Империя превыше всего

Кабинет комдива «Гласа Императора». Кроме комдива, в кабинете присутствуют все батальонные командиры, мрачные и собранные, как перед боем. У входа во фронт тянется человек в форме стражника города и рассказывает офицерам соображения начальника охраны по поводу культистов. Он просит у комдива помощи в выявлении и устранении этой угрозы, ибо своими силами страже не справится. Пожилой офицер устало вздохнул и отправил молодого стража восвояси, пообещав, что обдумает это предложение. Когда стражник, откланявшись, вышел из кабинета, в нем повисло угрюмое молчание. Первым эту тишину нарушил Иброагим фон Гангенцольф — командующий всей кавалерией дивизии и младший сын герцога, владеющего землей, на которой стоит этот небольшой городок. Прочистив горло, он, тяжко вздохнув, сказал: — Если допустить распространение этой заразы, может опять получить сотни тысяч культистов по всей территории Империи. Да и как сын герцога, владеющего этой землей, я не могу позволить всякой швали совершать здесь подобные преступления. — Вы младший сын герцога Варрига, и унаследовать эти земли у вас шансов примерно ничего целых, ничего десятых. Даже если все ваши братья умрут, ваш папенька найдет вам замену, господин Иброагим. — нагло заявил один из пехотных комбатов, молодой барон Клаус де Саррон, который являлся средним сыном своего отца и уже вполне мог претендовать на наследство. — Господин Клаус, пожалуйста, будьте так любезны, закройте свой хавальник и не отсвечивайте, а не то бандиты случайно схватят вас и четвертуют, предварительно засунув в задний проход пику. Начавшуюся было ссору двух ненавидевших друг друга офицеров прервал комдив, ударив по своему столу и проревев, чтобы щенки, удумавшие сраться в столь критический момент, заткнулись и засунули свои языки, происхождение и иже с ними себе в задницу, а не то он сам их туда запихает, пропихивая это дело пикой, причем неизвестно, каким концом. Гневную тираду никто не пробовал прервать, и пожилой человек пять минут песочил двух молодых офицеров. Когда он начал повторяться, Франц подошел и мягко посмотрел в глаза старику. Тот, поняв что сам теряет время впустую, успокоился и, отдышавшись, уже более спокойно сказал: — Полностью согласен с господином Иброагимом, заразу надо выжечь. И даже если там три с половиною калеки, а не полноценный рассадник, мы должны прервать начавшуюся серию убийств. Господа офицеры, слушай мою команду! По ближайшим деревням и городам разослать гонцов, поспрашивать, не было ли у них подобных случаев. Чтобы исключить недопонимания, поедет лично господин Иброагим со своими подчиненными, временную замену найдем, в случае чего. Комбатам быть готовыми к бою, неизвестно, сколько подобной швали может скрываться рядом, а у нас одни новички считай. Далее, надо прочесать местность, особенно леса. В особенной особенности, прочесать древние развалины на юго-западе, как потенциальную базу противника. Франц, Герхерт и Клаус, поручаю это вам. В город на постоянную основу ввести два батальона пехоты при поддержке кавалерии, чтобы в случае городского боя оказаться в шаговой доступности и помочь органам власти. Всем все понятно? — Так точно, сэр!       В лагере царило оживление. Наконец после долгих, как им казалось, тренировок, хоть какое-то серьезное дело. Прочесать местность, по возможности уничтожить врага. Вот оно, настоящее раздолье! Самое время на настоящей практике проверить умения, полученные на плацу. Собранные офицеры, тихо переговаривающие между собой, снующие рядом ребята из других подразделений, которым не досталась участь принять участие в проверке леса, отчего те завистливо смотрели на собирающихся к выходу. Тацуми аж потряхивало от ожидания. Три батальона готовились к своему первому походу, отчего некоторых откровенно потряхивало, ибо слухи, что уже распространились по дивизии, холодили душу похлеще самых жутких рассказов. Тацуми и сам часто ночами не спал, вспоминая ту девушку, распятую настолько чудовищным образом. Тогда весь город потрясли слухи, которые пусть и старались скрывать, но все равно, в народ попали. Пока Тацуми предавался таким мрачным мыслям, к комбатам подошли офицеры в латах кавалерии. Три эскадрона будут поддерживать пехоту в этом предприятии, чему Тацуми был только рад. Он успел познакомиться с некоторыми кавалеристами, и те оказались весьма неплохими ребятами. Через час, когда колонна собралась, комдив вышел к поисковой группе и, прочистив горло, во всеуслышание сказал: — Бравые солдаты Империи, слушайте мой приказ! Подлые враги, именующие себя Культом Великого Греха, нарушают спокойствие и порядок не только в этом городе, но и в десятках других. В ваших силах остановить эту заразу, выжечь ее под корень! Вперед, несите славные наши знамена, дабы враги дрожали от страха! — Франц вышел из-за его спины, и, воздев меч в небо, крикнул: — Троекратное ура во имя Империи и Императора! — УРА! УРА! УРА!       