Странные соседи

Он с трудом поднимался вверх по лестнице, каждый грузный шаг отдавался тяжестью этого тяжелого дня. Сегодня все пошло наперекосяк, начиная с деловой встречи насчет расширения компании и заканчивая работой в магазине и даже выполнением простейших поручений. Он все еще кипел от злости после ссоры с Ли, пока собирался на рынок, чтобы купить товары из списка Гермионы. Он не смог найти все, что было нужно, какой-то тупой работник уронил на него коробку с упаковками куриного бульона, а кассир четыре раза перепутал цену, тогда Джордж, все больше распыляясь и безуспешно стараясь игнорировать ноющее плечо, наконец бросил деньги на прилавок и вышел. Вероятно, он оставил по меньшей мере на галлеон больше нужного, но находиться там еще хотя бы минуту было невозможно. Наконец он добрался до квартиры и переложил сумки в одну руку, чтобы было удобнее открывать дверь. Как только он это сделал, послышались крики. — Ради всего святого… — пробормотал он, войдя и прикрывая дверь ногой. — ЭТО НЕ МОЯ ВИНА! Я НИКОГДА ЭТОГО НЕ ХОТЕЛА! — ТОГДА, МОЖЕТ БЫТЬ, ТЕБЕ СТОИЛО РАССКАЗАТЬ МНЕ ОБ ЭТОМ, А НЕ ДУТЬСЯ В УГЛУ, КАК ПЯТИЛЕТНИЙ РЕБЕНОК! — И ЭТО ГОВОРИТ ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ЧУТЬ НЕ УСТРОИЛ ИСТЕРИКУ ИЗ-ЗА ТОГО, ЧТО Я ОПОЗДАЛА НА ПЯТНАДЦАТЬ МИНУТ! Я БЫЛА НА СОВЕЩАНИИ, НО КОНЕЧНО, ДАВАЙ ЗАБУДЕМ, ЧТО Я УПРАВЛЯЮ ОГРОМНОЙ ЧЕРТОВОЙ КОМПАНИЕЙ! — ДА ПОШЛА ТЫ! В ЛЮБОМ СЛУЧАЕ, ЭТОТ МУСОР НИКТО НЕ ЧИТАЕТ! — ПРОШУ ПРОЩЕНИЯ? ТЫ РАБОТАЕШЬ В ПРИДИРЕ! ДУМАЕШЬ, ЭТО ДЕЛАЕТ ТЕБЯ ТАКИМ ВЛАСТНЫМ И МОГУЩЕСТВЕННЫМ… — ЗАТКНИСЬ! Раздался грохот, как будто что-то тяжелое швырнули в стену. Джордж раздраженно покачал головой. С этим дерьмом он не хотел иметь дело после сегодняшнего скверного дня. Но ему стоит смириться. Потому что, как бы ни злилась Гермиона, она все равно неизбежно придет к горьким слезам, а ему придется утешать ее, хотя все, что он хочет сделать, — устроить встряску ей за то, что она подвергает себя этой эмоциональной пытке. Он сжал кулаки, пытаясь побороть желание войти и решить все самому. Послышался яростный выкрик Гермионы: — НЕТ! ТЫ НЕ МОЖЕШЬ МНЕ УКАЗЫВАТЬ, ЧТО ДЕЛАТЬ! ПРОВАЛИВАЙ! БЫСТРО, МАЛКОЛЬМ! Джордж подошел к ее комнате как раз в тот момент, когда оттуда выскочил Малкольм. Он резко остановился, чуть не влетев в грудь Джорджа, и, сердито подняв глаза, поправил съехавшие очки. — Что? — грубо спросил он. — Что ты забыл в моем доме? — спросил Джордж с угрожающим спокойствием в голосе. Ему стоило огромных усилий сопротивляться навязчивому желанию оставить дырку в форме Малкольма в своей входной двери. Вместо этого он лишь устрашающе хрустнул костяшками пальцев. — Отойди, — приказал Малкольм, в открытую игнорируя вопрос Джорджа, который не сдвинулся с места, продолжая свирепо смотреть на молодого человека подруги. Малкольм попытался обойти его, но Джордж так же быстро преградил ему путь. — Какие-то проблемы? — Есть парочка, — ядовито ответил Джордж. Малкольм попытался заговорить, но Джордж перебил его, голос был ровен и холоден, как сталь. — Есть небольшой список того, что тебе срочно надо уяснить. Во-первых, если ты еще хоть раз появишься на пороге этого здания, у тебя будут большие проблемы. Во-вторых, — это самое главное, — ты опять причинил боль Гермионе, и я позабочусь о том, чтобы ты умер самой мучительной и медленной смертью из всех возможных… Малкольм презрительно усмехнулся и попытался пройти мимо. — Убирайся на хрен с моего пу… Джордж схватил невысокого парня за шиворот и с силой припечатал его к стене гостиной. Он услышал хруст. Отлично. Было бы неплохо, если бы у этого мерзавца