Золотые крылья

— Значит мальчишка спас тебя. Хината Шоё, который кричал мне о том, как он нас всех ненавидит. — ехидно улыбаясь проговорил староста. А потом посмотрел обратно на своего собеседника. — Ты хорошо себя чувствуешь? — Да, Хината полностью меня исцелил. — ответил Савамура. Он был у старосты в доме — задержался после вечернего собрания. — Что с мальчиком? — Он пока не приходил в себя. По словам Сугавары после того, как он закончил лечить меня, сам без чувств упал на пол. После этого в себя ещё не приходил. Получается, уже почти сутки прошли. — Понятно. Но он выкарабкается. Думаю он и не из такого выбирался. — староста хитро улыбнулся. — Как только он придёт в себя и поправится, приведи Хинату ко мне. Мне нужно с ним переговорить. — староста отвернулся к дверному проёму ведущему на террасу. Его улыбка пропала. Старик стал серьёзным. — И мне всё ровно жаль, что тебе и твоей команде пришлось это пережить, прими мои соболезнования. — Савамура в пол голоса сказал «Спасибо». — Повезло, что Хината оказался не таким простым, каким кажется. — староста повернул голову на Савамуру ещё раз. — Если ты всё понял, можешь идти. Савамура кивнул и вышел. Хината Шоё спас Савамуру. Об этом поступке знал не один лишь староста и пара знакомых, поступок разлетелся по всей деревне. На следующий же день после злосчастного события с варварским капканом от самого Савамуры капитаны, его сослуживцы из других команд, узнали о Хинатином поступке. Их семьи, близкие друзья и знакомые сразу прознали об этом. Юи Савамура между тем так будто невзначай разнесла весть о своём счастье среди женщин на рынке, в булошной и не забыла заглянуть в местную библиотеку, как раз хотела вернуть одну книжку, да всё не могла найти время. Мика, Юичиро, Инока и их остальная компания как-то между собой обсуждая случившееся тоже донесли случай до чужих ушей. Шоё, который всю неделю оставался в стенах лечебницы, даже не подозревал, что первая перемена, которую он так ждал, уже наступала. Хината пришёл в себя через двое суток, когда Сугавара мягко трепал его волосы, как раз таки в надежде, что Шоё проснётся. Хината медленно открыл глаза. Не сразу понял, где находится, но вместе с тем как несколько раз похлопал глазами и минуту потупил в потолок, до его мозга дошло, где он находится — в лечебнице. После этого Хината поднялся и сел на футон, подтянул ноги ближе к себе и недолго поглядел в покрывало перед собой. Через минуту повернулся в сторону и подполз к краю футона. Только после этого наконец посмотрел на Сугавару, сидящего рядом, и тот немного сгрустнул, но не перестал поддерживать легкую улыбку. Хината смотрел на него непривычно широко распахнутыми глазами — со страхом. Он смотрел на Сугавару так, будто впервые его видел. Его щеки были всё ещё такими же впалыми, а лицо было изнеможденным и измученным: глубокие морщинки всё ещё тянулись в разные стороны от уголков глаз. Пока он смотрел на Сугавару, футон сбоку немного прогнулся. Хината повернул голову и замер. Его и без того распахнутые глаза стали ещё шире, а страх смешался с какой-то никому неизвестной печалью. Шоё сомкнул губки в тонкую полосочку, но они всё ровно пару раз дрогнули. Савамура, теперь сидящий рядом с Шоё, мягко улыбался, хотя не до конца понимал чужую эмоцию. Вдруг глаза Шоё заслезились. Его губа дрогнула. И он резко прижался к Савамуре — уткнулся в его рубашку и громко, навзрыд заплакал. — Я так боялся, я так боялся, что больше никогда вас не увижу. Я так боялся, что вы можете умереть. — Савамура приобнял Шоё и положил руку на его голову. — Никогда, никогда не уходите от меня. Пожалуйста, никогда, никогда не бросайте меня. Я без вас не смогу. Пожалуйста. Я вас умоляю. Простите меня за всё. Пожалуйста. Простите меня за всё. Только не уходите. Когда Шоё перестал кричать, он продолжил рыдать в чужую рубашку. Сугавара в этот момент отошёл. Савамура Юи вместо него подошла к футону, убрала подушку на которой Шоё лежал до этого и присела на это место. Она нежно, своею легкой, невесомою рукою провела по его крыльям. Савамура убрал свою руку с рыжей головы, ладонью магко отстранил Хинату от себя. Шоё испуганно взглянул на него. Савамура улыбаясь, показал ему в сторону своей жены. Хината, стерев руками с глаз слёзы, повернул голову. Савамура Юи ласково посмотрела на Шоё и своими нежными руками обхватила его руки. — Спасибо, спасибо тебе, что вернул мне моего мужа. Юи сказала это и