Братья поневоле

      Он смотрел на «брата», мирно спавшего рядом с ним. В кромешной темноте едва можно было различить его черты лица. Только размеренное, ровное дыхание и тепло живого человека выдавали присутствие Гарри.       План А: я прикончу Поттера при первой же возможности. Старик быстро узнает об этом и придёт за мной. Не вариант. И он знал, с самого начала знал, что не вариант. Следующий.       Вернон Дурсль, глава семейства, громко ругался на кухне со своей женой. Он явно был не в восторге от появления в их доме сразу двух осиротевших племянников.       План В: дети часто умирают в малом возрасте. Если малыш Гарри в один день «случайно» покатится по лестнице со второго этажа, в этом не будет вины крошки Рэндалла. Но итог всё равно один: старик узнает и очень скоро лично заявится сюда. Следующий.       Петуния Дурсль на повышенных тонах объясняла мужу, что знать не знала о рождении племянников. Письма своей сестры она всегда отправляла прямиком в мусорное ведро.       План С: если добить Поттера не получится, придётся сосредоточиться на себе. Может, ну его, это тело? Самоубийство?.. Нет, слишком муторно. Всё равно придётся искать новое. И скорее всего, оно будет даже хуже этого. Нет, не вариант. Следующий.       В соседней комнате заплакал ребёнок. Как только он издал первые всхлипывающие звуки, Петуния сразу же побежала наверх. Эта женщина была похожа на Нарциссу Малфой: такая же мать-наседка, падающая в обморок всякий раз, когда её чадо порезалось о бумагу или ободрало коленку. Такие ещё устраивают грандиозные ужины и приглашают всех родственников, стоит их ненаглядному выучить на две буквы алфавита больше, чем на прошлой неделе.       План D: меня будут искать. Половина из трусливых крыс уже наверняка разбежались, но остались Лестрейнджи, Кэрроу, Эйвери, Долохов, Малфой. И Петтигрю. Этот точно знал, что у Поттеров только один сын! Нужно всего лишь найти способ заявить о себе. Но как?.. При любом раскладе остаётся одно: ждать, пока это тело сможет ходить, говорить и колдовать. Долго ждать.       Рассудив, что ждать в тёплом доме и в человеческом теле всяко лучше, чем в Азкабане или в теле какой-нибудь мелкой зверюшки, Волдеморт заснул.       Утром его разбудили недовольные голоса новых опекунов.       — Так, ну и кто из них кто? — Вернон стоял подбоченившись, и переводил хмурый взгляд с одного малыша на другого. — Они же похожи, как две капли воды! Угораздило твою сестру родить близнецов!       — Тот, что со шрамом на лице — Рэндалл, — кисло ответила Петуния, теребя в руках застиранные детские вещи и не решаясь прикоснуться к малышам.       — Какие они уродцы…       — Вернон! — женщина всплеснула руками и бросила на мужа укоризненный взгляд.       — Вернон, Вернон… Вернону теперь кормить на два рта больше, — заворчал Дурсль. — Надеюсь, что они хотя бы здоровые. Их родителей ограбили и убили, Петуния, это тебе не шутки. Шрамоголового вон ещё и по голове тюкнули. Мало ли, вдруг не обошлось.       Пока Дурсль-старший говорил, его жена, переборов страх и отвращение, переодевала мальчишек в одежду своего сына, из которой тот уже вырос. Одежда была настолько не по размеру Гарри и Рэндаллу, что второму сразу вспомнилось его настоящее детство. Себя в таком возрасте он, конечно, не помнил. Но помнил других детей, носивших обноски старших.       У жизни странное чувство юмора. Даже в семье я буду сиротой.       — Так, встаём, — Петуния поставила близнецов на ноги у кровати, на всякий случай аккуратно придерживая их, помогая не упасть.       Гарри стоял лишь слегка покачиваясь, и активно лепетал что-то на своём детском языке, то и дело норовя схватить тётушку за светлые волосы. Рэндаллу всё давалось тяжелее. Он шатался, как камыш на ветру, тщетно пытаясь совладать со своим телом.       Вернон подошёл к жене и присел на корточки рядом со «шрамоголовым».       — Этот какой-то недоразвитый, — Рэндалл наградил «дядюшку» самым убийственным взглядом, на который был способен. — А смотрит на меня, как Гитлер на еврея. Гадкий ребёнок.       Когда Вернон ушёл, Петуния усадила малышей, с тяжелым вздохом села на скрипучую кровать и закрыла лицо руками. Казалось, она близка к тому, чтобы заплакать. Рэндаллу не было жаль «тётушку», но он мог понять её чувства.       Гарри, до сих пор сидевший на полу возле тёти, вдруг обнял её за ногу. Петуния вздрогнула, как от удара током. Малыш прижался к ней щекой и слегка покачался из стороны в сторону.       Очень мило. Меня бы стошнило, да нечем.       Рэндалл недвусмысленно сказал «амам», благо, это было в его силах, и показал пальцем на свой рот. Петуния порывисто отцепила от себя Гарри, встала и судорожно оправила юбку.       — Вернон! — она громко позвала мужа. — Помоги мне! Их нужно покормить!       Дурсли были не такими уж ничтожествами, какими показались Волдеморту на первый взгляд. Они быстро озаботились приобретением специальных стульчиков для кормления детей и безопасной посудой. Всё, кроме вещей Дадли, их родного сына, было подержанным, но пригодным для использования.       Неумело ковыряясь ложкой в тарелке и иногда попадая мимо рта, маленький Рэндалл подумал:       Приемлемо.       В конце концов, кормили их из одной кастрюли с Дадли, и можно было есть без опаски. Сидящий напротив Поттер вымазался с ног до головы. Его «брату», эстету по натуре, было бы приятнее смотреть на флоббер-червей.       И вот это недоразумение я буду видеть каждый день. Может, лучше всё-таки два пальца в эту, как её… в розетку?       Рэндалл перевёл равнодушный взгляд на Дадли. Вокруг него суетился отец. С шутками и наиглупейшим выражением лица Вернон изображал ложкой самолётик, приговаривая:       — Самолётик прибывает в ангар, бип-бип!       Дадли хлопал в ладоши и радостно открывал рот.       Судя по тому, какой ты толстый, самолётик прилетает частенько. Хоть голодными не будем. Ещё бы поселили в нормальную комнату, а не в это убожество.       Близнецам отвели небольшую комнатушку с плохим ремонтом на втором этаже. Из мебели в комнате были только старая односпальная кровать, большой платяной шкаф и стол у окна. Судя по всему, Дурсли сносили в комнату всякий хлам: старые вещи из серии «пользоваться этим мы не будем, но выкинуть жалко», поломанные игрушки сына и прочее. Там даже стоял заросший пылью раритетный граммофон — единственная отрада для глаз.       Я справлюсь. Нужно пережить каких-то пять-шесть лет до проявления магии. Не такая большая плата за вечность.