Огонь внутри

За три дня до свадьбы случилось настоящее чудо, заставившее меня воспрянуть духом. Но обо всем по порядку. Огромный пиршественный зал с высокими витражными окнами и сводчатым потолком больше напоминал оживленный улей. Несколько десятков человек носились туда и обратно: одни усердно мыли окна, забравшись на лестницы, другие перетаскивали стулья, третьи стелили чистые скатерти. Аврелия взяла ответственность за оформление зала, и сейчас появлялась уверенность, что выбор был правильным: энергичная девушка, казалось, находилась во всех уголках помещения одновременно. Раздавала указания одному слуге и тут же без труда переключалась на второго. Неудивительно, что с такими хлопотами она не сразу заметила меня. Не хотелось её отвлекать, поэтому я молча наблюдала за работой. Только через пару минут она повернулась в мою сторону и кивнула: — Доброе утро, Агата. Ты пришла проверить меня? За вежливым тоном скрывалась едва уловимая ирония, но я предпочла её не заметить. Аврелия не просто фрейлина, она сестра Феррана, близкого друга Ингвара. Ссора с ней создала бы лишние неприятности. — Ну что ты, Аврелия, — улыбнулась я, шагнув ближе. — Я же вижу, что у тебя все прекрасно получается и без меня. Миловидные черты смягчились, ей пришлась по душе искренняя похвала. — Мне просто было любопытно, как все выглядит, — призналась я. Аврелия медленно обвела рукой пиршественный зал. Длинные столы расставили в форме буквы «П», и главный стол, за которым будем сидеть мы с Ингваром, а также наша семья, поместился на небольшом возвышении. Оттуда открывался чудесный вид не только на гостей, но и на пространство, где будут выступать всякие акробаты, шуты, певцы и другие артисты, призванные повеселить народ. — За день до свадьбы окна украсят живыми цветами, — доложила Аврелия. — Также цветы установят по углам, большие букеты поставят по двум сторонам от дверей. Ниша для музыкантов будет полуприкрыта глициниями, чтобы создать эффект взявшейся из ниоткуда музыки. — Превосходная идея! — поддержала я. Аврелия польщенно улыбнулась и протянула лист бумаги. — Это рассадка гостей, — пояснила она. — После вашего с Мастридой одобрения Авенир просил показать ему. Я принялась изучать имена. Как и предполагалось, за центральным столом расположатся все члены моей семьи и Ингвара, даже Истер. Меня порадовало, что там не нашлось места для Ирен. А вот для Мастриды — да. За двумя другими столами сначала были выделены места для правителей других стран или их представителей, потом уже предполагалось место для драконов. Я так увлеклась изучением списка, что не заметила, как сзади подошли. Кто-то тоже рассматривал схему и остался недоволен увиденным. — С чего это я сижу после эремонского короля? Я вроде как близкая подруга невесты. Сначала я не поверила своим ушам. Потом, когда обернулась — глазам. Но все-таки пришло осознание, что передо мной именно она. Лицо демонстративно-недовольное (видимо, хотела напугать Аврелию), но глаза искрятся смехом. — Кассандра! — радостно воскликнула я, с трудом удерживая себя на месте. Не хотелось кидаться ей на шею на глазах кучи слуг и Аврелии, ведь будущая правительница должна вести себя достойно. Ничего, я еще обниму её, когда останемся вдвоем. И чем скорее, тем лучше. Прикусив внутреннюю сторону щеки, я вернула Аврелии схему и попросила: — Поменяй местами эремонцев и Кассандру с Катреем. Аврелия, удивленная и немного испуганная неожиданным появлением Кассандры (о которой ходили противоречивые слухи), молча кивнула и даже не стала возражать. Мы вышли из пиршественного зала. — Найдешь место, где мы сможем побыть наедине? — попросила Кассандра, дружелюбно улыбаясь. На лице у неё появились милые ямочки, сразу же сделав моложе. — Зимний сад в это время пуст, там есть чудесная беседка, — сказала я и повела подругу в нужном направлении: во дворце я уже неплохо ориентировалась, хотя иногда возникали проблемы. — Как так вышло, что я не знала о твоем прибытии? Кассандра наклонила голову, отчего насыщенно-черная растрепанная коса упала на плечо. Судя по взъерошеному виду, она летела на драконе. — Это я попросила, — призналась она, поправив жилет. Кассандра все еще была в штанах и рубашке, после перелета даже не стала переодеваться, поспешив найти меня. — Хотела устроить сюрприз. Надеюсь, ты рада? — Очень, — не стала скрывать я. Действительно, одно только присутствие Кассандры значительно повысило настроение. Она излучала уверенность и передавала её мне. — Но почему ты просто не переместилась, как делала всегда, посещая Каринтию? История Кассандры была самой удивительной, захватывающей и увлекательной, какую я только слышала. Для меня все сказки мира не шли ни в какое сравнение с её судьбой. Когда-то она была оборотнем, но в ней дремала эрибейская магия, переданная ей от матери. Когда эта магия проснулась, то Кассандра стала двойственным существом: могла управлять магией, но в то же время спокойно превращалась в оборотня. Но потом волчица в ней умерла — уж не знаю, что случилось, эту трагедию Кассандра никогда не вспоминала, — но теперь она стала полноценным магом, обладающим особенным даром. Она и только она умела перемещаться из одного места в другое в доли секунды, хотя это требовало много энергии. Но, как оказалось, я не знала одного нюанса. — Я могу перемещаться только в то место, в котором уже была, — пояснила Кассандра, немного понизив голос. Когда мы прошли мимо какой-то женщины, она продолжила: — Завтра я перемещусь обратно в Тиссен и вернусь вместе с Катреем. Но сегодня я целиком твоя. Это меня радовало. Очень. Наверное, даже прибытию сестер я так не была счастлива: впрочем, и они, убедившись, что со мной все хорошо, потеряли интерес к моей персоне и теперь активно исследовали неизвестный им мир драконов. — Как же Катрей отпустил тебя одну? Разве он не боится за тебя? — удивилась я. Муж Кассандры (он же король Дагомеи) очень трепетно относился к своей любимой, и ради неё шел на многое. Раньше, когда он жил в Серрате, я, будучи служанкой и личной горничной Кассандры, наблюдала, как развивались их отношения — трагичные, болезненные, на грани ненависти. Это потом они научились понимать и принимать друг друга. И Катрей всегда сильно беспокоился о благополучии супруги. — Попробовал бы он запретить мне, — криво усмехнулась Кассандра. — Как миленький сидит с ребенком. Впрочем, им обоим это в радость. — Кстати, как поживает Рейн? Я видела сына Катрея и Кассандры пару раз, она не любила его переносить с помощью магии на дальние расстояния. Мальчик рос веселым и активным, ни на минуту не позволяя окружающим забыть о себе. Сразу видно, наследник престола. — Чудесно. Рейн очень хотел покататься на драконе, а когда ему отказали, устроил истерику. Уверена, Катрею пришлось приложить усилия, чтобы успокоить его. Я рассмеялась, представляя эту картину. Строгий, собранный и даже немного жуткий Катрей — и вдруг стал сюсюкаться с ребенком. Картина, для меня немыслимая. Но ведь и Ингвар, при всей его вежливости и доброжелательности, ведет себя властно с подданными. Только мне позволено ощутить его нежность. В зимнем саду действительно никого не было. Я уже знакомой тропой пошла к беседке, в которой однажды Ингвар устроил мне потрясающий ужин. Это ведь было совсем недавно, но мне казалось, что прошли годы. С тех пор наша связь стала еще прочнее и глубже. — Здесь красиво, — оценила Кассандра, присев на скамейку. Я устроилась напротив и принялась рассматривать её. Горделивая осанка, аристократически бледное лицо, яркие голубые глаза, брови вразлет — именно так выглядят сильные мира сего. Кассандра — королева, и останется ею даже в лохмотьях. Именно поэтому в голове не укладывалось, как мы с ней можем быть равными. Я до сих пор ощущала глубокий трепет и благоговение перед ней, какой испытывала, будучи её личной служанкой. — Ты смотришь на меня, как на богиню, — усмехнулась Кассандра, ничуть не смутившись. А вот я потупила взгляд. — Прости, — повинилась я и замолкла. Столько всего хотела сказать ей, даже Ингвара пыталась попросить, чтобы Кассандра прилетела пораньше… а сейчас не знаю, с чего начать. Кассандра, наверное, поняла мое состояние и начала первой: — Как тебе жизнь в роли пары дракона? — Довольно… странно, — призналась я. Мы обе рассмеялись, а