Жаркое лето 2008-го

      Гарри, не находя себе места, расхаживал по своему просторному кабинету в штаб-квартире Аврората. Он был сильно разозлён, просто кипел от негодования. Прямо перед ним, на большом письменном столе, заваленном ориентировками и отчётами на разыскиваемых тёмных магов, лежал свежий выпуск "Ежедневного пророка", раскрытый на четвёртой странице. В колонке "Спорт" большими буквами был выведен заголовок: "Неожиданное возвращение! Как стало известно "Ежедневному пророку", спустя почти год после своего ухода из команды, Джиневра Поттер приняла решение возобновить свою спортивную карьеру и вернуться в состав "Холихедских гарпий". С таким усилением команда наверняка улучшит своё положение в лиге. Ведь охотница известна своей агрессивной манерой игры, благодаря которой она штампует голы десятками. Ставки на то, что "Гарпии" войдут в пятёрку лучших команд по итогам сезона, уже принимаются гоблинами по выгодному курсу. Спешите и выигрывайте". — Как она могла это сделать?! — вопрошал Гарри Гермиону, сидевшую в удобном кожаном кресле всего в нескольких шагах от него, — скажи, мне, Гермиона, как она могла? — Не кипятись, Гарри! — успокаивала друга Гермиона, — у неё наверняка на то были причины. Ты же знаешь, она живёт спортом, она всегда любила квиддич, она... — Она меня обманула! — Гарри просто кипел от негодования, — она обещала мне отказаться от этой затеи. Она обещала мне остаться с семьёй! — Видимо, изменились обстоятельства, — Гермиона поёрзала в кресле, — возможно, она ещё раз всё обдумала и приняла такое решение. Я вообще не понимаю, почему ты так злишься. — Почему?! — Гарри указал пальцем на лежащую на столе газету, — вот почему! Я узнаю о планах моей жены из статьи в газете! Если она изменила своё решение, то почему не сказала мне прямо? На что она рассчитывала?! — Она не хотела тебя расстраивать, — заступилась за подругу Гермиона, — ты и так весь на нервах последние несколько недель. Она просто не хотела, чтобы ты нервничал лишний раз. — Не хотела?! — у Гарри от злости даже очки съехали на бок, — а у неё получилось! Теперь я очень даже нервничаю! — И совершенно напрасно, — своим обычным поучительным тоном сказала Гермиона, — что такого в том, что она снова будет играть? Она опытная охотница, никакие серьёзные травмы ей не грозят. — Она нужна детям, Гермиона, — уже более спокойно отвечал Гарри, — разве ты этого не понимаешь? Ты же тоже мать. — Да, я мать, — строго сказала Гермиона и встала с кресла, — но это совершенно не значит, что я нахожусь рядом со своими детьми все двадцать четыре часа в сутки. Я ведь тоже работаю. И в этом нет ничего страшного. Даже полугодовалая Лили может несколько часов в день обходится без матери. Уверена, под присмотром миссис Уизли с ней всё будет хорошо. — А если я хочу, чтобы она находилась под присмотром Джинни? — Гарри повернулся и посмотрел Гермионе прямо в глаза, — я хочу, чтобы она была рядом с детьми, понимаешь? Я чувствую, скоро произойдёт что-то нехорошее. И я уверен, что это как-то связано с нашей семьёй. — Откуда такая уверенность? — серьёзным тоном спросила Гермиона, — у тебя что, снова болит шрам? — Нет, конечно. Но я... — Гарри замялся, не зная, как лучше ответить Гермионе на её вопрос, — мне снятся кошмары, Гермиона. Один хуже другого. Я уверен, что это не просто так. — Ты просто устал. С твоей должностью это неудивительно. Я прекрасно понимаю Рона, который выдержал только три года в Аврорате. Эта работа отнимает все силы. — Возможно, — упорствовал Гарри, — но я выбрал эту работу осознанно и не хочу её менять. — Вот и прекрасно, — сказала Гермиона с укоризной, поворачиваясь к двери, — но не забывай, что и Джинни выбрала работу, которая ей нравится. И тоже не хочет её менять! — Но я... — Вы, мужчины, всегда считаете, что только вы имеете право на своё мнение, только вы можете заниматься тем, что нравится. А женщина должна только сидеть с детьми и готовить вам вкусный обед. — Я этого не говорил! — возмутился Гарри, — Я так не считаю, ты же знаешь!. — Ну тогда и нечего запрещать Джинни возвращаться в спорт. Если это ей приносит удовольствие, разве так трудно с этим смириться? И Гермиона ушла, оставив свой вопрос без ответа. Будучи заместителем министра магии, она имела очень плотный график и не могла подолгу отсутствовать на рабочем месте. Её жёсткие, но справедливые слова немного успокоили Гарри и заставили его устыдиться