Новая кровь

20 Дюк вышел из подсобки, и его взгляд сразу наткнулся на Нэйтана. Коп сидел за барной стойкой, облокотившись на нее двумя руками, глаза были красными и влажными, кончик носа оцарапан, губы припухли, а в целом он напоминал человека, готового сброситься с моста в холодную воду. — Налей мне еще, — требовал Уорнос у бармена. — Нет, шеф, вам хватит, — по инструкции отнекивался молодой парень. — Ты будешь мне указывать? — полицейский протянул руку, чтобы схватить наглого мальчишку за рубашку, но бармен увернулся, разозлив представителя порядка еще больше. — Эй, эй, Нэйтан, прекрати, — вмешался хозяин ресторана. — Джонни говорит правду: тебе хватит. — Дюк… — коп повернулся к нему, злость ушла с его лица, он сразу раскис и словно стал меньше ростом. — И ты туда же, Дюк. — Пойдем-ка туда, — контрабандист указал на столик в глубине зала, помог другу встать, придерживая под руку, довел до места. Нэйтан был пьян, как бревно. — Ты не нашел Одри, да? — Нашёл, Дюк, я нашёл ее. Лучше бы не находил. Она с… С этим медбратом из Техаса. Он сразу положил на нее глаз. Еще тогда… Тогда, когда мы с ней ходили по делам следствия… Ты представляешь? Что она в нем нашла? Он ведь… Он ведь ничего о ней не знает! Полицейскому хотелось выговориться, и Крокер ему не мешал. Крепкий алкоголь снял психологические барьеры. Обычно замкнутый Уорнос нуждался в выплескивании из себя эмоций. Дюк не возражал против роли жилетки: к кому, как не к нему еще идти Нэйтану? Официантка Рутти принесла им по чашке кофе. — Он приходил сюда несколько раз, — сказал контрабандист. — Одри сама интересовалась им. — И ты мне не сказал? А, ничего бы не изменилось. Не изменилось. Она меня отвергла. Меня! Потому что скоро должна исчезнуть. Я ее понял. Хоть мне этого не хотелось, но я ее понял. Рыскаю по городу, влезаю не в свои дела, рискую карьерой, а она… Что я получаю взамен? Она с каким-то… С каким-то… Разве это справедливо, Дюк? Дюк считал, что несправедливо, но он не собирался жалеть Нэйтана. Он жалел его раньше, он уступил ему свою любовь. Не стал ухаживать за Одри, потому что видел, как страдает по ней напарник, как любит ее. Он молчал, хотя его тоска была опустошающей и просто оглушительной, но он держался, отдав пальму первенства другу. А Нэйтан не смог удержать того, что досталось ему по счастливой случайности, упустил, отдал другому. Правильно заметил: отдал тому, кто пришел на готовенькое. Так уже было. Крис Броуди не стал вдаваться в долгие разговоры. Крис взял, что ему хотелось, пока они ходили вокруг да около. Дюк сотни раз корил себя за то, что не поступил также, но дружба была для него священным понятием, а теперь приходилось кусать локти. — Тебя отвезти домой, Нэйт? — Что? Домой? Да, домой. Буду спать один в холодной постели. А они там… Они там, на пляже… Он ее… — Не надо, Нэйтан, не нужны мне подробности. — Почему? Может ты одобряешь ее? Ты же ненавидишь меня. Ты рад, что… она… не моя. — Успокойся, иначе тебя заберут в участок за пьяный дебош. — Меня?! — Тебя, потому что я трезв. И прекрати думать, что я тебя ненавижу. Так, недолюбливаю немножко, — Крокер поднялся. — Вставай, я отвезу тебя. — Погоди, может ты… найдешь мне кого-нибудь… на ночь… Как ты думаешь, Паркер это понравится? — Ты спятил? — Не хочу спать один. Пусть она знает. Пусть ее это порадует. У тебя ведь много… подружек. — Нет у меня давно никаких подружек, Нэйт. Пойдем. Уорнос встал. — Тогда я позвоню Джордан. Джордан не откажется. Джордан… — Что ты заладил? — он подтолкнул шефа к дверям, за которыми распростерлась ночь. — Променял Одри на эту татуированную шалаву, — прошептал он. Полицейский его не услышал, шел, поглощенный своей идеей. Дюк усадил его в «Лэнд Ровер», отобрал телефон, а коттедж Уорносов покинул только, когда пьяный ловелас начал похрапывать. 