было сломана по меньшей мере два ребра. — Кажется, ты не понял, — сказал он. Его голос оставался пугающе спокойным, когда он прижал парня сильнее к стене, наблюдая, как тот медленно краснеет от недостатка кислорода. — Оставь Гермиону в покое, Малкольм. Ты больше не причинишь ей боли. Ты больше ее никогда не увидишь. Ты больше не будешь разговаривать с ней. Я достаточно ясно выразился? Лицо Малкольма было искажено ненавистью и гневом, так что сразу стало понятно: вот тот самый человек, который только что кричал на Гермиону, а не скромный журналист, с которым он познакомился в баре много месяцев назад. Он ничего не говорил, только пристально смотрел на Джорджа. Сосед Гермионы отпустил его, но когда Малкольм сделал шаг назад с намерением уйти, Джордж крепче схватил его за воротник и прижал к стене сильнее прежнего. Он вновь услышал треск и после этого отпустил Малкольма. Тот согнулся пополам, схватившись за бока. — Я достаточно ясно выразился? — прошептал Джордж, угрожающе сверкнув глазами. Малкольм поднял голову, его лицо исказилось от боли и ярости. Он свирепо посмотрел на Джорджа: — Да. — Хорошо. Теперь проваливай. Я тебя больше здесь не увижу. — Джордж наблюдал, как Малкольм медленно поднялся и, слегка прихрамывая и стараясь выглядеть внушительно и вызывающе, подошел к камину. Он повернулся и в последний раз пристально посмотрел на Джорджа, прежде чем бросить порошок и шагнуть в изумрудное пламя. Джордж обернулся и увидел Гермиону, которая стояла в дверях и недовольно смотрела на него, решительно скрестив руки на груди. — Привет, — тихо сказал он. — Тебе не стоило этого делать, — сердито начала она. — Что? — Он вдруг очень смутился. — Я сама могу позаботиться о себе, ты же знаешь. Не нужно было избивать его. — Что? — воскликнул он, не веря своим ушам. — Ты не имел права этого делать! — Что мне нельзя было делать? Защитить тебя от такого подонка, как он? — сердито спросил он, указывая на камин. — Почему ты вечно пытаешься привести в порядок мои дела? Я и раньше прекрасно справлялась без твоего вмешательства. Джордж невесело рассмеялся, его голос сочился едким сарказмом: — Да уж, давай взглянем на твое фантастическое прошлое, сколько это продлилось? Пять месяцев? И ты говоришь, что это моя вина, что ты остаешься в нездоровых отношениях? Конечно, так и есть, почему бы и нет? Ведь это так логично. — Что ты хочешь этим сказать? — После каждой вашей чертовой ссоры с этим придурком я был с тобой. Я обнимал тебя, когда ты плакала. Я выслушивал твои жалобы. Но ты все равно каждый раз возвращалась к нему. Я становился участником этого адского, больного круга, но ты никогда меня не слушала. Каждый раз я просил тебя порвать с ним, но ты только говорила, что заботишься о нем. Он же тебя не любит! Сейчас это должно быть очевидно! — Уж кто бы говорил! — сплюнула она. — Ты никогда не был влюблен! — Пусть так, но я знаю, чем бы это ни было, — Он махнул рукой в сторону комнаты Гермионы, — это точно не было любовью. — Может быть, тебе пора научиться решать проблемы, используя голову, а не кулаки. — Чтобы закончить, как ты? Точно, звучит как отличный план! — усмехнулся он. — Отвали, Джордж, — резко ответила она ядовитым тоном, прежде чем развернуться и уйти в свою комнату. Дверь ее спальни с грохотом захлопнулась. Джордж сердито посмотрел ей вслед. — Неблагодарное маленькое отродье, — пробормотал он себе под нос. Он пересек комнату и сел на диван. Сейчас бесполезно что-то делать, он на взводе. Он проворчал что-то себе под нос и направился обратно к входной двери. Он снял пальто с вешалки и вышел, громко хлопнув дверью.

