История о благородном Призраке

* * *       Ранний вечер, воздушный и дремотный, вызолотил подоконник, словно указывая Фелипе выход. Увы, отсутствие решеток на окне, смотрящем на внутренний двор военного комиссариата, не делало этот путь свободным. Майор не обманул насчет условий содержания. Фелипу отправили не в тюрьму, а заперли в одной из комнат для важных свидетелей и высокопоставленных арестантов. Обстановка была на уровне гостиницы средней руки – с кроватью, комодом, крючками на стенах и даже зеркалом. Высокомерный, неразговорчивый стражник приносил ей еду и отводил к майору для допросов. Последними, впрочем, Ильяно почти не докучал, что Фелипу радовало и беспокоило одновременно. Что он затеял?       И как отсюда выбраться? Второй вопрос ее интересовал гораздо больше. Сидеть и ждать, пока майор наиграется с ней и отправит в настоящую тюрьму, или пока кто-то придет на помощь, ее не устраивало. Фелипа то разглядывала в окно комиссариатское патио и караулы, то бродила по комнате, то усаживалась на кровать, уставясь в одну точку, и непрерывно размышляла.       Итак, что же такого произошло, что майор почти полгода не трогал ее, а теперь арестовал? Он не знал о ее преступлении? Невозможно. Капитан наверняка сообщил ему. Он ждал, когда объявятся Дениз или Гаст, чтобы в первом случае провести опознание, а во втором поймать в ловушку? Скорее всего. Опознание не удалось. И Гаст не объявился. Майор решил, что она больше не нужна? Но тогда он отправил бы ее в тюрьму и забыл о ней. Может… они схватили Гаста? Фелипа нахмурилась, но и эту мысль отмела. Майор не держал бы ее здесь и допрашивал совсем иначе. Так в чем же дело?       «Было бы изящно, если бы вы сами позвали своего приятеля в ловушку. Что ж, придется обходиться собственными силами», – вспомнила Фелипа. Ловушка. Он уже не ждет Гаста, он вызывает его. Надо бежать. И чем скорее, тем лучше. Пока Дениз не ринулся ее вызволять и не угодил в западню. Или хуже того – не решил сдаться. Бежать! Но как? Окно выходит во двор, за дверью – стража. Единственно, куда ее выводили – в кабинет майора. По дороге тоже не сбежишь. А вот из кабинета… Фелипа напрягла память. Его окно, кажется, выходит в переулок. Правда, второй этаж. Но это не самое сложное. Продолжая размышлять шаг за шагом, Фелипа составила план и немедленно принялась за его осуществление: забрала из дорожной сумки деньги, отложила шарф и, стараясь не шуметь, разорвала простыню на полосы, обмотавшись ими под платьем. За этими занятиями ее застала ночь, но для следующего шага все еще было рано. * * *       Майору Ильяно показалось, что он едва коснулся головой подушки, как слуга начал его встревожено теребить, пока не разбудил окончательно. В прихожей ждал вестник из комиссариата, доложивший, что заключенная Монтром требует, чтобы ее немедленно допросили. Она утверждает, что дело срочное, и ждать нельзя ни минуты, иначе будет поздно. Майор ничего не понял, но такое поведение сеньориты было необычно и стоило того, чтобы пожертвовать ради выяснения причин желанным сном. Пока лакей помогал ему одеваться, он с трудом пытался разогнать туман в голове. Полночи в казино в его возрасте уже не давались ему так легко, как прежде. И все же к тому времени, когда он вошел в свой кабинет, он выглядел довольно бодрым, хотя и бледно-хмурым.       Фелипу привели почти мгновенно. Девушка находилась в состоянии крайнего нервного возбуждения – с широко раскрытыми глазами, частым дыханием и сбивчивой речью. Он усадил ее на стул, но она тут же вскочила и потребовала карту. Майор удивился, но, подойдя к этажерке, вытащил атлас, разложив его на столе. Девушка принялась лихорадочно листать его, потом отбросила – не то. Напрасно майор пытался выяснить, в чем дело. Фелипа требовала другие карты, склонялась и не найдя нужного, отталкивала. В конце концов, ее волнение и нетерпение передалось майору. Он нашел огромный лист и, расстелив его на столе, склонился над ним вместе с Фелипой. В тот же миг острая боль пронзила голову, горы и реки расплылись перед глазами, сменившись абсолютной чернотой.       