21 — Ты знаешь, как это ценно иметь человека, с которым можно просто поговорить? Одри кивнула, хотя вопрос был риторическим. Они стояли на берегу. Эйдан одной рукой обнимал Одри за талию, второй приглаживал растрепавшиеся волосы, стряхивал с них песчинки. Паркер прижала руки к его груди между полами расстегнутой рубашки. — Я должен рассказать тебе и о другом, раз уж ты приняла главную правду. — Это было трудно, но я справилась, — застенчиво улыбнулась Одри. — Я тебе соврал. Я никогда не был в Техасе. Последние годы… много лет жил в Бостоне. — А Техас?.. — Прикрытие. У нас своя иерархия и я, — Уайт, взял ее за руку, повел по берегу, — я перестал вписываться в эту систему. Мне пришлось бежать, прятаться. — Так ты оказался в Хейвене. — Да, маленький город на краю земли показался мне подходящим, чтобы пожить какое-то время. — А потом снова бежать? — Или выйти на битву. Она все равно состоится, сколько бы я не тянул. Я не трус, не подумай, — он шутливо погрозил Одри пальцем, — но человек, что мне противостоит — мой создатель, а это особые отношения. — И когда он тебя… создал? — Давно. Во время Войны за независимость. — Что? — присвистнула Паркер. — Двести с лишним лет назад? — Она остановилась, осмотрела его, попыталась представить этот возраст, но видела молодое улыбающееся лицо. Невероятное обстоятельство будоражило ее кровь. — Да. Я был солдатом. — А как это происходит? Как в книжках? Тебя укусили? — В общем-то, да. Детектив просто фигела от новой информации. Это было даже покруче, чем когда она обнаружила магическую составляющую непогоды в день своего приезда в Хейвен. Вампиры, у которых имелась своя организация, которые сливались с толпой… Она хотела знать всё! — А солнечный свет, чеснок, осиновый кол? — Ну, — Эйдан весело хмыкнул, повел головой, — ты явно интересовалась вампирской братией… — Было дело. — Солнечный свет — неприятен, но в кучку пепла я от него не превращусь, а вот от осинового кола могу, — он обнял за плечи ошарашенную Одри. — Чесноком нас не отпугнешь, наоборот, от него мы напрочь теряем контроль, поэтому для людей лучше его не трогать, больше шансов уцелеть. И еще, — Уайт остановился, — в гробу я не сплю. — Это я поняла, — зарделась офицер и тут же уточнила. — А другие? — Другие тоже, — учительским тоном ответил Эйдан. Они рассмеялись, сжимая руки. — Ты можешь контролировать себя, — Одри произнесла фразу скорее для систематизации своих мыслей, чем для получения ответа. — Я тебя не укусил, — играя с ее локонами, подтвердил медбрат. — Но вампиры же пьют кровь? — Да, а еще они сильнее и быстрее человека. Одри вспомнила, как на складе донорской крови, уловила неестественно быстрые передвижения Эйдана, однако сейчас ее заботило другое. — Эйдан, чем ты питаешься? — Паркер сама содрогнулась от своих слов, колени подогнулись. Она отступила от него, обвиняя. — Эйдан, ты убиваешь людей? Вампир остановился, как вкопанный. Нападения он перестал ожидать, расслабился, но, видно, зря. Как поступить, что ответить? — Одри, за двести лет всякое было, — проговорил Уайт, глядя в ее испуганные требующие глаза. — Подожди, послушай. Ты же помнишь, я пил донорскую кровь. Вампир может питаться, не убивая. Это не так вкусно, но помогает утолить голод. У полицейской камень с души свалился. Она опустила голову, стала причесывать волосы пальцами. — Прости, Эйдан, прости. Просто… — Не извиняйся, я понимаю, — Уайт обнял Одри, пытаясь сгладить неловкость. — Вампиры по своей природе