Непредвиденное обстоятельство

К счастью, Генри все воспринял не так трагично, как Эмма. Он даже наоборот, зажегся, подобно рождественской елке, узнав, что они возвращаются в Сторибрук. Так, как ее срок уже был столь большим, в самолете Эмма лететь не решилась, поэтому они поехали на машине. Их путешествие до города навсегда врежется в память Эммы и останется там под грифом «Адский». Если в прошлый раз, когда она летала в Нью-Йорк с Голдом, Эмма чуть с ума не сошла, колдун был тем еще попутчиком, то поездка с Крюком и Генри в тесном пространстве жука, будучи почти на восьмом месяце беременности, чуть не толкнула ее на убийство. «Крюк просто невыносим!» Боже, сколько же этот проклятый пират говорил! Он трещал без умолку, то и дело тыкая в окно как малое дитя, и спрашивал, что это такое, что то такое, ей хотелось его придушить! С учетом того, что она была единственной кто мог водить машину, они часто останавливались. Ее мочевой пузырь, который без остановки пинала ее доча, не был готов к такой долгой поездке, к тому же она быстро уставала, а бутерброды приготовленные в дорогу быстро кончились, благодаря, кстати, все тому же пирату. Когда, наконец-то, перед ней замаячила приветственная вывеска Сторибрука, Эмма, боясь разбудить Джонса, который, слава богу, уснул, и не желая вновь слушать его треп, с трудом удержалась от радостного вскрика. Да и Генри тоже умаявшись придремал так, что когда они въехали на знакомые улочки, в машине висела тишина. Проезжая мимо знакомых магазинов и домов, Эмма испытала смятение и некоторую долю дежавю. Она вдруг вспомнила тот момент, когда привезла сюда Генри и в первый раз ступила ногой в этот город. Тогда все выглядело так же: пустынно, скучно и… проклято. Тихо остановив машину около обочины, Эмма оглянувшись на спящего Генри, прислонившегося головой к стеклу, и Крюка, который дрых, откинув голову на сидение, еле слышно при этом храпя, и убедившись, что они даже не заметили остановки автомобиля, неловко вылезла из жука. Выпрямившись во весь рост, Эмма едва слышно застонала. Чем больше становился ее живот, тем труднее ей было водить своего старого спутника. У нее все так затекло! Ужас. Немного размявшись, Эмма, еще раз глянув на спящих в машине мужчин и надеясь, что они не проснутся, пока ее не будет, пошла в сторону квартиры, которую когда-то делила сначала с Мэри Маргарет, а потом с Дэвидом и Генри. Пыхтя, она поднялась по лестнице и замерла около двери. Эмма вдруг поняла, что совсем не подумала, как могу отреагировать ее родители на ее беременность. Родители — не Генри, так просто от расспросов о личности отца не отстанут. К тому же, с большой долей вероятности, они сами могут ее не вспомнить, так что… — Черт… — тихо выругалась она, и сделав глубокий вздох, не убегать же теперь, постучалась в дверь, лихорадочно думая что сказать. Дверь открыл Дэвид. — Здравствуйте. Извините, что так поздно, только не закрывайте дверь… — начала она. — …я… — Эмма, — изумленно выдохнул Дэвид, не ожидая так скоро увидеть дочь. — Дэвид… — с легкой улыбкой сказала блондинка и тут же оказалась в кольце сильных рук отца. Тот внезапно застыл. «Заметил…» Он медленно отстранился и большими, как блюдца, глазами посмотрел вниз на ее живот. Его брови стремительно поползли вверх. — Эмма?.. — вопросительно просипел он. — Ты же… Ты… — Слегка округлилась? — с нервным смешком произнесла она и услышала, как сверху стали разносится быстрые шаги. — Эмма!.. — радостно вскрикнул голос Мэри Маргарет, которая так и не дойдя до нее замерла так же, как и минуту назад Дэвид. Эмма тоже застыла. И было