Тайны поместья Моргарт

      «Кира до сих пор не вернулась»       Варя крупно вздрогнула, когда сзади показалось движение, и заблокировала экран мобильника, скрывая сообщения от того, кто снова открыл ей дверь в «читательски-исследовательский клуб». Илья упаковал несколько скрепленных бумаг и уложил их на полки. Варя несколько раздраженно вздохнула, наблюдая за его столь безмятежными действиями в отношении вещей, которые она так жаждала заполучить. Варя провела в этом кабинете несколько вечеров, но до сих пор не добралась ни до единой стоящей архивной записи. Илья внимателен, собран во время ее посещений и тщательно расписывает суммы и договора. Настолько собран, что Варя в одинаковой степени поражалась и злилась.       — Доброй ночи, — решительно сказала Варя и захлопнула книгу.       Илья пожелал ей спокойной ночи, но мисс Кабреро не удостоила его взглядом, оставив после себя особенно тихий кабинет и шлейф легких цветочных духов.       Глупо отрицать, что Илья успел привыкнуть к совместным вечерам, не несущим весомых изменений в его работе — что с ней, что в одиночестве, эффективность не падала, а усталость брала верх после полуночи. И Варя, в целях сохранения здоровья и красоты, а также проявления уважения к секретарю, покидала его в это же время. Он довольно быстро смирился с тем, что пока его внимание поглощали очередные документы, на задворках сознания играли шорох ее движений на мягком плетеном кресле, шелест страниц и тихие полувздохи, а руки изящно опускались на колени, чтобы легко поправить подол халата на неспешно сменивших свое положение перекинутых одна на другую ногах. И только эти руки, молочные и королевские, заставляли его украдкой поднять взгляд и с осторожностью проследить за чарующим действием. Иногда она расспрашивала его о делах, и Илья максимально непринужденно, не вдаваясь в наискучнейшие подробности, поведывал о распрях компаний и издателей.       Илья осмотрел пустую комнату, освещенную желтоватой лампой, и увидел на спинке стула ее шаль. Мисс Кабреро была в ней, когда предположила, что на третьем этаже будет холодно при такой свирепой погоде и сбежала, позабыв о вещице из-за относительного потепления и затишья дождя.       Илья взял шаль и спустился за ней вслед. Однако девушка не завернула на второй этаж, а ступила дальше, вниз. Ее торопливые и осторожные шаги выдавали ее скрытность и страх, и Илья решил тихо следовать за ней, начиная выдумывать нечто нехорошее на ее счет. Она миновала холл и оказалась около задних дверей. Снаружи раздался посторонний шум, дверь раскрылась, и на пороге оказались промокшие насквозь Артем и Кира.       Варя в ужасе ахнула и поспешила помочь обоим. Она накинула свой халат на плечи Киры и осталась в одной пижаме в виде легкой маечки и мягких штанах. Илья поспешил проигнорировать ее острые лопатки и открытые плечи.       — Господи, Арт, что вы там делали в такой ужасный дождь?! — Варя торопливо оттерла мокрые волосы Киры и, когда подошел Илья и протянул ей шаль, раздраженно кивнула в сторону старшего Моргарт. — На тебе лица нет! Все хорошо?       — Я проведывал Кики, — ответил Арт и снял с себя вымокшую кофту, избегая ее взгляда и отказавшись от помощи Ильи, однако он только сейчас понял, что не знает истинной причины побега Киры. — А…       — Я прошлась по шоссе. Саша и Фил ездили в город ночью, по расхлябанной дороге в нетрезвом виде, а с брюха их машины пропала защитная пластина. Я подумала, что, скорее всего, она где-то недалеко от поместья, (долго они бы без нее не проехали), и я смогу за ней сходить, пока не опустилась ночь, а она не потерялась в грязи окончательно.       Арт понятливо качнул головой. Варя и Илья стояли напротив, не замечая близкого нахождения друг с другом, и наблюдали за их попытками выжить из одежды воду.       — А что вы тут делаете так поздно? Оба?       Илья на секунду перестал дышать.       — Я не могла уснуть и хотела зайти к Кире, — обняла себя за голые плечи Варя. — Но ее не оказалось на месте, и я испугалась, где она может быть. А потом, внизу, я услышала шум.       — Я как раз собирался ложиться, когда в затишье дождя услышал шаги за дверью, и, увидев мисс, решил уточнить, все ли хорошо, и проследовал за ней.       Илья успел поймать предостерегающий взгляд будущей хозяйки поместья и не смел больше пошевелиться. Их слова звучали достаточно убедительно, чтобы Арт не задал лишних вопросов, и все четверо поднялись в свои покои. Варя проводила сестру до ее комнаты и была крайне обеспокоена плачевным состоянием Арта.       — Хреново ему. Он напыщенный и скоро сорвется, а сам разобраться он явно не сможет, — ответила Кира и заметив на себе задумчивый взор Вари, спешно прикрыло собственное сочувствие усмешкой: — волнуешься?       — Я не такая бесчеловечная, — фыркнула Варя с сожалением к Арту. — Он такой бледный и потерянный, уставший… — Кира со вздохом кивнула. — Но мы можем это использовать. Вы явно сблизились, и продолжай в том же духе. Помоги ему, — Кира промолчала. — Ты же видишь что с ним, он… на нем большая ответственность. Его поведение может все испортить. А я углублюсь в дела семейства, дав Арту отдохнуть, и Илья впустит меня в кабинет к личным записям Мартина! •••••       — Верно я поняла, что на данный момент «Энвелл» опережает по популярности все остальные произведения Моргарт на 37%? Но это невозможно и подозрительно!       — Это феномен, — парировал Илья, одновременно отвечая на вопросы и заполняя бланки, наклонившись над столом Мартина Моргарта. — Я прошу прощения, сейчас мне нужно отсудить плагиат на «Энвелл» и вуа-ля — еще один миллион в кармане!       На следующий день Варя поймала Илью в коридоре и потребовала, чтобы тот активно ввел ее в курс дел по бизнесу семейства Моргарт. Она была настроена серьезно и не приняла бы отказов. Об этом говорили полные решимости и беспокойства за здоровье Арта глаза.       И Илья понимал ее волнение о будущем супруге и не мог пойти в супротив. Поэтому уже на третий день их ознакомления, Варя оказалась в злополучном кабинете, окна которого выходили в аккурат на передний двор, сегодня сияющий той самой прекрасной летней порой, наступающей после неистово буйных дней.       — В таком случае, вам нужно съездить в город сегодня после обеда, — сказал Илья, тщательно обдумав то, как его слова будут звучать для мисс Кабреро, наблюдающей за суматохой на улице. — Если вы намерены взять дела семейства в свои руки, а до вашей свадьбы, я уверен, осталось меньше полугода, то вам стоит представиться в союзе писателей-фантастов на сегодняшнем собрании.       Варя задумчиво кивнула, но Арт занимал все ее мысли. Илья не мог оставить ее в таком состоянии — блеск в ее глазах уже не сверкал так привычно ярко, а руки выглядели не молочными, а болезненно бледными. Он неспешно подошел к ней и осторожно начал:        — Мисс Кабреро, вы не обязаны возлагать на себя это, и не обязаны вести себя, как матерь, — Варя далеко сразу, но Илья не мог не запомнить — беззлобно улыбнулась, будто действительно посмотрев на себя со стороны.       — Да, — хихикнула она, ловя себя на том, что только что раздумывала над матерински-командирским решением проблемы, чем она грешила по отношению к сестрам. — Я начинаю напоминать себе одного человека — и, не дай бог, я стану такой.       Варя благодарно и с надеждой вздохнула и снова устремила взгляд сквозь витражные окна, в котором кажущийся счастливым Арт улыбался в компании Киры, Кики и их нового члена семьи Крипа.       Старший Моргарт лихо закрутил диск фрисби и со свистом пустил его в новый полет. Кики и Крип ловили весь его задор и энергично пускались в бег за пущенной игрушкой, не замечая на своем пути ни ухоженную живую изгородь, ни ворчливого садовника. А когда маленький дворняга угодил прямо в кустарник, Арт, рискуя целостностью своей кожи и хлопковой рубашки помог бедняге выкарабкаться. Глядя на это, Кира была уверена, что энималтерапия — это самое действенное, что придумало человечество.       — Ну все! Дальше без меня! — Арт отряхнул одежду от веточек и вдохнул грудью свободный и легкий воздух.       Он с шумом приземлился на широкий плед рядом с Кирой и поднял голову, подставляя лицо ласковым и теплым лучам солнца. Пальцы сжали молодую траву, а лето ещё никогда не ощущалось таким приятным. Кира слегка скосила на него взгляд и незаметно усмехнулась, искренне радуясь его состоянию. Глядя на такого Арта, она и подумать бы не могла, что этот и тот разбитый в вольере в дождь парень — один и тот же человек. Она спешно опустила глаза и продолжила плести канат для Кики и Крипа.       Совместное времяпрепровождение с Кики и Крипом значительно улучшили их отношения и его состояние. Удивительно, как один час непогоды и непрошенный гость смогли изменить месячный климат поместья Моргарт.       — Твой Крип — просто монстр! И как в таком маленьком теле столько энергии!       — Надо было назвать его Сорой, — усмехнулась ему Кира.       — Из фильма «Он первый»? Пятьдесят девятого? — Кира гордо кивнула, и Арт изумленно расширил глаза. — Ты смотрела? Поразительно! Ты первый человек, кто его смотрел!       — А ты, видимо, второй и последний.       Арт искренне рассмеялся. Его смех был таким чистым и красивым, будто они сейчас одни, вдвоем ловят приятные лучи где-то далеко, не в проклятом поместье, а где свободно, безмятежно и клешни бизнеса не выдергивают его из блаженной реальности.       Его внимание внезапно привлекли движение в окнах обычно пустующего кабинета отца, и это была Варя. А рядом с его невестой находился Илья. Он будто что-то шепнул ей, словно змей, отчего девушка засмеялась. И такая близость была непозволительной.       — Ты сейчас походишь на Сруджа от Херста, — усмехнулась Кира, и Арт перевел на нее взгляд. — Такой же подозрительный.       — Он был сварливый дед, — Кира хохотнула, а Арт расслабил свой хмурый лоб. — Да ну тебя!       Он рассмеялся и откинулся на землю, откуда мог наблюдать за старательными движениями Киры без ее ведома, за ее немного сгорбленной спиной и обнимающим ее высоким голубым небом. •••••       Саша раздраженно помассировал пальцы ноги, будто хотел затушить сигарету, и сложил руки на тазе, оглядывая массивное поместье перед собой. И даже под его разозленным и уставшим от ожидания взглядом оно не изрыгнуло Аленку. Вероятнее всего, рыжая просто навсего забыла об их репетиции, и если раньше она настаивала на постоянных встречах, то ближе к выступлению беспокоиться о собственном успехе стал Саша, ибо его пальцы все еще страдали от ее туфлей, а после банкета пострадает его образ безупречного Моргарт, взявшего в партнеры такую неловкую девицу. Граммофон уже давно ждет своего часа, а Кики уже в третий раз пробежала мимо него и в этот раз вместе со своим новым соседом. Саша наклонился к нему и погладил развеселого Крипа за ушком.       — Саша! Вот ты где! — раздался голос Аленки. — А я тебя жду, жду на заднем дворе!       — Мы же договаривались на переднем! Давай скорее!       Аленка побежала к нему, придерживая подол своего летнего оранжевого платья, не замечая его насмешливого взгляда. Злость и раздражение, вызванные ее отсутствием, вмиг затухли при виде ее искреннего извинения и невинного непонимания сего казуса.       — Боже, если бы не ты, Крип, я бы так и простояла на заднем дворе до самого вечера! Спасибочки! Все, в этот раз я надела легкие туфли.       Саша смерил ее драматично-умоляющим взглядом, и оба рассмеялись. Саша установил иглу и подал девушке руку. К большому облегчению Моргарт, Аленка двигалась намного свободнее и точнее, чем в прошлый раз. Ее доверие к нему, как партнеру по танцам, соседу и парню возросло, и это отчетливо замечалось в ее искрящихся глазах, касаниях и яркой улыбке, в которых не было ни девичьего смущения, ни неловкости и страха незнакомства.       Саша улыбнулся, одобряя ее успех, но завидев, как из поместья вышли Варя, Илья, а затем и Арт, отвлекся. Аленка и Саша переглянулись и красноречивое любопытство обоих не встретило сопротивления и легко взяло верх — в следующую секунду оба подкрались к гаражу, желая узреть, почему Арт так обеспокоен их уходом.       — …Не слишком ли ты торопишься, Варь? — мягко спросил Арт, дождавшись пока Илья отдалится на нужное расстояние. — Я могу съездить и разобраться со всем сам. После свадьбы у тебя будет вся жизнь, чтобы вникнуть в дела — то еще удовольствие.       — Не хочу смотреть, как тебя губит эта волокита, — ее лица коснулась сочувственная улыбка, а затем Варя взяла его за руку. — Но вижу, что свежий воздух положительно на тебя влияет.       — Не то слово! — улыбнулся Арт, тронутый ее беспокойством. — Я думал, у нас нет серьезной волокиты…       — У нас и нет, я просто занимаюсь мелкими делами. Не бери в голову. Если нагрянет нечто серьезное, я не стану от тебя утаивать. А сейчас это просто формальные бумажки. Но на всякий случай, естественно, Илья меня консультирует.       Варя обернулась к машине и ее движения показались ему слишком легкими, ускользающими от ответа, и это явно отдалось враждебностью в груди. Он был уверен в существовании некоего таинства, которое она тщательно скрывала. В свою очередь, Варя отчетливо видела его враждебность, его подозрительность и злость, но решила до самого занавеса быть заботливой и неуверенной невестой. К тому же, наблюдая за тем, как улучшился его вид, это не составляло труда. Безусловно, Арт вор и сын вора, но это не отменяет того факта, что он человек, отчаянно нуждающийся в помощи и изменениях.       — Поправляйся, Арт, — Варя приподнялась на носочках и невесомо поцеловала его в лоб. — Лучи солнца тебе к лицу.       Арт долго смотрел уезжающей Бентли вслед и не мог понять суть ощущения, затаившегося в его груди, но, когда авто стало исчезать в равнинах территории, вместе с враждебностью пришло отчетливое осознание, что его незаметно и давно выкинули за борт, а его невеста только что совершенно легко уплыла вместе с его секретарем бороздить волны его бизнеса.       — Думаешь, это что-то серьезное? — спросила Аленка, когда Арт скрылся за дверьми поместья, а шпионы вышли из укрытия.       — Подозрения Арта в последнее время касаются абсолютно всего! — насмешливо усмехнулся Саша. — Он присматривается уже ко всему подряд! Кроме тебя: ты успела укрепиться у нас.       Аленка устояла от загоревшегося желания победно пронзить воздух кулаком, понимая, что ее цель официально достигнута, ведь помимо налаженной связи с Артом, она, благодаря своей открытости и простоте общения простой девчушки, за короткое время сблизилась с остальными Моргарт, будто они стали ей троюродными братьями, способные и помочь в незнакомой среде, и подшутить по-семейному. Аленка неосознанно слегка улыбнулась возникшим братско-сестринским узам, при том четко помня, что они ненастоящие и временные.       Около их граммофона топтался Фил. Он предпринимал попытки запустить пластинку, однако в его руках игла постоянно соскакивала. Увидев Сашу и Аленку, он радостно всплеснул руками и торопливо потребовал Сашу обыграть в одной игре зазнавшегося корейца, бросившего ему вызов.       Аленка была уверена, что такая земная вещь, как компьютерные игры, не заставит Сашу бросить драгоценную репетицию. Да к тому же все братья, в силу своего старомодного воспитания не видели, какие блага и возможности может предоставить их материальное положение, и не питали слабости к простому. Однако гордость Саши и положение лучшего игрока в данной категории были задеты, и это читалось в его решительно настроенном лице. Аленка не успела возразить, как Саша демонстративно размял костяшки пальцев и последовал за братом. Не желая оставаться в стороне в столь неповторимый момент, Аленка увязалась с ними.       — Мне тоже нравятся игры, — протараторила Аленка. — В нашей группе я ставила рекорды! Играли в «Batman archam»?       — Нет, — покачал головой Фил, но оживился, не ожидая услышать от нее такое. — Я в основном в «League of Legends»…       Саша ревностно скрежетнул зубами, чувствуя, как начинает полыхать в груди от зажегшихся между ними искр. Он предполагал, что Фил и Аленка смогут найти точки соприкосновения, но не думал, что их окажется так много. Саша внезапно ощутил себя посредственным по сравнению с Филом, который не кичился своими компьютерными навыками, но Аленка явно не поразиться им сильнее в грядущей схватке, чем его братом в этом живом диалоге. Разумеется, Саша не хотел делить ее общение с остальными братьями, которые по горло купались во внимании — у Арта и Вика были Варя и Кира, а Фил скукой не страдал и всегда умел непринужденно общаться с Ильей и персоналом. Только Саша был неприкаянным. У него было внимание прессы, но вне поместья, на сцене, что не сравнимо с обыкновенными человеческими разговорами дома. Разговоры с Аленкой были иными. Она была иная. •••••       Густые длинные волосы, добрые, спокойные и голубые, как бирюза, глаза смотрели на Вика с высоты портрета и заставляли вспомнить о такой же доброй и красивой подруге. Вик провел пальцем по золотой раме и задержал взгляд на поврежденном секторе. Сзади щелкнула дверь и Вик спешно, будто его могли поймать за чем-то непристойным, обернулся и окликнул Киру. Он знал, что она в комнате и хотел дождаться ее выхода.       — О, Вик, я думала вы не заходите на третий этаж.       — Редко, но бывает, — Вик скользнул по портрету взглядом, и Кира обратила внимание на его подавленное состояние. — Я здесь за другим. Я знаю, за чем ты здесь! — с радостью заявил он и Кира просветленно и осторожно подняла брови, проявляя себя, как скрывающуюся сестру, которую наконец-то обнаружили. — Твое предназначение — помочь Арту!       — О, помочь Арту? Да, наверно, за этим, — пробормотала Кира спешно, возвращая себе вид.       — Если ему поможешь — именно ты — он во век не забудет твоей услуги — и о твоем увольнении не будет даже мыслей! — Кира подавила желание насмешливо фыркнуть, чувствуя, как все дороги ведут ее к сближению с Артом.       