с совершенно отстранённым видом сидел на парту выше в соседнем ряду и послушно работал шариковой ручкой в тетради. Как раз второй поворот в его сторону понадобился Сю для того, чтобы понять, что именно выражало в это самое мгновение его лицо: безразличие, смирение или.. Вежливо выдержав около пятнадцати строчек обычной дружеской переписки "ни о чём", Сюин аккуратно подвела разговор к интересующей её теме и, как бы невзначай, сделала "вброс", отлично зная, что Мэй готова говорить с ней о братьях 25 часов в сутки. Сюин: "Гу какой-то вялый.. Заболел что ли?" Мэй: "Какое там! Опять завалился домой около четырёх утра. Это рисование в студии его скоро добьёт" Сюин: "Он рисует там ночами?" Мэй: "Он так говорит. На деле - правду знает только Лин. Но молчит, зараза. Оба твердят, что Гу пишет дипломную работу по живописи" Сюин: "А что, если.. у него появилась девушка?" Мэй: "Вряд ли. Он всегда отвечает на звонки родителей, когда ночью задерживается в студии. Да и зачем ему скрывать от нас свою половинку? Мама с папой не будут против, даже если мы познакомим их с коалой - лишь бы настоящая любовь :)) К тому же, папа иногда заезжает к нему туда - ни следа посторонних людей. Но самый главный для меня аргумент - Лин никогда бы не стал прикрывать что-то настолько банальное" Сюин: "Бедный.. Только посмотри на него.. Он же спит на ходу.. :(( " Мэй: "Ещё бы он не спал! Он в кровать прилёг всего на пару часов! А потом встал и потопал в универ.." Сюин: "Ненормальный.. Почему не рисовать вечером?" Мэй: "Вечером у него тренажёрка и репетитор по английскому" Сюин: "Омо-о-о.. Он же так в больницу загремит.." Мэй: "Вот сама и скажи это своему "муженьку" :Р Нас он не слушает :) " Сюин: "Брось. Я просто волнуюсь :Р Так же, как за тебя или за Лина" Мэй: "Я пьёстя вольнююсь".. :D Хватит на него пялиться - шею свернёшь :Р Кстати, на перерыве нам нужно выловить Сато" Сюин: "Зачем?" Мэй: "Твой "муженёк" просил :Р " Сюин: "Кончай нарываться на дружеский удар под ребро, Коко ЛанМэль :Р ))) Зачем ему?" Мэй: " :Р Попросил меня взять её с нами в Итэвон. Типа, доросла, уже можно. Они с Лином её у дяди Чимина и тёти Мел почти выторговали, под свою ответственность, естессно ;) " Сюин: "Что ж.. в принципе, он прав. Мы всё-таки семья. Все едут. Почему бы и нет?" Мэй: "Жаль, Мали сейчас в Таиланде.. Так скучаю по ней Т-Т Ты бы её видела! За последние два года она стала просто конфеткой. Если бы она на выходных поехала с нами - все лучшие парни в клубе были бы нашими :))) " Сюин: "Лично я, в отличие от некоторых, еду за тем, чтобы оторваться под хорошую музыку в хорошем заведении :)))) " Мэй: "И чтобы кадрить своего "муженька"! :D " Сюин: "Мэй, серьёзно, уже подгорает >_< " Однако вместо очередного язвительного ответа Мэй в испуге резко сунула листок с перепиской в конец своей общей тетради и расширившимися от волнения глазами стала наблюдать за тем, как, не прерывая лекционной части урока, госпожа Кан начала своё медленное восхождение по ступенькам между двумя широкими рядами по направлению к верхним партам. Улучив момент, Сю машинально на несколько секунд оглянулась чуть вбок и, поймав округлившимися от тревоги глазами фигуру спящего сидя Чонгука, моментально повернулась обратно, тут же больно пнув кулаком под партой Лан Мэй. Та почти обиженно воззрилась на неё в полнейшем недоумении, но, заметив встревоженно дёрнувшийся в сторону соседнего ряда взгляд Сюин и моментально проследив за ним, тоже напряжённо выпрямилась. Счёт шёл на секунды. Иногда слаженность действий и признаки взаимной телепатии в подобных жизненных ситуациях поражали что одну, что вторую девушку. Даже принимая во внимание их долгую и