***
Как только Румпельштильцхен оставил с большой неохотой своих дочерей и внука с их прочими родственниками, он первым делом отправился в ломбард. Ему нужен был глобус. Тот самый, который ему «подарила» Кора. Как это не иронично, именно он сейчас мог, как можно скорее, помочь найти ее старшую безумную дочь, которой Румпельштильцхен с большим наслаждением свернет шею. Или вырвет сердце. В общем, как пойдет. Но кофр с артефактом нашелся не сразу. Вероятно, Белль во время своего краткого властвования здесь его переставила. И зачем только?… К тому моменту когда он все же нашел глобус, в задней комнате творился хаос. Все было разбросано, а некоторые вещи даже разбиты… Хотя он даже не знал, что конкретно. Лишь хруст стекла под ногами колдуну указал на это. Румпельштильцхен с трудом сдерживал в руках дрожь, когда извлекал столь бесценный сейчас артефакт. Ведь от него зависела сейчас жизнь матери его дочерей. Он буквально мог чувствовать, как время Эммы утекает. Почему-то ему казалось, что он должен поторопиться. Внутреннее чутье выло похлеще любой сирены, что минуты почти на исходе. Наконец, он поставил на стол глобус и капнул на него кровью Реджины, что осталась на кинжале, после того, как он порезал той руку. Темный затаил дыхание, пока смотрел, как на матовой поверхности медленно стало появляться местонахождение Зелены. Его губы растянулись в зловещей ухмылке, сулящем Злой Ведьме Запада мучительную смерть.***
«Еще немного и моя жизнь, наконец, изменится…» — предвкушающе думала Зелена, заканчивая подготовку к ритуалу. Ведьма на миг повернулась к белой, как мел, Спасительнице, которая лежала без сознания на полу в луже собственной крови, и скривилась. Она, кажется, переборщила с силой удара и немного промахнулась. Крови было слишком много и блондинка уже еле дышала, Зелена боялась, что не успеет закончить, как та испустит дух. Вдруг у нее по спине пробежала неприятная дрожь. Но Зелена лишь тряхнула головой, прогоняя эти странные чувства, не желая отвлекаться по пустякам, но зря она не прислушалась к сигналам собственного чутья. — Ах, ты тварь… Надо было убить тебя еще в первую нашу встречу, — прорычал Румпельштильцхен, появившийся за ее спиной в дверях. Зелена вздрогнула и обернулась. Глаза Темного были черны, а губы изогнуты в жутком оскале. Он был весь напряжен, как пружина, и тяжело дышал. Колдун был похож на разъяренного хищника, готового вцепиться в глотку своей добыче. Ей не нужно было и думать, чтобы понять, что ее бывший учитель был в ярости и пришел сюда, чтобы убить ее. У нее все внутри, против воли, задрожало. Озлобленный Темный — это вам не сестра, которую весело дразнить. Теперь, когда у нее нет его кинжала, она знала, что ничего не сможет ему противостоять. Бес был слишком силен и к тому же бессмертен. Но и без боя она не собиралась сдаваться. — Может быть, — сказала Зелена и вскинула голову. — Но даже ты не смог предвидеть, насколько я могу оказаться сильна. Колдун поднял бровь, услышав столь самоуверенно заявление из уст своего бывшего протеже, и насмешливо засмеялся. — Сильна? — ехидно протянул он. — Скорее уж глупа… Но прежде, чем их пикировка продолжилась, он, наконец, увидел Эмму. Сердце Румпельштильцхена, при виде распростертой на земле блондинки, такой бледной и неподвижной, сжалось и ухнуло куда-то вниз. Совершенно забыв о Зелене, он кинулся к Эмме и упал перед ней на колени. Он бережно перевернул ее и приподнял. Едва его рука коснулась ее спины, она тут же обагрилась кровью, которой была пропитана вся ее больничная рубашка, как и его брюки. Колдун только сейчас понял, что стоял на коленях в луже крови. Крови Эммы. — Принцесса… — тихо выдохнул он, ласково баюкая ее затылок. Та даже не вздрогнула. Казалось, она вообще не дышала. «Только не она… Я не могу потерять еще и ее…» — в ужасе думал Румпельштильцхен, прижимая к себе безвольно лежащую в его объятиях блондинку. — Ну, какая… прелесть… — с отвращением выплюнула Зелена, смотря, с какой нежностью ее бывший учитель смотрел и обнимал эту чертовку. «Ну почему ее?!..» — в бессильной злобе думала она. Румпельштильцхен замер и поднял взгляд на ведьму. Из его груди вырвалось глухое рычание. Он убрал руку со спины Эммы и резко вытянул ее вперед, после чего медленно сжал кулак. Ухмылка сползла с лица Зелены, когда она почувствовала, как невидимые тиски сжали ее шею. Она в бесполезной попытке прижала руки к ней, будто пытаясь избавиться от незримой хватки, но все было бесполезно. Зелена задергалась и захрипела, упав на пол. Еще пару мгновений она рефлекторно царапала свое горло, но тут раздался громкий треск и Зелена, как марионетка с обрезанными нитями, вдруг вся расслабилась и перестала дергаться. Ее шея была повернута под неестественным углом, а лицо так и замерло в страдальческой гримасе. Таков был конец Злой Ведьмы Запада. Жалкий и в последнее мгновение мучительный. Но колдун, едва раздался хруст позвонков старшей дочери Коры, тут же забыл про нее и вернул все свое внимание к Эмме. «Как же она бледна…» Румпельштильцхен прижал руку вновь к ее ране и сосредоточился, при этом молясь, что еще не поздно. Пару мгновений ничего не происходило, но прежде, чем он окончательно впал в панику, рана под его рукой неторопливо, но все же стала закрываться. Легкий румянец вернулся на лицо блондинки, а мелкое дыхание стало глубже. Эмма вздрогнула, и наконец, тяжко вздохнув, медленно открыла глаза. Она несколько секунд растерянно моргала, а потом сфокусировав свой взгляд на нем, слегка улыбнулась и с облегчением выдохнула: — Ты нашел меня… Румпельштильцхен тихо засмеялся и чувствуя, будто груз упал с его плеч, он дразняще сказал: — Да, неугомонный лебедь ты мой… Я тебя нашел… После чего крепко обнял и зарывшись носом в ее волосы, тихо повторил: — Нашел…