По лестнице застучали шаги, и в начале коридора показался Фил. Он, запыхавшись, махнул Вику и объявил о матче Саши с неким игроком. Брови Вика взметнулись вверх и он с предвкушением направился к брату, позвав с собой и Киру. Но Арт и его состояние было у девушке в приоритете, поэтому она вежливо отказалась.       — Арта не звали? — спросил Вик, оглядев комнату Фила.       — Думаешь, надо? — в тон спросил у него Фил.       Оба не ответили на вопрос и неопределенно пожали плечами. Арт не ярый игрок, но в своей категории его глаза по-настоящему загорались жизнью и, быть может, именно это сейчас ему и нужно. Когда-то они засиживались у Фила в комнате дотемна, до тех пор пока отец не запретил им проводить тонны часов за глупыми играми.       — А почему не надо? — задалась вопросом Аленка, наблюдая, как братьев терзали сомнения. — Он же ваш брат. Вы все здесь. А он…       — Он распсихованная женщина! — фыркнул Саша, не желая видеть старшего брата здесь, в комнате, в час его возможного триумфа, который тот наверняка испортит. — Его настроение — это русская рулетка! Не поймешь, что ему надо! Ходит то дьявол, то прямо ангел! Вечно важничает!       — О, не надо так обижаться на него, Саша! — закатила глаза Аленка и присела на кровать. — Этим хмурым лицом, ты можешь потерять все свое обаяние, и как ты тогда выиграешь? Как мы тогда выступим?       Аленка хихикнула, ведь Сашина реакция её рассмешила: он порывисто дернулся, но немного закатив глаза, усмехнулся, сраженный ее комплиментом. •••••       — Тетрис? — смеясь, фыркнула Маша. — Он профи в тетрисе? Это даже мило.       Снежка вторила ее умилению и тихо улыбнулась, представляя поведанную историю — Вик, Фил, Саша и Аленка с надеждой смотрят на экран, волнительно сжимают кулаки и зубы, а затем разрождаются громкими и искренними поздравлениями и обнимаются, как зрители на международном футбольном матче, увидевшие победу их никогда не выигравшей страны.       — Я думала, мне послышалось, — продолжила Маша, — в последнее время у меня голова раскалывается. И мне нужно больше кофе.       — Тебе нужно меньше кофе, — парировала Кира. — Тебе нужно больше света и воздуха.       — Это ты Арту скажи. А я писала магистерскую три месяца и не вылазила из дома! Я осилю эти полгода. Только с кофе.       Сестры подозрительно наблюдали за тем, с какой силой пустой термос сотрясал воздух в ее руках, и большого доверия не испытали. Их запертая в комнате сестра выглядела несколько бледно, тоньше, даже для нее, в этих хоть и широких, но четырех стенах и хорошем питании. Маша закашлялась и, не желая видеть такой взгляд, прошлась по комнате, словно лошадь на показе.       — Я немного простыла, но в остальном все хорошо. Тем более, ночью я выхожу на балкон, днем открываю окна, — сестры понятливо закивали. — Но вернемся к главной теме. У меня не остались сомнения, что семья Вэл связана с «Энвеллом», и Снежка кстати предположила, когда мы обедали, что подпись «N.Val» подозрительно созвучна с «Энвелл», — Снежка воодушевленно кивнула. — Хотя написание книги, скорее всего, было раньше, чем рождение этой девочки. Но мы знаем, что «Энвелл» писался семь лет, но название было придумано самим Мартином в начале, или кем-то из Новиковых в честь девочки, или все наоборот — сначала была придумана книга, а уже потом в честь творения они дали ей имя.       — Я уже была в кабинете Мартина, — подала, наконец, голос Варя, и сестры в действительности увидели, что состояние старшего Моргарт сказывалось на состоянии старшей Кощей сильнее, чем на них. — Познакомилась со всеми в союзе, и даже оставила свою подпись. Но до его древних записей пока не добралась. Но я сделаю это буквально на днях — Илья ничего не подозревает, а Арт отстранен от дел. Мы даже говорили о плагиате… Ну, точно! •••••       После завтрака Варя снова сумела оказаться в кабинете Мартина вместе с Ильей. Он до сих пор занимался судейством, и Варя воспользовалась его торопливостью и неосторожностью: он переворачивал потрепанные страницы, и одна из таких папок рассыпалась, создав ужасный шлепок о деревянный пол. Илья спешно опустился на пол, и Варя решила ему помочь. Она взяла несколько бумаг в руки и постаралась прочитать личные записи, однако секретарь довольно быстро собрал страницы в презентабельный вид.       — Ты растерян. Будь аккуратней к столь ветхим бумагам. Что-то снова с Артом?       — Не беспокойтесь, — отмахнулся Илья, но ее острый и напуганный взгляд заставил его передумать о намерении что-либо скрывать. — Утром он явно был не в духе, когда я сообщил вам, что союз ждет вас на следующей неделе.       Варя понятливо и виновато кивнула, демонстрируя, что и ей эта скрытность и умалчивание не нравятся.       — Но это скоро закончится, — поспешила утешить обоих Варя. — Что ты ищешь? Думаю, мне пора копнуть глубже.       Варя с трепетом и готовностью осмотрела внушительный комод с торчащими из них, словно белые язычки, уголками бумаг. Она выглядела так уверенно, а в фиолетовых глазах сверкало благородство и истинное желание помочь Арту, что Илья не мог поверить, что перед ним девушка, а не исполненная покоем и красотой богиня зари Эос, способная осветить их мрачное поместье прекрасным рассветом.       Когда Варя посмотрела на него, ожидая ответа, Илья подавил видимое восхищение, взял одну из старейших папок и положил на стол перед ней. Он раскрыл ее и Варя, совладея с трепетом, перелистнула несколько страниц, цифры в уголках которых явно говорили об их давности.       Старшая Кощей спокойно читала, впитывала каждую строку о прототипах персонажей, мест, диалогов, нечто перечеркивалось, а вскоре Варя обнаружила иной почерк. Это явно писал их отец, соавтор Энвелла. И Кириллу Владимировичу принадлежали записи о сюжетных поворотах и детали в характерах персонажей. Он предавал героям юмора и житейской обаятельности, что не было под силу отчужденному от мира Мартину.       Илья заметил ее долгий взгляд и заглянул в записи.       — А почему «Энвелл»? — вдруг спросила Варя, наткнувшись на список, похожий на перечисления.       — Он увидел рисунок с похожей подписью, и она так красиво звучала — N-лор, N-лар, не знаю точно, но после встречи с друзьями, они вышли на это благозвучное слово, идеально описывающее тайный и опасный мир.       Илья наклонился над бумагами и указал на трижды перечеркнутую фразу, пытаясь распознать его, и Варя вторила его примеру, приблизившись.       Дверь с грохотом распахнулась, заставив Варю отскочить, будто она рассматривала нечто, на что она не имела право, но в глазах вошедшего ее испуг выглядел так, будто он только что застукал свою невесту и секретаря в запретной связи. Арт долго смотрел на обоих, не понимая, к кому именно он сейчас испытывал злость и предательство, а его ноздри раздувались от гнева. Он яростно подошел к Илье и толкнул того в грудь.       — Спарринг. Я вызываю тебя сегодня! — Варя хотела было насмешливо улыбнуться столь высокому уровню серьезности, и разрядить атмосферу, однако смех потонул бы в подобном напряжении. — Вечером в восемь.       Брови Ильи поползли наверх, и Варя отчетливо видела в них шок, затем, непонимание, а затем принятие брошенного вызова, будто он и сам желал покончить с этим.       Варя негодующе посмотрела на жениха.       — Арт, но что такое?       Но Арт не ответил ей и даже не посмотрел в ее сторону. Он грозился прожечь Илью взглядом прямо сейчас, и пусть вспыхнула бы вся бумажная комната, но секретарь до конца не отвел глаз. Илья насмешливо и раздраженно фыркнул ему вслед, но, заметив шок и непонимание мисс Кабреро, сменился в лице.       — Вам не стоит переживать по этому поводу, — Варя хотела возразить, но Илья перевел ее внимание на бумаги, имевшие сейчас для нее большее значение. — Но вы должны прийти в тренировочный зал в восемь вечера сегодня. •••••       Варя до сих пор пребывала в шоке, а за целый день у нее не оказалось возможности поговорить с Артом — он избегал ее в поместье, а за столом не говорил ни слова и откровенно игнорировал. Дерганность Арта, его непредсказуемость и необузданность пугали, и Варя не могла допустить, чтобы его поведение развернулось на сто восемьдесят градусов и испортило ей план, ее положение и его здоровье. Братья молчали как рыбы. Илья ссылался на то, что ему, как секретарю нельзя о таком говорить. А сестры узнали от братьев ровно то же самое, что и было известно Варе.       — Кто-нибудь объяснит мне, почему Арт хочет биться с Ильей?! В чем смысл?! — спросила будущая хозяйка, рааспахнув двери зала, подстать своему будущему статусу, но в ее голосе прослеживалось искреннее беспокойство.       