крепкую дружбу. Не подвели они и на этот раз. Мэй так неожиданно, громко и пронзительно фальшиво чихнула, что добрая половина группы в панике подпрыгнула на стульях, а госпожа Кан в ужасе содрогнулась всем телом и нечаянно выронила из рук свой планшет с бумажными лекциями. Надо сказать, что подняла она его с пола в одно мгновение, вот только в это же самое мгновение Сюин успела стремительно запустить кусочком ластика прямиком Чонгуку в ухо, отчего тот тотчас распахнул глаза и, почесав ушибленное место, за миг оценил обстановку вокруг, тотчас принявшись что-то записывать в тетрадь. Кан подозрительно зыркнула на нелюбимого студента, который на удивление спокойно продолжал конспектировать её рассказ, с искусственной преданностью заглядывая ей в глаза. Затем принялась утихомиривать взволнованную Лан Мэй, кинувшуюся рассыпаться в извинениях за это досадное происшествие. В это время, скользнув внимательным взглядом по соседнему ряду, Гу безошибочно определил своего спасителя, который сейчас смотрел на него немного укоризненно, немного с жалостью и заботой, но больше всего - с любопытством. Словно извиняясь, Чонгук поджал губы, дёрнув бровями вверх-вниз, а потом благодарственно подмигнул девушке. Ему уже стало справедливо казаться, что сразу после возвращения домой Сюин каким-то образом записалась в его личные ангелы-хранители - слишком уж часто за эти полторы недели она умудрялась спасать его шкуру, когда он был практически на волосок от разоблачения. Гу посвятил мыслям об этом достаточно свободного времени, чтобы решить, наконец: после всего Сю имеет право узнать правду. Интуиция подсказывала, что ей он может довериться так же, как Кенте. Совершенно не удивившись тому, что после окончания пары Чонгук испарился из аудитории столь же незаметно, как и недавно из кафе, Сюин задумчиво собрала в рюкзак свои вещи и вынырнула в коридор, чтобы дождаться там Мэй, которая осталась внутри, дабы на всякий случай ещё тысячу раз извиниться перед философичкой за своё "непростительное поведение". Девушка прислонилась бёдрами к подоконнику в нескольких метрах от кабинета и только взяла в руки телефон, как тот внезапно вжикнул, оповестив Сю о прилетевшем сообщении. Разблокировав экран и недоверчиво покосившись на неизвестный номер отправителя, она почему-то сразу интуитивно расслабилась и открыла послание. Черты её лица мгновенно разгладились, постепенно приобретая всё более счастливое выражение. "Загляни в кармашек".. Сегодня Сюин надела изящное классическое серое, немного приталенное короткое платье. Без карманов. Посему вычислить, что в сообщении имелся в виду внешний карман рюкзака, ей не составило никакого труда. Девушка пошарила внутри небольшого тканевого отсека подрагивающей от трепета ладонью и, в нетерпении подцепив пальцами сложенный втрое бумажный сюрприз, торопливо развернула его. На белом тетрадном листе красовалось карандашное изображение точной копии съеденной ею вишнёвой панакоты и надпись "Хочешь меня.. послезавтра вечером? ;) " Щёки девушки вспыхнули заревом. Речь, понятное дело, шла о десерте. Однако многоточие, подмигивающий смайлик и сама сущность Чонгука оставляли ей столько простора для фантазии, что первыми мыслями полезли в голову вовсе не те, которые должны были полезть. Вопрос требовал ответа. И осуществить это студентка могла лишь одним способом. Сюин: "До умопомрачения.. хочу ;) Мог бы просто попросить номер, а не ухищряться в примерочной. Я бы дала" Гу: "Знаю :) Но никогда не ищу лёгких путей - это отбивает всякий интерес ;) Я позвоню. Послезавтра" Сюин: "Извини за ластик _/\_ " Гу: "Тебе идёт серый ;* " Проследив из-за угла коридора за тем, как до чёртиков