Воссоединение

      У него потемнело в глазах. Хватал ртом воздух, тело его трясло и наполняло восхитительным теплом. Финальное движение бёдрами под едва ощутимым весом Нийоты над ним… Неожиданно и этот вес исчез. Сквозь пост-оргазменную пелену он услышал громкий глухой удар.              Глаза Спока распахнулись. Нийота схватилась за изголовье кровати, её обнаженные груди были над его ртом, её центр — над его грудью.              — Полегче, ковбой! — сказала Нийота.              Как она оказалась так высоко? Мгновение назад Нийота сидела верхом на его бёдрах... в голове у него всё смешалось. Гравитация на Альтаире-25 была меньше Земной, и Спок никак не мог приспособиться к ней. Он должен был держать её в своих руках... но у неё уже были синяки.              Нийота расхохоталась.              У него челюсть отвисла. Она знала, его ужасала мысль, что он может ей как-нибудь навредить. Он был силён, словно чистокровный вулканец, хотя и был, технически, наполовину человеком. А она всё равно расхохоталась.              — Я в порядке, Спок, — сказала Нийота и вновь залилась смехом.              Он поднял бровь. Рад, что она не поранилась, но в самом деле…              — «Полегче, ковбой!» — Нийота, это что, какая-то фигура речи?              Она упала на свою сторону постели напротив него и, сквозь сбивчивое дыхание, выдохнула:              — Да.              Что ж, это было неудовлетворительно.              — Я предполагаю, что значение этого: «управлять чьим-то поведением»? — спросил Спок.              — Управлять… Ха! Это по-своему забавно, Спок. Ты — каламбур-щик, ты! — она уронила голову ему на грудь.              — Но в этих обстоятельствах идентификация с «ковбоем» не имеет никакого смысла, — ответил Спок, стараясь, чтобы голос не звучал раздражённо.              — Почему нет, мой Спок?              — Потому что, очевидно, ты была на мне. Следовательно, совершенно логично, что «ковбой» в этом сценарии…              — Я, не ты! — рассмеялась Нийота. Она склонила голову и подняла бровь, глядя на него. — Конечно, в таком случае ты — лошадь. Забираю назад своё прежнее заявление. Полегче, Нэлли!              — Нэлли? Это же женское имя, разве нет?              Нийота закатила глаза:              — Полегче, тигр! Теперь доволен?              — Доволен? Метафоричным сравнением с агрессивным животным? Нет.              Спок взял себя в руки и понял, что есть в этой ситуации возможность для поддразнивания.              — Хотя… Я полагаю, что есть и другое метафорическое сравнение с лошадьми, которое может быть… лестным.              Нийота прищурилась.              — И какое же метафорическое сравнение вы имеете в виду, лейтенант-командер?              Спок поднял бровь. Он просто не мог заставить себя заставить произнести это вслух. Не важно насколько хороша шутка… она чересчур вульгарна.              Нийота продолжила наступление.              — Предлагаете анатомическое сравнение, мистер Спок?              Кончики его губ непроизвольно дёрнулись вверх.              — Забудь об этом, я не собираюсь говорить, что ты в сексе словно… — она встала, взяла подушку и попыталась ею стукнуть Спока по лицу, но тот легко заблокировал удар одной рукой. Он был чрезвычайно доволен.              Нийота пристроилась на его стороне постели и пробормотала:              — Комплимент в таком духе только тебе мог в голову прийти.              — В каком же?              Нийота издала звук, похожий на ворчливый рык.              — Ты знаешь, Спок… мужчины, что слишком одарены в плане размера, обычно не ахти какие любовники.              Он напрягся. Не спрашивай. Не спрашивай. Не спрашивай.              — А ты откуда знаешь?              Не следовало спрашивать.              — Гаила, — ответила Нийота.              Ах, её соседка-орионка. Слегка расслабившись, Спок склонил голову.              — Вообще-то её выборка, наверное, репрезентативная…              — Ага, — согласилась Нийота. — У неё есть гипотеза — она думает, что крупные парни слишком уж полагаются на эту свою особенность анатомии.              — Но всегда ведь есть исключения, которые, как говорят люди, «только подтверждают правило», разве нет? — спросил он, интересуясь — как долго он сможет заставить её говорить на эту тему.              Нийота нахмурилась.              — Знаешь, я даже не… ты знаешь, моя выборка слишком маленькая…              Её глаза расширились.              — Я имею в виду… это не то, что я имею в виду, — Нийота едва заметно покраснела. — Я всегда считала тебя пропорцональным…              В ответ Спок поднял бровь. Вообще-то он не испытывал дискомфорта по этому поводу. Это было бы нелогично. Он слегка улыбнулся.              — Дразнишься, не так ли? — спросила Нийота, прищурившись. Она вновь быстро встала и очередная подушка полетела ему в лицо. На этот раз он позволил ей достичь цели, но потом обхватил Нийоту одной рукой и притянул к себе. Коснулся двумя пальцами виска и передал свой настрой: счастлив, удовлетворён, насытился.              — Я тоже, — ответила она. — Но сегодня нам в самом деле надо вылезти из кровати…              — Согласен, — Спок выглянул в окно: теперь открыт путь для тёплого воздуха и жужжания местных насекомых. Третье утро с приезда Нийоты и всё ещё рано. Они ничего особо не делали последние пару дней.              Съездили в пару местных городков за едой и прогулялись по пляжу — даже поплавали. Вода была достаточно солёной для того, чтобы более плотная масса тела Спока не пошла камнем ко дну. Они ещё не осмотрели местные достопримечательности и музеи. Обычно они вылезали из кровати после обеда, когда уже оставалось слишком мало времени до закрытия.              — … но сперва вздремнём немного, — отметила Нийота, зевая ему в плечо.              Через связь Спок ощутил…              Счастье… комфорт…       Спок мгновение наслаждался прохладным телом, прижатым к нему: после их недавнего напряжения он вообще-то слегка тёплый, даже лёжа в постели без одежды или простыни.       Он с обожанием смотрел на длинные волны волос девушки на фоне белой простыни. Нийота закрыла глаза, он видел как все мускулы её тела, прежде напряжённые, расслабились. Его взгляд упал на рубец, что он оставил в первое утро, когда она была здесь, и Спок ощутил, как сам становится слегка горячее.              Он перешёл на глубокое дыхание. Сейчас, в состоянии удовлетворения и наполненности, идеальное время помедитировать… Отбросив все сознательные мысли, он начал расслабляться и просто быть.              А потом его комм зазвенел.              

***

             Спок посмотрел вниз, на неё, лежащую в постели; он был форме. Только его голубой рубашки недоставало.              — Отлично выглядишь, — сказала она. Так и было. Нийота думала и надеялась, что ей никогда не придётся снова видеть его в инструкторской униформе. Похоже, что ему гораздо комфортней в его научном голубом — даже без голубого.              — Мне жаль, Нийота, — вставая на колени напротив неё, он прижался лбом к её лбу. — Кто-то уронил главную сенсорную панель, и необходимо, чтобы я провёл рекалибровку. У тебя есть права на вождение ховера… у меня есть номер твоего комма, а у меня — твоего.              — Всё в порядке, Спок, я буду в порядке, — она радовалась, что они не связаны. Она бы не хотела, чтобы он чувствовал, насколько она разочарована. — Ты отправишься на орбиту, на Фаррагут, или ремонт будет проведён здесь?              — Ремонт должен быть проведён здесь, но… Я бы хотел пронаблюдать за тем, как сенсорную панель поставят на место на борту корабля. Может быть, более пристальный присмотр убережёт от повторения этой ситуации. Я вернусь где-то к середине вечера.              Она кивнула.              — Иди, лови свой шаттл.              Спок нежно поцеловал её и отстранился. А затем он единожды кивнул, повернулся и покинул комнату, не оглядываясь. Она слышала, как входная дверь открылась и закрылась.              А день так хорошо начинался. Они занимались любовью… и это было чудесно. А потом было то выражение на лице Спока, когда он так сильно дернулся, что слегка подбросил её, глаза широко распахнуты, рот открыт… она до смерти помнить это будет. Похабное поддразнивание… он изменился. Но не к худшему.       Теперь он ушёл.              Она судорожно сглотнула. Она совершенно одна в чужом мире. Что ж... привыкай к этому. Их карьеры всегда будут на первом месте. Ругая себя, она пробормотала: «Не позволяй себе быть несчастной, Нийота».       Она опустила ноги на пол и направилась в душ.              Нийота любила водить машину. Обычно. Но в странном пейзаже Альтаира-25 она обнаружила, что ей гораздо приятнее смотреть на яркую пурпурно-голубую листву или на слегка розоватые облака. Ей было трудно сосредоточиться на дороге.              В городке, расположенном ближе всего к тому месту, где находилась их хижина, она припарковала ховер и выпрыгнула из него, счастливая, что находится на земле и может спокойно смотреть и мечтать.              