Когда он пришел в себя, то обнаружил, что Фелипы в комнате нет, окно распахнуто, а к ножке стола привязана веревка из кусков белой ткани, спускающаяся на улицу. Рядом со столом валялась тяжелая литая чернильница, которой, судя по всему, его и огрела девушка. Майор потрогал голову, скривился и затем, несмотря на всю свою досаду, расхохотался от всей души. Ай да, Фелипа, ай да скромница! Серая музейная мышь оказалась кусучей змеей. Умным врагом майор всегда искренне восхищался, даже если ненавидел. * * *       – Пока мы не узнаем, где майор держит Фелипу, мы ничего не придумаем, – в десятый уже, наверно, раз произнес Дениз, удрученно покачав головой. Лукас напряженно размышлял, следя за тем, как он подбрасывает и ловит монету. – Может, все-таки попытаетесь его разговорить, раз он вам верит?       Лукас снова покачал головой.       – Бесполезно. Но нам не нужно это узнавать.       Дениз поймал монету двумя пальцами и так замер, вопросительно глядя на Лукаса.       – Надо заставить его перевезти ее в другое место. Или… даже лучше – привезти ее туда, куда мы скажем. Да-да, – усмехнулся он на недоверчивый взгляд Дениза. – Допустим, ты еще не знаешь об аресте Фелипы и прислал сюда записку, где указываешь место и время свидания с ней.       У Дениза загорелись глаза, но через мгновение он с сомнением покачал головой.       – Он просто пришлет бригаду для моего захвата и все.       – Нет-нет. Ты слишком осторожен – и пока не увидишь девушку, не покажешься из укрытия. Именно это я скажу майору, когда передам твою записку.       – А что? Может, и получится. Надо попробовать, – Дениз с трудом сдержал зевок. Глаза давно пекло от усталости. Увлеченный планами спасения, Лукас только сейчас заметил его состояние. И, не слушая возражений, отвел в гостевую комнату.       – Спать, пока солнце не взошло. Без сил ты ничем не поможешь Фелипе. Я разбужу тебя, когда буду уходить к майору.       Лукас выполнил обещание. Пока он занимался подложной запиской, Дениз вернулся в улицу Двух друзей, на этот раз наняв извозчика. Энласе у него так и не было, и ему приходилось заниматься организацией дела самому. Он набросал короткий список необходимого и передал его трактирщику, быстро поглощая завтрак. Очень скоро он получил ответное письмо, в котором был только адрес, куда он и отправился, расправившись с едой. К его удивлению, указанный дом оказался ветеранским госпиталем, а привратник человеком «Квартета». Он дал Денизу наплечную сумку, в которой уже разместилось все, что он просил. Дождавшись, когда Дениз проверит и накинет сумку, привратник поманил его за собой и повел к флигелю позади основного больничного корпуса. * * *       Алехо дремал, привычно дожидаясь удара колокола, после которого лежачим больным разносили завтрак. Почувствовав легкое шевеление воздуха, он открыл глаза и едва не вскрикнул – на стуле у его постели сидел Гаст и счастливо улыбался.       – Черт подери твои шуточки, – пробормотал ошалевший Алехо. – Как ты попал сюда?       – Как все порядочные призраки – через стену, – засмеялся Дениз. – Я так рад тебя видеть, амиго! – он едва удержался, чтобы не схватить в объятия перемотанного бинтами друга, осторожно пожав вместо этого незабинтованную кисть.       – Уж точно не больше, чем я, – ответил, усмехнувшись, Алехо. – Я тут вообще никого, кроме сестричек, не вижу.       – Хорошенькие?       – Гаст! – с упреком произнес Алехо и засыпал вопросами о задании и о том, как ему приходится без энласе. Дениз постарался успокоить его, хотя сильно в подробности не вдавался. Времени ему дали совсем немного, чтобы повидаться с другом. По окончании рассказа он заметил, что Алехо помрачнел.       – В чем дело? Что тебя беспокоит? – поинтересовался он.       – Ты выбрал себе энласе, так и должно быть. Но это значит, что когда я встану на ноги, мне дадут нового мастера.       – Даже и не думай. Я ни за что не расстанусь с тобой! – с нарочитым возмущением воскликнул Гаст.       – А как же Фелипа?       – И с ней тоже.       – Но у мастера не бывает двух связных.       – Значит, я буду первый. Не отчаивайся, амиго, я не бросаю друзей.       Дениз, едва касаясь, похлопал Алехо по плечу. А затем, привстав со стула, прижался на мгновение щекой к его щеке.       – Мне надо идти, дружище. Но мы еще обязательно увидимся. Поправляйся быстрее, – уже у двери он добавил: – Надо послать весточку Курро, что ты жив. Наверно, он волнуется.       