убийцы, а ты — прекрасная девушка и детектив. Мы добавляем тебе работы. Но мне такой образ жизни не нравится, поэтому я и пошел против своих. Паркер убрала свою щеку с его груди, ставшей влажной от слез, посмотрела в его глаза, не в силах что-то сказать, чтобы не потерять хрупкую надежду. Она влюблена, но если за ним тянется череда трупов… — Я говорю правду, — Эйдан понял ее сомнения. — Да. Мы с друзьями решили снять дом, чтобы вести нормальную жизнь… — С вампирами? — Нет, почему? Джош — оборотень, а… — Оборотень?! — к Одри вернулось самообладание, а с ним любопытство. Привычная картина реальности рушилась с каждым его словом. — Да, нормальный такой оборотень, немного неуверенный в себе, еврей, но друг из него отличный. И Салли, которую убил ее собственный жених… — Убил?! Как она может жить с вами?! — Она привидение. — Ты разводишь меня! — детектив засмеялась. — Зачем мне это надо? — В нашем мире правда есть оборотни и привидения? — она ожидала, что он рассмеется и скажет: «Шутка!» — Но есть же вампиры и ваши… люди с бедами? — Да, вот это да… Я и не знала… — Мало кто знает, — успокоил Уайт, заговорщически прищурившись. — Так что ты теперь посвященная. — И за мной теперь тоже будут охотиться? — подыграла она. — Да! — Эйдан сгреб ее в охапку, наклонился к шее, несильно куснул. Одри смеялась, но ему стало не до веселья. Ее человеческий аромат, пульсация горячей крови под тонкими слоями живых тканей пьянили его, сидящий внутри монстр толкал вонзить зубы, попробовать девушку на вкус, насладиться ею единственным правильный способом. Монстр был таким настойчивым… Эйдан оттолкнул Одри. — Прости, — он отвернулся, выравнивая дыхание. — Иногда трудно сдержаться. — Ты голоден? Тебе нужна кровь? Я спугнула тебя в больнице, — Паркер почувствовала свою вину, судорожно соображала, как исправить. — Ничего, у меня дома имелся небольшой запас. Я поел. — Ты поэтому устроился на работу в клинику? — Не только. Я хочу помогать людям. Спасая жизни, можно хоть как-то оправдаться за свою… сущность. Я работал медбратом и в Бостоне. А Джош, оборотень, санитаром. — Ты меня удивляешь, — Паркер расплылась в улыбке, но потом взяла себя в руки: проблема образовалась серьезная. — Что теперь делать? Тебе ведь надо питаться, а в больнице, по крайней мере, в хирургическом отделении, уже не взять. Надо что-то придумать… — Разберусь сам… — Нет-нет, моё вмешательство… Да и способ не был надежным, тебя бы рано или поздно вычислили. И хорошо, что это сделала я. Дай подумать. Сама я вряд ли что-то могу устроить, а вот Дуайт… Дуайт может что-нибудь придумать. — Кто этот Дуайт? Полицейский? — Он уборщик. Он подчищает за иными, придумывает легенды, успокаивает народ, понимаешь, о чем я? — Ого, у вас тоже такое есть? — Не возражаешь, если я ему расскажу? На него можно положиться. Одри говорила убедительно, в ее словах не было лжи и подвоха, Эйдан это чувствовал. Он согласился, иной выход пришлось бы искать слишком долго, а уезжать из города ему теперь не хотелось. 22 Офицер не могла уснуть. Слишком много впечатлений свалилось на ее и без того загруженный мозг. Вампиры, оборотни, призраки. Пока они шли к «Чайке» и потом стояли на верхней террасе, Эйдан рассказал еще несколько историй из жизни на невидимой стороне. Какими бы невероятными не казались открытия, Одри верила. Верила двухсотлетнему вампиру. Вечно молодому мужчине. Ничего это не напоминало? Тоска заполняла сердце девушки. Еще никогда за прожитый в Хейвене год, она так сильно не хотела разгадать тайну своей жизни. 