The Bounty

Небольшая процессия прошла по широким внутренним коридорам, пока Кауме не привёл их в небольшой зал. Мандалорец отметил, что у входа снаружи остались стоять двое атанцев. Внутри оказались несколько кресел и низкий стол: на нём посередине стояла пиала, в которой горел живой огонь. Атанец пригласил их сесть. — Вы хотели бы что-то перекусить или выпить с дороги? — Спасибо, — поблагодарила Ниам, — но давай лучше вначале поговорим. — Как скажешь, — согласился Кауме, — я готов тебя выслушать. Зорийка вздохнула. — Кауме, я пришла к тебе за помощью. Ты знаешь причину. Мой город уничтожен, и я ищу, можно сказать, убежище. — Ниам, — тяжело начал атанец, — если ты думаешь, что тебе стоит просить об убежище Атан, ты ошибаешься. — Он встал и прошёлся по залу. — Мы заключили договор с не просто с твоим дядей, но и со всем кланом Зори. Взаимопомощь — это один из главных пунктов, и я бы с радостью сам предложил тебе помощь сам, если бы знал, что ты выжила. Услышать о твоём визите от Грифа Карга было неожиданно и приятно. Кауме посмотрел на горящий в пиале огонь и решил вернуться в своё кресло. — Мы можем продолжать менять Сальвадор к лучшему вместе. Манадлорец молча наблюдал за происходящим. Ему начало казаться, атанец забыл, что они находятся тут втроём. — Мне радостно слышать эти слова, Кауме, но я не готова идти такой дорогой. Я хочу предложить тебе сделку. — Что же, я готов выслушать тебя. — Полагаю, что со смертью дяди, его права перешли ко мне. Я хочу, чтобы все шахты Зори перешли к Атан. Мы не будем претендовать ни на одну из них. Взамен я прошу, чтобы Атан нашли новые дома для тех зорийцев, кто вернулся на планету после взрыва, и тех, кто работал в дальних шахтах, и остался жив. Они должны быть в равных правах с местными жителями. — Себя ты тоже причисляешь к тем, кто выжил? Ты хочешь остаться на Сальвадоре? — спросил Кауме. — Пока да. — Твоё предложение звучит здраво, но мне надо будет немного подумать. — Кауме, мне нужно знать сейчас. Секрет зорийского топлива поможет тебе принять решение? Атанец удивлённо посмотрел на Ниам. — Я не… — Могу предположить, нас осталось человек двадцать-тридцать. Так почему бы мне не помочь Атан, если это в итоге будет благо и для зорийцев? — Твоя щедрость поражает, Ниам, — восхитился Кауме и, потянувшись, взял её за руку и посмотрел ей в глаза, — уверен, наши следующие шаги изменят весь Сальвадор. Я пошлю своих людей на поиски зорийцев, как только мы закончим этот разговор, и завтра мы с тобой внесём изменения в соглашение. Мандалорец думал, что ещё немного и он сбросит атанца с его же балкона. — Хорошо, — ответила Ниам, отнимая руку. — Но это не всё. В зале повисла тишина. — Я хочу, чтобы вы отследили всех бродяг, включая Раста. Они представляют опасность для моих и твоих людей. — Ниам, не хочу говорить, что ты опоздала. Но после случившегося с Зори мы усилили охрану шахт и города, и успели словить нескольких бродяг. Раста пока найти не получилось, но мы не прекращаем поиски. Зорийка кивнула, её устроил такой ответ. — Хорошо, у нас есть план действий, — хлопнул в ладоши Кауме, — но прошу меня извинить, мы уже так долго беседуем, а вы совсем не отдохнули с дороги. Я попрошу приготовить вторую комнату. Признаюсь, я не знал, что Ниам приедет не одна, — словно извиняясь, атанец развел руками. — Не нужно, одной комнаты будет вполне достаточно, мы останемся вместе, — обезоруживающе улыбнулась в ответ Ниам. — Я бы предпочла не оставаться одной после случившегося. «Один-ноль, слащавый ублюдок», — довольно подумал Дин Джарин. Кауме поджал губы, но возражать не стал. Все трое поднялись и направились к выходу. Пропустив Ниам вперёд, Кауме остановился в дверях и обернулся на Мандалорца, шедшего последним: — Вы же наёмник Гильдии, я так понимаю? — спросил он, будто его только что озарила идея. — Могу я с вами поговорить пару минут? Ниам, с тобой побудет один из моих охранников, мы совсем ненадолго. Атанец сыграл хорошо, с этим трудно было спорить. Дверь в