Золотые крылья

— Хинат, нет, ну какая разница кто из нас попадёт в наш ужин. Ты, или не ты. — Ну ты же в любом случае попал. И остальные птиц набили, нам хватит на сегодняшний ужин и даже на завтра. — Да, но если бы ты не упустил своего джейрана, который был у тебя перед носом, нам хватило бы сегодняшней добычи ещё на два полных дня. А так придётся делать ещё и послезавтра остановку для охоты. Хината ехал на своём широкогрудом чёрном жеребце, Инока ехал рядом на своём тёмно-буланом красавце. Позади них ехал отряд Ойкавы. К жеребцу Иноки был подвешен подбитый им джейран. Охоту на него Инока с Шоё и обсуждал. Им, в отличие от всех остальных, на охоте посчастливилось наткнуться не только на птиц, но и на двух горных джейранов. Но Хината упустил своего в последний момент — зажмурил глаза, когда надо было выпускать стрелу из рук и животное просто убежало, после того, как простояло на месте минут пять. Хината до жути боялся охоты.. нет. Хината, до жути, жалел животных и не мог спокойно убивать их на охоте. Инока прекрасно знал об этом, но считал, что когда тебе нужен ужин, и будет он у тебя или нет, зависит от тебя, страх надо гнать из головушки куда подальше. Хината не делал этого. Даже не старался, как казалось Иноке, и поэтому он уже час ругался на своего непутевого, трусливого друга. Ойкава, что ехал позади, смеялся про себя, дивясь, насколько Инока похож характером на его лучшего друга Ханджиме. К лошадям некоторых мужчин из его отряда были прицеплены небольшие повозки. Командир отряда, Ханджиме и ещё пара людей сейчас ехали налегке. Но периодически в группе происходили смены, и к повозкам прикрепляли отдохнувших лошадей. Сейчас отряд ехал через огромную вытянутую низменность между двумя огромными горами, усыпанными хвойными деревьями. Вдоль их пути текла быстрая река, она сопровождала их путь уже довольно давно. Но теперь впереди она расходилась в две разные стороны. Солнце уже садилось и его лучи прятались там, где сходились горы. Ойкава начал переговариваться с Ханджиме о том, что, по идее, уже можно остановиться и сделать привал. Хината услышал их разговор и заулыбался, посмотрел на место, где река начинала пересекать их путь. И не стал ждать, когда Инока закончит читать своё очередное нравоучение. — Я первый! — крикнул Шоё, дёрнул поводья, и его лошадь сорвалась с места. Инока на секунду нахмурился, а потом на его губах заиграла ухмылка, и он тоже дернул поводья. Два коня со своими хозяевами молниеносно вбежали в воду, разбрызгав её в разные стороны. После Инока сразу подогнал свою лошадь ближе к Шоё, столкнул мальчишку в воду. Лошадь Хинаты без своего хозяина спокойно поплыла от него. Рыжий мальчишка, стоящий по пояс в воде, стал стирать с лица воду и выжимать её из волос, одновременно с этим смеясь. Инока довольно заулыбался. — Это тебе за то, что меня не слушаешь. — весело проговорил Иваидзуми младший. Хината громче рассмеялся, а когда прозрел, стал брызгаться на Иноку, чтобы тот стал таким же мокрым, как он. Но парень сразу сам спрыгнул с лошади и быстро забрызгал мальчишку. Так, что с рыжих волос опять текло не переставая. — Все, понял я, понял! — Да конечно, — улыбаясь, ответил Инока. — Не в первый раз это слышу уже. Мальчишки ещё какое-то время поиграли, а потом, смеясь, наконец, вышли из воды. Отряд Ойкавы уже подъехал к берегу. Мужчины уже отвязали своих лошадей от повозок, отпустили их напиться воды и начали заниматься делами: кто стал готовить место для ночевки, кто пошел искать дрова для костров, кто уже начал потрошить тушки птиц и джейрана. Двум, не боящимся вымокнуть, дали задание привязать всех лошадей к деревьям рядом и натаскать им ведер с водой. Мальчишки быстро все сделали. Одно ведро, как всегда, оказалось лишним. Пока Инока спокойно гладил свою лошадь, Хината тихо подошёл к нему сзади, приподнял ведро над его головой, и начал наклонять. В этот момент Инока резко повернулся к Хинате лицом, перехватил его руки, отодвинул ведро дальше от себя, перевернул, и вся вода вылилась на рыжую голову. Инока довольно расхохотался. Пока Хината опять смахивал с лица воду и хлюпал раздраженным носом, в который уже несколько раз набрал воды. Потом пару раз прокашлялся. Ойкава раздраженно посмотрел на двоих под деревом. — А ну быстро переодеваться, оба! — Инока сразу отставил пустое ведро, и мальчики побежали к повозке со сменной одеждой. Теперь уже все взрослые мужчины заулыбались, продолжая делать свои дела. Отряд Ойкавы вместе с Хинатой ехал с северной деревни их друзей. Вся поездка должна была занять всего полтора месяца. 