***

Когда он решил вернуться домой, было уже за полночь. Он гулял уже больше четырех часов. Он просто шел и шел, не заботясь о том, куда несут его ноги, просто позволив им бродить, пока он размышлял обо всем. Когда он опомнился, оказалось, что он уже очень далеко от «Дырявого котла», где-то в опасной части маггловского Лондона. Он заметил несколько темных фигур, направляющихся к нему по улице, и почувствовал, как адреналин закипает в крови вновь. «Нет», — сказал он себе, — «Ты не станешь затевать драку только потому, что у тебя плохое настроение. Точно не после всего, что сегодня произошло.» Он тяжело вздохнул, свернул в ближайший переулок, с треском крутанулся на месте и появился в своем магазине прямо возле кассы. Он поднялся по темной лестнице и зашел в квартиру. Он повесил пальто и огляделся. Гермионы нигде не было видно. Не было слышно ни слез, ни гневных выкриков, ни даже шелеста страниц. Он печально осмотрел комнату. Он ненавидел ссориться с ней, но какая-то его часть надеялась, что она сейчас смотрит на дверь, скрестив руки и ноги, выпрямив спину, как будто вместо позвоночника у нее натянутая струна, и нетерпеливо покачивая ногой. По крайней мере, это бы значило, что она дома, потому что сейчас казалось, что она ушла. Ему было интересно, куда она пошла, но, осознав, как сильно он устал, Джордж решил пойти спать и побеспокоиться об этом утром. Он направился в свою спальню и внезапно остановился, глядя на стену гостиной. Там была заметная вмятина, краска сильно откололась и теперь лежала на полу. Он сделал глубокий вздох, стараясь не обращать внимание на прилив гнева, нахлынувший на него после промелькнувших в голове воспоминаний. Он крепко зажмурился и скорее пошел в свою комнату. Он вошел и включил свет. Он услышал тихий шум, человеческое дыхание и резко вытянул палочку, готовясь к атаке. Однако когда он повернулся лицом к источнику шума, то понял, что здесь нет засады. Это была Гермиона. Она сидела на его кровати и, откинувшись на подушки и прислонившись головой к стене, крепко спала. Что она делает здесь? Неужели она ждала его? Он подошел, сел на кровать рядом с ней и, протянув руку, положил ее ей на плечо. — Гермиона, — тихо позвал он. — Проснись, Гермиона. Она пошевелилась и медленно открыла глаза. Она посмотрела на него и дернулась, ее глаза расширились от ужаса. — Джордж! — Все в порядке, Гермиона. Тихо-тихо, все нормально. Это просто я. Она посмотрела на него и разрыдалась, обвив руками его шею и уткнувшись лицом в нее. — Мне очень жаль, я вела себя просто ужасно. Мне очень жаль. — Мне тоже жаль, Миона, — тихо ответил он, не прерывая объятий. Она немного отстранилась, чтобы взглянуть на него. На ее лице застыло мучительное выражение. — Мы расстались, — прошептала она. Он сделал паузу, пытаясь совладать со своими эмоциями и скрыть их, хотя все, что он хотел сделать, — это подпрыгнуть, закричать, рассечь воздух кулаком в знак победы. Но он не хотел ее раздражать. — Серьезно? — просто спросил он. Она пристыженно опустила голову: — Ты был... — Она запнулась, как будто ей было сложно произнести эти слова. — Ты был прав. Я не должна была разрешать себе возвращаться к нему каждый раз. Я просто причиняла себе еще больше боли. Но я это прекратила. — Она подняла глаза, полные слез. — Я должна быть рада, что все закончилось, да? Он грустно улыбнулся, понимая, что она на верном пути. — Может быть, — тихо ответил он. — Тогда почему это так больно? — спросила она таким убитым горем детским голосом, что Джордж будто почувствовал, как его пронзает нож. Он шагнул вперед, прижимая ее к груди. — Потому что всегда больно, когда кто-то, кто тебе небезразличен, так ранит тебя. Но я обещаю тебе, что все будет хорошо. Сейчас будет больно, но скоро боль отступит. Однажды ты проснешься, и совсем ее не почувствуешь. Тогда ты и поймешь, что уяснила свои ошибки. Но такие ошибки не определяют тебя, они лишь сделают тебя сильнее. Она крепче обняла его, и он прижал ее в ответ. Несколько мгновений они просто молчали, прислушиваясь к чужому дыханию — Прости, Джордж, — прошептала Гермиона. — Я понимаю, — тихо ответил он. — Ты тоже прости меня.