Огонь внутри

Троада, столица Каринтии Уже практически месяц двор с изумлением и любопытством наблюдал за отношениями их королевы и бывшего вождя драконов. Каролина и Авенир не пытались скрывать интереса друг к другу. Их вообще мало интересовало чужое мнение. Шел самый лучший период отношений: время, когда нужно по-новому узнавать друг друга. Знакомиться с привычками, пристрастиями — в том числе и в постели. Особенно последнее: Каролина, как и в жизни, предпочитала доминировать. Авенир с пониманием относился к её властности и желанию править Каринтией единолично — в конце концов, это ведь её страна. Но в постели не желал уступать и покоряться. Именно поэтому очень часто их ложе напоминало поле битвы. Но бывали моменты, когда Каролина менялась в лице. Что-то её тревожило. И очень сильно. Она часто смотрела куда-то в даль или водила глазами по предметам, не сосредотачиваясь на них. А однажды Авенир проснулся ночью и увидел, как Каролина, укутавшись в плед, стоит у окна и смотрит на полную луну, как будто хочет найти там ответ. Авенир терпеливо ждал, когда она сама откроется. Такие люди — с глубокими шрамами на теле и в душе — с трудом доверялись кому-либо, но он упорно верил, что в конце концов она сдастся. Его чувства росли с каждым днем все сильнее. Ему нравилось в Каролине все. Сила, стойкость, дикая жажда жизни, которую она скрывала под ледяным покровом: он трескался, лишь когда они были наедине. Властность в этой женщине смотрелась изумительно. Хейла, мать Ингвара, была совершенно другой. Мягкой, нежной, покладистой. Она смотрела на Авенира большими круглыми глазами и всегда видела в нем героя. Приходилось соответствовать, оправдывать ожидания. Горевать о Хейле он позволил себе лишь раз, сразу после вердикта Присциллы. С трудом извинившись перед ней и Каролиной, он превратился в дракона и улетел далеко в лес, разрушая и дотла сжигая деревья. Он выплеснул свою боль, а после запретил себе горевать. Хейла мертва уже триста лет, ей не поможешь. А вот у Алиры есть шанс, и слезы Авенира ей не помогут. Поэтому он с нетерпением ожидал полноценного отчета Присциллы и подконтрольных ей каринтийских магов, которые пытались понять, что за яд повредил ум Алиры. Естественно, все следы давным-давно вышли из организма. Да и судить по побочным эффектам о происхождении яда нельзя было, потому что могла серьезно повлиять регенерация дракона. Соответственно, дело шло медленно. Присцилла по очереди делала противоядия ко всем известным ядам и давала Алире, наблюдая за реакцией. Ингвар в переписке утверждал, что вид яда не имеет значения, но Авенир не переставал надеяться, что эта информация поможет найти убийцу. Потому что других ниточек не было. Пытаясь подавить печаль, Авенир больше времени уделял позитивным чувствам. Преимущественно их вызывала Каролина, и он сосредоточился на ней. Конечно, у королевы всегда было много дел, требующих немедленного решения, и кому как не ему понимать это. В такие моменты Авенир гулял по рынку в поисках приятного подарка, планировал их свидания, чаще всего улетая с ней за пределы города к какому-нибудь красивому озеру. В пик лета стояла невыносимая жара, и прохладная вода приятно успокаивала расшалившиеся нервы. Иногда Авениру казалось, что он выполняет роль королевы: все, что от него требовалось — выглядеть красиво и радовать «короля». Такая роль была непривычна, но вместе с тем интересна. Тысячу лет он отвечал за свой народ, был погружен в дела и заботы, и нынешний заслуженный отдых оказался приятен. Конечно, Авенир с удовольствием бы помог Каролине с делами и разгрузил её, забрав часть бумажной волокиты. Но настаивать не хотел, опасался, что придворные могут начать возмущаться. Он ведь до сих пор являлся гражданином другого государства. Поэтому Авениру оставалось лишь дожидаться, когда Каролина сама захочет поделиться с ним проблемами. Если это не случится, то он не будет настаивать. Уже