3 недели туда, 3 недели обратно и пару дней на обмен вещами. Но на начало поездки выпали нехилые такие морозы и рыжий мальчишка сразу слёг с лихорадкой. С лечением затянули, и оно началось только по прибытии в деревню. Из-за этого заняло дополнительные 2 недели — в деревне друзей они были намного дольше, чем планировали. Не то чтобы все были этим сильно недовольны. Никто не ругался на Хинату из-за его хилого организма. Но обратно все хотели добраться спокойно. А мальчишка, обрадовавшийся мартовскому потеплению, делал всё, чтобы опять схватить болезнь. Вода в реках не была шибко теплой, а вечером и ночью температура воздуха была довольно низкой. Поведение Хинаты всех немного нервировало. Ойкава периодически пытался контролировать мальчишку, но Хината не долго сохранял в своей голове наказания взрослого. Шоё больше не желал ограничивать себя в том, что хочется. Он думал о последствиях, но искушение получить удовольствие, испытать свободу, которой раньше не было, было выше. Инока знал и поэтому не останавливал. Даже если друг заболеет после, воспоминания, полученные перед этим, будут радовать его сильнее, чем его радовало бы здоровое состояние. Инока слишком хорошо узнал Хинату за последние полгода, что случились после событий в начале осени. После событий связанных с Савамурой. После того как старейшина дал Хинате свое согласие и вместе с тем указал на существование доверия к Хинате, Шоё пересмотрел свои интересы, отказался от того, за чем бежал первые пол года нахождения в деревне нефилимов и с головой ушёл в изучение варки лечебных зелий и во врачевание. Это ему было куда интереснее, а доверие, дружбу, как оказалось, действительно можно получить и без нахождения в отряде. Лекарь Сугавара был прав. Инока поступил так, как и планировал, вступил в отряд своего старшего брата и Ойкавы, стал заниматься обходами леса, в котором они жили, стал ещё одним хорошим добытчиком семьи — всегда успешно выезжал на охоту. А свободное от своих основных дел время мальчишки проводили вместе. Они продолжали вместе тренироваться. Собирались общей компанией. Вдвоем часто выезжали в соседние леса погонять пушных животных. Хината часто оставался допоздна в доме своего друга, очень хорошо подружился с его семьей. Инока, на самом деле, сначала считал их дружбу странной. Да и, до сих пор, так считал. Он понимал, на чем она строится — на непонятно почему и откуда существующем интересе мальчишки Хинаты Шоё к Иваидзуми Иноке, на который второй отвечал. Хината тянулся к Иваидзуми младшему. Смотрел всегда так, будто хотел что-то разглядеть на лице белокрылого, будто что-то искал во взгляде Иноки. Так же Хината приглядывался к его старшему брату. Сначала это вызывало вопросы, смущало. Но потом Инока принял это за личную хинатину странность и принял её. Хината хорошо умел молчать, когда надо, не раздражал лишний раз, и, поэтому, Инока его не отогнал от себя. Так, между двумя непохожими случилась дружба, что напоминала возню старшего брата с младшим. Не только отношения с Инокой и друзьями пошли у Хинаты в лучшую сторону. Отношение нефилимов к Хинате в деревне тоже изменилось окончательно. Слухи о мальчишке стихли. Беспокойство спало. И сам мальчишка также перестал их всех бояться. В начале прошлой весны, в начале марта, 16-летний Хината Шоё приближаясь к деревне нефилимов дрожал, как осиновый лист. Спустя год в начале марта 17-летний Хината Шоё спокойно заезжал на территорию их леса, уверенно приближался к деревне, без сомнений пролетал дом за домом. Спустя год Хината Шоё без страха раздвинул ткани при входе в один из домов. В дом, в котором всегда пахло