Кира, Вик, Аленка и Саша удостоили ее лишь приветствием и таким же непониманием. И если Кира и Аленка были искренне взбудоражены, то Саша был недоволен подобным глупым вызовом Арта и расточительством его драгоценного времени — старший брат, как и всегда, показался Саше нарциссом, бездумно корчащего из себя принца и вместо того, чтобы лично разобраться со своими демонами, он решил прибегнуть к публичной расправе. Он, закатив глаза, посмотрел в одну сторону зала, а затем в другую, смерив дуэлянтов раздраженным взглядом. Юноши разминались, а между ними, по центру располагался импровизированный ринг из традиционных японских татами.       В отличие от европейско-готического поместья, эта комната была выполнена в традиционном японском стиле, словно маленький остров востока на противоположном конце Земли. За классическими резными дверьми скрывался нежный цвет дуба, плотный деревянный паркет, поглощающий суетные шумы, полупрозрачные бумажные жалюзи пропускали мягкий свет, а у стен додзе располагались тренажеры.       И лучше бы Варя не проследила за взглядом Саши, потому, что от вида их обнаженных торсов хотелось в ту же секунду стыдливо отвернуться, желая скрыть внезапное восхищение. Свет высоких ламп и блеск капель на их коже заставлял их выглядеть, словно знаменитости с обложки «GQ». И хуже всего то, что Варя не обратила внимание на обнаженность Саши и Вика, верхняя часть которых тоже ничем не покрывалась, и, объективно, братья выглядели отлично, и имела полное право любоваться Артом, своим женихом, и она должна им восхищаться, но Илья вызывал у нее куда более буйные эмоции. Один единственный взор на его острые лопатки и ровную спину, убедил Варю в отказе даже от мимолетного взгляда в его сторону, пускай и в зрительских интересах, ибо Варя явственно понимала неправильность вспыхивающих ощущений, которым боялась доверять и следовать, предполагая, что эта дорога уведет ее во мрак и не позволит добраться до цели Кощей. Благо, за разгоревшимся разговором никто не заметил ее ступора.       — Он уже давно тронулся умом! — продолжил Саша. — Он не справляется с самим собой.       — Уверена, у Арта есть причины, — парировала Аленка, наблюдая за тем, как старший растягивал мышцы рук. — Арт, удачи! Я буду болеть за тебя!       Двери зала торжественно распахнулись вновь в обе стороны, и на пороге оказался Фил. Он спешно извинился за несанкционированную задержку, но Вик сверялся с часами каждые несколько минут и не считал появление брата опозданием. Фил воодушевленно снял футболку и, почти прыгая, прошел на татами. Аленка, Варя и Кира не стали как-либо комментировать столь странный дресс-код братьев, несмотря на то, что всех девушек это несколько выбивало из колеи, и смирились с происходящим, как с другими необычными традициями Моргарт.       Фил явно был возбужден предстоящей битвой, что прослеживалось в его речах, быстрых перемещениях по залу и тихих, но бурных разговорах с противниками по-отдельности. Складывалось впечатление, будто этот поединок был лучшим событием в его жизни, и невероятно ожидаемым и неожиданным.       — Этот поединок действительно необычный, — подметил Вик, услыхав шепотки взволнованных девушек. — Хотя бы потому, что он первый за этот год. А Арт и Илья давно не выходили на ринг.       Вик снова сверился с часами — ровно восемь, но Фил взмолился о еще одной минуте. И некоторое время спустя, все поняли почему — двери раскрылись снова, и в комнату аккуратно заглянула Снежка с аптечкой в руках. Улицезрев довольно смущающую и необыкновенную картину, Снежка в секунду покраснела и поспешила ретироваться, боясь, что перепутала комнаты, но Фил остановил ее одобрительно взмахнув рукой. Ее смущение выглядело таким забавным и милым, при виде полуголого Фила несколько недель назад, что Фил попросту не мог лишить ее подобного зрелища.       — Не стой в дверях, присаживайся! Нам, возможно, понадобится медицинская помощь.       Варя с ужасом посмотрела на Фила, надеясь, что ей послышалось.       — Фил! — рассмеялся Саша, оценив действия брата. — Это бесчеловечно! Она же в обморок упадет!       — Неправда! Снежка, все хорошо, — положила руки ей на плечи Аленка. — Тебя позвали, как медика, ты нам нужна, так что не беспокойся.       Вик благодарно улыбнулся девушке за проявленную смелость и усмехнулся тому, какой же хрупкой и худенькой была служанка, несмотря на то, что Вик недавно заметил, она регулярно уносила внушительные порции себе в комнату, однако если эта особенность не задевала остальных, то и не задевала Вика.       Снежка вторила примеру остальных и села в позу сейдза, подогнув колени под себя. Снова ощущая себя жертвой грубых насмешек и детского отношения, служанка зло пересилила смущение и подняла глаза, решительно, снизу-вверх, встретившись с взглядом Фила. Тот изумленно поймал ее взгляд и поначалу хотел ответить ей веселой усмешкой, одобряя решимость, поскольку хотел узреть, способна ли она выйти из шубки белой мышки среди своих господ, однако эта картина напомнила ему о непристойностях и приятностях «Руин». Фил порывисто дернулся — его охватил неподвластный жар и нехорошие мысли — прокашлялся, а фривольности о невинной Снежке в милом переднике и разврате в клубе смешались и начали заполнять его голову. Он спешно постарался забыть о тех ощущениях и придать служанке самое простое значение.       Наконец, Фил встал посреди ринга и прокашлялся, сложив руки впереди, как это делают секьюрити.       — Леди и джентльмены! Сегодня мы станем свидетелями и судьями боя за честь и достоинство Артемия Мартина Моргарта, — Фил выкинул руку в сторону Арта, — которое было затронуто Муромовым Ильей, — он выкинул вторую руку. — А именно посягательство на неприкосновенность его невесты Варвары Кабреро-Орловой, а также подстрекательство ее на смещение Арта с главы поместья и поста руководителя наследства нашего покойного отца Мартина Эдварда Моргарта! Да упокой свет его душу, — добавил он вычурно-драматично, глядя в предположительное расположение ада.       Однако его позитивный настрой ни капли не сбил градуса серьезности и непонимания происходящего. Его слова повергли присутствующих в больший шок: Саша откровенно цокнул, Вик вздохнул, Кира заинтригованно подняла бровь, скользнув взглядом в сторону виновницы, Аленка открыла рот, чуя тот еще скандал, Снежка побелела от ужаса, а Варя удивленно расширила глаза, будто она действительно прелюбодействовала. Но она быстро непонимающе и обеспокоенно нахмурилась, почувствовав на себе любопытные взгляды.       — Ты издеваешься? — закатил глаза Илья, устало опустив плечи. — Ты же прекрасно знаешь, что это неправда.       — Это какой-то абсурд, — встала с коврика Варя, намереваясь прекратить неначавшийся бой, — Арт, это по-варварски…       — Прошу вас сесть, Варя, — остановил ее Фил. — Арт вызвал Илью, и тот согласился. Они сами должны решить, чья правда верна.       Варя беспомощно посмотрела на братьев, но каждый из них был совершенно не против того дикарства, что сейчас произойдет.       — Присядьте, Варя, — попросил ее Вик, когда Варя остановила на нем умоляющий взгляд, как на самом мудром из присутствующих. — Я слежу за временем. Фил — за правилами. Поединки и раньше проводились в нашей семье, и летальных исходов не было.       — Еще не было, — невзначай вставил Фил.       — Да, а когда отец узнал, что мы слишком часто и без надобности вызываем друг друга на поединок, и выбил из нас всю дурь — так, все лишь цветочки, — фыркнул Саша и это заявление возымело ожидаемый испуг и интерес.       — Спасибо, Саш, — сдержанно проговорил Вик. — Но в любом случае, серьезной опасности здоровью нет. И нам нужны незаинтересованные лица для брейков.       Вик поднял глаза к зрителям, и Саша, бросив на Арта предвкушающий взгляд, лениво и заинтересованно перешел на сторону Ильи и хлопнул его по плечу:       — С превеликим удовольствием посмотрю, как ты размажешь нашего лидера.       — Отлично, — кивнул Вик. — И, Кира, могу я тебя попросить быть брейкером для Арта? Варе не стоит в это вмешиваться.       — А, а как же Аленка?       — Аленка заинтересована в победе Арта. Она нам как сестра, — Вик улыбнулся Аленке, и та в момент растаяла от его слов и с иронией взглянула на Киру, которая напустила немного задетый вид. — От тебя не требуется ничего сложного — просто быть на подхвате во время перерывов.       Кира смиренно пожала плечами, не желая, чтобы странное ощущение неправильности и неловкости внутри нее вышло на всеобщее обозрение. Ей удивительно было неуютно от собственной роли в происходящем, будто это не должно так непосредственно касаться ее и ее мыслей. Тем не менее, Кира прошла во вторую часть зала, сковывая всю свою неловкость.       Тренировки братьев Моргарт поджарили их фигуры, но если Саша, Фил и ее братец не вызывали у нее подобного смятения, то рельеф Арта явно вызывал. Под рубашками и майками его пресс и бицепсы не бросались в глаза так сильно как сейчас, так что Кира искренне пыталась скрыть свою из ниоткуда взявшуюся нерасторопность.       — Неужели Артем и Илья действительно будут драться? — испуганно шепнула Снежка, держа на своих коленях чемоданчик с красным крестом, и Варя не ответила ей, до сих пор ожидая, что кто-нибудь объявит о завершении затянувшегося розыгрыша.       