Был полдень, и, конечно, стояла жара, но она уже привыкла к этому. Ещё было не слишком влажно. Даже в городе всё также мелодично жужжали насекомые.              Местная архитектура напомнила ей картины, которые она видела на греческих островах. Вдоль улиц выстроились побеленные каменные купола. Тротуары были затенены пурпурными пальмами. Когда она приблизилась к ним, то поняла, что листва больше похожа на перья, чем на листья. Внутренняя сторона листьев напоминала отражающую плёнку и создавала на дорожках игру цвета, когда деревья качались от лёгкого ветра.              Это был пик туристического сезона на цепи островов Альтаира-25, так что она едва ли была единственной инопланетянкой в городе. На многолюдных тротуарах— она могла поклясться — людей было больше, чем туземцев; ещё ей показалось, что она видела одного или двух вулканцев и даже андорианца... хотя она и представить себе не могла, что андорианец может чувствовать себя комфортно в таком климате.              Идя по улице, она прошла мимо группы людей, несущих таблички с надписью: «Спасите 25 островных цепей Альтаира!» и «Никаких новых Дилитиевых шахт!»              Один из людей в группе подошел к ней.        Мисс, помогите нам спасти природную среду Альтаира-25 от оппортунистов Федерации, — он протянул ей листовку и брошюры.       Нийота действительно заботилась об окружающей среде, но заметила, что группа состояла почти полностью из людей и одного местного тиллал'а'хана... который выглядел слегка пьяным. Это просто казалось неправильным, что большинство протестующих не туземцы. Она решила последовать примеру матери и быть дипломатичной.              — Спасибо, но нет, — затем она солгала. — Может быть, на обратном пути... Мне сейчас некуда это положить, — объяснила она, поднимая свою маленькую сумочку.              — Ладно, тогда, может быть, на обратном пути, — мужчина улыбнулся ей и повернулся к следующему человеку позади неё.              Нийота сделала всё возможное, чтобы убежать, не выглядя так, будто она бежит. Она заметила, что несколько любопытных тиллал'а'ханов провожают её взглядами.              Пройдя полтора квартала дальше по улице, она очутилась перед небольшим зданием, в витрине которого были выставлены изделия местных ремесленников: ювелирные украшения, керамика, небольшие картины. Отличное место, чтобы купить сувениры для её семьи и Гаилы. Нырнув в прохладное нутро лавки, она кивнула продавцу и сказала на местном наречии: «Деревья пурпурные, небо голубое».              Это был тиллал'а'ханский способ сказать «добрый день». Ей было стыдно, что она не успела по-настоящему изучить местный язык перед поездкой — что за лингвист отважится отправиться в чужую страну, не изучив сначала язык? Она чувствовала себя позором для своей профессии, но узнала о поездке прямо перед экзаменами. И всё же ей удалось запомнить несколько базовых выражений.              Тиллал'а'ханка уставилась на неё. Она была старше неё — будь она человеком, Нийота предположила бы, что ей за сорок. Под глазами у неё залегли тонкие морщинки. Длинные белые волосы свисали ровно и аккуратно до середины спины. На ней было простое пурпурно-голубое платье, переливающееся всеми цветами радуги.              Тиллал'а'ханка по-прежнему смотрела на неё... Нийота подумала, что, возможно, она неправильно поняла выражение её лица.              — Извините... — Нийота заговорила на местном языке, готовясь извиниться.              — Тишги ' циланиоллльтиноголинкаТилал'Ан Ки Ма? — быстро спросила женщина.              Ниойта разобрала только одно слово, но догадалась, о чём речь. Это был тот же самый вопрос, который всегда задают, стоит вам попытаться заговорить на местном языке в чужой стране. Женщина спросила: говорит ли Нийота на тиллал'а'ханкском.              — Лишь немного, — ответила Нийота. Та подняла руки ладонями вверх, и сделала то, что Нийота сочла кивком.              Тиллал'а'ханка улыбнулась.              — Никто из местных людей не говорит на тиллал'а'ханкском. Проходите! У нас есть еда.              Нийота вытаращила глаза. Может, ей уйти? Она читала, что острова Альтаир-25 были очень безопасным местом. Не прочла ни о каких туристах-людях, убитых или похищенных. Но… не хотелось бы стать первой.              С другой стороны… эта немолодая женщина, с которой она разговаривала... не выглядела опасной.              