Спустя полчаса колонна вышла из лагеря. Идти к границе леса, в который их направили для разведки, было около двух часов походным шагом, поэтому решили не грузить солдат на повозки, и они вышли пешком. Дорога выдалась спокойной, поэтому, когда колонна подошла к границе леса, особо никто не боялся. Волновались - это да, но страха особого не было. Три пехотных батальона с тремя эскадронами - в сумме больше двух тысяч бойцов, это грозная сила, с которой жалким фанатикам не справиться. Старший офицерский состав обсуждал зоны ответственности, ротным раздавались указания, обговаривалось взаимодействие с конницей. Батальон Герхерта должен был стать северным крылом, Франца пойдет по центру, Клаусовский же пойдет южнее. Обговорив нюансы и построившись по взводам, три батальона медленно втянулись в лес. За взводами комбатов двинулись эскадроны кавалерии, готовые резким выпадом спасти старших офицеров. Чтобы обхватить как можно большую территорию, не подставив небольшие отряды под возможную атаку, было решено проводить осмотр леса взводами на расстоянии ста-ста пятидесяти метров между ними.       Тацуми крутил головой на 360 градусов, и приказал своим делать так же. Прошли тридцать минут, сорок, час, однако ничего нового не было. Лес как лес. Темный, мрачноватый, но обычный лес. Насколько он помнил, древние развалины некого замка, построенного около двух сотен лет назад, находились в четырех часах ходьбы прямо по курсу, и Тацуми надеялся, что хотя бы там они найдут хоть что-то. Медленные и ленивые мысли, протекающие у него в голове, резко прервались громким треском и криком, раздавшимся сзади. Резко развернувшись и выставив перед собой меч, он с удивлением уставился на одного из своих подчиненных, который сидел на земле и растирал грудь, удивленно смотря на заостренное бревно, подвешенное за веревки где-то под кронами деревьев. Если бы не качественный доспех из стали, то быть бы сейчас его солдату трупом. Осторожно подойдя к нему, он, удостоверившись что боец в норме, сделал пару аккуратных шагов назад, туда, где шел его товарищ. Он заметил веревку, лежащую на земле. Видимо, солдат ее не заметил и порвал, когда шел, оттого сработала ловушка и его стукнуло. Приказав всем быть предельно осторожными, он разослал гонцов к соседним взводам с важной информацией. Вскоре информация разнеслась по всем батальонам, и невысокая скорость еще больше снизилась - ведь теперь приходилось еще и тщательно смотреть под ноги. Но, несмотря на эти незначительные трудности, войска продвигались вперед, к замку. Тщательное смотрение под ноги и сыграло с ними злую шутку - они не сразу заметили новую угрозу. Обходя подозрительную кочку и тщательно осматривая землю, Тацуми услышал глухой рык, от которого даже у него по спине пробежали мурашки. Медленно подняв голову, он увидел нечто, что в теории можно было назвать волком. Волком, увеличенным раза в два-три, покрытым не то чешуей, не то каким-то хитином и с огромными зубами в слюнявой пасти. Тут кусты рядом с волком зашумели, и рядом с тварью появились еще несколько, ничуть не меньше первой, а порой и больше. Коротко оглянувшись по сторонам, наш герой увидел, что соседние взводы столкнулись с похожей проблемой. Когда Тацуми вернул взгляд к своим тварям, и уже было около десятка. Стараясь не издавать резких звуков и двигаться плавно, он отдал команду: - Взвод, приготовиться к бою.       Идущие сзади бойцы подошли, и, увидев их гостей, стали строиться в подобие стальной коробки, прикрывая тылы. Тацуми воткнул свой щит в землю и приготовился отражать атаку, хотя он не мог даже предположить, как можно удержать тварей, даже на вид тяжелых и крайне опасных. А волки, тем временем, не теряли времени и приблизились на десяток коротких шагов, расходясь полукругом и озлобленно рыча. И тут словно гром прогремел далекий выстрел, и волки рванули в атаку. Тацуми даже не сразу понял что произошло - так стремительно волки рванули к ним, лишь серые молнии отразились в его мозгу. Что-то тяжелое ударило в щит, и Тацуми бы обязательно отлетел назад, если бы сзади его не подпирали несколько товарищей. Прямо перед его лицом щелкнула пасть, обдавая его смрадом гниющей плоти, и Тацуми, долго не задумываясь, рубанул мечом по горлу. Однако, вместо ожидаемой смертельной раны и фонтана крови, на шее зверя появился неглубокий порез и несколько капель тяжелой крови упали вниз. Не успев удивиться, Тацуми почувствовал, как меняется его положение в пространстве, а на грудь, прикрытую