Но Фил объявил о начале раунда.       Арт был свиреп и неудержим, и это проглядывалась в его необдуманных и размашистых движениях, в то время как Илья был абсолютно спокоен и изящно уворачивался от всех его ударов, а когда смог ударить Арта в челюсть, старший Моргарт скрежетнул зубами, едва не раскрошив их самостоятельно.       — Это абсолютно глупо, — сказал Илья, открыто усмехнувшись. — Зачем, Арт?       — Ты смеешь флиртовать с моей невестой!       — Ни в коем разе, — спокойно ответил Илья. — Мисс Кабреро твоя невеста. Я не настолько глуп, чтобы посягать на бриллиант такого карата. Я всего лишь секретарь…       — О, неужели? А на что похожи ваши постоянные разговоры, вечерние беседы и смешки?! Вы были вместе! Ты вертишься вокруг нее! Я вижу здесь две вещи…       — В таком случае, здесь только второе, Артишок.       — Как он смеет с ним так разговаривать? — поразилась Аленка, оглядываясь по сторонам, стараясь понять, все ли удивлены так же, как и она. И Варю интересовал тот же вопрос — откуда в Илье столько дерзости, грации, спокойствия, уверенности и смелости.       — На ринге им можно говорить все что угодно! — возбужденно ответил Фил, не спуская глаз с противников. — Только на ринге я слышал от нашего Муромова такое — и ему за это ничего не будет! Раньше мы только для этого и вызвали друг друга на поединки. Давай, Артишок, вали его!       — Второе?! — вспылил Арт, резко пронзив воздух кулаком. — Ты смещаешь меня с поста, червяк! — Арт ловко увернулся и ударил Илью по ребрам. — Что? Правда выбила из равновесия? Я разваливаюсь на глазах, и ты решил этим воспользоваться!       Гонимый яростью, Арт совершил серию успешных хуков, но это только раззадорило Илью: он стал более быстрым и бил с таким же бурным ощущением адреналина. Они наносили друг другу удары по ребрам, груди, челюсти, и каждый мах подкармливал их требующие истинного раскрепощения сердца. Оба понимали, что это единственный способ снять напряжение, гнев, усталость, и на несколько секунд вдохнуть свежего воздуха, не отравленного постоянным контролем.       — Ты всего лишь секретарь, — Арт нелепо устоял на ногах после ловкой подсечки. — Я — наследник, но отец ввел тебя в дела гораздо глубже, чем меня.       — Это ревность? — не теряя усмешки, спросил Илья. — Все это банальная ревность и твое самолюбие.       Удар пришелся Илье прямо в нос.       — Это твоя дерзость.       Вик объявил брейк.       Старший Моргарт отошел в свою сторону и Кира подала ему полотенце. Прежде Кира бывала свидетельницей уличных драк и колледжских потасовок, бывала даже их участницей и победительницей, но этот поединок не походил на то, что она видела — Арт и Илья двигались профессионально, гибко, отточено, трезво, а на кону было определенное на этом уровне понятие чести.       Арт протер вспотевшее лицо, плечи, руки и волосы и сел на пол. Кира молча наблюдала за его движениями и тем, как вздымалась его грудь от распирающих ее гнева и вздохов.       — Ты уверен, что твои обвинения небеспочвенны? — спросила Кира присев на корточки, сохраняя некоторую пофигистичность. — Ты переживаешь за братьев и их изменения — так что твои обвинения могут идти отсюда…       — Спасибо, Кира, — сказал наконец Арт, и за все время боя просветленно улыбнулся ей, — Благодаря тебе я стал видеть вещи по-новому.       Кира понимала, что она не должна вызывать в нем эмоции, грозившие испортить их план, ровно как и он не должен пробуждать в ней трепетные чувства. Но и то, и другое определенно произошло.       Их время передышки закончилось, и Арт направился к рингу. Они закружили вокруг друг друга, продвигаясь по периметру ринга, то набрасываясь, припугивая, то отходя и провоцируя. Не хватало только звуков барабанов и туземских окриков. Хотя их вполне заменяли подбадривания Аленки, Саши и Фила.       — Ты ослаб, Арт. Тебе нужно пересмотреть свои взгляды и действия. Ты наследник всей вашей империи и дать себе слабину в начале пути — глупо.       — Ты ничего об этом не знаешь. Ты всегда, как крыса, копаешься в бумагах и делаешь самую черную работу. Ты думаешь, что отец увидел в тебе задатки, но ему просто стало жаль тебя.       — Он попросту не мог рассчитывать на тебя, собственноручно испортив, — в его голосе послышалось сожаление. — Именно поэтому твое состояние тебя губит — ты сам себя губишь. Ты и излишняя стабильность.       — Почему же тогда Варя проводит с тобой так много времени? Почему Варя не позволяет мне вникать в дела семейства Моргарт?       — Это убийственная бюрократия — тебе незачем разбираться со счетами.       — А Варя должна этим заниматься с тобой? — Арт попал Илье под дых и Илья согнулся пополам.       — Мисс Кабреро просто считает, что ей стоит влиться в это, — Илья увернулся от следующего удара и ловко попал Арту в живот, — не напрягая тебя.       — То есть, ты вливаешь Варю, не напрягая меня? Все твои доводы ничтожны — просто подгребаешь все себе после смерти отца…       Арт слепо следовал ярости, и именно она позволила Илье сделать несколько ударов, говорящих о намерении закончить этот поединок. Арт упал на одно колено и зло сплюнул кровь.       — Мисс Кабреро взгромоздила на себя внезапную ответственность за авторство, не имея необходимых знаний, ради тебя! — твердо произнес Илья, видя что Старший Моргарт более не мог биться. — Она до ночи читает счета и бланки, поскольку боится, что тебе станет хуже, знает, что ты не попросишь помощи, трус, потому что слишком горд и упрям, потому, что слишком самонадеян и не доверяешь ей и братьям! — исколотый правдой Арт получил гораздо больший урон, чем от физических ударов и не мог сказать что-либо в ответ. Он чувствовал себя жалко, но всеми силами отрицал это.       — Варя!..       — Варя беспокоится за твое психическое состояние!       Это стало последней каплей. Варя подавила желание вжаться в плечи, услыхав собственное имя из его уст так внезапно и так мягко. Такая самоуверенность, столь дерзкое поведение спустили всякого рода поводья. Арт бросился на Илью, словно зверь, обхватил торс руками и повалил на татами. Он вдавил его тело в пол и белыми от ярости костяшками стал бить Илью, не замечая ни собственной боли, ни слабости Ильи, ни крови, ни криков. Левой и правой он неистово наносил удары, сжимая зубы и выбивая его слова из его же головы и собственных мыслей. Эта правда била по самым уязвимым местам, и Арт не станет ее принимать.       Множество рук оцепили его, но эти действия были такими далекими, будто от остальных Арта отделяла огромная толщь океана, обволакивающая только его и Илью. Но сквозь этот вакуум проникли женские нежные ладони, попытавшиеся его оттащить за плечи, а затем он увидел внизу фиолетовое платье Вари, ужасно темном на фоне ее бледных рук и неимоверно напуганном заплаканном лице. Она кричала, умоляла его остановиться, цеплялась за руки. И Арт будто бы вынырнул на поверхность — руки ослабли, будто после долгой гребли, а звуки обрели такую громкость и четкость, что хотелось ударить по собственной голове, не желая слышать плач, хаос и пульсацию в висках. Арт опустил глаза, и на месте лица Ильи был будто разорванный на несколько четвертин гранат с белыми полосками и сочными бордовыми зернами, который из переспелости дали слишком много сока, ручьями струившегося по рукам и пальцам Арта. А глаза Вари были полны первобытного страха и слез, безудержно катившихся по лицу. Ее всегда великодушный, спокойной и кокетливый взгляд пропал. На Арта смотрели два больших до смерти напуганных, с жестоким отрицанием понимания и принятия произошедшего глаза. Арт хотел что-либо сказать, дабы успокоить, дать понять, что это он — Артем Моргарт — но он не мог связать и звука, понимая, что это действительно он — жестокий Артем Мартин Моргарт, который всегда был внутри него — и Варя не поймет его. Все это время она понимала его, поддерживала, но не эту его сторону.       Женские руки скользнули по его плечам, и перед Артом оказалась Кира. Она обеспокоенно обхватила его лицо руками и повернула голову к себе.       — Э, э, э, Арт! — Кира похлопала его по щекам, и Арт не контролируя себя, слабо улыбнулся, пораженный ее красотой в этот страшный и темный момент и тем, что она оказалась рядом — ее острое лицо, волнующиеся карие глаза и розовые губы, часто вдыхающие, словно она переплыла ради него тот самый океан. Она понимала его состояние — понимала его внешнее оцепенение и сотни противоречивых ощущений внутри. — …Хватит, слышишь?..       Кира отвлеклась на кого-то, а на плечо ей легла рука, но Арту безумно хотелось снова уловить ее понимание, заботу, который никто иной в поместье не смог пробудить, кроме него, и наоборот — никто не пришел к нему на помощь, только она. Кира отдалилась, будто ее оттащили от него во мрак, а затем тяжелый удар отправил Арта в нокаут. •••••       На утро Арт проснулся, не выспавшимся. Тело ныло, а ужас в глазах Вари не позволил закрыть глаза дольше, чем на пару секунд. Наверняка ударил Саша. Или Фил. Удар явно был желанный.       