потом я продолжила: — На самом деле, Ингвар очень хороший. Он старается угодить мне во всем. — Я надеюсь на это, — фыркнула Кассандра, — потому что я прислала ему письмо с открытыми угрозами, что убью его, если он обидит тебя. Ошалело захлопав ресницами, я уставилась на неё. — Нет… — Да! — со смехом подтвердила она и, пересев ко мне поближе, крепко обняла. — Агата, ты очень дорога мне, и я желаю убедиться, что ты будешь счастлива. Я смущенно улыбнулась и обняла её в ответ. Тепло разлилось в груди, совсем такое же, когда стискивала в объятьях сестер. — А кроме Ингвара? В целом драконы как тебя восприняли? — продолжала допытываться Кассандра и, заметив, как поникли мои плечи, хмыкнула: — Ну естественно, эти тысячелетние консерваторы недовольны человеком на троне. Как оригинально. Я украдкой посмотрела в глаза Кассандры и призналась: — Когда я начинаю говорить с кем-то во дворце, помимо Авенира, Ингвара и моих фрейлин, то сразу вижу фальшь, лицемерие и пренебрежение. Ингвар говорит, что я все придумываю, и драконы приняли его выбор. Кассандра насмешливо приподняла брови. — Классическое заблуждение, — заявила она. — Но Ингвар в любом случае тебе не помощник в этом деле. Нужно самой указать на место всем драконам. Уж поверь мне: когда мы временно расстались с Катреем и я стала правительницей оборотней в Агенории, меня, бастарда-полукровку, не все принимали. Мне пришлось доказать им, что я достойна. — Но у меня-то нет твоей магии! — с отчаянием воскликнула я. — И силы. Мне нечего показать драконам. Негромкий заливистый смех заставил меня вздрогнуть. Кассандра взяла мою руку в свою и, несильно сжав, ласково проговорила: — Ты удивительно наивна в дворцовых интригах. Агата, тебе нужно завоевать доверие драконов. Но это не обязательно делать моими методами. Ты другая, и путь у тебя будет иным. От горечи к глазам уже подступали слезы, но слова Кассандры вселили в меня надежду. — Что ты имеешь в виду? — спросила я, вскинув голову. — У меня был свой путь к трону. У Каролины тоже. И у Илоны, её и… моей матери. — Я заметила заминку, но ничего не сказала. Кассандра мало говорила о своей матери, которая бросила её еще при рождении. Такие отношения всегда болезненные. Но Кассандра не отрицала их родства, как и связи с Каролиной — они, кстати, довольно неплохо общаются. — Как ты помнишь, Илона — эрибейка. Она приехала в Каринтию, чтобы стать женой Сабина Кариона и, соответственно, королевой. Правительницей чужой страны, с чужим языком, традициями и обычаями. Её тоже не принимали, но Илона нашла способ стать нужной. Какой ты помнишь её на троне? — Я была маленькой, когда короля Сабина свергли и Вормесс захватил Каринтию, — начала я, глубоко задумавшись. — Но отец рассказывал, что королева Илона была удивительной. Открытой, мягкосердечной, её чуть ли не боготворил народ за доброту и мудрость. Илона курировала много приютов и благотворительных организаций, а также повлияла на развитие культуры. Размышляя вслух, я поняла, к чему вела Кассандра. Это же… так гениально и просто! Она улыбнулась, когда заметила осознание на лице. — Вот он, твой путь, — кивнула Кассандра. — Общество драконов давно устоялось, сотни лет одни и те же лица, знать привыкла относиться к народу равнодушно. Покажи простым драконам свою теплоту и заботу, и они полюбят тебя. Дворян всегда меньше, им придется примириться с твоей значимостью. Я поднялась со скамейки и нервно прошлась по беседке. — Ты права, — выдохнула я. — Когда я оказывалась за пределами дворца, то эмоции драконов менялись. Им было любопытно посмотреть на меня. — Для них ты такая же диковинка, как и они для тебя, — рассмеялась Кассандра. Я тоже усмехнулась, но тут же зашлась в панике. — Боги, Кассандра, а что, если у меня не получится? Вдруг они не примут меня или послушают мнение высших драконов? Перед глазами предстала картина пренебрежительных лиц драконов. Не только во дворце, но и в полях, на улицах, на рынке… — Агата! — воскликнула Кассандра и тоже поднялась. Она обхватила мое лицо руками и мягко улыбнулась. — Не нужно трепать себе нервы без смысла. Все получится, хотя бы потому, что у тебя огромное сердце. Ты легко нашла общий язык со слугами в Серрате, помнишь? Ты сама мне рассказывала, что в Каринтии тебе комфортнее находиться в кухне вместе со слугами, чем на балу. Простые люди — и драконы в том числе — умеют отличить маску от искренней заботы. Готова поставить на кон свою жизнь: народ тебя полюбит. Ингвар с уважением и нежностью относился ко мне, но не принимал мои слова об отношении драконов всерьез. Авениру я даже жаловаться не хотела. Сестры ничем помочь не смогли. Но один разговор с Кассандрой помог мне воспрянуть духом и найти силы, чтобы двигаться дальше. Мы еще долго проговорили с Кассандрой. Плотину, что называется, прорвало, ведь только с ней я могла поговорить обо всех моих переживаниях. Кассандра для подобной роли в моем случае — идеальный вариант. Она когда-то находилась в схожей ситуации, ведь Катрея удалось полюбить не сразу. А еще она отлично ориентировалась в дворцовых интригах и понимала суть моих проблем. Разговор с ней значительно повысил мою уверенность в себе. Когда Илария после долгих поисков обнаружила меня в зимнем саду, чтобы отвезти на финальную примерку платья, Кассандра вызвалась со мной. В общем, день и вечер с ней благоприятно повлиял на меня. И даже когда она на следующий день перенеслась в Тиссен, чтобы вернуться завтра вместе с Катреем, я ничуть не расстроилась. После насыщенного событиями дня я решила немного прогуляться в одиночестве и оказать подальше от стен дворца. Стражи во дворце вообще не предполагалось, драконы в своем поселении чувствовали себя защищенно. По той же причине Ингвар не стал приставлять ко мне гвардейцев, хотя в любой другой стране я бы наверняка была окружена телохранителями. Немного поплутав по коридорам, я все-таки нашла выход на задний двор, где располагалась конюшня. За лошадками ухаживали тщательно, все стойла были вычищены. Конюхи даже не удивились моему появлению, они довольно быстро подготовили игривую лошадку, которая чуть ли не прыгала на месте от ожидания. — Вы не переживайте, госпожа, Снежинка очень послушная девочка, — сказал один из конюхов, уже седой мужчина: он один из первых стариков, которых я увидела у драконов. — Она любит делать вид, что никого не слушает, но на самом деле заботится о своих ездоках. — Спасибо, — кивнула я и погладила белую лошадку по холке. — Ну что, красавица, прокатимся с ветерком? Снежинка ласково ткнулась мне в ладонь. Конюх, скрывая улыбку за седой бородой, передал морковку, которая тут же оказалась в зубах лошади. — Милейшая девочка, — проворковала я и запрыгнула на Снежинку. С юбкой пришлось повозиться, в итоге она задралась до колен. Уж лучше так, чем дамское седло. Очень скоро мы со Снежинкой покинули территорию дворца. Конюх не соврал, девочка мотала хвостом и недовольно фыркала, но послушно шла туда, куда я её направляла. Погода стояла теплая, солнце неярко освещало долину. Я неторопливо проехалась по центральной площади, мимо огороженных особняков, библиотеки и рынка, с любопытством осматриваясь. Признаться, у этой прогулки была определенная цель: мне хотелось поскорее начать знакомиться с драконами. Не с придворными, а с простым народом. Конечно, сразу меня никто не полюбит, но я хотя бы смогу показать себя. Ведь правда, что практически все время я проводила во дворце, а за его пределы выходила лишь с Ингваром. Наверняка про меня уже столько небылиц ходит! Мне на глаза попалась вывеска пекарни. В Каринтии я подружилась с одним пекарем и стала завсегдатаем его заведения. Уже потом он, сплетничая со всеми посетителями, расхвалил меня на годы вперед. Вот я и подумала, что «завоевание» драконов можно начать подобным образом. Спешившись, я оставила Снежинку у коновязи и зашла в пекарню. В небольшом помещении с большими окнами очень быстро распространился аромат выпечки. Я совсем недавно обедала, но все равно слюнки потекли от одного запаха. За прилавком стоял черноволосый мужчина среднего роста. Выслушивая новый заказ, он постоянно кивал и поглаживал густые усы. В очереди стояло трое человек: один мужчина и две дамы. Одна из девушек случайно обернулась в сторону нового посетителя, то