собственного гнева. В глубине души он знал, что Джинни очень хочет вернуться в спорт и должна это сделать. Он любил свою жену и понимал, как для неё важен спорт. Но кошмары, которые вот уже несколько месяцев занимали сознание Гарри, не давали ему спокойно отреагировать на решение жены. Когда поздно вечером Гарри вернулся домой, он был настроен серьёзно, но без скандала поговорить с Джинни. Джинни встретила его на пороге, баюкая на руках малютку Лили. — Как она? — спросил Гарри, забирая у супруги замотанную в одеяльце дочь. — Хорошо, — сказала Джинни, — сегодня она ела почти без истерики. И почти весь день спала. Спасибо Альбусу: он всё время сидел в её комнате и качал кроватку. — Очень мило с его стороны, — похвалил сына Гарри, — а Джеймс что же? — Джеймс отпросился полетать на метле. Я его отпустила с папой. — Мистер Уизли приходил? — спросил Гарри, — давно его не видел. Он в порядке? — В полном. Уже почти собрал стиральную машину по чертежу, который вы с Гермионой подарили ему на рождество. Гарри улыбнулся, но лицо Джинни было грустным. — Что-то не так, любимая? — спросил её Гарри. — Ты простишь меня? — она посмотрела ему прямо в глаза. Светло-карие, выразительные и блестящие... этот взгляд был способен пробудить в Гарри самые светлые чувства даже в самые тёмные моменты. — Я уже это сделал, — устало сказал он, проходя в гостиную, — но было бы лучше, если бы ты рассказа мне об этом сама. Согласись, узнавать о подобном из "Пророка" не очень приятно. — Я понимаю, — голос Джинни дрогнул, — я сама чуть не лишилась рассудка, когда увидела эту статью. Уверена, это всё происки этой Скиттер. Она ненавидит нашу семью! — Возможно, — горько усмехнулся Гарри, — но она главная "звезда" "Пророка", все ждут её репортажей. Гермиона пыталась добиться её увольнения, но всё тщетно. — Пойми, я собиралась тебе сама всё рассказать. Я приняла это решение, всё хорошо обдумав. Я знаю, что будет нелегко тренироваться, играть и уделять время детям, но я готова попробовать. Если я буду чувствовать, что что-то недодаю детям, то я окончательно уйду из квиддича. — Хорошо, — сказал Гарри, — Смотри, Лили уснула. Надо бы положить её в кроватку, как ты думаешь? — Конечно. Давай, я сама. А ты иди на кухню, там тебя ждёт ужин. Пока Джинни укладывала спать Лили, Гарри сидел за кухонным столом и размышлял о том, насколько он хороший муж и отец. Конечно, он очень любит жену и детей, но последние месяцы, если не год, он стал уделять им куда меньше внимания. А ведь он сам, когда-то, живя с ненавидящими его дядей и тётей, остро нуждался во внимании со стороны взрослых. Нуждался в отцовской заботе и материнской любви. Он подумал, что обязательно постарается исправить эту ситуацию и взять отпуск, пусть за это его и пожурят в очередном выпуске "Пророка". Вскоре вернулась Джинни и села рядом с Гарри. Только сейчас он обратил внимание на то, что она была лишь в одном шёлковом халатике. Этим летом все изнывали от палящего солнца и удушающей духоты, а потому он не удивился одеянию своей супруги. Но столь вызывающий наряд заставил его в очередной раз убедиться в том, насколько была красива Джинни: стройная, даже после трёх родов, с гладкой и очень нежной кожей, с игривыми аккуратными губками и нагло горящими глазами, она умела произвести впечатление на любого. Сейчас она сидела рядом с ним, подобрав под себя одну ногу и практически оголив другую. Длинные рыжие волосы слегка растрепались... За такой внешний вид она бы точно получила нагоняй от матери, если бы миссис Уизли сейчас была здесь. Но, к счастью, её здесь не было, а Гарри находил такой образ своей жены ужасно сексуальным. Забыв о стынущем ужине, о проблемах Аврората и кошмарах во сне, забыв обо всём на свете, он обнял её за талию и потянул на себя. Мгновение, и их губы сплелись в поцелуе. Джинни всегда хорошо целовалась. Ещё тогда, на старших курсах Хогвартса, прикосновения её нежных и тёплых губ, казалось, превращали кровь в мёд, густой, сладкий и медленно текущий по венам. Это было приятное чувство, которое он обожал, ещё будучи подростком. Сейчас он был уже взрослым мужчиной, но сладость поцелуя Джинни была для него не менее приятной. Рука Джинни трепала его непослушные волосы, в то время как он поглаживал её спину, плечи и грудь. Вскоре лёгкий шёлковый халатик, скрывавший все прелести Джинни, оказался на полу, а Гарри стал покрывать тело жены поцелуями. Он не спешил, желая