ароматными сушеными травами и где по всему дому разросся дикий виноград с ярко-красными цветами. Хината снял с плеча свою сумку, свой лук, колчан со стрелами — тихо положил все на пол у порога и посмотрел вглубь дома. Прошел. На террасе за низеньким, маленьким столиком на подушке сидел нефилим с белоснежными крыльями — лекарь Сугавара Коуши. Перед ним стоял поднос с листьями разных трав. Когда Хината встал у входа на террасу, он обернулся, сразу улыбнулся, встал, вышел из-за стола и развел свои руки в разные стороны — рыжий мальчишка молниеносно влетел в объятия лекаря. — Я тоже скучал, Шоё. — А я сильнее. — лекарь отстранился. В маленьких глазках завидел бусинки-слёзки, и осторожно стёр их в стороны, пока они не скатились по щекам. Потом лекарь заварит чай. Усадит мальчишку за стол, после, сам сядет напротив и станет внимательно слушать об его новом приключении. Будет кивать почти на каждое произнесенное мальчишкой слово — давать понять, что слушает. Потом отругает мальчишку за непослушание в дороге. Долго будет причитать, о пренебрежении мальчишки к своему здоровью. А потом успокоится. И будет опять смотреть на Хинату так, будто тот никогда и не делал ничего не так. Как родители, бывает, ругаются на своих детей, потому что переживают за них и любят более всего на свете. Так лекарь временами ругался на Хинату, потому что переживал за него, боялся потерять, из-за того что полюбил мальчишку, как родного сына.

***

Пыль, грохот поднимались над землями народа Т. Народ М то рысью, то вскачь топтал их земли своими низкорослыми конями. Хасару и двум старшим приёмным сыновьям Арслангерея II было приказано свершить правосудие — отомстить за несправедливо, давно убитых трёх праотцов, победить народ Т и захватить их земли. Полгода ушло на то, чтобы подобраться к народу Т. Земли народа Т граничили с землями Арслангерея II на юго-востоке, на востоке и на северо-востоке. Под владением Т были разные племена, которые, в случае беды, должны были защищать своего хозяина — Т. И эти племена находились преимущественно на юго-востоке. М решили сразу разобраться с ними, чтобы те под ногами не путались. К юго-востоку М добрались за два месяца и потом столько же сражались с прихвостнями Т. И после победы над последней собачонкой Т — Тамунами, через 3 недели М и Т сошлись в страшной битве, но отнюдь не решающей. Во время битвы Хан Т осознал, что шанс на победу мал. Народ Т не был слабым, по численности их было не меньше М, силы воинов были почти равными. Но на стороне М были не только люди, но и нечисть с группой бодрых магов — они давали сильный перевес М. Т проигрывали, и в военной суматохе Хан Т увёл половину своего войска и скрылся. Только добив всех оставшихся Т, Хасар осознал, что они упустили Хана Т. Делать было нечего. Они должны были снести голову Хана Т, для того чтобы впредь земля Т, стала землей народа М. Народ М передохнул пару дней и двинулся в погоню за Т. Настоящий и, пока ещё, действующий Хан Т был достаточно грамотным военачальником и толковым воином. Он не был лишён доблести и смелости. Хан Т не просто бросил свой народ и свою армию. Он желал защитить своих людей и поэтому увел часть армии с поля боя. Хан Т планировал собрать новую армию и сойтись с М вновь. Но обстоятельства шли против Хана Т. Чтобы собрать новую армию, ему надо было объехать все свои города. Хан Т понимал, что М буду преследовать его и ехать по его следам. Только Хан будет покидать своих людей, свои города, М буду приходить туда и неведомо, что делать. Держать осаду, надеяться спрятаться за стенами.. Он понимал, это бессмысленно, а ещё постыдно. Поэтому Хан Т приказывал своим людям бросать свои дома, брать в охапки своих родных и идти за ним, сжигая свои селения, чтобы М, проходя по сожжённой местности не находили себе ни крова, ни пищи. Люди, не страшащиеся остаться без крова, но страшащиеся не помочь своему Хану смело бросали свои дома и сжигали свои селения. Но не все имели достаточно смелости для этого. И некоторые города под руководством малодушных отказывали своему Хану — поворачивали к нему свои спины. Они готовились