Алехо прикрыл глаза в знак согласия, а когда открыл их, Гаст исчез, словно и в самом деле через стену. * * *       По дороге к Балькасару, Дениз завернул в еще один дом, куда обычно входил с главного входа, а сейчас, внимательно осмотревшись, забрался через окно в задней части.       Жози в обольстительном пеньюаре сидела на шелковом пуфике с зеркальцем изящной работы в руке. Именно через него она увидела нахальное вторжение и вскочила, обернувшись к окну.       – Ты с ума сошел! – воскликнула она, узнав Дениза. Но тут же рассмеялась. – Это новая мода? Входить через окна?       – И уходить тоже, – усмехнулся Дениз. Он подошел к ней, с радостью и печалью рассматривая такие знакомые и такие очаровательные черты.       Жози почувствовала необычную перемену в нем и не торопилась бросаться на шею.       – Я пришел попрощаться, аманте.       – Ты снова уезжаешь? Надолго?       Дениз молча кивнул. Подошел ближе и обнял ее за плечи, помедлил и нежно поцеловал щеки, глаза, лоб. Отстранился и вздохнул. Затем достал что-то сверкнувшее из кармана и протянул на раскрытой ладони.       – Боже! – воскликнула Жози. – Это же моя сережка с бриллиантами. Я так давно ее искала. Откуда она у тебя?       – Помнишь, когда я впервые попал сюда?       – Разве такое забудешь? – засмеялась Жози. – Ты скрывался от какого-то сердитого сеньора и влез в окно. Совсем как сейчас.       – Нет, аманте. Я солгал, никакого рассерженного сеньора не было. Я хотел обчистить твою шкатулку с драгоценностями.       – Что? Как ты мог? Ах, ты мошенник! – замахнулась Жози зеркальцем. Дениз увернулся, смеясь.       – Но ведь не обчистил же! Только сережку эту… позаимствовал, на память. А теперь возвращаю, как видишь.       Жози посмотрела на него понимающе и покачала головой.       – Оставь. У меня есть еще одна.       Дениз печально улыбнулся.       – Уходи. Я то я заплачу. А я не люблю плакать по пустякам! – она сердито топнула ножкой.       Дениз рассмеялся, послал ей воздушный поцелуй и исчез за портьерой. * * *       Когда он снова добрался до переулков позади Уэртас, то остолбенел – за домом Балькасара следили. Пока он раздумывал, что это может значить и как ему пробраться в дом, подъехал наемный экипаж, из которого вышел озабоченный Лукас. Оглядевшись, Дениз заметил писчебумажную лавку. А через несколько минут в дом Балькасара стучал скромный чиновник с пачкой тетрадей и папок в руках.       – Что-то случилось? – спросил Дениз, едва его ввели в кабинет и за слугой закрылась дверь. Лукас пожал плечами.       – Похоже, да. Но… я не понимаю. Майор меня принял, забрал записку, но был чем-то раздражен и быстро выпроводил, сказав, что позже с этим разберется.       – Можно было бы подумать, что у него появилось более важное дело, – произнес Дениз, – если бы за вашим домом не начали следить.       – Я тоже заметил, – согласился Лукас.       Они напряженно уставились друг на друга. И вдруг одновременно им в голову пришла мысль…       – Фелипа! – воскликнули они вместе.       – Она бежала, – восхищенно засмеялся Дениз, а Лукас изумленно вздохнул.       – И что мы будем делать? Где теперь ее искать?       – Пока не знаю, но мы должны сделать это раньше майора, – заметил, посерьезнев, Дениз.       – Она может остаться в Мадриде, может отправиться в Сан-Гуахиру, может явиться сюда… впрочем, она может отправиться куда угодно. Как понять, что у нее в голове? – почти с отчаянием воскликнул Лукас.       Дениз покачал головой:       – Она очень рассудительная девушка. Наверняка, у нее есть план. Скорее всего, она выберет Мадрид или Сан-Гуахиру, чем совсем незнакомый город. Думаю, она попытается сообщить мне о том, где находится.       – Но как? Она даже не знает, что ты в Мадриде.       – Тогда не мне, а тебе. Думай, сеньор ученый.       Лукас нахмурил брови, снял очки, потер глаза и водрузил очки на место. Взгляд его упал на стопку газет. Он хлопнул по столу так, что Дениз едва не подпрыгнул.       – Знаю! Она даст объявление в газету.       Так и оказалось. Когда они встретились на следующее утро в Ботаническом саду, Лукас протянул Денизу свежий номер и тот прочитал: «Сеньор, известный под именем Хромого Хосе, может придти за положенным вознаграждением в известное ему место».       – Сан-Гуахира, – произнес Лукас.       – Не совсем, – уточнил Дениз. – Но я догадываюсь, о каком месте идет речь. Лигах в десяти от города. * * *       Капитан Монсеррат все-таки решился посетить музей. Правда, с тех пор, как сеньорита Монтром уехала в Мадрид, он старался больше не вспоминать об этом деле, но когда прискакал взмыленный гонец от майора Ильяно, то понял, что оно еще не закончено. Майор сообщал, что подозреваемая бежала и может объявиться в Сан-Гуахире. Он приказывал не только отыскать ее, но и арестовать немедленно и без церемоний.       Итак, музей. Капитан бродил по пустому залу, разглядывал витрины, искал зацепку, но ничего не находил. Музей как музей. Довольно пыльный, надо сказать. Никаких историй про призраков. И название Торре Крузадо нигде не упоминалось. Куда она отправится, если вернется в город? Насколько он знал, близких знакомых, кроме директора музея у нее не было, хотя жители отзывались о ней хорошо. Директор?       Капитан развернулся и прошел в антикварную лавку. Директор встретил его настороженно. Очевидно, что этот сеньор в мундире пришел не покупать ценности. В худшем случае он может просто изъять все, что ему заблагорассудится. Сеньор Марсиус вежливо отвечал на вопросы капитана, не понимая, почему вдруг у него возник такой интерес к его смотрительнице, которая давно здесь не живет.       Окинув равнодушным взглядом мебель и вазы, капитан остановился у книжной полки и механически принялся читать названия. На одном он споткнулся и перечитал еще раз, потом снова. Сердце гулко забилось. Неужели оно?       – Давно у вас эта книга? – достал он с полки увесистый том о бандах и контрабанде и стал перелистывать.       – Давно, сеньор капитан, – кивнул директор. – Никого не интересуют грабители прошлого. Даже вы, пожалуй, предпочтете что-то посовременнее. Жаль, что я не смогу вам в этом помочь.       – Отчего же, – засмеялся капитан. – Поможете.       И, к немалому удивлению, купил у директора книгу. * * *       Солнце давно перевалило за полдень, когда Дениз и Лукас спешились у придорожной посады недалеко от Торре Крузадо. Они наскоро перекусили и, оставив лошадей, двинулись в сторону пещер, одна из которых хранила тайный ход в крепость.       Они прошли по холмам, мимо заброшенной мельницы, через рощу и остановились на ее краю, разглядывая площадку перед скальной стеной и пещеры. Из одной вился едва заметный дымок. Лукас кивнул на него безмолвно.       – Странно, – произнес насторожившийся Дениз. – Это не та пещера.       – Может быть, она удобнее. Или она не хочет, если ее найдут, чтобы узнали про потерну.       – Возможно, – с сомнением сказал Дениз. – Но все же не будем торопиться. Подождем немного, пусть она выйдет наружу.       Лукас согласился, что это разумно. Они нашли место, откуда их не было видно, зато для них пещеры были, как на ладони. Время шло, но никто не появлялся. Лукас начал терять терпение, так хотелось ему увидеть Фелипу и убедиться, что с ней все в порядке. В конце концов его волнение передалось и Денизу. Они решили рискнуть и пробраться в пещеру.       Она была пуста, лишь угасающий костер посредине да пара одеял указывала, что недавно тут обитал человек. Дениз осмотрелся. Пещера была больше той, в которую его привела Фелипа. Свет с улицы и остывающие угли не доставали до дальних ее углов и изгибов. Все казалось мирным, но чутье опытного мастера вопило: «опасность!» Он замер, краем глаза отмечая движения Лукаса.       Вот он двинулся к дальней стороне пещеры. Выстрел! Лукас схватился за плечо и пошатнулся. Дениз упал на землю в тот миг, когда вторая пуля пронзила место, где он только что стоял. –       В тень! – крикнул Дениз, и Лукас беспрекословно подчинился, бросившись к неосвещенной стене. Он не боялся драки, но враг был невидим и потому особенно опасен.       Дениз, понадеявшись, что у врага не больше двух пистолетов, а потому он должен их бросить или перезарядить, змеей устремился вперед. Несколько секунд – и он откатился в сторону. Пуля взбила пыль рядом с ним. Вторая вжухнула вдогонку, но снова мимо. Еще немного и враг расстреляет его в упор, если он не успеет напасть раньше.       