смущённая девушка принялась на автомате приглаживать рукой свою длинную французскую косу, которая покоилась на её плече, горящими глазами пробегая по написанным им строчкам снова и снова, Чонгук невольно залюбовался. И на сей раз эстетическим чувством прекрасного здесь и не пахло. Он понял это, когда отчётливо расслышал в голове раскатистое эхо постепенно замедляющихся ударов своего собственного сердца.. - Чон-оппа-а.. Может, мне всё-таки.. не стоит ехать? - вся в сомнениях, сидела рядом с ним на скамейке университета Сатори и, потерянно глядя прямо перед собой, яростно теребила шнурок своего рюкзака, вспоминая, как встретившие её здесь сегодня днём Сюин и Лан Мэй предложили поехать с ними в Итэвон отмечать Белый день. Альма-матер Чонгука и школа, в которой обучалась девушка, располагались на одной территории, поэтому аллея для отдыха являлась общей, и ребята пересекались здесь в общие перерывы довольно часто. - Плохие предчувствия? - усмехнулся Гу и, поднеся ко рту высокую упаковку с трубочкой, сделал оттуда глоток бананового молока. - Ну он ведь тоже едет.. - резко повернулась к нему Сато и доверчиво уставилась брату прямо в глаза. - Ну едет. Что страшного? Ты будешь отплясывать в одном углу, он - в другом. Общение можно легко свести до минимума, - пожал плечами Гу, однако следом быстро придвинулся к ней, прищурился и заговорщически спросил: - Или между вами произошло что-то, о чём я пока не знаю, но ты сейчас мне всё обязательно расскажешь? - Э.. - Сато неуверенно отвела взгляд в сторону и замялась, однако уже спустя мгновение вновь посмотрела на ожидающего её истории Чонгука и осторожно спросила: - Гу.. А какой Кента.. на самом деле? - Смотря что ты подразумеваешь под словами "на самом деле", - коварно уточнил молодой человек, подметив про себя, что девушка не по годам умна и за километр чует запах подвоха. - Ну.. как бы.. Он ведь молчун. В смысле, на людях. Он такой с гостями, в классе, с девчонками. Даже с моими одноклассниками ведёт себя.. ну.. не совсем открыто что ли, понимаешь?.. Какой он.. с тобой, например? С Лином или Себом? Когда вы одни.. - попыталась объяснить, чего хочет от него добиться, Сато. - Разный, - срочно приняв размышляющий вид и подняв глаза куда-то в небо, ответил Гу. - С Себом может подурачиться. Хотя.. с Себастьяном невозможно по-другому. Он самый младший из нас и самый непосредственный, пожалуй.. Лин и Кента.. Хм.. После того, как несколько лет назад Лин на его глазах соорудил механизм, зажигающий крохотную лампочку, я бы сказал, что Кента испытывает в отношении него некое.. эмм.. благоговение. Ведёт себя немного сдержанно. Ну а со мной он.. перестаёт выделываться. Честный, сопереживающий, умный, добрый парень. В чём-то сообразительный, где-то - невнимательный. Принципиальный где надо и где не надо. До жути любознательный.. - Как думаешь.. - посерьёзнев, посмотрела себе под ноги Сато. - Почему, как только я перестала его доставать, он.. стал проделывать со мной вещи, которые никогда раньше не проделывал?.. - Это какие же например? - спокойно, с искренним участием поинтересовался Чонгук, в душе просто умирая от любопытства в отношении многообещающих проделок Кенты, которые настолько сбили бедную девушку с толку. - Заигрывает.. Пялится на уроках.. Целует.. без разрешения.. - без задней мысли неспеша перечислила Сатори, щёки которой моментально порозовели при упоминании последней выходки японца. Довольный собой Гу мысленно поправил на своей груди золотую медаль за сводничество. - Батюшки-свет.. Кента? Поцеловал? Тебя?? - до упора приподняв брови, изобразил самое настоящее удивление Гу. - Три раза, Чон-оппа.. - тише добавила растерянная