склонить свои головы на сторону врага, не веря в силу своего Хана. М ехали по следам народа Т. Хасар, улыбаясь, смотрел на сожжённые селения. На города, оставшиеся стоять, как и стояли, он смотрел молча, не улыбаясь. Подъезжая к таким городам, ворота сразу открывались, из-за них выходили высокопоставленные с угощениями на серебряных подносах и припадали руками к земле. Хасар принимал подаяния, но больше нескольких холодных слов благодарности седобородые не получали. М молча заезжали к ним в города, брали только самое нужное им: одежду, еду, отдых в несколько дней и лучших лошадей. И отправлялись дальше. После остановки М быстрее преодолевали расстояния: каждый всадник ехал о-двуконь, либо с ещё большим количеством лошадей, и во время скачки М пересаживались с одного коня на другого. Животные меньше уставали — армия ехала быстрее. М не планировали нагнать Хана Т быстро, но не хотели чтобы тот успел, достаточно, приготовить только вступивших в армию к битве. Спустя 5 месяцев два войска сошлись вновь. Встретились они на равнине, недалеко от столицы Т, вокруг которой разрослось много лёгких построек. То были постройки смелых людей, что покинули свои дома вслед за своим Ханом. Армия Т неистово, смело сражалась и на сей раз. Но силы опять оказались не равны. Людей не хватало, чтобы одержать победу. Хан Т крутил головой, тут и там замертво падали его смелые воины, многие ещё совсем молодые парни.. Хан Т не яростно желал сохранить свое имя и звание, но горячо хотел чтобы его народ остался в живых. Это было для него первостепенно важно. Хан Т знал, как Арслангерей II относится к своему народу — готов защищать до победного. И за это, пусть они были враги из-за стычки их праотцов, у него за это было уважение к Хану М. Хан Т остановил битву. Выстроил своих людей, слез с лошади. Хасар в ответ подъехал к нему на своём коне. Главные полководцы обменялись взглядами. Хасар приказал своим воинам сложить оружие. Обоим армиям было приказано вернуться в свои лагеря. В главном шатре для советов Хасар переговорил с Ханом Т. Хасар сидел во главе. Приёмные сыновья Арслангерея II по бокам от него. Хан Т стоял перед ними, за его спиной стояла стража — воины М, готовые в любую секунду обнажить свои сабли. — Ты достаточно смел, раз остановил бой и согласился прийти, ещё и без своей охраны. Мой брат говорил, что ты такой. Почему ты сдаёшься? — Я взаимно уважаю твоего брата, считаю его достаточно мудрым. Так же мудр ли его младший брат, — начал говорить Хан Т, намекая на Хасара. — Чтобы терпеливо выслушать меня. Ведь, говорить я буду долго. — Говори, брат земной, я выслушаю. — Вы сильны, как и мы. Но, к сожалению, я вижу, что я не в силах спасти моих людей. Я не хочу вести свой народ на смерть из-за своей гордыни, когда вижу, что победы не видать. Ваш брат объединил столько племен. Мои люди, мой народ Т. Если бы не то, что случилось между моим дедом и вашим великим Ханом Арслангереем I, мы могли бы быть союзниками. Но так как, это не возможно, я приклоню колени, раз мои предки сильно обидели вас. Но не убивайте всех этих замечательных людей. Мои Т сильный и верный народ. Мои ремесленники отстроят вам такие мечети, от которых вы не сможете глаза оторвать, наши женщины будут танцевать вам красивые танцы, наши дети подрастут и будут верно и смело защищать вашу империю. Другие, будут честно продолжать работать на своей земле. Они любят её. Только сохраните их жизни. Примите их, как принимаете других. А меня убейте. Пусть моя смерть будет для вас уверенностью, что никто не пойдёт против вас. — Признание своей слабости.. Похвально. Желание спасти людей, признав свою слабость.. Тем более. Но. Почему ты веришь нам? С чего ты решил, что я не обману тебя? — Я знаю, как вы цените верность. Люди за моей спиной, сожгли свои дома, лишь бы поддержать меня. Бросили всё и пошли за мной. Верность к своему хозяину в них безгранична. Вы не оставите таких людей. И сами вы, в таких случаях, как сейчас, даёте честные ответы. — Ха-ха-ха, — Хасар расхохотался. Прямодушие Хана Т ему было по нраву. — А ты нравишься мне. Даже жаль, что