есть меня, и округлила глаза. Она толкнула в бок свою подругу, та тоже заметила меня, и лицо её вытянулось от удивления. Такое внимание меня смущало и смешило одновременно. На секунду захотелось выскочить из пекарни, но усилием воли я сдержалась. Сердце застучало так часто и сильно, как будто пробивало себе путь наружу. — Привет, — улыбнулась я. Делать вид, что их взгляды остались незамеченными, было поздно. Девушки переглянулись и синхронно улыбнулись. — Добрый день, госпожа, — сказала одна из них, та, которая блондинка. Меня заметил другой посетитель и продавец. Последний, вскинув брови, растерянно произнес: — Госпожа… Я… — В миг собравшись, мужчина склонил голову и с почтением произнес: — Чего желаете? У нас есть круассаны, рогалики, пироги, пирожные, безе и все, чего только захотите. Я покачала головой и заметила: — Что вы, я не хочу ломиться вне очереди! Не переживайте, я пока выберу, что взять. Покупатели передо мной чувствовали себя некомфортно и спешили сделать заказ быстрее. На этот раз я все-таки сделала вид, что не замечаю этого, и с искренним интересом рассматривала витрину с выпечкой. Очень скоро очередь дошла и до меня. — Я ехала мимо на лошади, когда до меня донесся волшебный аромат из вашей пекарни, — немного приврала я. Продавец широко улыбнулся, явно польщенный комплиментом. — Благодарю, госпожа… — Пожалуйста, просто Агата, — попросила я. — Благодарю, Агата, — повторил продавец, немного замявшись. — Меня зовут Леотар, и я рад видеть в своей пекарне нашу будущую правительницу. И я бы хотел предложить вам слойки с черникой, всего лишь пару минут назад они были в печи. — С черникой? — протянула я. — С радостью попробую! Уже через минуту передо мной лежал сверток с тремя слойками. Я потянулась к поясу, на котором висел мешочек с монетами, но продавец замахал руками. — Что вы! Я буду счастлив угостить истинную пару Ингвара! — воскликнул он. Заметив мое сомнение, продавец заверил: — Мне будет очень стыдно, если я возьму деньги с вас! Задумчиво прикусив губу, я все-таки согласилась и взяла сверток. — Но лишь сегодня, — предупредила я. — В следующий раз я заплачу за все, что выберу. На том и порешили. Продавцу я явно пришлась по душе, потому что на прощание он пожелал много хорошего. Неподалеку от пекарни располагалась аллея, молодые березки росли на равном друг от друга расстоянии, а между ними располагались удобные резные скамейки. Туда я и пошла, взяв под уздцы Снежинку. Слойки оказались очень вкусными. Таких я не пробовала даже в Каринтии. Поэтому первая исчезла очень быстро. Неторопливо доедая вторую, я заметила, как на противоположную скамейку присела миловидная девушка. Она внимательно смотрела на меня, чуть хмуря брови. Под таким взглядом даже аппетит пропал. Неужели голодная? Но Ингвар говорил, что у них нет проблем с бродягами, да и не похожа она была на бездомную. Наоборот: изысканные, хоть и спутавшиеся локоны, платье простое, но дорогую ткань я умею определять. Очаровательная блондинка смотрела на меня большими оленьими глазами и изредка моргала. — Доброго дня, — вежливо проговорила я, но она промолчала. Лишь нахмурилась сильнее. Тогда я попробовала зайти с другой стороны: — Не хотите слойку? У меня осталась одна, но я уже сыта. Девушка не отреагировала на мои слова, как будто вообще не слышала. Глухонемая, что ли? Но вроде драконы не имеют физических недостатков, а людей, кроме меня и сестер, здесь нет. Решившись, я пересела на её скамейку и молча протянула ей слойку. Выпечка продолжала источать волшебный аромат, и даже эта девушка не удержалась от соблазна. — Меня зовут Агата, — представилась я, наблюдая, как ест моя новая знакомая. Теперь все её внимание было приковано к слойке, но что-то мне подсказывало, что меня слышали. — А я завтра замуж выхожу, — призналась я. — Может, ты не слышала? Хотя… наверняка вся долина знает. — Я помолчала, сминая в руках пустой сверток от выпечки. — Честно говоря, не планировала когда-либо становиться чьей-то женой, но судьба распорядилась иначе. Все знают Ингвара, как хорошего и доброго мужчину. Так что мне повезло, ты как думаешь? Ведь моей парой мог стать какой-нибудь толстый похотливый старик. Последнее предложение явно шокировало девушку. Она оторвалась от созерцания чернильных потеков ягоды между тестом и удивленно уставилась на меня. — Некоторых девушек выдают замуж за таких, — подтвердила я. — Ради выгоды, из-за шантажа, просто, чтобы сбыть с рук… Но с тобой так не будет! Ты наверняка выйдешь замуж за красивого и доброго мужчину. Светловолосая драконица проглотила прожеванный кусок и выдавила: — Папа говорит, что я не выйду замуж. Заговорила, надо же. Это прогресс! Скрывая ликование, я задумчиво покивала головой. — Наверняка папа тебя очень любит и боится, что тебя обидят, — согласилась я. — Но что, если однажды ты встретишь прекрасного молодого человека и полюбишь его всем сердцем? И он обязательно полюбит тебя. Вы поженитесь, заведете детей и будете счастливы всю оставшуюся жизнь. Девушка осторожно улыбнулась. — Я хочу замуж! — заявила она. Я рассмеялась и поддела её плечом. — Сначала надо найти свою любовь, а потом стремиться замуж, — наставительным тоном проговорила я. — Это я тебе как друг говорю. — Как дру-у-уг? — удивилась девушка. Все-таки она была довольно странной, хоть и милой. Я широко улыбнулась и заметила: — Только если ты позволишь себя так называть. Девушка задумчиво прикусила губу и, вскочив, убежала, как будто испугавшись. Я недоуменно смотрела ей вслед, но догонять не решилась. Мы еще обязательно встретимся.

***

Сегодня я проснулась первой, хотя обычно бывало наоборот. Первые лучи солнца робко касались краешка кровати, но лицо напротив пока не было освещено. Я лежала на боку, подложив ладони под голову, и рассматривала спящего Ингвара. Подумать только, уже через несколько часов этот мужчина станет моим законным супругом. Навсегда, каяр разводов не предполагал. От этой мысли захватывало дух. Сердце билось так сильно, как будто я стояла на краю пропасти и собиралась прыгнуть. Еще полтора месяца назад даже представить было бы сложно, что я выйду замуж. Как кардинально поменялась жизнь! Я смотрела на расслабленные черты лица Ингвара, на его густые брови, чувственные губы с приподнятыми уголками. И понимала, что хочу стать его женой. Наверное, я начинала влюбляться, раз готова была рискнуть и связать жизнь с драконом. Впрочем, просто так боги нас бы не связали, верно? Едва слышно вздохнув, осторожно положила ладонь на его щеку, поглаживая горячую кожу. Если бы у меня была такая температура, то впору было звать лекаря. Но для драконов такое — норма, в них всегда, даже внутри человеческого тела, билось пламя. Ингвар открыл глаза практически сразу. Он нашел мой взгляд, и столько в нем было тепла, что сердце защемило. — Сегодня ты станешь моим мужем, — по секрету сообщила я, сдерживая улыбку. Он подался немного вперед и доверительно сообщил: — А ты — моей женой. Еще не передумала? Вроде бы шутка, но в глазах затаилось напряжение. Ингвар действительно боялся, что я откажусь. Это можно понять, ведь все произошло так внезапно. — И отказаться от короны? — возмущенно округлила глаза я. — Ты что! Ингвар рассмеялся и притянул меня к себе, закрывая от всего мира в объятьях. — Я сделаю тебя самой счастливой, — горячо пообещал он, поцелуями спускаясь от виска к шее и ниже. Я положила ладони на его плечи, пару секунд наслаждаясь лаской. Под пальцами бугрились мышцы, как будто Ингвар был близок к обращению. Так бы вечность гладила его разгоряченную кожу, отдаваясь и телом, и душой. Но нас ждут. Когда я усилила нажим, отталкивая его, Ингвар послушно отодвинулся. Но от разочарованного вздоха не сдержался. — Я спать буду только с мужем, а ты пока холост, — заявила я, вылезая из постели. Ингвар устроился полулежа на подушках. — А я не предлагаю спать, я предлагаю заняться любовью, — фыркнул он. Впрочем, с места не сдвинулся, ласкал только глазами. Я залезла с коленями на постель, жадно поцеловала Ингвара. Одно только касание распалило не хуже лавы. — Мне действительно пора, — с сожалением произнесла я. — Не представляешь, сколько времени занимает женский туалет. Надо было начать готовиться уже на закате, а сейчас есть риск опоздать! Ингвар закатил глаза и