Сато. - Так. Поцеловал - прям поцеловал? Или поцеловал - так себе поцеловал? - деловито спросил Чонгук. - Ну.. нет, конечно. Прям поцеловать я бы, наверно, не позволила.. - начала пояснять девушка. - Почему? - резко перебил её забавляющийся ситуацией Гу. - Ну.. Блин. Я же как бы забыть его пытаюсь! Ему то что? Он играется, мстит. А мне страдать.. - внезапно сердито выпалила Сатори. - А с чего ты взяла, что он играется или мстит? - вдруг осадил её неожиданным предположением хитрый Чонгук. Сато изумлённо уставилась на него: по её лихорадочно подёргивающимся зрачкам определённо можно было идентифицировать наличие сквозного мыслительного процесса. - Думаешь.. он это.. вправду что ли..? - почти с надеждой в глазах воззрилась на него зеленоволосая школьница. Чонгук на миг прищурился, задумчиво закусив губу, а затем сказал: - ТоТо, выход только один. Хочешь, чтоб он перестал целоваться - просто начни вести себя, как раньше. Если будешь продолжать свою операцию - только раззадоришь парня. Ещё чего гляди, влюбится в тебя. Тогда всё. Проходу не даст. Губы будут во-о-от такие! - с этими словами он рисованно выпятил вперёд свои, и они стали похожи на два небольших пельмешка. - К слову, неоднократно слышал от некоторых девчонок, что целуется Кента долго и со вкусом - живой точно не уйдёшь. Гу сверлил впечатлительную Сатори предупредительным взглядом до тех пор, пока не заметил, как она взволнованно сглотнула. В предвкушении. - Мне пора, - невероятно удовлетворённый результатом своих манипуляций, объявил Чонгук и, поднявшись со скамейки, серьёзным тоном добавил: - У вас же сегодня первое совместное занятие по танцам? - Ага. Через полтора часа.. - тревожно глянув на цифры в телефоне, ответила нервничающая Сатори. - Устрой ему там свою самую изощрённую бесовщину. Пусть не расслабляется, - подмигнул ей Гу и, потрепав трогательно взглянувшую на него девушку за плечо, уже через две минуты исчез в отъезжающем от университетской остановки автобусе. В зале хореографии одновременно находилось около десяти пар. Чтобы стоять сейчас среди них, Сато пришлось не только записаться на танцы в обход родителей, но и меньше, чем за неделю, посетить примерно пять индивидуальных уроков, чтобы выучить основные движения танцевальной программы курса. Тори действительно хорошо двигалась и удивительно быстро запоминала все необходимые движения. Однако, несмотря на эти реально значимые генетические достижения, оставалось две чисто технических проблемы, без решения которых всё прочее нещадно обесценивалось. Первая касалась раскрепощения. Когда отец впервые взял Сатори на шоу тёти Айрин, девочке было всего семь лет. Однако именно там сердце Сато подсказало ей, в чём искать смысл своего существования. Влюбляясь в танцы последующие пару лет, в возрасте десяти настойчивая Пак не без труда отвоевала себе несколько хореографических уроков с вечно занятой тётей Рин, на которых и узнала, что основная претензия к ней - это неумение раскрепощаться. По причине недостаточного духовного и физического опыта, Тори не очень поняла, что это значит. Зато теперь отлично понимала это и безумно переживала, что раскрепоститься ей не удастся и сейчас. Этому, кстати, ощутимо мешала вторая проблема, которая в данный момент стояла рядом и заставляла Сато находиться в напряжении каждую чёртову секунду. - Ну что, птенчики мои? С сегодняшнего урока начинаем соединять выученное техническое с эмоциональным, и учиться работать вместе, - одобрительно хлопнув в ладоши, обвела азартным взглядом улыбающихся молодых людей и девушек госпожа Тен. - Трудиться придётся много и упорно. А времени у нас мало. Сразу предупреждаю: кто пришёл сюда