23 Утром Паркер первым делом позвонила Дуайту, попросила его прийти в участок на конфиденциальный разговор. Они встретились в беседке рядом со зданием полиции, и девушка вкратце поведала о своем новом знакомом и его жизненных потребностях. Хендриксон слушал с каменным лицом, задавал вопросы по существу. — Не думаю, что возникнут сложности, — подытожил чистильщик. — До вечера ждет? — Думаю, да, — ответила Одри. Она была благодарна викингу за понимание, хотя спросить, почему он не шокирован существованием настоящих вампиров, побоялась. Они договорились встретиться втроем в девять часов вечера. Возникшее ночью волнение немного улеглось, детектив пошла к себе, чтобы заняться текущими делами. Расследование убийства парня у «Серой Чайки» и причинения тяжкого телесного вреда здоровью Джека Таппинга зашло в тупик. Джек Таппинг впал в кому. Вчера экспертам удалось установить, что повреждения нанес один и тот же человек. Сегодня его предстояло искать. Томми уже ушел проверять адреса трех подозреваемых. Критерием, очень хлипким, была недюжинная сила. Открыв дверь в кабинет, Одри удивилась. За своим бывшим столом, который теперь занимал Боуэн, сидел Нэйтан. Напарнице не понравился его одержимый взгляд. — Ты позволяешь ему дурачить себя! — вместо приветствия, шеф накинулся на нее. — На тебя это не похоже! Ты же всегда видела суть! — О ком ты, Нэйтан? — однако она уже догадалась. — Твой медбрат, Эйдан Уайт. Ты действительно веришь, что он настоящий вампир? У девушки подкосились ноги. Она повернулась к боссу, пристально посмотрела на него. — Откуда ты узнал? Шеф отвел взгляд. — Слышал твой разговор с Дуайтом. — Ты подслушивал? — в голосе разочарование сплелось с негодованием. — Я просто проходил мимо! — выкрикнул Уорнос. — Я слышал совсем немного. Но достаточно. Ты веришь в сказанную им чушь? Если у него беда… — У него нет беды, Нэйтан! — яростно перебила Одри. — Нет! — А что же тогда? Прикажешь и мне верить ему? — он покачал головой. — Я в него не влюблён! — Ах, вот в чем дело? — детектив села на уголок стола, скрестила руки на груди. Напарник пожалел о сказанном. — Пусть так. Но Эйдан — вампир. На меня действуют его чары. Он словно загипнотизировал меня вампирским зовом. — Он тебя загипнотизировал, и ты не хочешь замечать очевидного… — Чего — очевидного? У меня иммунитет к бедам. К нему — у меня нет иммунитета, — в глазах копа пылал враждебный огонь. — Зачем я тебе всё это объясняю? Ты не слышишь меня. Шеф отвернулся, оставаясь при своем мнении. Паркер вздохнула: теперь придется изложить и Нэйтану краткую биографию Эйдана, что будет не очень хорошо по отношению к вампиру. Кроме того, ревнующий Нэйтан будет упрямо отрицать факты. Сглаживать углы опять придется ей. — Эйдану нужна помощь. Он пил донорскую кровь, но теперь у него не будет к ней доступа… — И что? — Уорнос повернулся к ней. — Он будет высасывать ее у людей? Одри сделала вид, что нападки не задели ее. — Дуайт обещал придумать что-нибудь. Эйдан давно не пьет живую кровь. — Он запудрил тебе мозги. На этот раз Паркер стало обидно. Нэйтан был ее лучшим другом, она его любила, но это не позволяло ему говорить с ней в таком грубом тоне. Она не успела вставить слово в свою защиту, в кабинет вошел Стэн. — Шеф, убийство на Квин-стрит. Девушка найдена в своем доме. У нее разорвана грудь и почти нет крови. — Вот видишь! — Нэйтан обернулся к растерянной напарнице. — Вот видишь, что бывает, когда доверяешь людям с такими бедами? — Не могу поверить, — прошептала Паркер. Уорнос уже звонил бостонскому детективу. — Томми, бросай всё, гони в хирургическое отделение больницы, надо задержать медбрата Эйдана Уайта. Мы тоже едем. Одри побежала за шефом на ватных ногах. Она верила своему парню, но сомнения оставались.