Жаркое лето 2008-го

      Лето 2008 года выдалось очень жарким даже в Англии, известной своей дождливой погодой. Летний зной досаждал не только миллионам маглов, старавшихся днём лишний раз не выходить на улицу, но и волшебникам, которым не помогали даже леденящие заклинания. В большом богатом доме на плошади Гриммо, 12, на небывалую жару не обращали внимания. Семья Поттеров, вот уже 10 лет обитавшая в этом доме, была занята своими семейными делами. С тех пор, как ровно полгода назад, в январе, у Поттеров родился третий ребёнок, спокойствие вновь покинуло стены их дома. Малютка Лили Полумна была ещё совсем крохотным беспомощным ребёнком, а потому она почти полностью завладела всем вниманием своих родителей. Бессонные ночи, которые провела у постели своей дочери Джинни Поттер, со временем стали давать результат. Постепенно детский плач, сотрясавший старые стены фамильного дома Блэков, стал слышен не так часто. Возможно, этому способствовало активное вмешательство Молли, бабушки новорождённой, которая, казалось, одна-единственная была способна мгновенно успокоить внучку. Джинни была благодарна матери, которая примчалась по первому же её зову и оказала неоценимую помощь в уходе за малюткой. Странно, но, будучи матерью троих детей, Джинни никогда прежде не сталкивалась с такими трудностями. Её сыновья, Джеймс и Альбус, были спокойными младенцами, утихомирить которых ей никогда не составляло большого труда. Но с дочерью ей пришлось куда тяжелее. К счастью, дела постепенно наладились, и девочка, взрослея, становилась всё более тихой и спокойной. Но, по-прежнему, большое значение в её жизни играла бабушка. Стоило ей зайти в комнату, где находилась Лили, как девочка с восторгом и упоением поднимала свои маленькие пухлые ручки и громко угукала. Молли Уизли обожала новорождённую внучку и сделала всё, чтобы помочь дочери в её воспитании. Надо сказать, что в тот год Джинни преследовала одна беда за другой. Ещё, когда она только-только родила Лили, сильно заболел Альбус. Срочно вызванный из больницы святого Мунго целитель поставил неутешительный диагноз: драконья оспа. Мальчика пришлось изолировать в больнице, что не могло не сказаться на его душевном спокойствии. Джинни приходилось постоянно разрываться между больным сыном и новорождённой дочерью. К тому же Джеймс тоже требовал к себе внимания, которое, к счастью, он получил сполна, когда родители отправили его к бабушке с дедушкой, в Нору, с её увлекательными окрестностями. Стоило Альбусу поправиться и вернуться домой, как на семью Поттеров обрушилась новая беда: в Восточном Уэльсе появилась ведьма, терроризировавшая местные деревни и объявившая себя чудом спасшейся Беллатрисой Лестрейндж. Гарри, будучи главой Аврората, был вынужден дни и ночи проводить на работе, озабоченный поисками тёмной волшебницы. Опасаясь за жизнь жены и детей, он отправил авроров для охраны их дома, что доставило их семье ещё больше неудобств. К счастью, и эта проблема разрешилась через несколько месяцев: ведьма оказалась самозванкой, её удалось выследить и устроить облаву. Однако случайное оглушающее заклятие, посланное кем-то из мракоборцев, угодило прямо в сердце колдуньи, отчего она скончалась на месте. Этот случай широко освещался в "Ежедневном пророке" и вызвал множество критики в адреса работы Аврората и его руководителя. Особенно много шума наделала статья Риты Скиттер с кричащим названием: "Кровь и блат: кого нанимает на работу Гарри Поттер?". Гарри, всегда болезненно воспринимавший свои неудачи и несправедливую критику, очень сильно переживал из-за случившегося. Все попытки Джинни успокоить мужа оказались тщетны, так что ей пришлось обратиться за помощью к Рону и Гермионе, которым в итоге удалось на время погасить депрессию Гарри. В начале лета в гости к Поттерам пришла