Арт ждал ее на завтрак. Не притрагивался к приборам, однако братья и Кира не были исполнены такими же надеждами и погрузили свои вилки в сегодняшнее блюдо спустя пять минут ожиданий.       Занятия прошли как в тумане, и Ядвига Петровна, разумеется, ничего не спросила. Лишь сочувственно оглядела братьев перед началом и, зная о поединках, не стала поднимать эту тему.       Кусок в горло не лез даже в обед. А Варя так и не вышла из комнаты. После, Арт не заметил, как проснулся во дворе, на плетеном кресле. Его пробудил влажный язык, коснувшийся его щеки. Он открыл глаза и увидел Киру, а рядом — грустную Кики.       Арт легко потрепал ее по голове и с тоскливым видом не мог заставить себя встать. Кира была настроена на разговор, зная, что пока нет Вари, Арт полностью на ней, и от нее зависит его мышление и их план. Она села на кресло напротив и тяжело вздохнула. •••••       Арт постучал к ней в комнату перед ужином, но никто не ответил. Он не мог вымолвить и слова, зная, что она его не простит и мольба абсолютно бессмысленна. Но он хотел ее увидеть. У него не было ни желания, ни сил покидать ее дверь, но он отчаянно монотонно стучал, и стучал, и стучал.       — Артем Моргарт! — воскликнул тонкий голосок служанки Вари. — Вы ужасно выглядите! Вам нужно поесть!       Она спешно вложила в его руку ломоть хлеба с подноса, который несла хозяйке. Арт обессиленно выпустил его из рук и медленно моргнул. Казалось, невидимая слеза скатилась по его щеке. И Снежка не могла этого выдержать. Она влила ему в горло компот и проследила за тем, чтобы он действительно все проглотил.       — Вы не добьетесь ее прощения таким способом, — сочувственно проговорила Снежка, наблюдая за тем каким мукам он себя подвергал. — Варю не пронять жалостью. Вы лишь упадете в ее глазах. Только действиями. Вы наверняка знаете, что ей нужно от вас на самом деле.       Арт с осознанием кивнул. Он явно знал, но отрицал это всем своим существом. Он поднялся с земли и медленно перебирая ногами двинулся в столовую. Он сделает это — ради ее любви. Он перешел всякие границы.       Он готов был уже упасть в обморок, но внезапно рядом оказалась Кира. Она гневно и обеспокоенно пробормотала что-то и провела в столовую.       Уже за столом, напротив, показалось движение, однако это была Аленка. Увидев, как в его глазах рухнула надежда, она неловко отошла в сторону от стула, принадлежащего Варе.       — Я пригласил Аленку отужинать с нами, — сказал Саша, оказавшись рядом с ней в качестве поддержки. — Как акт принятия в семью… — разбитый Арт не позволил Аленке последовать плану Саши по отрезвлению их старшего брата путем создания ситуаций, идущих наперекор его мнению, но Саша обхватил ее запястье и не сдвинулся с места. — Аленка — племянница Яги, и она может поужинать с нами.       Не встретив ярого сопротивления, Саша отодвинул стул Вари. Это движение показалось таким смелым и неостанавливаемым, что Арт даже не стал что-либо говорить против. Он хотел закричать, вернуть все как было, но никто за столом его бы не поддержал. Теперь он уверен, и Варя его бы не поддержала в этом глупом рвении оставить все на своих местах, неизменным, застойным.       Арт медленно перевел взгляд на братьев, осознавая, что эти братья — его братья, Аленка — его Аленка, и Кира… его Кира. Одних в его жизни не было, другие — изменились. И все это произошло без его контроля, однако хуже не стало. Сейчас все они существовали без его пристального взгляда и слова и — ничего революционного не происходило, и одновременно происходила самая большая революция в его жизни. •••••       На следующий день Арт был полон решительности и сил. Он несколько часов сидел на полу рядом с ее комнатой и дождался ее выхода. Варя не обратила на него внимание, и стойко прошла по коридору в сторону ванной комнаты. Арт ринулся следом. Догнал ее и принялся раскаиваться, извиняться и упрашивать, но Варя была сыта по горло.       — Это было неглупо! — она свирепо посмотрела ему прямо в глаза, не играя. Она действительно испытывала непонимание, гнев и сочувствие к нему, и даже не задумывалась о неправильности ощущения, понимая, что фальшивые эмоции такой глубины он бы разгадал. — Это было жестоко! Это было бесчеловечно! Как ты можешь быть моим мужем, когда… когда обвинил меня в измене! Когда посчитал мое искреннее волнение за твое состояние — фикцией?! Я ведь понимала тебя и хотела помочь! Как ты мог не разрешить ситуацию! Ты ведь Моргарт! Я всегда была уверена в твоем здравомыслии и мудрости, но ты инфантильный ребенок! Ты властный, жестокий и ужасный человек!       Арт не стал защищаться от ее правдивых слов, но когда она шагнула прочь, он умоляюще схватился за ее руку, как за спасательный круг, но Варя с той же яростью дала ему пощечину. По его щеке запылал огонь. По ее — заструились слезы.       — Применишь силу?! А потом также изобьешь?!       Ее губы задрожали от переизбытка страшных чувств к человеку напротив, и Варя убежала в совершенно противоположную сторону, лишь бы прочь, подальше от жестокого Арта. Она прошлась по лестнице и поднялась на третий этаж. И знакомая дверь в свете дня выглядела немного незнакомо.       Варя избавилась от следов слабости на лице и постучала. Илья не сразу разрешил войти. Несмелые шаги провели ее вглубь кабинета в более жилую часть, комнатку, и жалостливый страх отразился на ее бледном лице.       — О, я думал это Снежка! — испуганно пробубнил Илья и для спокойствия Вари неуклюже прикрыл особо безобразные синяки рукой и отвернулся более целой стороной лица. — Извините. Вы хотели о чем-то спросить?       Варя долго рассматривала его увечья, заплывший глаз, монотонно поглаживающие щеку пальцы, и не желая вводить его в более неприятное положение, выпрямилась и затем тихо наклонилась вперед.       — Я не сумела предвидеть поведение Арта. — Обыкновенная констатация факта, но Илья распознал в этом аккуратное сожаление о произошедшем и даже, возможно, извинение. — Вы оба пока не в состоянии вести дела, поэтому я возьмусь за те, что не терпят отлагательств.       — Прошу прощения за совершенную глупость, — он не посмел поднять глаз, но Варя поняла, что вина этому — ее имя во время боя. — Арт с благородством отстоял вашу честь.       — Даже так, это было слишком жестоко. Скорейшего выздоровления. •••••       Журналистов было значительно больше, чем обычно. Именно журналистов, а не журналисток, ибо Аленка без труда завладела вниманием каждого старого толстосума, мецената и чиновника и те отправляли своих приспешников на переговоры о следующем выступлении. Ее движения на сцене, ее легкость и открытость произвели фурор на изголодавшихся по новой крови зрителей, а женщины по-змеиному шипели паре вслед.       Саша разделял их чувства — он до сих пребывал в восторге, в огне, в жаре от ее танца, от их взаимодействия на сцене, от ее горячих рук, от ее по уши влюбленного в него взгляда изящной и дерзкой девчушки. Ее глаза искрились на протяжении всего выступления, она заполучила все внимание Саши, словно на той каменной площадке в день их первого взаимодействия.       Аленка купалась в лучах славы, но Саша, встречаясь с подобным ажиотажем ранее, изрядно устал от вопросов, а еще и от мужских взглядов, обращенных к ней, и непристойных заявлений. Их не останавливало даже то, что Саша открыто и враждебно перебирал пальцами по стройной талии Аленки. Он готов был даже шипеть, как эти женщины в стороне.       Саша решительнее прижал ее ближе и отмахиваясь, повел ее к буфету, куда они собирались пройти до того, как их поймали в коридоре на «пять вопросов». Они сбежали по лестнице, и Аленка явно чувствовала в его крепко стиснутой руке натянутые нервы, зависть и обиду на ее легкомыслие.       — Эти гиены такого могут наплести, — Саша остановился. — Нужно крайне осторожно выбирать, что мы им говорим. Репутация семьи Моргарт зависит от нас.       — Ну мы же так и хотели, — буркнула Аленка недовольно. — О Моргарт снова заговорят, можешь даже не переживать. Когда о вас не говорили.       Саша несколько огорченно вздохнул, видя как пылающее долгожданное признание, наслаждение роскошной жизнью заменилось обидой девочки-сиротки и даже не обратил внимание на укол в его сторону. Аленка поздно осознала резкость своих слов.       — Извини, — Саша ухмыльнулся. — Поздравляю с великолепным дебютом. Они еще не скоро тебя забудут. Но смотри, чтоб не вскружило твою рыжую голову.       Саша ободряюще улыбнулся ей, всей своей сущностью видя насколько поразительна и прекрасна Аленка, как она расцвела от его слов, как засияла и загорелась снова. Она театрально смущенно и обиженно отмахнулась, скрывая возникший на щеках румянец, и прядка ее огненных волос выпала из прически. Саша расценил это как знак судьбы, и коснулся ее лица, открывая взор. Его пальцы обжигали и без того горячие щеки, и Аленка не могла пошевелиться, боясь и одновременно желая того, о чем думает.       