я не могу не убить тебя. Но я даю тебе слово, мы не тронем верных тебе людей. А что пожелаешь делать с теми, кто отвернулся от тебя? — Там уже ваша воля пусть будет. Я бы попросил для них милости, да, сомневаюсь, что её вы им даруете. — Ты прав. Это были не пустые слова. Хасар сдержал своё слово. На закате того же дня с честью и, из-за этого, бескровно М убили Хана Т, переломив ему хребет. Перед этим Хан Т, на главной площади своей столицы объявил своему народу о передаче своих уполномочий в руки М. Люди перепугались, но виду новым владыкам не показали, бунт никто не устраивал. На следующий день началась строиться новая жизнь. В столице Т провели перепись населения: тех людей, что уже давно жили в столице, и людей, из ближайших деревень, и людей, что были из далеких сожженных селений. Из людей, что бросили свои дома, выделили ремесленников, красивых девушек и женщин и готовили их к отправке на родину М, в Самарканд. Высокопоставленным столицы Т наказали — тем, кто были также из покинутых сожженных селений, но кого оставляли на своей родине, — тем, в кратчайшие сроки помочь отстроить дома и пожаловать всё нужное для жизни. Выше высокопоставленных Т к городу Хасар приставил своих верных людей и тех, кто был под их командованием (несколько десятков солдат М). В города, которые М прошли быстро, преследуя Хана Т, были отправлены небольшие войска М, но отнюдь, не для настройки дружественных отношений. В один из таких населенных пунктов Хасар отправился вместе со своими людьми. В город, в котором люди громче всех кричали о том, что даже не сомневались в силе своих врагов и знали, что М победят их Хана. — Мы даже не сомневались в вашей победе. Наш Хан был слабым. Неперспективным. Нам повезло, что вы спасли нас из рук нашего Хана и теперь мы в таких надежных, сильных руках. — говорил один из седобородых высокопоставленных под уши Хасара, что сидел на разложенных для него подушках в одной из беседок города и попивал предложенный ему с дороги чай. Даже сладкий чай от этих слов не лез в горло, но Хасар не показывал виду и лишь улыбался, кивая на слова старика. — Ну что же тогда, не будем тянуть. Вытаскивайте всех своих людей из домов. Кто останется в домах и кого найдут мои люди, тому смерть сразу. — улыбаясь, проговорил Хасар и пригрозил указательным пальцем. — А зачем, уважаемый? — нервно, но продолжая улыбаться проговорил старик. — Ну как же. Надо бы перепись населения организовать, чтобы правильно разобраться с налогами, которые вы будете нам уплачивать. Новые хозяева, новые налоги. По приказу все жители города покинули свои дома: отцы взяли под руки детей, женщины схватили на руки младенцев, старики, опираясь друг на друга, тоже, кое-как, покинули свои родные стены. Все они собрались на равнине недалеко от города. М окружили население, начали проезжать между людьми на своих конях, а потом в миг подоставали свои сабли и изрезали население, никого не оставив в живых. Над другими такими же городами-предателями поднялся чёрный дым. Пожары унесли жизни всех живущих там людей. — Последуй они все за своим Ханом и сожги свои дома, нам было бы трудно победить. Но они повернулись к своему хозяину спиной. Опасно держать таких людей в рабах. Такие не меняются. — сказал Хасар, последний раз посмотрев в сторону чернеющего голубого неба, развернулся и поехал в сторону верных людей. У него было ещё много дел. Ему надо было решить, как будет совершаться торговая коммуникация с захваченными землями. Осмотреть местные торговые ряды — узнать, чем здесь торгуют и что производят. Объездить ближайшие земли — узнать, чем необычным и прекрасным наполнена местная флора и фауна. Дел намечалось много. Хасар прикидывал, как будет со всем разбираться и, по его соображениям получалось, что он тут останется ещё минимум на пол года, если не на большее количество времени. Но Хасар уже больше года был в постоянных скачках, перемещениях и военных действиях — ему требовался отдых. И потому по приезде в столицу Т, перед решением всех предстоящих дел, Хасар с небольшим отрядом личной охраны поехал на охоту в ближайшие леса