отчего. Мэри Маргарет, как и она, была весьма и весьма беременна. — И как вижу округлилась не только я, — пораженно сказала Эмма. Мэри Маргарет захлопала глазами. — Эмма… Ты беременна, — еле слышно выдохнула Мэри Маргарет, смотря большими глазами на дочь. — Ты тоже, — усмехнувшись сказала блондинка, кивнув в сторону живота матери. Переведя взгляд на неловко застывшего Дэвида, она с легкой иронией добавила: — Смотрю, время вы даром не теряли… Если честно, Эмма почувствовала боль при виде состояния Мэри Маргарет. Она до сих пор помнит, как та призналась в пещере Эхо, что хочет еще одного ребенка. Не прошло и года с падения первого проклятия, зато прошло достаточно, чтобы Эмма стала принимать их, как своих родителей, а Мэри Маргарет призналась, что уже мечтает ее заменить. Наверное, не справедливо так думать, но она не могла избавится от мысли, что ее вновь нашли лишь для того, чтобы она в очередной раз их спасла. Ведь с построением новой жизни, новой семьи, у них меньше чем за восемь месяцев труда не возникло. — Знать бы что произошло за это время… — сказал Дэвид, засунув руки в карманы. Он чувствовал, как в комнате начинает нарастать напряжение, которое порядком удивило его. Эмма, ухватившись за возможность сменить тему, нахмурившись спросила: — То есть? — Последнее, что мы помним, так это прощание с тобой и Генри… — тихо сказала Мэри Маргарет, в тайне желая расплакаться оттого, что их воссоединение вышло столь холодным. — А потом: Бум! И мы снова здесь… Как они поняли что прошло время, Эмма спрашивать не стала, и так все понятно. — Оу, смотрю, разборки решили начать и без нас, — хриплым после сна голосом сказал Крюк, вошедший в так и не запертую дверь. Его волосы были всклокочены, а вид заспанным. Генри зашедший следом за ним, тоже сонно потирал глаза, а щека, которой он прислонялся к стеклу, покраснела. Но едва завидев деда, его глаза широко распахнулись, а губы растянулись в счастливой улыбке. — Дед! — воскликнул он и обнял Дэвида. За последние время он вымахал как сорняк, и поэтому теперь был почти одного, с тем, роста. — Генри?.. — удивленно и одновременно радостно сказал Дэвид. После секундного колебания он тоже обнял внука. Дэвид был рад видеть парня и был поражен тем, как тот вырос. Для него прошло, с момента их прощания на границе города, всего ничего, а Генри выглядел уже больше, как подросток, чем мальчик, с которым он шуточно дрался на деревянных мечах. Но еще больше его поразило то, что внук его явно помнил. Отойдя от мальчика, он повнимательнее посмотрел на него и сжав плечи, гордо добавил: — Вырос-то как… — Я тоже рад тебя видеть, дед, — с широченной ухмылкой сказал Генри, и повернулся к Мэри Маргарет. — И тебя тоже, ба… Ого. Он, как и Эмма пару минут назад, весьма поразился состоянию своей бабули. — Да, «ого», — сказала Мэри Маргарет и подошла к внуку. — Не бойся, я не кусаюсь. Так что можешь меня обнять. Генри тут же послушно ее обнял. Мэри Маргарет тихонечко вздохнула, радуясь, что хоть внук был счастлив от их воссоединению. Стоп!.. Но разве?.. — Стой-ка! Ты помнишь нас?.. — полувопросительно, полуудивленно спросила она, отойдя от внука. — Ага, — довольно сказал Генри, кинув еще один взгляд на живот бабушки. — Выпил зелье, которое принес капитан Джонс, и вуаля. Я все помню. Кстати, я скучал по вам, ребята. Крюк, услышав, как его похвалили и при этом назвали капитаном, аж весь раздулся от гордости. Заметившая это Эмма закатила глаза и стукнула его по плечу. — Ауч! Свон! Больно же! — сказал он, с преувеличенной обидой в голосе, выразительно при этом потирая плечо. Эмма вновь