пробурчал: — Ох уж эти женщины! А я, наверное, еще часок вздремну… Я с завистью посмотрела на этого… дракона, иного слова не подберешь. Закрыл глаза и чуть ли не сразу отключился, хотя еще пять минут назад готов был покорять любовные вершины! Мысленно одарив будущего мужа не самыми лестными эпитетами, я вышла из покоев. В помещении, где в строжайшем секрете (кроме меня, сестер, фрейлин, портнихи и Кассандры никто не знал) изготавливалось свадебное платье. Меня там уже ждали. И понеслось то, чего боятся мужчины и боготворят женщины: маски для лица, ванночки для ног и рук, долгий и изнурительный процесс создания прически, на первый взгляд максимально простой; легкий макияж, создаваемый целый час. Все вокруг закружилось, лицо Иларии сменялось лицом Аврелией и обратно. В комнате давно стало душно от большого количества народу и звонкого смеха фрейлин, а еще восхищенного аханья и причитания. Все превратилось в один огромный калейдоскоп, и все, что мне осталось, — отдаться этому вихрю, плыть по течению, несмотря на головокружение. Но результат стоил нескольких часов пыток. Когда я стояла у зеркала, то не узнавала девушку в отражении — и вместе с тем видела лишь себя. Платье, созданное по рисункам мамы, не лишало меня индивидуальности. С глубоким, но не вульгарным вырезом и лифом, расшитым лиловыми глициниями. Это растение я встречала в каждом саду, оранжерее и парке в поселении. Драконы очень любили глицинии и считали чуть ли не своим символом. В центре груди крепилась брошь в виде такой же глицинии. Пышная юбка не причиняла дискомфорта и ощущалась как пушистое облачко, хотя слоев в ней было больше, чем я могла сосчитать. Верхняя юбка сбоку была приподнята, а позади спускалась от банта на пояснице лиловым шлейфом. Вообще, платье настолько идеально сидело, что меня не смутила даже голая спина, прикрытая двумя газовыми лентами, пришитыми крест-накрест. — Настоящая принцесса, — задумчиво проговорила Черити, легонько дернув меня за прядку. Волосы собрали на затылке, оставив только две прядки у лица. Золотая диадема с инкрустированными аметистами — в центре самый крупный, по бокам от него несколько меньшего размера, — очень приятно смотрелась на рыжих волосах. И к тому же сочеталась с колье, в центре которого тоже изображалась глициния. — Если Ингвар не любил тебя до этого момента, то сейчас точно полюбит, — тихо проговорила Серена, улыбаясь. — Спасибо, — на автомате проговорила я, продолжая рассматривать себя. Внутри разгоралось нетерпение, я хотела поскорее увидеть лицо Ингвара. В комнате раздался новый голос: — Действительно, очень красиво. Именно так выглядят настоящие королевы. Девять фрейлин, три сестры, я — немудрено, что в такой толпе незнакомку никто не заметил. Почему-то я была уверена, что женщина не была драконом. На вид ей можно было дать лет тридцать, каштановые волосы уложены в строгую прическу, зеленые глаза казались неестественно яркими. Прямое платье с длинными рукавами и скромным вырезом было сшито из дорогого голубого бархата, талию охватывал пояс. — Мы с вами знакомы? — вежливо спросила я, пока мои спутницы переваривали появление незнакомки. Женщина криво улыбнулась, но глаза её остались серьезными. — Нет, Агата. Но я причастна к сегодняшнему торжеству. — Подойдя ближе, она протянула руку для пожатия так, как принято было в Свободных землях (которые сейчас стали частью Дагомеи), и представилась: — Меня зовут Рейвен Маринер, и это я создала эликсир, из-за которого Ингвар нашел вас. — Ингвар рассказывал о вас, — вспомнила я и пожала руку. — Вы — маг из Вандеи. Совсем забыла, Ингвар же приглашал Рейвен и второго мага, Эрриана, кажется, на свадьбу. За время создания эликсира мой будущий муж подружился с ними. — Я практически готова, — обратилась я к своим фрейлинам. — Можете быть свободны, увидимся на церемонии. Эйприл и Карла тоже улизнули, помимо нас с Рейвен осталась только Черити. Она притворилась, что занята, поправляя оборки на своем платье. Рейвен Маринер обладала удивительным проницательным взглядом. Неудивительно, так как она работала ректором Темной академии и раскусывала даже самых сложных студентов. И сейчас она едва прошлась взглядом по мне и уже вынесла вердикт: — Должна сказать, Ингвару чрезвычайно с вами повезло. Он не рассказывал, что эликсир должен был пробовать другой дракон? — Да, рассказывал, — кивнула я. Рейвен посмотрела в окно за моей спиной. — Ингвар настоял, что будет пробовать первым. Аргументировал тем, что не хочет рисковать жизнью своих подданных, но теперь мне кажется, что уже тогда на подсознательном уровне он чувствовал вас. Я ответила улыбкой. Рейвен многозначительно посмотрела на Черити, и сестра оставила нас наедине. Все интереснее и интереснее. Что же такого хотела сказать новая знакомая, что не должен был услышать любой другой человек? Рейвен отвернулась и прошлась по комнате. Подол голубого платья едва слышно зашелестел, и в голову почему-то пришло сравнение с шелестом деревьев. — Вы что-то хотели сказать? — вежливо поинтересовалась я. По идее, стоило поторопить её, ведь время до церемонии стремительно заканчивалось. Однако было до жути интересно, почему уважаемый ректор и сильный темный маг мнется, не решаясь мне что-то сказать. Но вот она решилась. Резко повернувшись, она посмотрела мне в глаза и негромко, но твердо произнесла: — Мне не дает покоя ошибка, совершенная при разработке эликсира. — Она сделала шаг вперед и вздохнула: — Это по моему недосмотру среди ингредиентов оказалась двойная доза вейтеморы, из-за чего Ингвару и сорвало... к-хм... голову. — Вот как. — Это все, что мне удалось выдать. Сложно определиться, как реагировать на слова Рейвен. — Я понимала, что шла на риск, но это не меняет сложившейся ситуации. Поэтому… Агата, я прошу у вас прощения. За то, что вы вынуждены выйти замуж за нелюбимого. Что вам пришлось переехать в другую страну и отдалиться от семьи. Маска сдержанности на лице Рейвен дрогнула, она показала свое искреннее сожаление. Я бы не стала сердиться на неё, да и к тому же не была моя новая жизнь такой ужасной, какую она могла напридумывать себе. — Вам не за что передо мной извиняться, — заверила я. — У нас с Ингваром все хорошо. Да и к тому ж он все равно выпил бы эликсир и нашел меня. Так что рано или поздно мы бы поженились. Рейвен слабо улыбнулась. — И все равно я чувствую свою вину, — настояла она. — Поэтому хотела сказать, что должна вам. Если однажды понадобиться помощь квалифицированного мага — я к вашим услугам. — Спасибо, — поблагодарила я. — Рада видеть вас на свадьбе. Рейвен ушла, оставив меня одну. Волнения и страха перед церемонией не было — да и к чему им появиться в таком потрясающем платье? Я была уверена в себе, в своем женихе и даже в будущем. Черити вернулась и помогла мне добраться до дверей в тронный зал. Именно там собрались гости и дожидался Ингвар. — Удачи, сестричка, — сказала она и, всунув мне в руки букет с красными розами, оставила одну. Да уж. Удача мне понадобится. В течение всей жизни. Двойные двери распахнулись, впуская меня внутрь. Ингвар стоял на возвышении, с которого убрали трон. Рядом с ним стоял жрец, который приехал прямиком из Ликаонии — загадочной страны оборотней. Лишь там до сих пор проводили каяры, в остальных странах этот вид брака, скрепленного магией, давно забыт. Меня не волновали взгляды сотни драконов и гостей поселения. Просто потому, что для меня их не существовало. Я видела лишь Ингвара и шла к нему, уверенным шагом приближаясь все ближе и ближе. Его взгляд, лицо… Боги, я и не мечтала о такой реакции. Он одновременно был удивлен и восторжен. Восхищение и даже благоговение говорило о глубине его чувств, и сердце мое чувствительно откликалось. Ингвар подал мне руку, помогая подняться на возвышение. — Платье… оно стоило того, чтобы томиться в ожидании, — шепнул Ингвар. — Ты настоящая богиня. Двери вновь распахнулись, на этот раз с силой ударившись о стену. Все вздрогнули и обернулись, чтобы увидеть Ригара. Этот дракон твердо шел вперед, босыми ногами ступая по мраморному полу. Из одежды на нем были только штаны, рубашку он стянул еще у входа. - Ингвар! Ты недостоин её! - крикнул Ригар, вызывающе скрестив руки и поигрывая мышцами. - Я вызываю тебя на бой!

***

Каролина Карион. Драконьи горы.