спустя три с половиной недели он понял, что его бы устроила даже роль консорта. Об этом он впервые задумался, когда увидел кольцо в ювелирном магазине. Туда Авенир зашел с целью купить кулон или ожерелье для Каролины, но до витрины с ними так и не дошел. Заметив потенциально выгодного покупателя по дорогой одежде и манере держаться, продавец тут же принялся расхваливать заинтересовавший товар. — Это поистине изумительное кольцо, — заверял он. Вытащив украшение из витрины, продавец положил его на ладонь и протянул Авениру, чтобы тот разглядел его получше. — Сапфир очень редкий, такой оттенок встречается раз на тысячу. Мелкие камешки — бриллианты, их привезли прямиком из Родерона. Само кольцо из белого золота сделано руками лучших лернийских мастеров. Авенир почти не слушал продавца. Он наклонял кольцо так, чтобы лучи солнца отражались от крупного камня, и думал о том, как красиво бы смотрелся сапфир рядом с голубыми глазами Каролины. Из размышлений его вырвала фраза продавца: — … Ваша избранница, увидев кольцо, определенно ответит согласием. — Избранница? — встрепенулся Авенир, рассеянно посмотрев на собеседника. Вернулся взглядом к кольцу и понял, что хотел бы поверить словам продавца. Но это абсурд, они с Каролиной только влюбились. Правила приличия требуют хотя бы полгода ухаживаний… Хотя они давно нарушили все правила приличия, став ночевать вместе. Но свадьба? Готов ли Авенир провести все оставшиеся дни с одной женщиной? Ответ пришел сам собой: готов. У него осталась одна человеческая жизнь, признаки старения уже оставили отпечаток на лице. Драконы больше не нуждались в нем, но такая свобода без любимого человека рядом оказалась пугающей. Авенир тут же представил картину их с Каролиной совместной жизни. Балы, дипломатические путешествия в другие страны, жаркие ночи и откровенные признания. Пусть Каролина не являлась его истинной парой, но он и так знал, что полюбил её горячо, всем сердцем. Чтобы убедиться в своих чувствах, не нужно ждать полгода или год. — Э-э-э… милорд? — осторожно позвал продавец, вырвав Авенира из волнительных мыслей. Он моргнул и сжал кольцо в руке. — Беру. Сколько? — отрывисто спросил мужчина. ...Четыре дня кольцо лежало во внутреннем кармане камзола. У самого сердца. Когда они с Каролиной были одни, Авенир все время тянулся за ним, но не решался. Знал, что реакция Каролины может быть неоднозначной. Все эти волнения, признаться честно, привели его в восторг. Уже очень давно он не чувствовал такого азарта, эйфории и страха. Ладони его потели, как у сопливого юнца, который хочет впервые пригласить девушку на свидание. Каролина могла и отказать, и нагрубить, и от этого ожидание стало еще мучительней… и прекрасней. Решился Авенир спонтанно. Зашел к ней в кабинет, когда Каролина читала отчеты. Мягко взял у неё бумаги и отложил, а потом встал на оба колена. Теперь их глаза находились практически на одном уровне. — Авенир, что такое? — мягко спросила она. Ему безумно нравилось, что таким тоном она говорила лишь с ним и со своими родственниками. Значит, он важен Каролине. Это понимание помогло ему достать кольцо и протянуть ей. — Выходи за меня. Пару томительных секунд Каролина пустыми глазами смотрела на кольцо, а потом перевела взгляд на Авенира. Её лицо не выражало никаких эмоций, и это пугало больше всего. Был бы страх, гнев, что угодно — Авенир обрадовался бы. Потому что эмоции значили, что Каролина испытывает хоть что-то. — Мы… нет, мы не можем… — выдавила она, подскочив с кресла. Ножки тяжело скрипнули о дубовый паркет. Авенир поднялся на ноги, продолжая сжимать кольцо в руках. — Каролина, я люблю тебя, — уверенно сказал он, сделав шаг вперед. Она переместилась так, чтобы между ними оказался стол. — Ты ошибаешься! — Позволь мне решать, что я чувствую, — криво усмехнулся Авенир. Он положил кольцо на стол. Определенно, разговор будет тяжелым. Каролина издала смешок и покачала