Дениз с ревом бросился во тьму. А еще через мгновение оттуда вылетел мужчина в капитанском мундире. Он растянулся на земле, но тут же вскочил, выхватывая из ножен саблю. Из темноты выпрыгнул Дениз и, увидев вооруженного врага, достал из-за пояса наваху, медленно раскрыл ее.       – Вот и свиделись, капитан, – криво улыбнулся он. И крикнул пошевелившемуся Лукасу: – Не двигайся! Он мой. У нас старые счеты.       Монсеррат скосил глаза в сторону и внезапно кинулся с саблей не на Дениза, а на Лукаса. Но клинок пронзил пустоту. Кровь бросилась в голову Дениза. Теперь он ничего, кроме Монсеррата не видел.       Капитану не хватило скорости, чтобы вернуться в прежнюю позицию, и Дениз успел рассечь ему руку ножом. Царапина, но она разъярила капитана. Он бросился на Дениза, очертя голову, полосуя воздух саблей и не давая противнику приблизится.       Какое-то время Дениз уворачивался, сосредоточенно следя за капитаном и, заметив, что тот начал выдыхаться, кинулся в проем между отяжелевшими ударами. Упав на левую руку, правой он вонзил нож под ребра капитану и откатился в сторону. Капитан с расширенными глазами и немо открывшимся ртом, рухнул на землю. * * *       Костер весело разгорался, получив новую порцию древесной пищи. Лукас сидел рядом с ним на одеялах, а Дениз перебинтовывал ему руку со сквозной раной, когда чья-то тень загородила и так неяркое вечернее солнце в проеме пещеры. Мужчины подняли головы и замерли, не веря своим глазам. У входа стояла Фелипа и с удивлением разглядывала их.       – Что вы делаете тут? – произнесла она с тревогой глядя на забинтованную руку Лукаса. Тот улыбнулся ободряюще – ерунда! Ей ответил сияющий Дениз:       – Тебя ищем.       Тут Фелипа заметила тело капитана и сурово сдвинула брови:       – Похоже, не только вы.       Дениз, словно извиняясь, пожал плечами, не в силах перестать улыбаться.       – Но… почему здесь? – Дениз и Лукас переглянулись.       – Твое объявление, – сказал Дениз. – Оно указало на Торре Крузадо. Разве нет?       – Да, – кивнула Фелипа. – Но пещера? На мельнице гораздо удобнее! Не надо на голой земле спать.       Дениз ошеломленно покачал головой и подойдя к ней совсем близко заметил, что хотя лицо ее совершенно спокойно, но глаза блестят смешливо и лукаво. Он расхохотался, подхватил Фелипу и закружил на месте. Девушка тоже звонко рассмеялась, обхватив его за плечи. Дениз остановился и, не отпуская Фелипу, счастливо вгляделся в ее лицо. А ведь он еще ни разу не видел, чтобы она так свободно смеялась! Как она хороша!       – Ты пойдешь со мной, Фелипа? Ты будешь снова помогать мне и спасать – долго-долго?       Щеки Фелипы вспыхнули, но она не отвела взгляд. Потянулась к Денизу и невесомо прикоснулась к его губам своими губами. Внутренний жар опалил его, он прижал Фелипу к сердцу и целовал так долго, что перехватило дыхание.       Когда короткое безумие страсти отпустило их и они смогли оторваться друг от друга, они вспомнили о Лукасе. Но в пещере его не было. Помрачнев мгновенно, Дениз выскочил наружу. Никого. Фелипа заметила что-то на земле, придавленное камнем. Письмо? Она развернула бумагу. Письмо от Лукаса. Дениз обнял ее сзади и принялся читать из-за ее плеча.       «Друзья мои, простите, что ушел, не попрощавшись. Не люблю долгие проводы, а вам сейчас никто не нужен. Я говорю это без упрека и печали.       Фелипа… девочка моя, я люблю тебя и буду помнить всегда. Но не грусти об этом. Такая любовь не приносит страданий и не мучит. В ней можно черпать силы бесконечно. Если ты когда-нибудь услышишь обо мне или прочитаешь в «Гасете», знай: это я посылаю тебе привет.       Дениз! Я доверяю тебе самое ценное, что у меня есть. Береги Фелипу.       Хочется сказать еще многое, но остальное не так уж и важно. Ну, может, только одно – никогда не сдавайтесь.       Ваш друг, Лукас Балькасар.       П. С. Гаст, передай «Квартету», что мой дом в их распоряжении. Только бумаги передайте в Историческую академию. Там им самое место».       – Квартет? – обернулась к Денизу Фелипа.       – Пойдем, mi amor, мне надо о многом рассказать тебе. Опасности, враги и друзья уже заждались нас.       И он снова крепко поцеловал ее.