Отправляясь на свадьбу Агаты Вианор, Каролина не ожидала ничего необычного: церемония, принятие даров, пир. Чего еще можно ждать от такого дня? Однако драконам удалось её удивить. С первых рядов, где стояла Каролина, можно было легко рассмотреть приближающегося мужчину. — Это вообще кто? — негромко спросила она, проявляя сдержанное любопытство. Вопрос был адресован Авениру. Он встал рядом с ней прямо перед началом церемонии, и они едва успели обмолвиться парой словечек. Но сейчас Каролина не могла промолчать. — Ригар, — усмехнулся Авенир. — А ничего, что он срывает бракосочетание? — осведомилась Каролина. — Что-то вы слишком спокойны. Ингвар уже спустился с возвышения и скинул расшитый золотом черный камзол, отбросив его в сторону. Они с Ригаром медленно кружились, словно хищники перед дракой. — Это наша традиция, — пояснил Авенир. Он говорил негромко и ему пришлось придвинуться ближе. — Жених должен доказать свою готовность оберегать и защищать невесту, поэтому любой желающий может перед свадьбой бросить ему вызов. — Так вот почему все вокруг такие... не удивленные, — пробормотала Каролина. Ригар бросился первым и попытался ударить кулаком в солнечное сплетение, но Ингвар легко увернулся и врезал по лицу. Послышался отчетливый хруст кости, и Каролина хмыкнула: — Они не сдерживаются. — Это не показательное выступление, в таких случаях драконы не поддаются, — кивнул Авенир, с интересом наблюдая за битвой. Каролина случайно перевела взгляд и посмотрела на Агату. Такой бледной она еще никогда не была. — А кто-нибудь вообще невесту предупредил? — с подозрением уточнила Каролина. Авенир моргнул, отрываясь от зрелища битвы — в которой, кстати, выигрывал Ингвар. — Конечно, её должны были предупредить… — задумчиво пробормотал он, потерев подбородок. В этот момент Ингвар пропустил удар и отлетел. Агата вскрикнула и спустилась на ступеньку ниже, как будто желая подбежать к своему жениху. Авенир едва слышно выругался и сказал: — Извините, Каролина, мне нужно отойти. Мужчина быстро обогнул сражающихся, даже не посмотрев на Ригара, который сел верхом на Ингвара и пытался выбить из него дух. Авенир приобнял Агату, удерживая от попытки броситься на помощь будущему мужу, и что-то шепнул ей на ухо. Невеста тут же обмякла, а потом что-то гневно прошипела в ответ. Каролина криво усмехнулась, но тут же сделала каменное лицо, когда Авенир вернулся к ней. Ингвар повалил соперника на землю и теперь уже сам что есть силы молотил его по лицу, не особо церемонясь. И лишь когда Ригар, признавая поражение, поднял руки, Ингвар поднялся на ноги, поправляя рубашку. На белой ткани алели красные пятна крови обоих противников, но жениха это не особо волновало. Агате принесли позолоченный таз с водой, и она торопливо стала стирать влажной тканью следы драки с лица Ингвара. Тот пристально следил за её движениями, точно коршун. Вскоре они закончили и вновь поднялись на возвышение к жрецу, который ожидал их уже давно. — Настоящее варварство, — пробормотала Каролина, но не с осуждением. Ей понравилось зрелище. Авенир негромко фыркнул, но комментировать не стал. Жрец, худощавый бородатый мужчина, был одет в серую мантию. Он прочитал долгую речь о значимости каяра, о связи, возникающей между каяринами, предупредил о последствиях и невозможности расторгнуть такой брак. И лишь потом, когда Каролина начала незаметно кивать носом, он громогласно проговорил: — Агата Вианор, принимаешь ли ты Ингвара Варгаса в вечные супруги? Впервые Каролина услышала, как фамилию Авенира и Ингвара произносят вслух. Раньше она использовалась только на официальных документах, которые подтверждали мировое соглашение между странами. Оказывается, под ударением была первая гласная, хотя Каролина мысленно произносила Варгас с ударением на вторую гласную. — Принимаю, — кивнула Агата. Тот же вопрос задали Ингвару. После произошел традиционный для Каринтии обмен кольцами, и жрец объявил о заключении брака. Теперь уже муж и жена повернулись лицом к гостям, держась за руки. Зал взорвался оглушительными аплодисментами, которые приветствовали новую пару. Каролина и раньше была довольна, но сейчас её душа возликовала. Каяр заключен, развода быть не может, а значит, связь её страны с драконами стала крепче. С такой поддержкой ни одна страна, даже вечно бунтующий Родерон, не станет рисковать и объявлять войну. Принятие даров являлось общей традицией каринтийцев и драконов. Сначала поздравляли супругов самые почетные гости, и Каролина была в числе них. Быстро пожелав много лет счастья и кучу детишек, она вручила сундук золота и отошла подальше, дожидаясь начала пира. Томиться в одиночестве Каролине не суждено было, и она это знала заранее. Где-то здесь, на свадьбе, были её сестры, она даже видела их мельком на церемонии, но они оказались в тот момент слишком далеко. И Кларисса, и Кассандра наверняка скоро найдут её, чтобы поговорить. А пока рядом вертелся Якоб. Каролина не собиралась брать мальчишку с собой, но он давно мечтал полетать на драконе и в ногах валялся, лишь бы исполнить свое желание. Он пообещал вести себя хорошо, слушаться, не капризничать, и в итоге женщина сдалась. Правда, была еще одна причина, почему Якоб оказался в драконьем поселении. — Мама! Мальчик легко нашел в толпе свою мать и кинулся к ней. Кларисса тут же расцвела, увидев сына, и обняла его. — Привет, мой мальчик, — проворковала она и поцеловала Якоба в щеку. — Как ты здесь оказался? — Я взяла его с собой, — сказала Каролина, сделав шаг вперед. — Подумала, ты будешь рада лишний раз повидать его. Улыбка Клариссы немного померкла, но не исчезла с лица. На сестру она смотрела немного настороженным взглядом. Но Кларисса не испытывала ненависти, и это уже вселяло надежду. Год назад все было гораздо хуже. После смерти правителя Вормесса Кларисса овдовела и стала жить под крылом своей сестры. Повторно замуж она не планировала выходить, пока в Каринтию не приплыл Ратмир, вожак оборотней Ликаонии. С Ратмиром Каролина подружилась еще в те времена, когда была известна как пират, грабящий исключительно вормесские корабли, и потом он помог ей свергнуть Диана Гедона. Оказалось, Кларисса — истинная пара Ратмира, и он попросил у Каролины руки её сестры. Официально, на дипломатическом уровне, что не характерно для импульсивного оборотня. Кларисса не была против, она влюбилась в Ратмира практически сразу же. Каролина была рада, что сестра ожила, стала выглядеть счастливее… Недолго думая, в Каринтии они обвенчались у жрецов богини любви, а уже в Ликаонии должны были провести обряд каяра. Но возникла проблема, которая разорвала все отношения между сестрами в клочья. Якоб. Кларисса любила сына, несмотря на то, каким ублюдком был его отец, и хотела растить сама. Она планировала увести Якоба в Ликаонию. Однако Каролина, возможно, впервые за долгое время, пошла наперекор желаниям сестры. Якоб — наследник Вормесса и пока еще наследник Каринтии, и она не могла допустить, чтобы он воспитывался в Ликаонии. Даже под присмотром Клариссы. Каролина собиралась следить за воспитанием Якоба, за его лояльностью к каринтийцам. Лично. Тогда, год назад, случилась ужасная ссора. Кларисса вышла из себя, требуя отдать ей сына. Она говорила много ужасных вещей. Особенно задело сравнение с Дианом. Но Каролина и сама вела себя жестко и грубо, не желая мириться с упрямством сестры. За это ей было очень стыдно, но написать первой и извиниться она не решалась. Помог Ратмир. Он предложил идею: четыре зимних месяца Якоб проводит с матерью в Ликаонии, остальное время — под присмотром Каролины. Это решение подходило для компромисса, но после него сестры не общались и не писали друг другу. Хотя Каролина регулярно узнавала через Ратмира о состоянии Клариссы, а та получила информацию о Каролине через Илону. — Каролина, — спокойно, но немного сухо поприветствовала Кларисса. — Здравствуй, — кивнула в ответ она. — Мама, а я на драконе один летал! — похвастался Якоб, прижимаясь к боку матери. — Один? — удивилась Кларисса, бросив взгляд на сестру. — А что, если бы ты упал? Каролина заверила: — Я постоянно летела рядом и следила за ситуацией. Ты же знаешь, я бы не позволила Якобу погибнуть. Кларисса согласно кивнула, принимая её слова. В ней не было злости и обиды, и это несказанно радовало. Но все равно внутри что-то гложило и сдавливало чувством вины. — Послушай, Кларисса… — начала Каролина, но она тут же перебила, обращаясь к Якобу: — Сынок, где-то тут находится Ратмир. Уверена, он будет рад видеть тебя. Мальчик тут же оживился и убежал, затерявшись в толпе. Он с почтением и уважением относился к отчиму, и тот отвечал теплом, считая Якоба своим сыном. — Каролина, я понимаю, что ты хотела сказать, — призналась Кларисса. — Я видела этот момент. — Видела? Так твой дар вернулся? — удивилась Каролина. Все дети Илоны были одарены божественной магией. Если Каролина обладала умением управлять штормами, молниями и громом, то Кларисса предсказывала будущее. Непроизвольно, против своего желания. После смерти Диана этот дар заснул, а сейчас, видимо, проснулся. — Мой дар усовершенствовался, — улыбнулась Кларисса и, взяв сестру под руку, повела между людьми в сторону открытого балкона. — Теперь я могу немного управлять им: вижу будущее человека, на котором сосредоточусь. Так я смогла заглянуть на пятнадцать лет вперед и увидеть, каким прекрасным королем станет мой Якоб. Эти слова заставили Каролину облегченно выдохнуть. Страх, что Якоб пойдет по стопам своего отца и станет безжалостным тираном, никогда не отпускал, вился внутри почти неразличимым, но несмолкающим шепотом. — Я знаю, что именно ты приложишь много усилий, чтобы вырастить Якоба именно таким, — призналась Кларисса, оказавшись около балкона. Она посмотрела на обильно цветущий сад и грустно улыбнулась: — Но ты не представляешь, как тяжело отпускать от себя детей. Каролина повернулась так, чтобы видеть свою сестру. Солнечные лучи ласкали её лицо, немного румяное от духоты в зале. Должно быть, они сейчас составляют удивительную картину. Каролина в черном строгом платье с глубоким вырезом и пришитыми серебряными цветами на плечах. И Кларисса в нежно-голубом платье и розовой накидке с меховой оторочкой. Пояс располагался прямо под грудью, скрывая едва выступивший животик. На третьем месяце беременности стоило бы остаться в Ликаонии, а не лететь верхом на драконе в противоположную часть континента. Однако Кларисса настояла, и Ратмир не смог отказать своей любимой жене. Впрочем, и Каролина никогда не могла устоять перед просьбами сестры. — Ты, конечно, не мой ребенок, но мне тоже тяжело было отпускать тебя в Ликаонию, — заметила Каролина, улыбаясь. Кларисса рассмеялась и призналась: — Я тоже скучала, сестренка. Она собиралась сказать что-то еще, но к ним подошел незнакомый дракон и, поклонившись, негромко произнес взволнованным голосом: — Госпожа Каролина… Госпожа Кларисса… Авенир просил найти вас и привести к нему. Он сказал, что это срочно. — Авениру нужны мы обе? — удивилась Каролина. — Что случилось? Кларисса выглядела такой же озадаченной. Особенно когда мужчина замялся. — Это… проблема в вашем подопечном, — нехотя признался он. Причем голос понизил, чтобы никто не смог его подслушать. — Якоб? — тут же заволновалась Кларисса. — Что с ним? — Он же только что был здесь! — воскликнула Каролина, осматриваясь, но в такой толпе трудно найти ребенка. Дракон вздохнул и заверил: — Ему ничего не угрожает. Но, прошу вас, пойдемте со мной. Люди расступились перед спешно идущей тройкой, и очень быстро они оказались у дверей. На вопросы взволнованной Клариссы дракон не отвечал, устремившись вперед по коридору. Каролину начала злить эта ситуация. Авенир ждал в глубине сада, там, где даже гостей не было. Он был действительно встревожен, это  заметно по глубокой складке, образовавшейся на лбу. — Каролина, Кларисса… — поприветствовал он, сложив руки в замок. — Даже не знаю, как сказать… Кларисса уже хваталась за сердце. — Просто скажите, что случилось с моим сыном! — взмолилась она. На глазах её выступили слезы, и Каролина начала опасаться, что это навредит ребенку. — Все в порядке! — заверил Авенир и повел нас на полянку, скрытую ото всех длинными ветвями ивы. — Но есть... вот что. Якоб действительно был в целости и сохранности, и даже вполне доволен жизнью. Он увлеченно исследовал огромную тушу белого дракона, щупая чешуйки на лапах. — Это что? — хриплым шепотом проговорила Кларисса, цепляясь за сестру. Каролина поддержала её, обеспокоенно посмотрев на бледное лицо. Как бы в обморок не упала. Белый дракон никак не отреагировал на появление тройки. Он умиленно смотрел на ребенка рядом и довольно фыркал. — Это Алира, моя дочь, — пояснил Авенир. В его голосе слышался трепет, которого раньше Каролина не замечала. — И она никогда не обращалась. До сегодняшнего дня. — Якоб! — дрожащим голосом позвала Кларисса. — Сынок, подойди сюда. Мальчик неохотно убрал руки от драконицы и послушно подошел к матери. — Я завел нового друга, — заявил он, широко улыбаясь. — Алира! — мягко обратился Авенир. — Пожалуйста, вернись в тело человека. Драконица не отреагировала на слова отца, продолжая горящим взглядом следить за Якобом. Внутри Каролины зашевелилось подозрение. — Якоб, повтори слова Авенира, — велела она. — Твою новую подругу зовут Алира. Если мальчик и удивился словам Каролины, то виду не подал. Он кивнул и обратился к драконице: — Алира! Ты можешь стать человеком? Тело драконицы стало уменьшаться, принимая человеческие черты. Исчез хвост, морда стала меньше, и вскоре на поляне сидела юная блондинка. Она восхищенно смотрела на Якоба и протягивала к нему руки. Кларисса не смогла удержать сына, он ринулся к Алире и обнял её, доверительно прижимаясь щекой к щеке. — Что, черт возьми, происходит?! — не выдержала Каролина. Авенир потер лоб и признался: — Я не знаю, что случилось. Алира родилась последней из всех драконов, после неё ни один ребенок не выживал. Она… — он замялся, а потом с горечью признался: — Моя дочь слабоумная. На взгляд Каролины, Алира выглядела абсолютно нормальной. Но боль на лице Авенира была настолько осязаемой, что Каролина сразу же поверила в его слова. — Папа! — воскликнула Алира, продолжая обнимать Якоба. — А я нашла свою пару! Тут застыли все. Слова девушки заставили пораженно переваривать информацию. — То есть как? — шепотом проговорил он. — Он так приятно пахнет, — сообщила Алира, глубоко вдыхая запах Якоба. Кларисса выдохнула, издав слабый смешок. Она продолжала цепляться за Каролину, и той пришлось остаться на месте. А вот Авенир медленно подошел ближе и присел на корточки. — Что ты имеешь в виду, милая моя? — ласково спросил он. — Вчера у меня появился друг. Она сказала, что у меня есть пара. — И что ты сделала? — допытывался Авенир. Алира задумчиво нахмурилась. — Я… украла из твоего кабинета эликсир, который пил Ингвар. Прости, папа. Пока Авенир утешал и успокаивал дочь, Каролина осмысливала услышанное. Получается… Алира — истинная пара Якоба? Какое счастье, что Авенир хранил доработанный вариант эликсира, а не тот, который выпил Ингвар! Где бы они потом искали драконицу и семилетнего мальчика?.. — Этого не было в моих видениях, — с отчаянием прошептала Кларисса. Каролина поняла, что сложившаяся ситуация приносит одновременно и хорошее, и плохое. Отношения драконов укрепятся не только с Каринтией, но и с Вормессом, королевой которого станет Алира, когда Якоб подрастет и возьмет её в жены. Однако драконица все еще остается слабоумной — кому нужна такая правительница, жена и мать будущих детей? Как будто Каролине и до этого не хватало проблем. Международное собрание, возникшее внезапно посреди свадьбы, перенесли в кабинет Авенира. Тот самый, из которого Алира украла эликсир, способствующий поиску истинной пары. Якоба и привязанную к нему драконицу оставили в саду под присмотром гвардейцев. Они, похоже, действительно нашли друг друга и с легкостью забыли обо всем, даже о свадьбе. К Авениру, Каролине и Клариссе присоединился муж последней, Ратмир. Через связь (а они тоже были обручены каяром) он ощутил беспокойство и застал их в саду. Он встал позади кресла Клариссы и успокаивающе положил ладони ей на плечи. Какое-то время в кабинете воцарилась тишина. Все обдумывали последствия поступка Алиры. Первым прервал молчание Авенир. — Честно говоря, о таком исходе событий я думал меньше всего, — криво усмехнулся он, откидываясь на спинку кресла. — Не думал, что Алира когда-нибудь найдет себе пару. Кларисса вытерла с фарфоровых щек слезы и призналась: — Мы еще даже не задумывались о свадьбе Якоба. — Будем честными, Авенир, — резко проговорила Каролина, подаваясь вперед. — Ни меня, ни вормессцев не будет устраивать такая королева. Якобу нужна женщина, которая будет поддерживать его, помогать и заботиться о его наследниках. Алиру же саму нужно защищать и прятать от придворных