гонять горных козлов и огромных мифических рогатых зверей. Перед этим Хасар отпустил приёмных сыновей своего брата — их основная работа была окончена, разбираться с торговлей и осматривать земли в их обязанности не входило. Да и в пути парни были дольше. Перед отправкой на народ Т парни только вернулись из своих личных долгих рабочих поездок. Держать их дальше тут не имело смысла. Так что, со дня на день, молодые наследники вместе с частью их армии, награбленными вещами, овцами, конями и, самое главное, с огромным потоком рабов должны были отправиться к себе домой, в Самарканд. Пока шло время до отправки домой и шли последние приготовления к долгому пути, парни гуляли по городу Т и пытались занять своё время. Им в помощь был приставлен старый, сгорбленный, но обученный разным наукам и письменности раб. Охрану, что им приставили, парни сразу развернули, наказав заниматься своими делами. В первый день прогулок по городу старик провел наследников по всем самым красивым зеленным садам. Во второй день он решил показать парням местные торговые ряды. По длинной широкой, солнечной улице вдоль домов тянулись разные лавки. Все торговцы богато выкладывали свой товар перед ними и громко зазывали покупателей, при этом вертя самые дорогие вещицы в руках — прекрасные тонкие ткани, изделия из сафьяновой кожи, готовые, прекрасные и прочные одежды, чудесные ювелирные украшения. Тут же оружейная, откуда доносился крик строгого начальника на своих работников и удары молотков. Тут же и красивые девушки в цветастых юбках с расписными подносами с медовыми бубликами и миндальными пирожными. Прекрасные девы ходили туда-сюда по улице и нарочно задевали прохожих своими пышными юбками. Проходя мимо молодых наследников, они игриво улыбались и хлопали глазами. — Слышал, молодые наследники не выбрали себе девушек в нашей стране. — осторожно начал говорить раб, только очередная девушка попыталась обратить на себя внимание молодых наследников. — Неужели вам никто не по нраву? — Все красивы и прекрасны бесспорно. Пусть дальше радуют вас. — ответил Изуми, улыбаясь. — А, понимаю, наверное, дома вас ждут ваши прекрасные жены. Конечно, таким молодым, талантливым, красивым наследникам великий Хан уже точно давно подобрал завидных невест. — Изуми опять улыбнулся, но на этот раз ничего не ответил. Коджи с каменным выражением лица прослушал их диалог. Потом Изуми заметил среди всей яркой, светлой улицы темный закуток и направился к нему. Брат и раб поплелись за ним. Необычная лавка неспроста была тёмной и выделялась на общем фоне — внутри всё помещение было обтянуто тёмной тканью. Из-за этого товары было плохо видно. Но какие-то яркие разноцветные огоньки хорошо проглядывали среди всего этого мрака. Около лавки сидел старик с закрытыми глазами. Он дремал, опираясь на посох. Всё его лицо было перекошено шрамами. Перед ним на низеньком длинном столике стояли мутные стеклянные колбы. Изуми подошел ближе, присел, чтобы лучше разглядеть, что внутри — под мутным стеклом разглядел одиноко лежащие яркие цветочные бутоны. Под каждым стеклянным куполом было по одному цветку. Брови Изуми поползли вверх, парень не понимал в чём смысл такого хранения цветов, а потом цветочные бутоны и зеленные веточки лежащие под ними зашевелились. Около цветов показались маленькие красненькие глазки-бусинки. Цветы оказались большими необычными пауками с зеленными ребристыми лапками, напоминающими ветки цветов, и тельцами в виде прекрасных цветов. На столе стоял десяток таких колб с необычными насекомыми. И парень, подняв голову, пригляделся к остальному товару. В глубине тёмной лавки было ещё много чудных товаров: грибы, вырванные с корнем, ярко светились разноцветными огоньками; цветы с хрустальными лепестками переливающимися от их света; светящиеся груздья кристаллов; много разных растений-насекомых в колбах; отрезанные крылья птиц; чучела необычных животных и длинные, красивые перья, как птичьи, только совсем не их. — Ужас какой! — почти про себя проговорил светловолосый. За спиной послышалась ругань. Изуми отвлёкся от рассматривания жутких