сильнее улыбнулась, потом посмотрела чуть в сторону и Хината почувствовал на своей голове чьи то касания. Совсем маленькие, мягкие, но уверенные. Повернул голову. Маленькая девочка перед ним широко ему улыбнулась и продолжила гладить Хинату по голове. Её глаза были на уровне глаз Шоё. — Ты почему плачешь? Знаешь, что мы тебе принесли? — спина Шоё вздрогнула от истерики и Шоё сжал губы в тонкую полоску, пытаясь опять не расплакаться, пока с ним говорила маленькая девчушка, чтобы не обидеть её. Потому нормально ей не ответил и только повертел головой. — Мы принесли тебе мнооого яблок. Я сама их собирала и они вкусные. А ещё я сделала для тебя пирог с яблоками и мама мне не помогала. Хината хотел подыграть, сказать девочке «Спасибо», но только открыл рот — ком от истерики встал в горле и Шоё прикрыл глаза руками, пытаясь не показывать ей, что опять плачет. — Пошли есть пирог. — Солнышко, Шоё ещё немного отдохнёт и мы придём — сказал Савамура и погладил дочку по голове. Ответ вполне удовлетворил маленькую девочку. — Хорошо, тогда ты вставай. Готовься есть пирог. Папа ты тоже готовься есть пирог. Я с мамой пойду наливать чай. Буду вас ждать. Мама тоже будет вас ждать. Девочка повернулась к матери и потянула её за руку, женщина ещё раз ласково посмотрела на Хинату, поднялась и вышла с дочкой из комнаты. После их ухода Хината прикрыл глаза и опять прижался к Савамуре. Он потёрся лицом об его рубашку и вздрогнул пару раз. Савамура крепче прижал Хинату к себе. — Простите меня. Простите.. — Шоё. — перебил мальчика Савамура и, отстранившись, легонько приподнял чужой подбородок. — Не виню. Я тебя ни в чём не виню. Напротив. Я сильно благодарен тебе, за то, что ты сделал. Если бы не ты, я здесь сейчас бы не сидел. Ты просто не представляешь, как сильно я тебе благодарен. И я тебя никогда не брошу. Ни я, ни Сугавара, ни твои друзья — мы тебя не бросим. — Савамура позволил Хинате прижаться к себе опять и сам снова положил свою руку на его голову. — Ты сам теперь главное выздоравливай скорее. Шоё то ли от этих слов, то ли от людей рядом быстро набирался сил. Неделю он провалялся в кровати — скучать не приходилось. К нему каждый день кто-то да приходил: Савамура вместе со своею женой и дочерью, Танака и Нишиноя, Инока часто приходил и сидел с Хинатой по несколько часов, один раз даже притащил с собой всю их компанию: Юичиро, Мику, Йоичи, Шиноа и Мицубу. И через неделю Шоё окончательно окреп — пошла вторая половина сентября — Шоё пробыл в деревне серокрылых уже четыре месяца, наступал пятый. Хината вышел из лечебницы, когда вековые деревья сменили прически — их листья частично окрасились в ярко красный. Один сезон года окончательно заканчивался, яркое, зеленое лето уступало место ярко-рыжей осени. Всё меняется и это прекрасно. Сезоны года, предпочтения, любимые книги и люди. Им тоже свойственно меняться. Хината Шоё вырос во дворце и был далёк от мира серокрылых. Он вырос со знанием того, что он не нужен ни своей семье, ни своему народу и с тихим постоянным шёпотом в затылок «Месть. Справедливость. Искупление чужих грехов». Хината Шоё был полон чистой ненависти и нелюбви к себе подобным и жил с подкормкой «Убить. Избавиться от нечисти». Хината Шоё отказался от всего. Он предал короля и королевство, свою семью, тех, кто когда-то дал силу и поставил на ноги. Всё ради спасения собственной душонки. Всё ради сохранения себя. Всё ради идеи спасения семьи. При этом Хината Шоё выложил свою душу на игральный стол в игре «спаси и не умри» при вероятности выигрыша далекой от единицы и стремительно приближающейся к нулю. Он предложил свою жизнь в обмен на чужую. Он предложил свою жизнь в обмен на жизнь того, кого когда-то ненавидел. Танджи не сомневался в том, что Шоё понимал, что рискует. «Не спроста он не помог сразу. Если верить словам Савамуры и Сугавары, мальчик помог уже когда лекари подлатали Савамуру, а не в самом начале. Он сомневался в своём успехе и своих силах. Стоит ли оно того? Скорее всего так думал он». — рассуждал про себя Староста, — «Для Хинаты жизнь Савамуры не имеет выгоды. Может только немного. Но не на столько сильно, чтобы рисковать своей жизнью. Значит им двигала не выгода». — староста отвлёкся, взял в руки карандаш и стал крутить его в руках. — «Любовь? Привязанность? Может долг? Хотя долг перед людьми Хинату не остановил. Но Хината Шоё заученный словами о мести отказался от неё. Хината Шоё научился