интриг. Авенир кивал, делая вид, что слушает. Каролина по глазам видела, что он о чем-то задумался. Обычно бесило, когда кто-то игнорировал её, но сейчас она ничего не испытывала. Даже хотела дать ему время, чтобы подумать, прийти в себя. — Сегодня она произнесла больше слов, чем за последние полгода, — пробормотал он в пустоту. Кларисса тут же ухватилась за надежду. — Может, этому поспособствовало появление истинной пары? — Связь пар не лечит. Даже психические заболевания, — мягко напомнил Ратмир, поглаживая руки жены. — Но, быть может, самое наличие парности помогло Алире зацепиться за реальный мир. Он не верил в чудо. Каролина слишком хорошо его знала и видела, какими холодными стали его карие глаза. И Кларисса бы тоже это поняла, если бы прислушалась к связи каяра или хотя бы посмотрела в его лицо. Но она уже была наполнена надеждой, невзирая не пессимизм окружающих… За это Каролина и любила сестру. Но сейчас… истинная пара или нет, но Каролина не могла согласиться на помолвку Якоба и Алиры. Вормессу нужна стабильность во всем. Чтобы Каролина больше могла никогда не смотреть в сторону страны, которая забрала у неё детство и у которой она в отместку отняла короля. — Вы обращались к лекарям? — продолжала настаивать Кларисса. — На протяжении последних трех сотен лет, — развел руками Авенир. — Ни один лекарь в драконьих землях не смог вылечить недуг моей дочери. — А как же лекари за пределами гор? — удивился Ратмир. — О них вы не думали? — Вряд ли они смогли бы помочь там, где не справились опытные лекари с тысячелетним стажем, — криво усмехнулся Авенир, устало прикрыв глаза. А ведь пир уже начался, поняла Каролина. И вместо того, чтобы праздновать, они сидят в душном кабинете и пытаются решить изначально неразрешимую задачу. — Но есть еще эрибейская магия, — вдруг вспомнила Кларисса. — В нас её мало, но мы можем обратиться к чистокровным эрибейцам. Наша тетя Присцилла не откажет в помощи. Она как раз собиралась посетить Каринтию. Авенир и Кларисса перевели взгляд на Каролину, причем во взгляде дракона не было даже искорки надежды, но он все равно готов был рискнуть. Но почему-то оба они ждали решения Каролины. Наверное, потому что она фактически стала опекуном Якоба. — Ладно, — сдалась она. — Я напишу Присцилле. Может быть, она действительно что-нибудь придумает. На том и порешили. Кларисса тут же повеселела, смертельная бледность сменилась румянцем. Ратмир тоже успокоился, глядя на свою жену. Только Авенир и Каролина оставались хмурыми и задумчивыми, прокручивая в голове сотни вариантов будущего. На пир они все-таки опоздали, но никто не стал делать замечание. Еще бы! Хотела Каролина посмотреть на того идиота, кто начнет критиковать правителей аж трех королевств. Празднование шло своим чередом. Тосты с пожеланиями долгих лет жизни сменялись выступлением акробатов, менестрелей и шутов. Супруги выглядели счастливыми и довольными жизнью. К Авениру регулярно подходили гвардейцы, докладывающие о состоянии Якоба и Алиры. Вождь неизменно направлял их к Каролине и Клариссе. Знал, что они будут беспокоиться, и передавал каждую новость. Веселая атмосфера помогла Каролине на время забыть о проблеме. Она пила, шутила и смеялась наравне со всеми. Некоторые драконы, самые отважные, даже подходили с предложениями потанцевать. Каролина никому не отказывала, позволяя себе немного расслабиться. В какой-то момент к ней, спустившись с возвышения, где стоял главный стол, подошел Авенир. «Потанцевать», решила Каролина, и почему к щекам прилил жар. От вина, конечно, от чего же еще. Но вождь драконов сумел удивить. Наклонившись совсем близко, он шепнул: — Сегодня праздник у моего сына, но я и вам приготовил небольшой подарок. Только он в другом месте. Вы позволите? Каролина посмотрела на протянутую руку, от выпитого та дрожала, но лишь слегка. — Как можно отказать такому приятному мужчине? — отшутилась Каролина и приняла предложение. Очень скоро они оказались в пустом коридоре, который освещали лишь лучи заходящего солнца. Они забрались так далеко, куда не пошел бы ни один гость. Да и зачем, если все во дворце праздновали свадьбу в пиршественом зале? — Еще немного, — заверил Авенир. Он открыл дверь, ведущую на улицу. Точнее, на небольшой мощеный крупным камнем двор, огороженный со всех сторон деревянными клетками. В центре двора горел костер, причем так ярко, что освещал уголок каждой клетки. Авенир широкими шагами подошел к одной из клеток, поднял защелку и открыл дверцу. Замерший подобно статуе крупный сокол тут же взмахнул крыльями и оказался на руке хозяина, вцепившись острыми когтями в дорогую ткань. — Этого парня зовут Яр, — пояснил Авенир, когда Каролина подошла ближе. — Сокращенно от «яростный». Самый быстрый и умный из моих соколов. На охоте он просто незаменим. — Он чем-то похож на вас, — усмехнулась Каролина, поглядывая на птицу. Прикасаться к нему не стала, зная, как могут быть агрессивны птицы по отношению к чужакам.  — У Яра скоро вылупятся дети, — Авенир любовно погладил сокола по крылу. На миг показалось, что Яр прищурился от удовольствия. — И он вместе с семьей готовится переехать в Каринтию. — Вы дарите мне своего лучшего сокола? — уточнила Каролина. — Это слишком дорогой подарок. Вы ведь воспитывали его, обучали… Авенир осторожно, чтобы не спугнуть птицу, покачал головой и улыбнулся: — Ерунда, Каролина! Я уверен, ему под вашим присмотром будет комфортно. А когда вылупятся птенцы, Яр обучит свой выводок азам охоты. А вы достойны лучшего. Приятные слова порадовали бы любую девушку, даже Каролину. Самое лучшее, что она могла сделать — это промолчать. Иначе выпалила бы что-то неловкое, ведь она никогда не умела принимать комплименты. Настоящие, которые шли прямиком из души, а не привычные дежурные, которые сказаны лишь для того, чтобы выразить почтение королеве. Слова искреннего восхищения когда-то Каролине говорил Данте. Он всегда смеялся, наблюдая за её реакцией. А потом снова и снова вгонял в краску. В том месте, где должно было находиться сердце, привычно закололо тупой болью. Кинжал, который ворвался внутрь одновременно с вестью о смерти её возлюбленного, ни на сантиметр не вышел из тела. Так и зарос, покрывшись мышцами, и лишь иногда давал о себе знать. — Часто ли вам бывает одиноко, Авенир? — вдруг спросила она. Зачем? Это так и осталось загадкой. Авенир молчал, рассматривая сокола. Каролина ждала ответа, хотя интуитивно понимала, каким он окажется. — Временами, — признался он, посмотрев на Каролину. — С каждым прожитым годом — все чаще и чаще. — И с короной на голове это ощущается гораздо тяжелее, — негромко добавила она. Слабая улыбка очертила губы Авенира. Он дернул плечом, отчего сокол, недовольно вскрикнув, вернулся на жердь. — Когда рядом находится спутник жизни, готовый помочь и поддержать, это воспринимается легче. Моя покойная жена долгое время спасала меня от меланхолии. После её смерти гораздо сложнее справляться с такими приступами. Он ведь тоже потерял свою любовь. Каролина помнила о том, что его жена умерла, производя на свет Алиру, но для неё это было так давно — триста лет назад, — что она даже не придала этому факту значения. А ведь вряд ли Авенир перестал скорбеть о жене.  