только ради того, чтобы пообжиматься - заранее прошу на выход. Те, для кого сменившийся внезапно партнёр - это целая личная трагедия.. Да, повторюсь: дверь вон там, - кивнула она головой в сторону выхода и, увидев, как Пак под удивлённые взгляды окружающих делает несколько нерешительных шагов по направлению, резко добавила: - Сатори, встань на место, пожалуйста. Тебя это не касается. Ты пришла посреди "праздника", никто у тебя Кенту отбирать не будет. Но только в этом году. Дальше будь добра следовать общим правилам, - примирительно улыбнулась ей женщина. Сато послушно вернулась обратно, встав рядом с мгновенно расслабившимся Кеном. Молодой человек поверить не мог, что она думала, будто он собирается бросить её здесь одну на произвол судьбы хоть на минуту. Глупая.. Он же дополнительные занятия по китайскому ради неё на другой день перенёс, забив себе тем самым расписание под завязку. - Сольный номер оттачиваем как обычно, в индивидуальном порядке по согласованному на неделе времени. Парный - три вечера в будни, все вместе. Один вечер для одной пары, по желанию, - в выходной. На выходной договариваться со мной за несколько дней, чтобы я успела сообщить о дополнительном занятии в администрацию школы, - предупредила госпожа Тен. - Теперь к самому танцу. По опыту прошлых лет могу вас заверить, что самое сложное - это не часть со стрит-дансом в стиле латина. С синхроном, поддержкой и акробатикой мы справимся, дело практики. Самое сложное - это та самая медленная вступительная часть с сальсой, которая кажется вам такой лёгкой. Разочарую, но.. мне будет мало вашей гибкости. Вашей ритмичности и хореографической точности. Я не оставлю вас в покое, пока не увижу эмоции, ясно? Я хочу, чтобы вы полностью доверились своему партнёру, чтобы ритм проник к вам в кровь, и ваши губы не шевелились, проговаривая "раз-два-три-четыре". Чтобы вы танцевали, как дышите, - не задумываясь о том, что танцуете.. Поэтому, девочки - просто дайте себя вести и наслаждайтесь музыкой. Мальчики, - здесь танцовщица сделала небольшую паузу, ухмыльнулась и, чуть сменив тон, процитировала: - Не забывайте: сейчас в ваших руках - самое прекрасное создание в мире. Задача мужчины - показать женщину во всей красе, чтобы она была ослепительна. Пусть другие мужчины.. - ..сойдут с ума. Они будут желать её, но она - ваша (с), - шёпотом, с улыбкой на губах, вместе с учительницей проговорил Кента, но, ощутив на себе ошеломлённый взгляд справа, повернулся к Сато и настороженно еле слышно спросил: - Что?.. Это из второй части "Уличных танцев". - Знаю, - тихо буркнула девушка. - Просто не предполагала, что тебе такое может.. нравиться. - Может. И не такое ещё может, - хмыкнул Кента, скользнув по отвернувшейся девушке изучающим взглядом. На Сатори красовались чёрные леггинсы и топик, сверху на который была надета свободная салатовая футболка. Кен злорадно улыбнулся сам себе: он посещал танц-класс два года подряд и уже хорошо знал, что максимум через пятнадцать минут хореографического интенсива эта стрёмного цвета футболка полетит в дальний угол, обнажив перед ним всё самое любопытное. Сестра, не сестра, а чисто с гормональной точки зрения ему было интересно просто узнать некоторые нюансы. Однако Сато продержалась всю пятнадцатиминутную разминку и даже ещё полчаса занятия, пока они в паре механично отрабатывали начало танца. За это время, на радость парням, успели стянуть с себя лишнее абсолютно все девчонки их группы. Тори мысленно упиралась только лишь потому, что Кента. Но, не взирая на силу воли и упёртость, восторжествовала всё-таки физиология. - Только попробуй тронуть меня пальцем, и я тебе его прямо здесь