головой. — Признаю, Авенир, мы хорошо провели время вместе, — резко проговорила она. — Но не было и быть не могло ничего серьезного. — Ты действительно так думаешь? — уточнил Авенир. Его сердце рухнуло вниз от страха. Каролина встретилась с ним глазами. Там бушевал шторм, но она привычно пыталась утихомирить его. Авенир с облегчением выдохнул, понимая, что еще не все потеряно. Это не осталось незамеченным. Зло усмехнувшись, Каролина подняла подбородок и произнесла: — Я докажу тебе, что права. Ты не любишь меня и никогда не любил. Подожди здесь. Каролина торопливо вышла, громко хлопнув дверью. В кабинете повисла звенящая тишина. Авенир рухнул в кресло и прикрыл глаза ладонью. Он знал, на что идет. Каролина не та женщина, которая будет прыгать от счастья при виде обручального кольца. Что бы она ни говорила, любовь есть. Авенир знал это. Через десять минут Каролина вернулась. Одна, но в руках был огромный древний фолиант. Положила его на стол и повернула так, чтобы Авенир смог прочитать название. На древнем языке, давно забытом еще прапрабабушкой Каролины, была выгравирована фраза «Действующие деяния светоносной Илзе, богини и покровительницы любви и красоты». Сейчас книга известна как «Ключ Илзе»*. Эту книгу Авенир уже видел однажды. Очень давно, еще когда его отец был вождем, а он сам — молодым наследником. Тогда Катрей, самый старый вампир на земле, разделил артефакты, несущие в себе разрушительную силу богов, а потом раздал их доверенным людям. Роду Карион достался «Ключ». В нем записаны все, кто искренне любил на момент прочтения. Когда человек умирал или его чувства угасали, имя стиралось из книги само собой. Авенир понимал, чего хочет Каролина. Тыкнуть его носом, словно котенка, в отсутствие его имени в Ключе. — Ключ Илзе врать не будет, — проговорила она. Страницы шелестели громко, но Авениру казалось, что они практически бесшумны на фоне его бешено стучащего сердца. Несмотря на волнение, он хладнокровно наблюдал, как Каролина ищет страницу с буквой «В», на которой могла бы быть его фамилия. Глаза забегали по строчкам в поиске нужного места. Практически одновременно Авенир и Каролина нашли строчки о драконе. — «Авенир Варгас, бывший вождь драконов, любит Каролину Карион, королеву Каринтии и Вормесса», — шепотом прочитала Каролина. Авенир не смог сдержать улыбки. Поднявшись, он обхватил лицо Каролины ладонями и с удовольствием повторил её собственные слова: — Ключ Илзе врать не будет. Он потянулся за поцелуем, и на секунду даже получил ответ. Её дыхание обожгло губы, а потом Каролина вырвалась. — Нет! Не могу! — воскликнула она, сделав шаг к окну. — Ты боишься, что книга не покажет твоих чувств? — осторожно спросил Авенир. С ней творилось что-то плохое, но он не мог понять, что именно. — Хочешь, я поищу? Внезапно она ударила по подоконнику и воскликнула: — Да будет там мое имя! Будет! И без Ключа я прекрасно знаю, что люблю тебя. — Тогда в чем проблема? — сдался Авенир. Он не понимал её реакции и больше всего на свете боялся, что из-за неизвестной ему проблемы Каролина оттолкнет его. Каролина молча вернулась к столу, выдвинула средний ящик и бросила на стол несколько тонких папок. Авенир взял одну из них и прочел про себя: «Барон Аймар Жермен». В папке было собрано досье на мужчину, включая родословную и семейные болезни. Две другие папки были похожего содержания. Если сама информация могла бы привести в недоумение, то все поясняли регулярные приписки изящным женским почерком с определенными достоинствами и недостатками, способными повлиять на потомство. — Это три тщательно отобранных кандидата на место моего мужа, — подтвердила его мысли Каролина. Голос был хриплым и постоянно срывался, как будто ей было страшно говорить это. Но она продолжала смотреть прямо ему в глаза. — Мне нужен наследник, Авенир. Тебе ли этого не знать. Жестокие слова хлестнули больнее плетей. Она права, Авенир прекрасно понимал, насколько