Они молчали, наблюдая, как копошился Яр за решеткой. Каролина думала о том, что Авенир поделился своим горем, и она чувствовала себя обязанной. Впервые в жизни ей хотелось говорить о Данте вслух. После его смерти она рассказывала об этом лишь однажды — Кассандре. До сих пор не знала, зачем. Случайно вышло. А сейчас возникло и с каждой секундой крепло желание высказаться. — Когда Диан Гедон только захватил Каринтию, то решил отправить меня в Вормесс, где за мной могли следить его лучшие люди. Боялся, что в Каринтии меня выкрадут и от моего лица поднимут восстание. Вы, наверное, слышали ту историю о том, как проснулся мой дар. Ну, когда я потопила корабль. — Я слышал об этом, — мягко сказал Авенир. Наверное, чувствовал, что Каролина подводила к чему-то важному. — После кораблекрушения меня выбросило на берег небольшого вормесского города. Все считали Каролину Карион мертвой. А я не знала, куда мне, двенадцатилетней девчонке, идти. Меня приютил бордель, где я работала служанкой за еду. В шестнадцать лет меня решили… приобщить, так сказать, к общему делу. За день до торгов я встретила мужчину. Меня заинтересовали его ярко-красные волосы, а его… честно говоря, я до сих пор задаюсь вопросом, что его во мне привлекло. Он оказался пиратом, но я не боялась. Той же ночью я сбежала с ним. — Как его звали? Каролина на миг закрыла глаза, вспоминая лучшие дни своей жизни. Влажный воздух, ледяные брызги океана в лицо, одежда, пропитанная солью. А еще горячие страстные поцелуи в капитанской каюте. — Его звали Данте. Авенир выдохнул. — Данте… Кровавый? Слава Данте еще долго останется в анналах истории. Он начал свой преступный путь задолго до знакомства с ней, а когда они объединились, то преумножили его популярность. Прозвище придумала уже Каролина, вдохновляясь его крашеными волосами. — Не знал, что вы были знакомы, — удивился Авенир. — Связь с пиратом не пошла бы на пользу королеве, — криво усмехнулась она. — Он активно помогал со свержением Диана, именно он свел меня с Ратмиром, но это нигде не указано. Данте остался героем лишь в моей памяти. — Как он умер? Каролина отчетливо помнила каждую черту любимого мужчины. Каждый порез — на любом участке тела. Она не могла перестать гладить синяки — фиолетовые, бурые и желтые, почти невидимые. Диан прислал его тело спустя месяц после того, как поймал. Он лично истязал его, наслаждаясь пытками. Представлял на его месте её, Каролину. — Данте умер по моей вине, — прошептала, почти прохрипела она. Достаточно. И так рассказала гораздо больше, чем планировала. Каролина вздрогнула от странного ощущения и опустила глаза, пытаясь понять причину своего волнения. С удивлением посмотрела на свою руку, надежно сжатую в мужской ладони. — С каждым нашим разговором я все больше прихожу к мысли, что вы — удивительная женщина, — уверенно проговорил Авенир. — А сейчас к тому же понял, что наш поцелуй не был случайностью. — Довольно резкий поворот беседы, — выдавила Каролина. Она понимала, что руку нужно убрать, но чужое прикосновение оказалось неожиданно успокаивающим. Авенир повернулся так, чтобы видеть её лицо. Слабая улыбка смягчила черты дракона. — Я хотел отвлечь вас от мрачных воспоминаний. Удалось? Еще как. Картинка их единственного поцелуя оказалась настолько яркой, что взбудоражила похлеще ведра ледяной воды. Но гордость не позволяла в этом признаться. — Вы вроде не хотели поднимать эту тему, — напомнила она. Все-таки пришлось освободить свою руку, хоть и неохотно. — Передумал, — коротко бросил Авенир. — Вы должны понимать, что я прожил почти тысячу лет. Большую часть жизни я правил драконами, приходилось соответствовать своей роли. Всегда между желанием и долгом я выбирал последнее. — А сейчас что-то изменилось? — Каролина решила поддержать эту беседу, лишь бы не возвращаться к разговору о Данте. — С передачей власти я медлить не буду, уже очень скоро Ингвар станет полноценным правителем драконов. Я же уйду на покой: мне осталось лет пятьдесят-семьдесят до смерти, не больше. Каролина усмехнулась и поддразнила: — И станете делать все, что хотите, игнорируя свой долг? — Именно это, — улыбнулся Авенир. — Весь небольшой остаток своей жизни я буду слушать только свои желания. Яр в клетке повернул голову, чистя перышки. Его разговор двух людей совершенно не интересовал. — Звучит здорово, — поддержала Каролина. — Уже решили, с чего начнете? Авенир негромко рассмеялся и покачал головой. — Решил, — согласился он. — Но, боюсь, придется начать раньше, чем перестану быть вождем. Голос его звучал так, как будто он пытался сдержать веселье. — Почему бы и нет? — развела руками Каролина. — Можно считать это пробой. Авенир еще раз хмыкнул, а потом заметил: — Что ж, я последую вашему совету. Каролина и подумать не могла, что проба будет прямо здесь и сейчас. Авенир сделал шаг вперед, обхватил лицо горячими ладонями и впился поцелуем — жадно, как будто не в первый, а в последний раз. Рефлексы требовали защититься: сказывались привычки воина. Руки даже дернулись, чтобы ударить нападавшего, и лишь понимание, что это Авенир, который вряд ли причинит боль, удержало от атаки. Каролина так и замерла в нерешительности. Авенир не напирал, только в первые секунды действовал импульсивно, потом он нежно прикасался губами к губам, иногда лаская языком. Он оторвался лишь на миг, чтобы прошептать: — Я исполнил одно из своих самых острых желаний. Решишься ли ты на ответный шаг? Она, в отличие от Авенира, пока не собиралась покидать трон. И долг для неё по-прежнему был на первом месте. Именно из-за голоса долга она не позволила увезти Якоба в Ликаонию и рассорилась с Клариссой. А сейчас вождь драконов предлагает ей поддаться желанию, даже несмотря на вероятные трудности. — Одно дело — дипломатический брак, другое — стать любовниками, — проговорила Каролина прямо в губы Авенира. Несмотря на слова и голос разума, она не отстранялась, наслаждаясь близостью весьма и весьма привлекательного мужчины. Авенир нежно заправил светлую прядь волос ей за ухо и вздохнул: — Я не предлагаю тебе ни то, ни другое. Мы просто будем мужчиной и женщиной, которые хотят друг друга. Одна. Ничего. Не значащая. Ночь. До того самого поцелуя Каролина не смотрела на Авенира, как на мужчину. И после она старалась подавить вспыхнувшее желание. Помогало присутствие других людей рядом. Но сейчас, в свете танцующего пламени, когда Авенир открыто предлагает провести вместе ночь, вся сила воли испарилась. В конце концов, она и раньше не гнушалась интрижками: правда, любовники были другого уровня. А еще они часто скрывали личный интерес от связи с королевой. В отличие от Авенира, который хотел только её. Это подкупало. — Одна ночь, — согласилась Каролина, поймав голодный взгляд Авенира. Зрачки его на пару секунд сузились, став вертикальными. На этот раз она первая потянулась к губам мужчины. Теперь, когда сомнения были отброшены в сторону, Каролина не пыталась скрыть свою страстную натуру. До покоев Авенира они дошли быстро. В крыле, где жили члены семьи, около каждых дверей стоял гвардеец. Как поняла Каролина, такие меры предосторожности появились только на время свадьбы, когда во дворце обосновалось много незнакомых людей из других стран. Из любопытства те могли заглянуть в покои и потревожить правящую семью. Высокий мужчина, державший руки на поясе с прикрепленными к нему ножнами и мечом, заметно удивился появлению каринтийской королевы в сопровождении Авенира, но тут же сделал бесстрастное лицо. — Никто не должен узнать об этом, — предупредил Авенир. — Разумеется, вождь, — сурово кивнул воин и отодвинулся, пропуская дракона в его покои. — И принеси с кухни вина и немного фруктов, — подумав, добавил он. Это Каролина услышала, уже осматривая гостиную. Жилище правителя драконов оказалось весьма скупо обставлено, без каких-либо изысков и дополнительных украшений. Лишь самые необходимые вещи: двойной шкаф, переполненный книгами, простая софа и небольшой столик перед ней. Никакой лепнины на стенах, гобеленов или картин. Примерно так же выглядели покои самой Каролины. Она усмехнулась, отметив сходство, и повернулась к наблюдающему за ней мужчине. — Не привыкла к такому? — хмыкнул Авенир, скрестив руки на груди. Только сейчас Каролина отметила, что они оба перешли на «ты». — Я пришла сюда не для того, чтобы оценивать убранство комнаты, — заметила Каролина. Разгоревшееся рядом с соколиными клетками возбуждение никуда не делось. Наоборот, становилось все сильнее и сильнее, грозясь спалить изнутри. Как будто в ней сейчас бушевал дракон, готовый вырваться на волю. Наверное, именно творившееся внутри неё безумие позволило смело выскользнуть из платья. Каролина не стеснялась своего тела. Да и как стесняться под таким горячим взглядом: Авенир чуть ли не ел её глазами. — На церемонии я не за сыном и его невестой наблюдал, а постоянно косился на вырез твоего платья, — хрипло выдавил он, делая шаг вперед. Камзол Авенир снял в одно движение и уже взялся за рубашку. — Кто же знал, что уже ночью смогу не просто разглядеть это прекрасное тело, но и поласкать его. — Я о тебе в таком ключе не думала, — честно призналась Каролина и, заметив напрягшегося Авенира, поспешно добавила: — Но буквально четверть часа назад ты пробудил во мне такое острое влечение, что оно застилает глаза. Вместо слов Авенир скинул рубашку и, подхватил Каролину на руки, быстрым шагом пошел в сторону спальни… Принесенная ваза с нарезанными фруктами и закупоренная бутылка красного вина сиротливо стояли у дверей в покои вождя драконов. Авенир и Каролина вспомнили о них лишь глубокой ночью, когда пир уже давно закончился, и гости разбрелись по спальням.