насладиться моментом. Его губы скользили по её шее, мочкам ушей, плечам, опускаясь всё ниже и ниже. Быстрым движением Гарри поднял Джинни на руки и посадил на стол, продолжая ласкать её тело. Она молчала, не говоря ни слова, должно быть, наслаждаясь его лаской. Расстёгивая рубашку, Гарри продолжал руками массировать маленькую, но упругую грудь. Джинни уже полностью легла на стол, закрыв глаза и глубоко дыша. Он любил, когда она молчала во время их близости. Это бывало не так часто. Обычно Джинни была очень говорлива, и в постели любила раздавать команды и комментарии, что постоянно отвлекало Гарри от дела. Сейчас он был благодарен ей за тишину, благодаря которой он мог сосредоточиться на самом процессе. Когда рубашка Гарри также оказалась на полу, он сел на одно колено и прильнул к самому сокровенному месту Джинни. По правде сказать, он не так часто баловал её такими ласками. Последний раз, наверное, ещё до рождения Лили, когда Джинни была беременна, и их супружеская жизнь немного изменилась. Гарри чувствовал себя не очень уверенно в такие моменты, но сейчас он хотел доставить своей жене удовольствие. И, как он мог понять по участившемуся дыханию Джинни, ему это удавалось. Она обхватила его голову руками и поигрывала с его непослушными локонами, пока он продолжал свои ласки. Гарри возбудился не на шутку. Почувствовав давящее чувство в штанах, он уже встал и собирался их расстегнуть, как вдруг в комнату через открытое окно влетела светло-серая сипуха, держащая в лапах письмо. — Что за чёрт? — выругался он, направляясь к сове, — эта сипуха выглядит знакомой. — Она может подождать, — сказала Джинни, хватая Гарри за руку, — я не хочу, чтобы мы прерывали наше важное дело. — Да, я тоже этого не хочу, любимая, — признался Гарри, высвобождая руку, — но на письме эмблема Аврората. Что-то срочное. Должно быть, это от Саллифера. Роберт Саллифер был заместителем Гарри в Аврорате, это был опытный и храбрый мракоборец, который не стал бы беспокоить своего начальника без надобности. И всё же Джинни была крайне недовольна, когда Гарри, голый по пояс, развернул письмо и углубился в чтение, оставив её обнажённую лежать на столе. Когда он закончил читать, Джинни уже села на стул и надела свой халат. По сосредоточенному взгляду мужа она поняла, что второго акта в их сегодняшнем представлении уже не будет. — Что там? — спросила она мужа, когда он наконец опустил письмо, — что-то случилось? — Да, — мрачно ответил он, — похоже, что нашу засаду под Ньюпортом обнаружили раньше, чем мы рассчитывали. Возможно, есть жертвы. — Какой ужас! — воскликнула Джинни, — и ты конечно же должен сейчас со всех ног лететь в Аврорат? — А у меня есть выбор? — Гарри, я искренне сочувствую пострадавшим, но неужели твоё присутствие обязательно? Ты почти не бываешь дома. Неужели нельзя остаться и подождать до утра? — Ты не понимаешь?! — Гарри начал злиться, — мои люди пострадали! Опять. Пока мы тут с тобой развлекались, кто-то из них, возможно, погиб или был серьёзно ранен. — О да, конечно, в этом наша вина! — вспылила Джинни, — тебе нужно перестать во всём обвинять себя. И меня до кучи. — Тебе легко говорить! А я отвечаю за людей. За живых людей! — Гарри с силой сжал письмо и бросил его в горящий камин. — Но... — Всё. Мне некогда. Я на работу. Когда вернусь, не знаю. Пришлю сову. Джинни не успела даже спросить его, что это была за засада и кто её обнаружил, как Гарри, едва одевшись, выбежал за порог дома и тут же трансгрессировал. Недовольная случившимся, Джинни поднялась наверх, в их с Гарри спальную. Она залезла в огромную супружескую кровать и затянула шторы полога. Несмотря на жаркую погоду, постель казалась холодной, словно дело было зимой. От неприятного ощущения у Джинни пошли мурашки по коже. "И сегодня эту постель согреть некому" — мрачно подумала она, — "скоро будет месяц, как Гарри последний раз исполнял супружеский долг. Сегодня всё, казалось, будет волшебно. Но такой радости от судьбы было ждать трудно. Опять обман". Отгоняя от себя мрачные мысли, Джинни вновь прибегла к забытому за долгие годы способу и стала тереть рукой между ног. Но в этот раз возбуждение не нахлынуло на неё, она не чувствовала того душевного порыва, который испытала всего полчаса назад, когда губы Гарри скользили по её телу. Вечер был окончательно испорчен. Осознав, что и здесь она потерпела неудачу, Джинни повернулась на бок и постаралась уснуть.