важно наличие наследника. Еще лет десять — и пойдут разговоры, дворяне попытаются подготовить и посадить на трон своего кандидата. После смерти королевы начнется кровопролитная гражданская война, которая очень сильно ослабит королевство. А Авенир — не её истинная пара, он не может иметь детей с представителем другой расы. Своими желаниями и чувствами он представлял собой угрозу будущему страны. Да, Авенир признавал её правоту. Но это не мешало чувствовать тупую боль в области груди, как будто его пытались убить не наточенным мечом. Он сел на кресло, в которое обычно садились посетители, и внимательнее вчитался в досье. Ровные строчки позволяли сосредоточиться на чем-то ином, кроме собственных мучений. Каролина тоже рухнула в кресло. Она устало откинулась на высокую спинку и прикрыла глаза, как будто не желая видеть собеседника. Авенир вопил про себя. Еще никогда дракон не был так близок к краю, как сейчас. Инстинкты требовали утащить любимую женщину куда-нибудь в лес и не отпускать, пока та не сдастся. Огромным усилием воли Авенир положил одно из досье на стол и пододвинул его в сторону Каролины. — Герцог Эрго, — шепотом проговорил он. — Что? — удивилась Каролина, открывая глаза. — Александр Эрго — лучший из кандидатов, — выдавил он. Каждое слово давалось ему с усилием. — Его отец до последнего оставался сторонником твоего отца во время войны с Вормессом, Александр продолжил дело после его казни. Положительные отзывы, верность короне, достаточная удаленность его имения от столицы. — Ты хочешь сказать, что выбрал, за кого мне выйти замуж? — с недоверием спросила Каролина, подавшись вперед. Руки Авенира дрожали, и он спрятал их за столешницу так, чтобы Каролина не увидела его слабости. А для следующих слов понадобилась вся храбрость, которая есть. — Я уеду. — Но… — Через месяц вернусь, — перебил Авенир и прямо посмотрел на Каролину. — К этому времени ты должна сделать все, чтобы забеременеть. Правду будет знать лишь узкий круг лиц. Все остальные будут считать ребенка моим. Глаза Каролины увлажнились, но лицо продолжало оставаться каменным. — Ты серьезно? — не поверила она. Всхлипнув, смахнула слезы с щек и уже более звонким голосом напомнила: — Отсутствие полукровок у драконов — общедоступная информация. Никто не поверит, что ты отец. Самое тяжелое было сказано, Авенир уверился в своих мыслях и говорил уже твердо: — Я хочу посмотреть на того, кто рискнет высказать мне это. Ребенок будет твоим, магия перейдет по наследству. Этого достаточно для будущего короля. Но отцом он будет называть меня. Каролина хрипло рассмеялась и покачала головой. — Ты говоришь ужасный бред, Авенир! — воскликнула она. — Понимаешь, что ты хочешь подложить меня под другого? При одной лишь мысли о Каролине и другом мужчине вместе Авенир сгорал от ярости и ненависти. Прежде всего — ненависти к самому себе. Но такой поступок — единственное решение их проблемы. Авенир подошел к Каролине и, вновь встав на колени, поцеловал повисшую изящную руку. — Я люблю тебя, — искренне признался он, смотря в голубые глаза, наполненные волнами слез. — Люблю настолько сильно, что готов смириться с твоей изменой. Потому что понимаю, насколько важен для тебя и Каринтии наследник. — Авенир… — всхлипнула Каролина. Впервые на его памяти она так расчувствовалась. Вполне вероятно, это её первые слезы за многие годы. Королева провела ладонью по его лицу, и Авенир тут же прижал её руку к щеке. — Обещаю, я буду прекрасным отцом, — улыбнулся, скрывая боль, мужчина. Он взял кольцо со столешницы и вложил его в руку Каролины. — Не надевай его до моего возвращения, но держи поблизости. Так мне будет проще. На секунду он прижался губами к виску, на котором тяжело билась жилка. Отстраниться, уйти из кабинета, улететь из страны — Авенир отдал бы многое, лишь бы не делать этого. Он тысячу лет управлял драконами, но ни одно решение не давалось ему с таким трудом, как это.