***

             Наблюдая, как сенсорную матрицу убирают в защитный кожух и загружают в шаттл, Спок поспешно вынул свой комм. День клонился к вечеру, и он беспокоился о Нийоте. Хотя они планировали, что ему придется поработать несколько дней во время её визита, он не ожидал, что его вызовут на дежурство сегодня. У неё не было времени ни на подготовку, ни на составление планов. Он подозревал, что она разочарована. Он был разочарован. Хотя, конечно, он не мог уклониться от своих обязанностей офицера по науке.              Шаттл должен был вылететь только через двадцать минут. У него было немного времени. Переключив комм в режим передачи, он позвонил Нийоте.              Он прождал пять гудков, но ответа не последовало. Но где же она? Она никогда не будет сердиться на него за то, что он выполняет свои обязанности офицера по науке. Он моргнул. Так ведь? В прошлом у него была ещё одна женщина, которая расстроилась из-за его «зацикленности на карьере»... всё закончилось неудачным инцидентом, связанным с его коммуникатором, его соседом по комнате Брайаном со времен учебы в Академии и туфлей... Но Нийота никогда не обижалась на его работу. Он так долго был в разлуке с ней, что забыл, что она за человек...              ...конечно, это означало, что она по какой-то причине не могла добраться до своего коммуникатора.              Может быть, она была в душе? Хотя нет, середина дня уже.              Она ведь никогда не пойдет купаться одна, правда?              Может быть, произошел какой-то несчастный случай?              Его коммуникатор зазвенел. Поспешно приложив его к уху, он почувствовал, как его тело расслабилось, когда раздался голос Нийоты:              — Нийота, я... — он замолчал. Слушал. Из его коммуникатора донеслось что-то похожее на звуки арфы в музыкальном поединке с барабаном. — Это что, музыка на заднем плане?              Нийота рассмеялась через комм так сильно, что Спок почувствовал вибрацию устройства.              — Да, это музыка. Разве это не здорово?              Прежде чем Спок успел ответить, из его комма донесся звук множества голосов гоминидов, кричащих: «Эн-лай!»              Нийота сказала: «Я думаю, что это свободно переводится как «Опа!»              — Опа? — спросил Спок.              — Да, знаешь, как у греков. Они учат меня своим национальным танцам... это что-то вроде танца живота на стыке с кадрилью. Не волнуйся, танцую только с девушками... пока, — сказала Нийота, явно тяжело дыша. — С тобой всё в порядке? Я не успела добраться до своего коммуникатора, чтобы ответить сразу.              Спок моргнул от быстрого темпа слов Нийоты и… выражения «пока».              — Похоже, мне придется подняться на «Фаррагут», чтобы убедиться, что установка сенсорного блока выполнена должным образом. Я боюсь, что до примерно 19:00 это не закончится.              — О... очень жаль... — Нийота вздохнула.              Ах... она была так же разочарована, как и он. Он постарается загладить свою вину перед ней.              — ...но, погоди, у меня есть отличная идея... — быстро сказала Нийота. — Если ты на «Фаррагуте», не мог бы ты взять свою лиру? Они пригласили нас на грандиозную вечеринку, которую устраивают сегодня вечером... Я ещё не согласилась, но было бы очень здорово, если бы мы могли присутствовать. Спок, тиллал'а'ханы просто великолепны! Они считают, что межвидовые браки — это здорово. Это всё часть их великого воссоединения. Они так хотят с тобой познакомиться...              Вечеринка? Тиллал'а'ханы? Танец живота?              — Пожалуйста... — сказала Нийота.              Он действительно хотел провести сегодняшнюю ночь с ней наедине. И, на самом деле, каждую ночь.              — Я прослежу, чтобы они тебя не трогали...              Должен же быть вежливый способ отвертеться. Ах... да.              — Смогут ли они обеспечить вегетарианскую пищу? Тиллал'а'ханы славятся своей плотоядностью. Было бы очень жаль, если бы я стал причиной неприятного инцидента из-за невозможности съесть предложенные блюда.              — Не волнуйся, местные Тиллал'а'ханывсеядны, Спок, как и люди. Я уже проверила, там будут вегетарианские блюда.              — Ты ведь понимаешь... Я не стану этого делать... танец живота. При любых обстоятельствах, — даже под страхом смерти.              — Ага. Но я думаю, что ты и твоя лира были бы прекрасным дополнением к местным музыкантам... Я знаю, что ты отлично импровизируешь...              — Я — вулканец. Лесть тебе точно не поможет, — сказал Спок.              Через комм донесся протяжный крик: «Эн-лай бабаб АБ абббббабаа!»       — Ты ведь не хочешь идти, правда? — спросила Нийота, её голос почти утонул в звуках другого Эн-лая из племени Тиллал'а'ханов на заднем плане. — Для меня бы это много значило... было бы здорово завести друзей, пока ты работаешь...              — Так ли необходимо участие в... вечеринке... чтобы завести друзей? — спросил Спок.              Комм Спока затрясся от очередного громкого «Эн-лай!» — в голосе туземцев звучало чрезмерное ликование.              И громкое.              — Но что может быть лучше для изучения новой культуры, чем знакомство с их праздниками? Конечно, для моей карьеры было бы полезно поближе познакомиться с туземцами. И их язык... В конце концов, я ксенолингвист...              Он не мог придраться к её логике. Его отец отмечал, что понимание празднеств в обществе — хороший способ достичь более глубокого понимания культуры. И она, вероятно, будет рада компании, когда ему придется явиться на службу... хотя сам он, возможно, был бы больше доволен простым путеводителем.              Он тяжело вздохнул. Он связан с будущим офицером-связистом.