щитом, давит невообразимая тяжесть - это налетел еще один волк, и несколько человек рухнули. Кто-то, кто подстраховывал Тацуми, взмахнул рукой прямо перед его лицом, и пасть существа сомкнулась на ней. Раздался скрежет сминаемого металла, и на лицо Тацуми полилась красная теплая кровь. Раздался крик боли, и Тацуми вышел из короткого оцепенения. Он вывернулся, и наугад ударил мечом вверх, в сторону брюха этой пародии на волка. Словно бьешь во что-то очень и очень вязкое. Однако, клинок хоть немного, но погрузился в тело твари, и та, словно не ожидав сопротивления от человека, застыла на пару мгновений, которых хватило Тацуми для того, чтобы сориентироваться и сильнее надавить на клинок, погружая его все глубже. Существо протяжно завыло, когда закаленная сталь стала погружаться в ее плоть. Рядом раздался крик: - Ах ты тварь! Получай! - И прямо в глазницу волку вошло острие копья, разрывая плоть. По его телу прошла судорога, и, коротко рыкнув, существо издохло, рухнув на Тацуми, окончательно погребая того под собой. Прилагая огромные усилия - тварь была неожиданно тяжелой, Тацуми освободился и при помощи Савва, убившего волка копьем, встал и огляделся. Его взвод сражался с волками, неся тяжелые потери. Тацуми разглядел минимум семерых на земле с такими ранами, что становилось сразу понятно - они уже мертвы или скоро станут такими. Оставшиеся люди, способные сражаться, группами добивали волков. Сейчас на лапах было видно пятерых, стало быть, его солдаты умерли не зря, спасая жизни своим товарищам. - Ну что, Тацуми, погнали геройствовать? - Мрачно улыбнулся Савв, и, не дожидаясь товарища, рванул к ближайшему волку, заходя слева сзади и всадил в его бок копье, пробив необычайно твердую шкуру. Тварь на мгновение растерялась, и солдаты, сражавшиеся с ним до прихода помощи, обрушили ему на череп свое оружие. Брызнула кровь, взлетели кусочки кости и мозгов, и волк осел на землю, жалобно заскулив. Тацуми решил не отставать от друга, и поспешил на помощь, так же заходя в спину очередному волку и всаживая свой меч ему меж лопаток. Когда все закончилось и Тацуми пересчитал потери своего взвода, он был крайне удивлен и напуган - треть его людей была убита, остальные имели весьма тяжелые раны. Даже Тацуми не обошло это стороной, и каждый вдох давался с болью в груди - видимо, было сломано ребро. Не успев обдумать это до конца, Тацуми услышал звук приближающейся лошади - то скакал одинокий всадник из кавалеристов, приписанных экспедиции. Тот остановился около Тацуми, коротко отдал честь и объявил так, чтобы все услышали: - Всем отступать! Возвращаемся в лагерь! Приказ совета офицеров! - И поскакал дальше разносить эту весть. "Разумно. Мы от волков понесли серьезные потери, а если бы еще подключились люди, то все, пиздец котенку" - подумалось Тацуми, однако в слух он сказал совершенно другое: - Все слышали приказ? Тяжелых на плечи, легким помогать по мере сил. Пошли! - Однако добраться до конца леса сил у Тацуми уже не хватило. Примерно на середине пути ноги подкосились, полученные раны горели огнем, и он рухнул на траву, издав протяжный хрип. Кто-то подхватил его на плечи, кто-то взял его оружие, и Тацуми окончательно потерял сознание. В себя он пришел уже в лагере, находясь на больничной койке. Все тело болело, однако, не так сильно, чтобы всерьез опасаться. Вокруг витал запах каких-то медикаментов и слышались негромкие стоны. Попытавшись встать, Тацуми ощутил резкую боль в груди, и кто-то, кажется, доктор, резко оказался в поле зрения и аккуратно уложил пациента обратно. - Вам нельзя вставать, уважаемый! У вас перелом ребра, множественные ушибы и ссадины, вы так же потеряли много крови из-за раны на ноге. Лежите и не вставайте ни при каких условиях. Вам ясно? - Да, доктор, ясно. Можете ответить на пару вопросов? - Да, молодой человек, конечно. - Что произошло в лесу? Скольких мы там потеряли? - Четыреста восемьдесят три человека убитыми в лесу, семьдесят два погибли по пути сюда и непосредственно здесь от полученных ран, около пяти сотен получили ранения различной степени тяжести, почти сотня из них имеет крайне тяжелые ранения и их жизни сохранить будет сложно, у остальных ранения, как и у вас, не угрожают жизни напрямую. А на ваш первый вопрос у меня ответов нет, как нет их и у высшего офицерского состава. Слухи, слухи, и еще раз слухи - только они и ходят по полку. Оп, извиняюсь, дивизии. Привык к полку, а тут... - Пожилой врач печально вздохнул, и, извинившись, попрощался с Тацуми и ушел к другим пациентам. На соседней кровати вдруг кто-то резко закашлялся, издавая при этом странные булькающие звуки, и голосом, полным черной иронии спросил в пустоту: - Всего лишь волки, да?..