сломаю, понял? - встревоженно предупредила она, оставив футболку на стуле в углу зала и вернувшись на место. - Понял, - как-то подозрительно быстро согласился Кен. - Смотреть тоже нельзя? На эту шутку он получил весьма конкретный угрожающий взгляд, покорно пожал плечами и стал ждать отмашки госпожи Тен, которая в эту минуту занималась планшетом, чтобы ребята, наконец, попробовали прогнать отрепетированный кусок танца с музыкой. Уже спустя пять минут репетиции Тори сообразила, почему Кента так спокойно воспринял её условия. Как истинный джентльмен, он всю дорогу смотрел в сторону и дотрагивался своими ладонями исключительно до её ладоней. Когда же дело касалось её талии, спины или груди - его рука просто зависала в воздухе рядом с её кожей. На первый взгляд - живи да радуйся. Однако если в первый подобный момент Сато было непривычно, то во второй девушке пришлось приложить немало усилий, чтобы выгнуться до нужного состояния без поддержки. А на третий раз она бы несомненно "сломала" спину, если бы в последний миг Кента не поймал её за руку и не подтянул к себе. - Сатори, у вас всё в порядке? - перекрикивая музыку и напряжённо хмурясь, подала голос в их сторону заподозрившая неладное танцовщица. - Да, госпожа Тен!.. Руку немного свело! Всё нормально! - взволнованно крикнула в ответ Сато и, заметив, как расслабилось лицо педагога, обратила весь свой гнев на смирно ожидающего её распоряжений, всё ещё отвёрнутого от неё парня. - Ты труп.. Девушка обхватила его подбородок пальцами и повернула голову удивлённого молодого человека к себе. Затем припечатала его ладонь к своей влажной, обнажённой до лопаток спине и.. Тут-то и настал звёздный час Кенты. За оставшееся время занятия он потрудился облапать Сато по максимуму. Сугубо в воспитательных целях, конечно. Хотя, она тоже в долгу не осталась, больно щипая его за живот и бока, как только выдавалась возможность, и периодически нарочно оттаптывая ему ноги. Как истинный профессионал своего дела, госпожа Тен сразу отметила про себя недюжинную химию, пульсирующую между двумя этими экземплярами, поэтому, прощаясь, посоветовала им сходить вместе в кафе и подружиться как следует, напугав тем, что иначе с танцем у этих двоих стопроцентно возникнут большие затруднения. Чимин стоял у окна гостиной, осторожно выглядывая на улицу из-за шторы, при этом зажимая мобильный между плечом и ухом, а руками придерживая камеру так, чтобы калитка попадала в кадр. - Если он сломает мои ворота, будешь оплачивать, слышал? Я всё документирую (...) Что значит "моей дочерью"?!.. Меня вообще не касается, чем или кем он там их ломает (...) Какие проблемы? Не сможешь оплатить - будешь сам чинить, - тихо усмехнулся в трубку Чим, представив, как они с Гуком в подвёрнутых до колен спортивках и в панамках красят его забор, ибо Мел обязательно потребует справедливости, и ему тоже придётся отвечать по заслугам. - (...) Ну что-что? Уже второй раз (...) Не, моя пинается. Делает вид, что ей это всё не надо (...) Твой - вылитый ты. В молодости. Щупальца распустил, присосался и впрыскивает ей через отравленную пусанскую слюну свой й-а-а-ад.. (...) Блин! Да откуда я знаю? Тут и половины не видно ничего. Чот стоят там. Копошатся. То ли дерутся, то ли ржут.. Не вижу ничерта, Чон.. - Папочка, ты же говорил, что подглядывать нехорошо? - послышался поблизости рассудительный звонкий детский голосок. От неожиданности Чимин уронил камеру себе на ногу. Вовремя сдержав трёхэтажное ругательство и пообещав Чонгуку перезвонить позже, он отложил телефон на стол, потёр ладонью ушибленное место и строго обратился к дочери: - А ещё я говорил, что подкрадываться и пугать других - некрасиво. - Я