зал закрылась, пряча от него встревоженную Ниам. Кауме прошёл к столу, но, замтеив, что Мандалорец не следует за ним, остановился. — Я предположил, что вы сможете нам помочь. Я вспомнил, Арзор говорил, что нанимал наёмника из Гильдии, чтобы найти Ниам после нападения на наши темницы. Атанец какое-то время вглядывался в стоящего перед ним Мандалорца, и Дин Джарин на секунду подумал, что Кауме каким-то образом узнал, что он тоже был на астероиде, несмотря на всю его осторожность. Но тот ничего про астероид упоминать не стал, просто заключил: — Полагаю, вы и есть тот самый наёмник. — Это так. — Думаю, вы бы смогли найти нам Раста в два счёта. Атан и Зори, могли бы вздохнуть спокойно. — Кауме помолчал и многозначительно добавил. — И Ниам бы не стоило беспокоиться о том, что он гуляет по Сальвадору. Мандалорец выдержал паузу и спокойно ответил: — Если награда оправдывает дело, то мы можем договориться. — Всё, что требуется с нашей стороны. Спидер? Оружие? Оплата, само собой. Мы можем заплатить вам не меньше Зори. В два раза больше, если приведёте его живым. Вы согласны? Кауме устроил всё так, что отказаться было практически невозможно. Впрочем, чем это задание отличается от сотен других, которые Мандалорец выполнял еженедельно, а то и чаще? Дин Джарин застал Ниам, сидящую в углу большой комнаты у столика, на котором стояла пиала с огнем, как у Кауме. Она смотрела на пламя, но услышав, что кто-то вошёл, резко вскочила на ноги. — Дин, наконец-то! — она быстро подошла к нему и оглядела с ног до головы, будто наёмник мог быть ранен. — Что он хотел от тебя? — Предложил найти Раста. Ниам побледнела. — Надеюсь, ты отказался… Мандалорец отметил, что в глазах Ниам читается беспокойство, и ему это странно польстило. — Я согласился. — Что?! — Ниам зашагала взад-вперёд по комнате. — Я хотела напрячь Кауме и Атан, а не тебя. — Он мог нанять наёмников Гильдии, и я мог оказаться в их числе. Просто это заняло бы больше времени. — Раст взорвал целый город, сотни людей погибли. Он так просто не даст себя поймать. Дин Джарин подошёл к Ниам и ласково взял её за плечи. — Я делаю это не для этого идиота, — он осёкся, — а для тебя. Я не хочу, чтобы тебе что-то здесь угрожало, а Кауме просто предложил способ добиться этого. Ниам вздохнула и мягко высвободилась из его рук. — Поешь, — она кивнула на поднос на столе, — Атан позаботился об этом. Я подожду на балконе. Мандалорец согласился с таким планом. Он проголодался, и внимание атанцев оказалось очень кстати. Усевшись за стол, он снял шлем, перчатки и заглянул в горящую пиалу: внутри была светлая жидкость, не имевшая никакого запаха при горении. Ужинать при свете её огня было приятно и уютно. Где-то глубоко в его памяти заворочались воспоминания из дества, когда его родители и он ужинали все вместе. Дин Джарин представил какого было бы разделить трапезу с Ниам, видеть, как огонь тепло освещает её лицо и блестит в глазах, иметь возможность поцеловать её в любой момент. «Никому не нужные несбыточные предположения», — одёрнул он сам себя. Пора было проверить, не заскучала ли там зорийка, пока он ужинал. Мандалорец взял в руки шлем и посмотрел на своё искажённое отражение в нём. Ниам стояла, облокотившись на перила балкона, и смотрела, как гаснут огни города и появляются огни звезд, будто перетекая из земли на небо. — Ты в порядке? — Мандалорец подошёл к ней и встал рядом. — Да. Я… — зорийка замялась, — прости. Я должна была поблагодарить тебя за твоё желание помочь. Но… я растерялась, — она вздохнула, — потому, что боюсь за тебя. Вот так. Просто и понятно. Она за него боится, а он согласился на дело в основном потому, что боится за неё. Дин Джарин постарался успокоить внутреннюю бурю. — Не стоит, всё будет в порядке. — Надеюсь. Хватит того, что случилось с Зори. Мандалорец подумал, стоит ли задать следующий вопрос, и решил всё-таки спросить: — Почему ты не захотела сделать остановку у города? Ниам пожала плечами. — Мне нечего там делать. Все мои люди были погребены