Августина Сендик, вратарь команды "Холихедские гарпии" и хорошая подруга Джинни. Сидя за чашкой ароматного чая, приготовленного по уникальному рецепту семьи Уизли, девушки обсуждали последние новости. — Нам очень трудно без тебя, Джинни, — сетовала Августина, — после твоего ухода мы так и не нашли хорошего охотника тебе на замену. Диана очень переживает и злиться, потому что сейчас мы опустились на пятнадцатое место в лиге, пропустив вперёд даже совсем молодой состав "Паддлмир Юнайтед". Диана Сметвик, загонщица и капитан команды, была очень амбициозной девушкой, которая мечтала возродить былую славу "Гарпий". С уходом Гвеног Джонс эта команда заметно ослабла, однако, когда в её составе играла Джинни, "Гарпиям" удавалось удерживаться в топ-5 лиги. В 2007 году Джинни стала лучшим бомбардиром чемпионата, на неё возлагались большие надежды. Но она всегда ставила семью выше карьеры. Как только Джинни узнала, что ждёт ребёнка, она тут же объявила о своём уходе. — Мне очень жаль, Августина, — с горечью ответила Джинни, — я бы и сама рада поиграть ещё, но я нужна своим детям. Ты даже не представляешь, как сложно быть многодетной матерью! — Конечно, милая, — улыбнулась Августина, — я тебя ни в чём не виню. Семья всегда была для тебя на первом месте. Но, быть может, ты всё же подумаешь о возвращении в спорт? Твоя дочка растёт с каждым днём, да и тренировки не займут очень много времени, у нас сыгранный состав. — Я в этом не уверена, — честно призналась Джинни, — да, конечно, мы играли вместе почти 3 сезона, и даже рождение Альбуса мне не помешало, но... — она вздохнула, — я уже не в той форме, дорогая. Я почти год не поднималась в небо. — Квиддич у тебя в крови, моя милая, — взбодрила подругу Августина, — ты быстро вернёшь себе форму, я уверена. Вспомни, когда ты родила второго, уже через месяц ты отгрузила шесть мячей "Уимбурнским осам". — Да, но сейчас всё не так, — упорствовала Джинни, — я не стала моложе за это время... Да и проблемы навалились со всех сторон... — Какие проблемы, милая? — удивилась Августина, — у тебя? Где та Джинни Поттер, которую я знаю? У моей подруги Джинни никогда не было проблем, — Августина подмигнула подруге. — Спасибо за поддержку, Августина, — улыбнулась Джинни, — ты права, я малость раскисла. Слишком много на меня навалилось. Да и Гарри... — Постой-постой... — перебила её Сендик, — с Гарри-то что? Ты за ним как за каменной стеной. — Это верно, — согласилась Джинни, — но ему сейчас очень тяжело. Он переживает, и, ты знаешь, он не хочет, чтобы я видела его таким. Когда ему плохо, он начинает меня избегать, сидит на работе допоздна. А, когда я спрашиваю у него, как прошёл день, то слышу лишь сквозь зубы: "нормально". Я хочу ему помочь, но он постоянно отвергает мою помощь. Говорит: "занимайся детьми, а я сам разберусь со всем". Это очень обидно. — Да уж, подруга, — задумчиво протянула Августина, — а в постели вы как? — Ну, что за вопросы? — покраснела Джинни, — я что, должна тебе всё рассказать? — А почему нет? Меня-то чего стесняться. Я сама не ангел, ты же знаешь. — Ох, Августина. Хотела бы и я сейчас не быть "ангелом"... — Что ты имеешь ввиду? — почуяв интересный поворот в разговоре, Августина подвинулась ближе к Джинни и навострила уши. — Всё, хватит. Больше ничего не скажу, — рассмеялась Джинни, но Августина почувствовала, что смех её был неубедительным, наигранным, — мне пора Лили кормить. Она скоро проснётся и будет плакать, если я вовремя этого не сделаю. — Хорошо-хорошо, — улыбнулась Августина, — я тогда пойду. Но ты подумай над нашим предложением. Я ведь знаю, ты хочешь вернуться, ты любишь спорт. Я тебя не тороплю. Как подумаешь, дай знать... И помни: мы всегда тебе будем рады в команде. Весь остаток дня Джинни провела в раздумьях над предложением своих