раздраженно закатила глаза. — Хорош паясничать. Крюк умиротворяюще поднял руки. — Ладно, ладно, красавица. Все будет, как ты захочешь. Я ведь простой смертный… Увидев еще один злой взгляд Эммы, он замолк и провел по губам пальцами, делая вид, что он закрыл их на замок. Блондинка лишь покачала головой. — Зелье?.. — спросила Мэри Маргарет. — Какое зелье?.. — Как, какое, лапуля? То, которое вы мне прислали вместе с запиской, — нахмурившись сказал Крюк, неспособный долго молчать. — Или не вы?.. Мэри Маргарет и Дэвид переглянулись. — Мы не знаем, что произошло за последний год, — сказал Дэвид, сложив руки на груди. — Мы даже не знаем, были ли мы в Заколдованном лесу или все же были здесь… — Нет, в лесу точно были, — перебил его пират, развалившись на стуле. — Вместе туда причалили. Нас там даже встретили. Принц и принцесса — Филипп и Аврора. Но я человек не компанейский, поэтому ушел искать свой корабль. И бороздил море и миры, как вдруг прилетела птичка… — С запиской и зельем?.. — закончила Мэри Маргарет. — Точняк, лапонька, — подтвердил он, лихо ей ухмыльнувшись. — Там было написано, что грянуло новое проклятие и что только ваша очаровательная дочурка может вам помочь. Одна порция зельица шло в придачу, оно должно было вернуть ей память, но Свон и так все помнила. Поэтому… — тут он выразительно махнул крюком в сторону Генри. — …его выпил ваш внучок и вот мы здесь. — Ты все помнила? Но я думала Реджина… — растерянно спросила Мэри Маргарет, повернувшись к дочери. — Меня заколдовала? — произнесла Эмма, тоже присев на стул. Ее спина после долгого сидения за рулем отчаянно требовала отдыха, желательно в горизонтальном положении, но в данный момент она была согласна и на стул. — Так и было. Первые пару месяцев я ничего и не помнила, ну то есть вас, Сторибрук, и так далее, а потом мне стали сниться сны, которые оказались воспоминаниями… — Ладно, с этим понятно, — сказал Дэвид. — Но что мы делали в Заколдованном лесу? — Ребятенка? — сказал Крюк, махнув головой в сторону большого живота Мэри Маргарет. Увидев в свою сторону уже три злобных взгляда, он поспешно добавил: — Извини, извини… В последний раз, когда я вас видел, вы направляли свои стопы в сторону замка ее злобства. — И нарвались на заклятие? — сказала Эмма, совсем не удивившись и подозревая что это очередная работа Реджины. — Я не думаю что это мама, — задумчиво вставил Генри, уловив ее намек. Эмма против воли почувствовала укол боли в сердце, когда Генри вновь стал называть матерью Реджину, а не ее. — Генри прав, — сказала Мэри Маргарет, тоже присев на стул, за спинкой которого тут же встал Дэвид. — Реджина помнит не больше нашего. Не думаю, что это ее работа. Тут в квартиру вновь ворвались. На этот раз это была пара гномов. — Что случилось? — обеспокоенно спросил Дэвид, посмотрев на злого Ворчун. — Еще один из нас пропал, — ответил Ворчун, стиснув зубы. — Теперь нас осталось пятеро. — Четверо, — воскликнул второй пришедший. — Скромник не отвечает. Эмма непонимающе посмотрела на присутствующих. — Так, — сказала она, легонько хлопнув по столу ладонями. — Что здесь еще происходит? Ворчун только сейчас ее заметивший, пару раз хлопнул глазами и облегченно сказал: — Ты здесь, — и уже куда хмуро добавил: — Давно пора. — Дело не только в нашей памяти, — смотря куда-то в сторону сказала Мэри Маргарет. — А в чем еще? — с тревогой спросил Генри. Их возвращение домой с каждой минутой становилось все мрачнее и мрачнее. — Привет, парень, — поздоровался Ворчун с ним. — С приездом. Хотел бы я, чтобы оно не было столь хреновым… — Да, что произошло-то? — сказала