Послышались шаги, чей-то голос их окликнул, и Саша не смел упускать этот чарующий миг и накрыл ее губы своими. Он ослабил руки, не желая заставлять ее, и целовал медленно, тягуче, нежно, ждал, что она его оттолкнет, но Аленка перевернула его мысли с ног на голову, утянув его ближе в еще более глубокий поцелуй. Раздались восторженные крики и вспыхнули камеры, заставив Аленку в ужасе отступить. Ее карие глаза ошарашенно распахнулись, как у перепуганной лани, и Саша в тот же момент понял, что поступил, не подумав. Ее удивление и испуг были такими явными, что младший Моргарт как можно скорее занялся ее спасением — взял ее за руку и быстро ретировался, отмахиваясь от падких на скандалы писак. Такое поведение пары заставило их прекратить всякие преследования.       — Как ты говорила? Для хайпа? Мои фанатки будут рыдать!       В подтверждении своих слов Саша весело улыбнулся, но не знал точно, поверит ли она ему после произошедшего. Однако при виде его улыбки у Аленки, будто тотчас отлегло от сердца, и она рассмеялась нервно и отводя глаза, но Саша не заметил столь важной детали — его сердце, будто наоборот, что-то больно сковало. •••••       Арт вошел в гостиную и огляделся. Весь состав поместья был здесь, кроме Вари, хотя именно она позвала его, чтобы все конкретно обсудить. И Арт был искренне рад ее шагу навстречу: в течение четырех одиноких и пустых дней Варя не обращала на него ни малейшего внимания, а в его присутствии держалась строго, безэмоционально, всегда быстро удалялась в кабинет Мартина. И Арт не мог этого вынести, ловил ее по уголкам поместья, но не возымев успеха, отступал, не лишая право выбора. И оставшуюся часть своего времени он проводил с Кирой за долгими и откровенными разговорами.       Первые дни Варя советовалась с Ильей, но тому настолько претила мысль о том, что она разбирается со всем в одиночку, что, как только смог распознавать буквы, встал на ноги. Поэтому Варя, используя возможности, на целые сутки засиживалась в кабинете до темноты и с невероятной скоростью изучала и фотографировала архивные записи Мартина, отчеты, переписки. Она была рада ровно настолько, насколько была недовольна выходкой Арта, и за два дня успела многое прояснить.       Варя появилась в комнате и с серьезным видом прошла в центр. У двери она оставила три массивных чемодана. Разговоры присутствующих в момент стихли. Пересчитав всех, она прошла к тумбе у стены и взяла оттуда приготовленные восемь бокалов и джин, расставила их на журнальном столике посреди диванов и кресел и села на свободное место. Такой внезапный расклад поверг каждого в истинное изумление, а Аленка и Кира не знали о ее планах, в целях безопасности. Варя разлила алкоголь и все, не сопротивляясь в час ее серьезных и непустых намерений, залпом опрокинули в себя яблочный джин.       — Я собрала вас всех вместе по многим причинам, имеющих один источник. И вам известно какой, — Арт поймал ее строгий взгляд и с достоинством выдержал его. — А именно ваш отец. Я долго пыталась мириться с его методами воспитания, затем боролась, но поняла, что не могу это делать одна. И я заметила, что и вы боритесь с ними, — Саша с удовольствием хмыкнул, одобряя железный настрой невестки. — Вы стали для меня семьей — все, — она окинула взглядом будущих родственников, племянницу Ядвиги, подругу-ветеринара, жениха и секретаря, и каждый почувствовал признание и ее нежность, — и у меня сердце кровью обливается при виде наших распрей, драк и молчанок…       — Я согласен, Варь…       — И поэтому, — невозмутимо продолжила Варя, обретя вновь суровость, и братья подавили смешок. — Этим вечером, я хочу, чтобы обсудили все, как на духу. И Алкоголь нам в этом деле поможет.       Варя разлила еще и все синхронно выпили. Кира заинтересованно и несколько неуютно сидела на одной софе с заинтригованной Аленкой, под стать их ролям, а братья расположились вокруг своего большого дивана. Илья стоял подле них, и Варя велела ему присесть с ними. Он аккуратно сел рядом с Артом, желая продемонстрировать, что конфликт исчерпал себя и Старший Моргарт уже давно извинился.       За окном опустилась теплая летняя ночь.       — Правила таковы: сейчас, каждый из вас по кругу — Арт будет последним — прямо и четко, скажет о том, что его сейчас волнует, о чем он переживает, на что хотел бы пролить свет — все что его беспокоит. А остальные внимательно слушают. И если кто-то проявит агрессию, я в тот же момент уеду из поместья. Чемоданы я собрала, Кира меня отвезет. И я никогда не вернусь.       Присутствующие промолчали, заметно поежившись.       — И будьте искренними. Нам всем это нужно. И ваша воля — все что будет сказано здесь, более нигде не будет обсуждено.       Все согласно кивнули. Перспектива исчезновения Вари из их жизни не была привлекательной со всех сторон — как с наследственной, так и с моральной, поскольку сами братья успели привязаться к ней. И, дабы доказать, что ее ультиматум имеет вес, первым, спустя еще один бокал джина, когда отравление начало свое действие, заговорил Вик, как второй по старшинству.       — Если говорить все как на духу, то меня очень волнует твое состояние, Арт. Ты стал подозрительным, грубым, и настолько сильно привязан к своему статусу «наследника», что это переросло в поединок. И я, признаюсь, тоже в этом виноват, ведь не распознал твоей проблемы, не помог, как брат, хотя должен был… Я просто… думал о Вэл, — Вик замолчал на некоторое время, эмоции начали брать верх, и Варя взглядом поддержала его. — Это моя подруга детства, и она погибла очень давно. Я часто вспоминаю ее в последнее время, и она кажется мне везде — мне кажется, я видел ее зеленое платье в твоих окнах, Варя, — она занимала эту комнату. В поместье стал пропадать кофе, а Вэл часто его пила, — он на секунду грустно усмехнулся и отпил немного. — Ей было всего тринадцать, но она пила кофе постоянно… Мне даже послышалось, как она чихнула!.. Разумеется, все это бред, но я…       — Скучаешь? — подхватил его мысль Фил, а взгляд скользнул по стенам. — Я тоже. С ней было интересно играть в лесу.       — Да-а-а… Она была дриадой, а мы — героями Энвелла. — Арт поджал губы, окунаясь в воспоминания. — Рыцарь, инженер, вор, механик, маг и дриада.       — И иногда еще и дополнительный игрок, — усмехнулся Фил, кивнув в сторону Ильи. — Мы исходили все болото!       — А помните, как Вэл помогла нам найти тайник за портретом Мэй? — тихо проговорил Вик. — Она просто наткнулась на него, что-то задела — и портрет открылся! Вот так просто!..       — Он тогда словно озверел! — вдруг закричал Саша, ощетинившись и сжав бокал в руке. — Дьявольский ларец! Да как сейчас помню — мы принесли ему показать — даже не открыли!..       — Саш, давай не будем сейчас… — с неохотой болезненно поморщился Фил, зная, как подобные воспоминания могут повлиять на братца.       — А он выгнал нас, а потом отдувался за всех я! — Саша с яростью окинул братьев взглядом, но те с сожалением смолчали. Их тишина заставляла услышать собственное тяжелое дыхание и звуки ударов из прошлого. — Дьявол, да я думал, что он убьет меня! Вы не помните?! Он потом так странно посмотрел, что стало понятно — что жить я еще буду….       Саша стал задыхаться. Его глаза наполнились ужасом и страхом, будто сейчас он пребывал не с ними, а в коридоре, рядом с отцом, под его жестокой рукой. Саша неосознанно коснулся шрама на брови, словно почувствовав свирепый удар, взялся за руку, и слезы боли грозились выкатиться наружу. Он вскочил с места, и Варя не оставила его агрессию без внимания, однако Арт осмелился ее прервать, зная, что она попросту не понимает, что делает.       — Не надо, Варь, — Арт, собираясь с мыслями хлопнул Сашу по плечу, но тот с огромной силой оттолкнул его и отошел в сторону.       Илья и Вик с сожалением посмотрели на его искалеченное воспоминаниями лицо, а Фил вскочил за Сашей следом.       Вся эта ситуация безоговорочно нагнетала на сестер ужас. Отношение Саши к отцу всегда было враждебным, но ни одно воспоминание не оставило на нем такой след. Присутствующие сохраняли молчание, а Аленка с грустным осознанием собственной бесполезности смотрела на то, как Фил пытался успокоить брата, они шептали и кричали вдали от всех.       Они вернулись не меньше чем десять минут спустя. Саша упал на диван, выпил, и с тяжелым вздохом возвращения посмотрел на всех с видом, готового к продолжению. Он улыбнулся и отмахнулся, являя всем снова того Сашу до упоминания портрета. Вик еще несколько долгих минут не осмеливался продолжить, но Варя попросила его говорить, заметив, что мысли о Вэл в этом гробовом молчании истерзали его душу.       — И я так часто стал о ней думать, что совершенно перестал обращать внимание на настоящие проблемы Арта. Извини, Арт. Я не смог взять ответственность, как второй сын. Да и я так рад был, что Кира с нами, что не замечал ничего. Просто Кира единственная после Вэл, с кем можно поговорить.       — За такое не извиняются — наш отец не научил нас таким разговорам, — сказал Арт и выпил еще. Братья молча согласились.       — Я согласен с Виком, — принял эстафету Фил. — Безусловно, ситуация Арта ввела в напряжение всех, и мы, неподготовленные к такому, не думали даже что-либо делать. — Он замолчал, но тишина остальных и ожидающий взор Вари заставил его еще поразмыслить о том, что его беспокоит. — Хотя я пытался тебя вразумить. Но, поскольку я тот, на которого редко кто полагается и которому нельзя верить такие серьезные дела, слушать меня ты не стал. Присоединяюсь к извинениям, — Арт думал возразить, как и остальные братья, услышавшие в словах Фила горечь, но Фил не позволил им и продолжил. — И я рад, что Варя с нами. И Кира. И Аленка. Вы, девушки, стали для нас золотом, глотком свежего воздуха. — Варя и Кира мягко улыбнулись, а Аленка растеклась в умиленной улыбке. — И даже Снежка. Вы не знаете, но она тоже присутствует в поместье, трудится и тоже помогла мне многое прояснить в голове. Она очень страдает в отношении вас троих, но делает все, что в ее силах.       — Она хорошая, — поддержал Саша, придя в себя и желая всем сердцем и головой окунуться в происходящее, дабы точно забыть о тревожных воспоминаниях. — Я даже был бы не против ее более весомом проявлении и участии.       Сестры искренне удивились его словам и, вспомнив все, действительно осознали, что Снежка сблизилась с Филом, в то время, как все их внимание было уделено к более, что досадно и как подметил Фил, серьезным братьям Моргарт и Илье.       — Меня беспокоит многое! — заявил Саша с таким видом, будто сейчас вытащит из кармана сочинение на пятьдесят страниц. Компания уже выпила еще по стакану, и это отразилось на его поведении — он целенаправленно забыл о тайнике и ларце, сложил руки в замок и обхватил ими колено ноги, перекинутой одна на другую. — Во-первых, да, меня крайне беспокоит Арт, и его приступы агрессии и контроля, и вы это и так заметили, ведь я проявлял свое недовольство! Я боролся против тирании в нашем доме! Тирании отца и теперь еще и тирании старшего брата!       — Видимо, не теми методами, — парировала Кира.       — Возможно. Но я всегда так делал. Всегда высказывал свою позицию и видимо, у вас образовался иммунитет к моим…       — Психам, — подсказал ему весело Фил и подмигнул, когда Саша строго на него посмотрел.       — Моему поведению. Но я даже не думал, что это не сработает. Или сработает. Я просто делал то, что привык, — Саша с непринятием поджал губы. — Но надо было по-другому. Надо было более корректно. Но кто мог подумать! Наш отец слепил из нас рабов, и мы ничего не знаем о мире! Может, нам вообще не нужна эта свадьба, наследство, занятия, а мы продолжаем!..       — Саш, спокойнее, — остановила его Варя, боясь, что его мысль породит губящие идеи.       — Да, он слепил из вас — вас теперешних, но так делают все родители, — ответила Аленка, вспомнив и их отца. — Но благодаря ему, вы намного умнее, смелее и лучше остального мира.       — Мы так снова обратимся к травмирующим событиям, — шепнул Вик в сторону и отпил еще, словно успокоительное. — Прошу, давайте не будем.       Варя перевела взгляд на Илью, и тот удивленно поднял брови. Все обернулись к нему, заставляя немного смутиться проявленному любопытству и поднять глаза к потолку. Его лицо все еще было в гематомах и пятнах, а пластыри покрывали нос и скулы, но это не оттолкнуло, и братья с интересом ждали его жалоб, как секретаря, друга, соседа, имеющего определенную дистанцию и запреты по отношению к ним.       — Меня волнует суд над плагиатом, — все протестующе застонали на такой простой ответ. — Хорошо. Так. Естественно, меня беспокоит ваше состояние — психологическое — вас всех, ибо я целиком и полностью завишу от ваших решений, настроения. Когда мы были детьми, это ощущалось намного сильнее, но сейчас, когда мы в некотором роде близки, и я довольно долго с вами в поместье, бок о бок, толстые границы стерты. И я рад, что вы обращаетесь ко мне почти как к равному. Состояние Арта — безусловно. Это было тяжело, признаю, но, слава богу, все приходит в норму. И мисс Кабреро, по моему мнению, как никто иной заслуживает извинений и благодарности, — все синхронно согласились. — Прошу прощения за мою подозрительность к вам. В эту тяжелую неделю, вы наглядно продемонстрировали стойкость, готовность, ответственность, по отношению к бизнесу семейства Моргарт. Вы восхищаете нас, — Илья волнительно вздохнул, осознавая, что только что признался в терзающих чувствах вслух, но никто не распознал этого. — Вы наставляете и невероятно сочетаете в себе несочетаемое. И, наверное, выражу общую точку зрения, для нас большая честь, принимать вас и быть вашей…быть рядом с вами и понимать, что и вы считаете братьев Моргарт своей семьей…       Илья сделал долгий глоток, дабы отвлечься, и этого движения хватило, чтобы присутствующие с признательностью его слов продолжили круг.       — Я что ли? — удивилась Аленка, заметив красноречивый взгляд Вари. — Что ж, я безумно рада, что попала к вам — и ни о чем серьезном я не переживаю. Теперь. Раньше можно было переживать за вас, за тетю, возьмете ли вы меня к себе, но сейчас все хорошо. За отношения Арта и Саши, можно было переживать, но вы же братья! Вы не представляете как вам повезло иметь друг друга! У меня не было братьев, хоть в детдоме были пацаны, но это вы — это совсем другое! — Аленка взволнованно вздохнула, действительно чувствуя узы между ними: — Еще мы с Сашей отменно выступили, так что не знаю, о чем ещё можно волноваться!       Аленка с признательностью и теплотой встретила из братско-сестринские взгляды и поймала спокойную улыбку Саши.       — Признаюсь, у меня были предубеждения на ваш счет, — продолжила Кира. — Я пришла к вам по… серьезным причинам. И сейчас мне нравится с вами, с Кики, даже если я отрезана от мира, но та жизнь не была такой богатой на события. И я здесь из-за Вика, — Кира улыбнулась ему в ответ, как родному брату, не знающему ее намерений быть здесь ради него и будто бы сдержалась от признания здесь и сейчас. — Вик потрясающий человек, и я рада, что смогла помочь тебе, быть полезной, смогла помочь тебе помочь Арту, ведь это была твоя инициатива. Но признаюсь, я лично тоже была заинтересована, ведь мы с тобой, Арт, ты знаешь, немного похожи.       — Спасибо, за откровенность, Кира, — поддержала ее Варя. — Я же соглашусь с вами всеми, но не извинюсь ни перед кем. Моей вины в вашем состоянии нет. И ваша, на самом деле, не велика. Но вы должны двигаться дальше, — Варя посмотрела на них и спешно добавила. — Небольшими шажочками, не кардинально, но двигаться. И я ужасно зла на тебя, Арт, — Арт сокрушенно упер руки в колени и оттер измученное ее гневом лицо. — Ты повел себя дико. Ты избил человека. И я боюсь за тебя. За себя. За нашу с тобой жизнь… За жизнь твоих братьев. За дело вашей семьи. Но я благодарна тому, что ты, наконец, все понял. Я благодарна Кире, за то, что помогла тебе под наставлением Вика и меня. Благодарна Аленке, за то, что внесла в это поместье теплое пламя. Благодарна Вику, Филу и Саше, за то, что переживали и признали это, и теперь, возможно ваши отношения улучшаться. И благодарна Илье, за то, что был всегда с вами и помог мне не отчаяться и взяться за нашу семью, — она волнительно оглядела каждого и смахнула пару слезинок с глаз, действительно ощутив прилив эмоций. — Теперь, Арт, пожалуйста, говори.       Но Арт молчал. Он уткнулся в собственные ладони и пытался сдержать бушующих вихрь, пытался не думать о них, окружающих его сейчас братьях, Илье, Варе, Кире и Аленке, но не мог. В голове было лишь одно большое сожаление — все это время они могли быть рядом, но попросту боялись его. Они переживали за него, но он не подпускал их.       Главная задача собрания была достигнута, и Варя легким кивком попросила оставить их наедине. Братья беспрекословно покинули комнату и поочередно похлопали Арта по плечу. Комната опустела и Варя пересела к Арту. Она нежно коснулась его рук, вцепившихся в волосы и лицо, и попросила отпустить себя, дать волю слезам, дать волю себе.       Арт долго противился, но когда она нежно обняла его, забирая и разделяя его боль, всецело желая быть рядом, зажмурился и стиснул хрупкую, но невероятно сильную девушку. Ее мягкие руки ласково поглаживали его по спине, она шептала что-то на ушко, как мать, которой никогда у него не было. Слезы скатились на ее плечо, а тихие рыдания долго отдавались в тишине.       — Обещаю, что сделаю все необходимое, чтобы ты не боялась за наши жизни. •••••       Аленка и Кира вместе дошли до комнаты Вари и закрыли за собой двери.       — Ну как? Успели? — спросила Аленка, с надеждой посмотрев на Машу.       Вместо ответа сестрица с довольным видом отпила кофе, прокашлялась, а Снежка развернула монитор, в котором играли несколько мелких окошек с видом на коридор третьего этажа, все двери, ведущие наружу, второй этаж библиотеки, главный холл, рабочее место Ильи и кабинет Мартина.