доверять, принимать, ценить, любить». — Танджи отбросил карандаш в сторону, встал из-за стола и посмотрел на улицу. — «Как быстро прошло лето и как быстро всё изменилось». Танджи довольно улыбнулся. Танджи Вашиджо ясно помнил первую встречу с Хинатой Шоё. При неком не очень давнем их знакомстве мальчишка мялся, терялся, старался опустить голову ниже — лишь бы не столкнуться с чужими осуждающими глазами. Сейчас пара карих глаз смотрела на старосту прямо и уверенно. Хината Шоё смотрел на старосту не отводя глаза. Командиры команд и их близкие подчиненные, находившиеся с ними в комнате, стояли вокруг длинного низенького деревянного стола, на нём были разложены карты, книги, письма, перья и карандаши, некоторые из них то и дело недоверчиво поглядывали на Шоё, некоторые, такие как Савамура, который его привёл на собрание, Асахи, Ойкава и Иваидзуми — они стояли спокойно. Староста был во главе стола. Шоё стоял с противоположного конца. — Я рад, что ты поправился. — Хината улыбнулся и кивнул, но так, будто ждал не совсем эти слова от старосты. Танджи это уловил в его движениях и усмехнулся. — Не буду затягивать. Хочу сделать объявление. — все в комнате внимательно посмотрели на старосту. — С сегодняшнего дня Хината Шоё становится частью охраны нашей деревни. Ему разрешается участвовать в обходах, участвовать в выходах в другую деревню и участвовать в других военных мероприятиях, которые затрагивают военные действия связанные с людьми. Хинате можно предлагать свои идеи по защите нашей деревни и посещать эти сборы, оповестив об этом меня заранее. Савамура довольно улыбнулся. Асахи покачал головой, но был не против решения старосты. Ойкава самодовольно улыбнулся, потому что давно предвидел такой исход. Иваидзуми даже бровью не повел, от Ойкавы как раз таки об этом давно наслушался, да и после близкого знакомства с Шоё тоже в данном итоге не сомневался. Остальные немного разделились: кто-то был спокоен, кто-то всё таки был недоволен услышанным, но никто ничего не сказал. Хината Шоё не отводил взгляда от старосты. Уголки его губ при этом тянулись вверх, а сердце в грудине бешено стучало — Шоё конкретно светился от радости. Староста тоже от этого немного поулыбался, а потом нахмурился. — Но, — Шоё уловил изменение в его настроении и успокоился. Остальные тоже. Савамура знал, о чём староста будет говорить дальше, и стал очень серьёзен. — Если Хината Шоё предаст своих товарищей. Нет, — Танджи собирался говорить в общем для всех, но передумал, и решил обратиться напрямую к тому, для кого эта информация предназначалась — чтобы малолетнее создание его точно поняло и услышало. — Если ты предашь нас и перейдёшь обратно на другую сторону, а мои люди при этом пострадают — я покину пост главы этой деревни и Я, Савамура Даичи, которого ты так хотел спасти, и Сугавара Коуши, которого ты так любишь, отправимся на эшафот. — Танджи сказал это очень громко и чётко. Хината на секунду испуганно глянул на Савамуру. Остальные собравшиеся шокировано посмотрели на старосту. Но Танджи на эти взгляды не собирался реагировать, он спешил вернуть внимание Шоё к себе. — Да, он поклялся своей головой, что тебе можно верить. Так что всегда помни, что от твоих действий зависит не только твоя жизнь. Я понимаю, что моя тебе не важна, моя голова в данном случае заложена, что бы мои люди понимали, что я отдаю отчёт о том, какое важное решение я принял и что я готов в случае чего нести за него ответственность, а вот о других ты уж подумай. — Я всё понял. — Хината и Староста обменялись серьёзными взглядами. Теперь уже староста выглядел так, будто хотел чтобы Хината сказал что-то большее чем «Я всё понял». Хината интуитивно почувствовал это и задумался. — Я-я.. Вы не пожалеете об этом решении. — он не знал, что еще сказать. Староста понимал, что слов тут много быть и не должно, но всё таки хотел вытянуть из него ещё немного — Уверен? Могу предложить отказаться, если ты сомневаешься в своей верности. — староста сказал это хитро улыбаясь, понимая, что ответ очевиден. — Нет. — Хината смело улыбнулся. — Я не сомневаюсь, больше не сомневаюсь. Старосту удовлетворил этот ответ. — Хорошо, тогда можешь идти. Хината напоследок кивнул, довольно оглядел всех в комнате и с бешено бьющимся сердцем вышел на улицу. На террасе остановился. Его всего пробирала приятная, лёгкая дрожь. Он ярко ощущал, что в его жизни наступал новый этап. Перемена, которую он так долго ждал.