Эмма, желая по скорее перейти к делу. — Помимо очевидно всегородской амнезии, естественно. — Люди пропадают, — ответила, наконец, Мэри Маргарет. — Каждую ночь. Брови Эммы стремительно поползли вверх. — Нас целенаправленно истребляют, — сказал Ворчун. — Одного за другим. — И много уже пропало? — обеспокоенно спросила Эмма, против воли обнимая живот руками. — Помимо четверых гномов? Трудно сказать, — хмуро ответил Дэвид. — Здесь в последние дни такая неразбериха… Всех и не отследишь. — А папа? Он тоже здесь? — спросил Генри, закусив губу. Он соскучился по отцу и хотел его увидеть. Эмма тоже вдруг вспомнив про Нила — отца ее сына и потенциального отца ее дочери, вопросительно посмотрела на родителей. — Мы его еще не видели, — с сожаление сказала Мэри Маргарет. — То есть он тоже мог пропасть… — тихо сказала Эмма, устало откинувшись на спинку стула. Генри весь подобрался и стиснул зубы. Он не хотел потерять отца, едва его обретя и проведя с ним почти год в разлуке. — Скорее всего да, — сказал гном, кажется, не заметив, что беременных и эмоциональных женщин в этом доме было уже две. — Лерой! — отдернула его Мэри Маргарет, после чего обеспокоенно посмотрела на дочь и внука. — Не парься, Свон. Нил не пропадет, — сказал Крюк, подозревая, что тот и есть отец второго ребенка блондинки. — Неподалеку от черты города, некоторые наши разбили лагерь, — начал ободряюще говорить Дэвид. — Может быть он там… — А может заклятие его не коснулось, — утешающе прибавила Мэри Маргарет. Собравшись с силами, Эмма выпрямилась. — Ну, узнать это можно только одним способом, — сказала она. — Вернуть вам память. — Но как это сделать? — переглянувшись с мужем, спросила Мэри Маргарет. — Найти того, кто ее обнулил, — усмехнувшись ответила Эмма. — Но сделаем мы это завтра, а сейчас надо отдохнуть. Из Нью-Йорка путь был долгим, — и опустив глаза, добавила: — Особенно для меня, поэтому… — Погодь, да ты не как беременна? — воскликнул Ворчун, наконец заметив состояние бывшего шерифа. — А что уже так заметно? — с сарказмом спросила Эмма. Гномы переглянулись, но промолчали. — Поэтому, — с нажимом продолжила Эмма. — Надо выспаться, чтобы с новыми силами приступить к решению, очередной в этом городе, проблемы. Надеюсь, миссис Лукас еще не спит… — Ты что, хочешь снять номер в гостинице? — немного обиженно спросила Мэри Маргарет. Гномы, почувствовав себя лишними, попрощались и ушли. Не то, чтобы кто-то это заметил. — Ну, да, — ответила Эмма, непонимающе хлопая ресницами. — Мы устали с дороги и… — Твоя комната свободна, так зачем куда-то идти? — спросила Мэри Маргарет, отчаянно желая, чтобы дочь и внук остались с ними. В городе неспокойно, все время кто-то исчезает и она не хотела, чтобы с ними что-то случилось, да и к тому же она элементарно соскучилась. А еще она хотела как-то сгладить и исправить их прохладное воссоединение, ведь перед этим у них как раз стало все налаживаться, а теперь было такое чувство, будто они вернулись к первым дням после падения прошлого проклятия. Мэри Маргарет подозревала, что дело было в ее беременности и хотела точно выяснить в чем дело. Эмма закусила губу. Честно говоря, она не хотела оставаться. Блондинка толком еще не переварила новость, что скоро станет старшей сестрой, да и Нил, как выяснилось скорее всего пропал или еще чего хуже… Но жалобный взгляд Мэри Маргарет и явная неохота уходить куда-либо на лице Генри, переубедят любого, поэтому Эмма вздохнула и обращаясь к Дэвиду, устало спросила: — Поможешь сумки принести из жука? Ее родители, как и Генри, просияли. «Черт! Я превратилась в тряпку…»