***
Хищник был погружен в проблемы, которые создал себе сам, но эмоциональные волны, что исходили от Кларисы, так или иначе касались его: то обжигали ярым пламенем, то будто осыпали ледяными осколками. В этой «мелкой ууманке» столько внутренней энергии, что, казалось, из неё бы получилась настоящая звёздочка на небе, вот только Клариса слишком своевольна, да к тому же без инстинкта самосохранения, иногда не понимает, когда нужно нажать на педаль тормоза, а это, для звезды, плохо. Чем больше хищник и землянка приближались к звездолету, тем сильнее чувствовалось «пламя». В один момент Второму Кетану пришлось и вовсе на некоторое время отложить вопросы, которые нужно было решить, ведь за Кларисой наблюдать было интереснее. В этот раз, по дороге «домой», она ворчала, без конца трогала волосы, подол платья, оттягивала верх корсета, желая освободить грудь, проводила ладонями по шее и плечам, морщась от липкости, что был противна. И при всём этом Клариса не забывала кривить губы и с укором смотреть на императора, «целясь» в прорези для глаз.***
Стабилизация атмосфер. Протяжный вздох землянки. Несколько шагов. Едва слышная возня позади Кларисы и… Шатенка пискнула от неожиданности, когда император, оставив солнечную упаковку и часть снаряжения, вдруг ухватил землянку одной рукой за грудь, другой — за бедро, и поднял, прижав спиной к своему телу. — Кетану! — раздраженно прокричала та, шлепнув императора по запястью, но на это дерзкое действие услышала лишь приятное стрекотание с правой стороны, а затем ощутила, как плеча коснулся холодный металл, — ц… — сжав губы в полоску, та зажмурилась, — выпусти меня! — она дернулась, дав ему понять, что хочет освободиться, но Второй Кетану не был на это настроен. Стоило воину оказаться на звездолете, как внутренний зверь, словно щенок, что так долго жаждал поиграть, наконец получил заветный «бантик». Хищнику, что странно, захотелось прямо сейчас коснуться тела землянки, погладить, провести ладонями от макушки до пят, словно пытаясь сказать, что он «вернулся», что он теперь с ней. Для чего это нужно было ему — самец старался не искать ответ на этот вопрос. Сейчас просто захотелось сделать то, что просил внутренний зверь. — Ц… Кетану! — нахмурилась Клариса, когда ладонь воина перекочевала по бедру вниз, после чего медленно вверх, поддев подол платья, — да, ц… Кетану! — землянка, внутри которой боролись два чувства: «я хочу» и «меня всё бесит», начинала заметно капризничать, а подобное императора будто раззадоривало ещё больше. Клариса, произвольно поглаживая хищника по тыльной стороне ладони, возмущалась и пыталась вырваться из его «необычных» объятий. — Хватит стрекотать, — буркнула землянка, — дай мне уже раздеться и помыться! Кетану-у-у… — захныкала та, когда ладони воина мягко сомкнулись на животе шатенки, а голова самца оказались на правом плече, — ну дай ты мне переодеться, ну? — она перевела взгляд вправо, — пусти меня в ванную комнату…***
Хищник, находясь уже в привычной набедренной темно-синей повязке, сидел в чёрном кресле у главного пульта, слепым взглядом глядя куда-то сквозь просторы Космоса и проводя подушечкой пальца по жвалам. Второй Кетану, ожидая Кларису, думал. Усердно, упорно, желая найти ответы на собственные вопросы. Он знал, что будет потом, знал, что отдаст землянку, знал, что выберется из этой Галактики, но каждый раз пытался рассмотреть другой вариант исхода. Император искал ответы на привычные вопросы, когда ему нужно было найти внутри себя вопрос и дать на него честный ответ. Тишина главного зала давила, сердце неслышно билось, грудь еле заметно поднималась и опускалась от дыхания. Хищник застыл, плавно сомкнув веки. Солнечная упаковка рядом с алмазными цепями, Клариса на корабле, стоит только пригласить Кан-Ти-Ша на роль Королевы и, кажется, путь обратно должен открыться, но с последним действием явно что-то шло не так. Император словно саботировал сам себя. Хищник рыкнул, мгновенно повернув голову вправо и нахмурившись ещё больше. Раньше решения принимались по щелчку пальцев, ведь все были верные и неоспоримые, так ему казалось, а сейчас что? И почему? «Почему?» Вой землянки обратил на себя всё внимание, но император не повернулся, ему хотелось, чтобы она подошла сама, чтобы оказалась ближе сама, хотелось, чтобы чувство, пробившееся сегодня у дома Дейхарта, прокатилось волной снова. Внутренний зверь довольно потянулся и будто хвостом отмел все гнетущие мысли в сторону, сейчас было кое-что интереснее, вернее… кое-кто. — Во-первых, где мой переводчик? — начала ворчать землянка, подходя всё ближе, — во-вторых, можно мне нормальны вещи? В-третьих, хватит меня брать с собой в это адово пекло к своему сородичу! — фыркнула та, на что император мысленно усмехнулся. «Мне он тоже не нравится», — отметил про себя он. Клариса, коснувшись ладонью запястья воина, уверенно забралась к нему на колени и села сверху, уложив руки на его плечи. Трель раздалась в груди императора, когда пальчики шатенки провели невидимые линии от плеч к его шее. Как же невесомо и нежно, аж покалывания пробежали по телу. Картинки в голове воина стали сменять друг друга слишком быстро, отчего взгляд потемнел. — И хватит меня оставлять так надолго! — Клариса резко приблизилась к лицу хищника, чуть ли не чмокнув его. Руки самца мгновенно оказались на ягодицах землянки. Пальцы тут же сжали плоть и из пасти раздался звук, подобный сдавленному вздоху. — Да что-о-о ты говоришь, — Клариса, усмехнувшись, отстранилась от императора. Она ещё не забыла тот факт, что Второй Кетану показался вместе с Кан-Ти-Ша. — Руки свои убрать не хочешь? — серьезно спросила та, приподняв одну бровь, на что воин отрицательно мотнул головой, — а мне кажется, что хочешь! — с напором, с явным утверждением проговорила она. Второй Кетану только смял ягодицы ещё раз, потянув Кларису на себя. — Хочешь меня потрогать? — глаза вдруг загорелись, на лице появилась милая улыбка, и шатенка нежно погладила воина по шее. Император кивнул и осторожно провел коготками по халатику вдоль спины вверх. — Хочешь потрогать? — Клариса, перейдя на шепот, приблизилась к «мордашке» императора, который снова кивнул и фыркнул так, словно сфера с тестостероном взорвалась в груди, — да? — загадочно улыбнулась та, — сначала с подругой своей разберись! — строго и сухо выпалила девушка, мгновенно изменившись в лице.