не подкрадывалась, папочка. Я здесь уже до-о-олго стою, - улыбнулось опешившему отцу его не вмеру умное семилетнее "исчадие ада". - Наско-о-олько долго? - едва скрывая волнение, нервно улыбнулся Чимин. - Не волнуйся, папочка. Я почти ничего не слышала. Я смотрела на звёзды и думала, живут ли на них звездатики, - ответила ему милой улыбкой Ния. - "Звездатики" - это по аналогии с лунатиками? - усмехнувшись, переспросил Чим. - Нет. Это меня дядя Юнги научил, - невинно сдала ему хёна дочь. - Ах, дядя Юнги, говоришь?.. - стиснув зубы, собирался опорочить Шугу в глазах ребёнка Чимин, но не успел. - Почему у вас темно? Опять небо разглядываете? - выглянула с лестницы Мел. - Нет, мамочка. Папочка подглядывает за Сато и Кеном и рассказывает дяде Чонгуку по телефону, сколько раз они поцеловались и кто из них сломал наши ворота в приступе страсти, - спокойно выложил все свои умозаключения юный Штирлиц и с ехидной улыбочкой на лице отправился играть в свою комнату, оставив маме на "съедение" офигевшего папу, который только сейчас осознал, как был не прав, когда променял обещанный мелкой поход в парк атракционов на бильярд с Ли Тэмином.. - Три.. - блокируя собой тело прижатой к воротам упирающейся девушки, одной рукой придерживая кисти обеих её рук за спиной, другой - фиксируя подбородок Сато, чтобы удобнее было осуществлять наказание, считал вслух Кента, быстро касаясь её губ своими. - Четыре.. - поцеловал он её снова. - А это - за подножку, - отчитал он её пятым коротким поцелуем. - Это - за синяк справа. Было о-о-очень больно, - язвительно протянул Кен и неожиданно оставил ей шестой поцелуй сбоку на шее, при этом аккуратно прикусив её кожу. Сато мотнула головой, "прогоняя" его подальше от сокровенного: - Хватит.. Сказала же.. больше так не буду.. Отвали.. - Ещё три. За всё ответишь. Привыкай получать по заслугам, - продолжал лютовать Кен, припоминая, что ему пришлось пережить на танцах, и целуя Тори в седьмой раз. Однако в процессе восьмого соприкосновения их губ, молодой человек нахмурился и отстранился: Сато всё ещё часто дышала, но.. её тело как-то вдруг обмякло под его напором, а глаза.. глаза, невероятно бездонные зелёные глаза смотрели на него в упор с такой обидой, с такой мольбой, что Кента внезапно отпустил её руки. Переместил ладонь на её талию. Пальцами второй руки почти невесомо приподнял её подбородок на полсантиметра выше. Почувствовал её ладони у себя на талии. Наклонился и.. поцеловал замершую в ожидании зеленоволосую девушку так нежно, словно это было извинение за предыдущие восемь грубых раз. Секунда.. две.. три.. пять.. девять.. Сердце выскакивало наружу. Тори открыла глаза: - Зачем.. ты всё время так.. делаешь? - Ты первая начала.. - не отрывая от неё рассеянного взгляда, тихо ответил Кен. - Я начала, потому что.. - казалось, она перестала дышать. - Потому что.. давно хотелось.. А ты зачем?.. Теперь дыхание перехватило у Кенты. А, собственно, правда: зачем? Изначально он собирался сделать это один раз. Там, в раздевалке. Но потом что-то пошло не так, и теперь он почему-то проделывает это с завидным постоянством. Всё сейчас казалось таким сложным.. Кен и себе-то не мог дать ответ на её вопрос, а ей - тем более. Это он и озвучил в следующее мгновение: - Я.. не знаю. Молодому человеку почудилось, что под ногами Сатори пошатнулась земля. Она моментально сникла, очень медленно отодвинула его от себя и приглушённо произнесла: - Больше не нужно. Я не разрешаю. В следующий раз лучше ударь. Я выдержу.. Спокойной ночи. - Спокойной.. - на автомате ответил озадаченный её словами Кента, провожая задумчивым взглядом её печальный силуэт до входной двери дома Паков.