***

Следующая неделя для меня стала очень насыщенной. Людям после такой трагедии, после потери дома требовалась не просто поддержка, но и человек, способный вселить уверенность в завтрашнем дне. Мы с Ингваром разделили эту роль: он решал проблему с камнями и подготавливал ресурсы на случай схода еще одной лавины, а я следила за состоянием людей. Каждому нужен был кров, еда, помощь лекаря. С самого утра бегала между домами, где разместили пострадавших, и возвращалась в покои очень поздно. Несколько раз Ингвар навещал людей и наблюдал за моей работой. После одной из таких проверок он подошел ко мне, приобнял и, прижавшись губами к волосам, прошептал: — Ты — сердце этого места. Слова согрели до глубины души и вернули утраченную энергию. Остаток дня я провела с широкой улыбкой. Мои старания не остались незамеченными. Усталые, растерянные люди преображались, когда я заходила в комнату. На краю долины, где сошла лавина, жили простые люди: служанки, крестьяне, небогатые торговцы, далекие от дворцовых интриг. Для них я оставалась нереальной картинкой, чем-то вроде божества, способного продолжить род драконов. А тут — живая женщина, с мягким и добрым нравом, с искренним сочувствием. Я стала реальной и показала им, что волнуюсь за народ. Сломанные ноги, сильные ушибы и даже покалеченные позвоночники драконов быстро исцелялись, но душевные раны требовали большего внимания. В том числе моего. Кассандра была права, у каждой королевы свой путь. Я нашла свой. Но каждое мое намерение было искренним, прежде всего я думала о пострадавших, а не о своей репутации. Я знакомилась с драконами, слушала их истории, в нужные моменты обнимала и стирала слезы. И получала в ответ восхищенные и благодарные взгляды. Слухи обо мне вышли за пределы домов, где я проводила последние дни. Туда потянулись здоровые драконы, желая помочь и поглазеть на меня. Они мало чем отличались от смертных людей. То же любопытство в глазах, те же порывы и страхи. После этого осознания стало легче общаться с ними. Через неделю большинство драконов окончательно исцелилось, остались лишь тяжелораненые: двое мужчин с переломами позвоночника, женщина со сломанными ребрами, одно из которых лишь чудом не пронзило сердце. Выздоровевшие отправились восстанавливать дома. Так что моя помощь больше не требовалась в том размере, что раньше. Теперь я лишь первую половину дня проводила рядом с ними, а потом возвращалась во дворец. Естественно, под присмотром телохранителя. Часто отправлялась к Ингвару. Против моего присутствия на разных совещаниях он не возражал. Даже остановил одно с требованием найти мне стул. Совещание продолжилось, лишь когда лакей принес его и поставил рядом с Ингваром. На время расследования малая библиотека оказалась закрыта, став местом для совещаний Ингвара и его приближенных. Они пропадали там часто. Я решила его навестить, и попала как раз в тот момент, когда служанка подходила к дверям с подносом в руках. Там стояли бокалы и кувшин — видимо, с вином. — Стой, давай мне, — попросила я и, улыбнувшись, добавила: — Принеси мне чай, пожалуйста. Служанка торопливо ушла, а я направилась библиотеку, осторожно держа поднос. Телохранитель тут же бросился открывать двери. Прямоугольная комната занимала два этажа. Три стены были полностью обставлены шкафами, а вместо четвертой располагались высокие окна, освещающие все помещение. Обычно по комнате были расставлены столики с удобными диванчиками для комфортного чтения, но сейчас все столы сконцентрировались в центре, и на них грудой лежали книги. Множество книг, в основном потертые и старые. Эти фолианты явно не с полок библиотеки. Наверняка они из хранилища, куда попасть могут немногие. Ингвар как-то показывал мне это место, но я не успела оценить его, потому что практически сразу после этого отправилась в добровольную ссылку на край долины. — Как успехи? — поинтересовалась я и подошла к столу. Ингвар и Леандр оба кинулись помогать и чуть не столкнулись лбами. Я хихикнула, но комментировать не стала. В итоге первый взял у меня поднос, а второй переложил книги, освобождая место на столе. — Мы перерыли все хранилище, но о камнях лишь толика информации, — устало выдохнул