сокомандниц. Разумеется, Августина была права: Джинни всё ещё тянуло в небо. Тот адреналин, который она получала во время полётов на метле, уворачиваясь от хаотично летящих бладжеров, а потом бросая квофл в самую цель, был ей сейчас необходим, словно воздух. Её жизнь стала слишком тревожной, её нельзя было назвать спокойной семейной идиллией, Джинни остро нуждалась в положительных эмоциях. Даже этот дом, казалось, всё равно возвращается к былому своему облику. Они с Гарри потратили не один год на то, чтобы ничто в доме не напоминало о былых хозяевах: благодаря вычитанному Гермионой рецепту сложного зелья удалось даже отодрать орущий портрет Вальбурги Блэк, но всё равно Джинни иногда, особенно по ночам, слышала странные звуки, и ей казалось, словно давно умершие Блэки всё ещё незримо присутствовали здесь, недовольные новыми обитателями дома. Часы уже пробили полночь, когда дверь дома скрипнула, и на порог вошёл Гарри. Он выглядел чрезвычайно уставшим: осунувшееся лицо, мешки под глазами, растрёпанные волосы. Поцеловав жену в щёку, он сел на мягкий диван и закрыл глаза. — Всё в порядке, любимый? — с заботой спросила Джинни, — ты задержался. — Да, было много работы, извини, — ответил Гарри. — Ты, наверное, ужасно голоден, идём на кухню, я приготовила очень вкусный ужин, тебе понравится. — Спасибо, Джинни, — улыбнулся Гарри вымученной улыбкой, — я не голоден. — Но ты совсем ничего не ешь?! — возмутилась она, — идём сейчас же! — Хорошо-хорошо, — устало согласился Гарри, вставая с дивана, — иногда ты мне сильно напоминаешь миссис Уизли. — Это комплимент, — улыбнулась Джинни. — Я так и задумывал, — ответил Гарри с уже более искренней ухмылкой. — Дети спят? — спросил он, когда они сидели за столом и ели слегка подостывшее жаркое с луком. — Конечно. Лили уснула за полчаса до твоего прихода, а мальчики легли ещё раньше. — Да, разумеется, — грустно сказал он, — уже так поздно. Я их почти не вижу. — Ты слишком много работаешь, — начала Джинни. — Такова участь главы отдела, — ответил Гарри, — особенно сейчас, когда нас атакуют этой глупой критикой ни за что. — Я уже говорила тебе, не переживай! Ты помнишь, что сказала Гермиона: министерство провело расследование, эта ситуация признана несчастным случаем! — Да, но "Пророку" этого недостаточно! — возмутился Гарри, — конечно, ведь министр магии — мой старый товарищ по Ордену, а его заместитель — моя лучшая подруга! — С чего тебя вообще стали волновать статьи этой Скиттер? Помнится, ты никогда не... — Джинни! — громко сказал Гарри, беря её за руку, — дело не в этом. Я не справляюсь со своими обязанностями. Я подвожу людей. Позавчера сообщили, что Кайвелл доставлен в больницу с многочисленными переломами. Уверен, это дело рук тех негодяев, за которыми я отправил его следить. — Но в этом нет твоей вины... — начала Джинни. — Я знаю! — ещё громче воскликнул Гарри, почти закричал, — Знаю, что ты скажешь! Но мне не легче от этого! Я чую, чую, что что-то не так. — Но Гермиона и Рон сказали... — Откуда им знать?! — на этот раз Гарри не сдержался и ударил кулаком по столу, — они никак не связаны с нашими делами сейчас, они не знают, какие проблемы у Аврората. К тому же, я чувствую... что-то не так! — Тебе нужно отдохнуть, — Джинни погладила Гарри по голове, наматывая на палец его чёрные локоны, — и всё наладиться. Пойдём спать. — Мне показалось, что ты хотела меня о чём-то спросить, — заметил Гарри, когда они уже легли в свою большую кровать под красивым шёлковым пологом, — ещё тогда, когда я только пришёл. — Да, — призналась Джинни, положа голову на его оголённую грудь, — приходила Августина и просила меня вернуться. — Что? — возмутился Гарри, — но ведь только что родилась Лили! — Но в прошлый раз мне это не помешало. — Да, но в прошлый раз всё было иначе. Послушай, — Гарри почему-то