чучел, встал и оба парня вместе с провожающим их рабом повернулись. Между домами, на одной из широких улиц, ведущих к торговому ряду, стояли люди и несколько повозок, в которых обычно возили товары. Толстый торговец громко ругался, схватившись за голову. Люди рядом стояли в рваных рубашках и штанинах. — Скажи, что происходит? — обратился Изуми к старику. — А вы совсем не понимаете? — изумленно спросил раб. Коджи нахмурил брови и старик это заметил. — О-о, прошу простить глупого старого слугу Саклаба за его недалекий ум. Я вам всё объясню. Земля, на которой вы сейчас находитесь, не так проста, как может вам показаться. И не так безопасна, как может выглядеть со стороны. Самая разная нечисть нашла себе приют на наших землях. Всё, что вы разглядели в лавке этого потрепанного мужчины, это всё он раздобыл потом и кровью в наших местных лесах. А нечисть от-туда, — Саклаб показал пальцем на огромные горы, возвышающиеся над городом Т, — Часто нападает на торговые повозки и караваны, что идут к нам сюда, и отбирает товары разных торговцев. Через время они пригоняют повозки к нам обратно, уже пустыми. Вот, видимо, на этих молодцев напала нечисть и угнала все повозки с товаром. А товар видимо был этого торговца. Вот он и не может успокоиться. — Что за существа делают это? Что за нечистая сила? — продолжил диалог Коджи. Старик видно напрягся. Его лицо скривилось. Губы сжались в тонкую полоску. — Говори же, раз начал. Большие они? Маленькие эти существа? На кого похожи? — Люди, — старик начал говорить заикаясь. — Люди с крыльями и огромными когтистыми лапами вместо рук и ног. — Нефилимы. — серьёзно проговорил Коджи. Старик смущенно отвернулся от него, когда нечаянно загляделся на его когтистые пальцы. — Да, они. Такие, как этот торговец, — старик показал за спину в ту лавку, где Изуми минуту назад разглядывал насекомых в банках. — Они ходят в их леса. Не боятся. Собирают всё необычное, что там есть. Но здоровые люди не суются туда. А сюда, слава Аллаху, эта нечисть не заглядывает. — Если вы так их боитесь, если они вам так мешают, почему живёте рядом с ними? Почему за столицу и за главный торговый город выбран этот населенный пункт? — Всё, что добывают такие, как этот старик, обеспечивает наш город. Местные лесные растения лучшее, что можно добавлять в лекарственные зелья. Диковинные насекомые хорошо идут туда же. А магические камни, на которых гадают ваши сильные шаманы, как думаете, откуда? А если повезёт и поймать живого крылатого человека, то его можно продать за очень дорого и купить на эти деньги табун лошадей. Из-за всего этого к нам едут с разных сторон света. Между чужеземными и местными торговцами идёт очень хороший обмен. Чужеземные торговцы нам ткани, хорошие одежды, кожу. А мы им хорошо действенные лекарственные растения и диковинные сувениры. А так как на других землях наши местные вещи продаются не за бесценок, местная земля хорошо одевает и кормит наш город. — Говоришь, как найти этих нефилимов? — До места, где они живут, по слухам, ехать пол дня, день максимум. Они живут в долине на огромных вековых деревьях меж двух огромных гор, что усыпаны лесами. Но встретить их можно и сразу, только въедешь в их леса. Нефилимы постоянно обходят свои земли. Они постоянно бдят и защищают их. Не подпускают людей к себе. Коджи постоял немного, пораскинул мозгами и посмотрел на брата. Изуми по одному лишь взгляду понял, что брат хочет с ним поговорить. Изуми поблагодарил раба за рассказ. Коджи, показав рукой, приказал старику отойти от них. — Поехали, — Коджи, хитро улыбаясь, посмотрел в сторону на горы. — Тоже поохотимся. Изуми раздосадованно на него посмотрел. — Зачем? — Нам уже можно не собираться домой. Когда дядя Хасар вернется с охоты и узнает, на чём держится местная торговля, сразу отправит нас к ним, чтобы мы решили проблему нападений на торговые повозки. Хочешь ждать его здесь? В городе? Вернётся он скорее всего только через недели две. Забыл, как дядя Хасар любит охотиться? Изуми повернул голову и опять посмотрел на мутные колбы за которыми сидели необычные насекомые. — Ладно, поехали.