в огне, а это лучшее, на что может надеяться любой сальвадорец. Благородная смерть. Эти пиалы с огнём — дань погибшим зорийцам, красивый жест со стороны Кауме. Жест был на самом деле красивый, но Кауме Мандалорцу всё равно не нравился. — Возможно, мне просто не стоило звать тебя с собой, тогда бы тебе не пришлось искать Раста, — снова заговорила Ниам. Дин Джарин повернулся и притянул её к себе. — Ты не успеешь моргнуть, как Раст будет доставлен к Атан, и ответит за всё, что он сделал. О том, что будет после того, как это задание будет выполнено, Мандалорец предпочитал не думать. — Твои объятия мне нравятся больше, когда я не упираюсь щекой в металл, — сообщила Ниам. Он от неожиданности такого заявления рассмеялся, и напряжение спало само собой. Что-то поменялось, Дин Джарин это чувствовал и не мог отделаться от мысли, что всё происходит слишком быстро. Они будто прокрутили время вперёд, стали ближе и позволили себе говорить друг с другом более откровенно. Он был уверен, что хоть Ниам и ничего не говорит по этому поводу, но чувствует себя точно так же. У них было слишком мало времени, чтобы терять его. …Ниам завязала глаза, и её чувства снова обострились. Каждое прикосновение, каждый поцелуй мандалорца кружил ей голову, ей нравилось не знать, что он сделает в следующий момент, нравилось доверять ему и ощущать его сверху. Дин же в свою очередь просто тонул в своих ощущениях, сводимый с ума горячим телом зорийки. Когда он был с ней в постели, он не мог думать ни о чём, кроме неё, и это было своего рода спасением, будто побегом из обычного себя. Он жадно покрывал её губы, шею и грудь поцелуями, словно боялся, что она вдруг исчезнет, а он так и не насытится, не запомнит вкуса её кожи. Их тела горели во взаимном огне и сжигали всё вокруг: обстоятельства, людей, время. Он почувстовал, как Ниам легко толкает его в плечо, и послушно перевернулся на спину. — Поможешь мне, — усмехнулась она, забираясь на него. Мандалорец одной рукой придержал свой член и, когда зорийка села на него, не смог сдержать довольный стон. С каждым её движением на него накатывали волны наслаждения, всё вокруг теряло свои очертания… всё, кроме Ниам. Он рассматривал её тело, видел выступившие капельки пота между её грудей, полураскрытые покрасневшие губы, и поражался, как реально происходящее. Дин Джарин положил ладони ей на бёдра, заставляя её опуститься на его член глубже, и зорийка закусила губу, сдерживая вскрик. Она поддавалась его рукам, садясь каждый раз всё глубже и двигаясь быстрее. Её дыхание стало глубже и более хриплым, движения всё более агрессивными. Мандалорец понимал, что долго он так не выдержит, не сможет сопротивляться ощущениям, и в тот момент, когда он потерял над собой всякий контроль, Зорийка сдавленно вскрикнула, и они достигли пика вместе. Ему казалось, что все силы покинули его, что их тела растворились друг в друге. Она немного восстановила дыхание и, аккуратно поднявшись, легла рядом с ним на постель. Дин Джарин приподнялся на локте и посмотрел на Ниам. Она казалась ему нереальной, лучше, чем всё, что он успел повидать в жизни через мандалорский шлем. Он осторожно убрал волосы с её лба и поцеловал. — Ты прекрасна. Ниам улыбнулась: — Уверена, ты тоже, — она подняла руку и коснулась пальцами его щеки. — Поцелуй меня ещё. Просить дважды не было нужды. Он поцеловал её ещё раз, а затем ещё, и понял, что остановиться он так просто уже не сможет. Возбуждение вновь начинало загораться внизу живота и жидким огнём растекаться по всему телу. Дин Джарин взял Ниам ещё раз, повинуясь какой-то животной энергии, застилавшей глаза. Возможно, сегодня к его шрамам, полученным за годы опасной профессии, прибавится пара следов от женских ногтей. Они утомились только к середине ночи. Зорийка уснула первая, и Мандалорец, слушая её мерное дыхание, ощущал какое-то странное спокойствие и одновременно лёгкую тоску. Он постепенно отдавал себя сну, и в полудрёме ему казалось, что он теряет что-то, чего никогда не имел.