Леандр, взлохматив светлые волосы. — Расскажи все, что известно, — велел ему Ингвар, похлопав по сиденью рядом с собой. Я с удовольствием выполнила его молчаливую просьбу и устроилась рядом, переплетя руки. — Свежий взгляд со стороны нам не повредит. Леандр поднялся и подошел к книгам. Полистав одну из них — ветхую, с давно пожелтевшими страницами, — он начал: — Что нам известно? Пять тысяч лет назад, когда драконы еще контактировали с миром, они создали эту долину как… — он произнес какую-то ерунду, а потом исправился: — С драконьего языка это сложно перевести, но примерное значение «место для отдыха от мира и магии». Уже потом, спустя много сотен лет, все драконы переселились сюда. — Это место было создано с помощью магии? — уточнила я. — Ведь тогда можно все восстановить. Леандр криво усмехнулся и покачал головой: — Все не так просто. Во-первых, это колоссальный выброс энергии, который мало кто способен удержать. К тому же, камни работали без перебоя пять тысяч лет — нужно очень сильно постараться, чтобы восставить хотя бы один. Но и этого не случится, потому что… Дальше следует во-вторых. Это магия фейри, привычные для нашего понимания маги не могут управлять ею. А фейри, как известно, давно вымерли. Ингвар потянулся, налил себе в бокал вина и добавил: — И тут возникает другая проблема. Камни были поставлены в такое место, чтобы обеспечить долгую и качественную защиту долины от погодных угроз. Между собой они образовывали нечто вроде сети или защитного купола. Потеря одного камня ослабила другие. Долго они не продержатся. На лице Леандра отразился страх. Он действительно боялся, но пытался скрывать это — прежде всего, от себя. — Сегодня ночью шел снегопад, — сообщил мужчина, ослабив узел шелкового галстука на шее. — Такого никогда не случалось. Маги дали максимальный срок работы камней — год. Не больше. — А после долину накроет снегом, — закончила я и откинулась на спинку дивана. — Боги, как нам быть? Зажурчало вино: Леандр тоже решил налить себе выпить. Он уселся напротив и слабым голосом заметил: — У нас лишь один выход. Уходить с этого места. — Куда? — с бессильной злостью спросил Ингвар, стиснув бокал так, что он аж хрустнул. — В Каринтию? Стааб? Думаешь, королевства примут нас… или драконы склонятся перед смертными королями? — Дагомея — наш выход! — воскликнул Леандр. — Королевство лояльно к нам, на троне — бессмертный. Да и бывшие Свободные земли, ставшие Дагомеей, мало заселены. Нам найдется место. Очевидно, спорили они уже давно. Не могу сказать, на чьей я стороне была. Мне не привыкать к смене обстановки, да и неважно, в каком королевстве жить — главное, чтобы вместе с Ингваром. Но с другой стороны, я успела полюбить долину и не хотела уезжать. Поэтому мозг отчаянно пытался придумать способ остаться. — А почему маги не могут придумать нечто схожее? — предположила я, заламывая пальцы. — По принципу работы этих камней, но в основе — классическая магия. Леандр нахмурился и задумчиво прикусил губу. — Современные маги не имеют такой силы, как фейри. Их камням потребуется регулярная подпитка… Но может сработать, — признал он. Мысль поддержал Ингвар: — Мы можем предложить магам какой-нибудь договор, который им тоже будет выгоден. Мужчины принялись с оживлением обсуждать эту идею, даже скептичный Леандр загорелся. Я постаралась помочь им, предложила написать Кассандре. О чае, который мне принесла служанка, я вспомнила, лишь когда он совсем остыл. Леандр и Ингвар, увлеченные новой идеей, остались в библиотеке до глубокой ночи. Их энергии можно было только позавидовать, потому что я еще до полуночи начала зевать. Ингвар проводил меня до наших покоев и, поцеловав на прощание, вернулся к другу. Корделия помогла мне раздеться. В последнее время она смягчилась, раздраженное или холодное выражение на лице теперь появлялось редко. Сначала я думала, что это из-за отношения ко мне, но вскоре поняла, что таков её характер. И все равно в последнее время Корделия стала мягче. Она сама вызывалась помочь с одеванием или прической, хотя раньше делала это редко. — Ты выглядишь усталой, — заметила Корделия, пока расчесывала мои волосы. Я посмотрела в зеркало и увидела на её лице искреннее