очень взволновали слова Джинни, — ни в коем случае не возвращайся. Ты нужна нам здесь, в семье. — Но ведь мама может мне помочь! — заметила Джинни. — Миссис Уизли не молодеет, Джинни. Ты хочешь взволить на неё трёх маленьких детей? — Взволить!? — теперь уже возмутилась Джинни, — никогда! Я что, собираюсь их бросить? Как ты можешь так говорить, Гарри? — Прости, — он обнял её, — прости меня. Я не это имел ввиду. Я хотел сказать, что она уже не в том возрасте... — Она справится, — сказала Джинни, — Лили и Альбус её обожают, а Джеймс очень любит Нору. Но я не собираюсь отдавать детей ей надолго, всего на несколько часов, пока буду тренироваться. Я надеялась, ты меня поддержишь... — с грустью сказала она. — Я не могу, Джинни, — честно признал Гарри, — я хочу, чтобы ты осталась дома и занималась детьми. Обещай мне, что ты так и сделаешь?! — Но... — Обещай мне! — Ладно... Джинни было обидно, что Гарри её не поддержал. Впервые за долгие годы. Он ведь всегда был на её стороне, хорошо её понимал и всегда поддерживал. Она не могла понять, в чём причина. Мысли менялись одна на другую, она уже пожалела, что завела этот разговор. Не так она хотела закончить этот вечер... А может, ещё не поздно? Джинни повернулась к Гарри и поцеловала его в ухо. Он заворочался. Её рука скользнула по его груди под лёгкое мягкое одеяло, беззастенчиво исследуя его тело. — Джинни, ты что? — сквозь сон пробормотал Гарри. — А ты не догадываешься? — Что, прямо сейчас? — Да. — Неет. Пожалуйста, я хочу спать. — Да неужели? — её рука скользнула ещё ниже, а губы прильнули к его щеке. — Да, я засыпаю, — Гарри заворочался и отвернулся от неё, закутываясь в одеяло. Через несколько секунд послышалось его глухое сопение. "И здесь неудача", — подумала Джинни, — "какая-то просто чёрная полоса". Она пыталась уснуть, но сон всё никак не хотел приходить. Когда часы пробили два, она встала с кровати, накинула на себя лёгкий шёлковых халат и вышла в коридор. В соседней комнате, в маленькой деревянной кроватке, безмятежно спала Лили. Джинни подошла к ней и посмотрела на дочку. Девочка крепко спала, её глаза были плотно закрыты, а на лице застыло приятное выражение. Казалось, что Лили улыбается. "Хоть кто-то видит счастливые сны", — подумала Джинни, поправляя маленькое одеяльце дочери. Решив, что тёплый душ поможет ей немного расслабиться, она отправилась в ванную комнату. Когда-то все краны здесь были сделаны в виде устрашающих змей, но они с Гарри полностью их заменили, и теперь они были сделаны в форме более мирных животных: рыб, русалок и лебедей. Встав под тихий струящийся поток, Джинни закрыла глаза и ощутила сильнейшее возбуждение. Практически зуд. Ей стало одновременно стыдно и весело. Такого сильного возбуждения она не испытывала очень давно. И оттого было столь грустно, что Гарри сегодня не захотел помочь ей побороть это возбуждение. Не в силах бороться с накатившими на неё эмоциями, Джинни решилась на то, чего не делала очень давно. Её рука сама скользнула между ног и начала своё постыдное движение. С каждым новым прикосновением Джинни чувствовала всё большее и большее возбуждение. Оно накатывало на неё, словно волна, и она была не в силах сопротивляться. Казалось, что внутри неё горел огонь, что большое красное пламя находилась там, в самой глубине её плоти. Рука беззастенчиво исследовала промежность, пока, наконец, с новой волной на Джинни не накатило облегчение. Это было сладостное чувство, но оно стало бы ещё более приятным, если бы Гарри помог ей. Стоя под струёй тёплой воды, которая стекала с её огненно-рыжих прекрасных длинных волос, Джинни подумала о том, что сейчас впервые за долгое время она сделала то, чего захотела сама, а не того, чего от неё ждали другие. Эта мысль заставила её устыдиться, но при этом и почувствовать радость.