беспокойство. Она пыталась его скрыть, сосредоточившись на расчесывании. — Сегодня был трудный день, — слабо улыбнулась я. Трудный, но плодотворный. Если поданная идея так воодушевила Ингвара, значит, она действительно стоящая. Правда, драконам, привыкшим к экономической независимости, придется смириться с тесной связью с другими странами. Скорее всего, с Дагомеей, потому что именно в этом королевстве находилась Вандея, город магов. Вскоре Корделия ушла, предварительно погасив свечи. Я легла в постель, но заснуть так и не смогла. Ворочалась с боку на бок, напряженно крутя в голове мысли. Мешала сну еще и новая обстановка: когда я вернулась во дворец после схода лавины, то отказалась возвращаться в старые покои. Не хотелось нервничать, а в той спальне остались слишком неприятные воспоминания. Лунный свет прозрачной рекой лился в окно, постепенно передвигаясь левее. Я наблюдала за его прозрачным сиянием, пытаясь понять, что меня так тревожило. Даже если маги найдут способ создать подобный купол (что тоже не факт), его придется постоянно подпитывать. Сотни и тысячи лет. Слишком много, а когда-нибудь Катрей и Кассандра передадут власть своим детям. А те — своим. И не факт, что их наследники будут настроены также лояльно к драконам. Магический купол от Дагомеи станет лишь временным вариантом. Если бы только фейри не вымерли… Наблюдая за гипнотическим движением лунного света, я задремала. Вроде понимала, что сплю, но была очень близко к поверхности, как будто просто закрыла глаза. Распахнула их вместе с первыми лучами солнца. В голове шумело из-за недосыпа, однако сердце кололо от волнения. Потому что мысль, с которой я заснула, оказалась безумно важной. Я вскочила с постели и бросилась к шкафу. Нашла какое-то простое платье, которое можно было надеть без помощи посторонних, и торопливо выскочила из покоев, даже не расчесавшись. Телохранитель у дверей встрепенулся и вопросительно посмотрел на меня. Заметив явное волнение на моем лице, он потянулся к мечу, но я мотнула головой. — Идем к Ингвару, — сообщила я. Коридоры в такое раннее время были пусты, лишь раз я встретила служанку, которая мыла мол. Но когда до библиотеки остался лишь один поворот, я наткнулась на Миракса. Он был в простых штанах и белой рубашке, пропитанной потом. Судя по покрасневшему и влажному лицу, Миракс возвращался с пробежки. — Агата, — приветливо кивнул мужчина. — Чего ты встала в такую рань? Я улыбнулась в ответ и возбужденно проговорила: — Я поняла, как восстановить камень! Пойдем скорее расскажем Ингвару! Миракс размял плечо и с сомнением нахмурился. — Неужели? — Я знаю одного фейри! — радостно сообщила я. — Точнее, он наполовину… Неважно! Главное, я знакома с дампиром, в котором течет магия фейри. Он может попробовать восстановить камень. Идем, посмотрим на лицо Ингвара! Я пошла вперед, телохранитель позади. Думала, Миракс пойдет следом, но он замялся. Позади послышался странный хруст. Резко развернувшись, я остолбенела. Миракс сжал неестественно вывернутую голову телохранителя и медленно опустил его на пол. В это время он смотрел на меня тяжелым взглядом. Никакой злости или ярости. Лишь холодный расчет. — Зря ты влезла в это, — проговорил он и, положив мертвое тело, шагнул в мою сторону. Бежать! Я кинулась в сторону библиотеки, но Миракс схватил меня и закрыл рот ладонью прежде, чем я успела закричать. — Сейчас будет немного больно, — прошипел он. Боль действительно настала, но очень быстро сменилась тьмой. Очнулась я, казалось, практически сразу. В лесу. Запястья жгла веревка, которой я была привязана к высокому дубу с пышной кроной. — Что… — пробормотала я и, опустив голову, вскрикнула. Прямо под ногами валялся труп телохранителя, застывшие глаза смотрели прямо на меня. От страха я расплакалась. Попыталась сдержать себя, но не смогла. Плакала и вопила, пытаясь позвать Ингвара. Он наверняка ощущал мои чувства, но вряд ли определил местонахождение. Судя по всему, я где-то на краю долины. За истерикой я не заметила, как начала дрожать земля. Думала, что это мое тело трясет. Но нет. Я подняла глаза, и сердце на несколько секунд перестало биться. С гор, прямо в мою сторону, сходила уже разогнавшаяся лавина.