Дети семьи Кибуцуджи

***

      Сладко и горько цветут глицинии в центральном саду.       На ней её любимое цветочное кимоно. Звонко по вымощенной дорожке стучат её дзори*. Ловкие подружки уже далеко впереди, машут ей ручками и просят поспешить. Девочки с группы решили после вступления на первый курс устроить маленький пикник в традиционных одеждах и Аманэ не могла не прийти. Она старается догнать их, просто иногда останавливается, не в силах оторвать взгляд от раскинувшейся перед ней цветущей природы.       Апрель – её самый любимый месяц года, а цветы глицинии – её любимое цветение.       Она стоит на мостке и держится за перила. На её острое плечико садится красная бабочка. Аманэ искренне удивляется про себя: «Еще не время!». Она протягивает руку и испуганное насекомое вспорхнуло, неловко взмахнув крыльями. Тщедушное тельце подхватывает острый весенний ветер, и насекомое исчезает с стремительным порывом. Девушка оглядывается вслед и неловко отступается, соскальзывая с булыжника. Трещит, лопаясь, ремешок дзори. И Токито теряет равновесие. Она неловко взмахивает руками в попытке схватиться за перила и пронзительно вскрикивает, все же падая на землю.       От падения её спасет молодой человек.       Аманэ встает на ноги и отпускает ткань одежды своего спасителя, за которые она интуитивно схватилась. Она поднимает взгляд на молодого человека. Он необычайно высокий и бледный для японца. У незнакомца черные обсидиановые глаза и жесткие волосы, отливающие алым, обрамляли его заостренное лицо.       — Спасибо.       Аманэ держась за коварные перила оценила масштабы катастрофы. Парень попросил её подождать его немного и стремглав бросился куда-то вглубь парка. Девушка вздохнула. Ремешок её любимых дзори не выдержал и лопнул. Его еще можно было починить, если бы у неё только были с собой нитка с иголкой. Она подняла взгляд в поисках своих одногруппниц, но их не было видно. Она увидела, как к ней стремительно приближался тот самый молодой человек.       — Ваша обувь порвалась, и вы не сможете дойти до места назначения.       Он присел перед ней и поставил к её ногам новенькие, простенькие виниловые дзори. Он бежал так быстро, как только мог к передвижной лавке, в той стороне парка. Об этом говорило его чуть сбившееся дыхание. Этот жест отчего-то так сильно трогает Токито.       — Так, вам будет лучше, — Договаривает парень и серьезно улыбается уголками губ. — Меня зовут Мичикатсу Тсугукини.       Через два месяца после их знакомства в парке, он придет в её институт, выведет её из лекционного зала за руку и встав на колено, предложит выйти за него замуж. Потом, она узнает, что Мичикатсу первый из наследников семьи Кибуцуджа и её семейное дело будет поглощено этим концерном. Об этом браке будут трубить как о «сделке», грязно и плохо. А тогда, она видит лишь не многословного, но жесткого и решительного молодого человека, в которого она влюбилась без оглядки за пять минут в парке.       И она говорит «Да».

***

      В среду, Мичикатсу оставляет на её щеке сухой поцелуй в качестве утреннего прощания. Берет из протянутых рук мужскую сумку. Аманэ кротко склоняется в ответ. Она «идеальная жена» в понимании истинного японца: смиренная, покладистая и верная супруга.       И все же, она отчего-то задерживает дыхание. Её спокойный взгляд цепляется за уголок половицы. Она едва скрипнула под ногами мужчины. Она облегченно выдыхает, как только закрылась дверь за супругом.       Обернувшись, она обнаруживает стоящего позади неё старшего из близнецов.       — Доброе утро, мама! — Юичиро уже одет в идеально отглаженную школьную форму, а волосы собраны в опрятно расчесанный хвост. Женщина приглаживает сына по плечу и ведет на кухню. Завтрак уже готов и только ждет, чтобы его наложили и съели.       Через десять минут на кухню спускается Муичиро. Со всклоченными волосами и спросонья прикрытыми глазами. Он выглядит как растревоженный после зимней спячки зверек. Аманэ и Юичиро переглянувшись не могут сдержать улыбку. Мальчишка растерянно хлопает мятно-зелеными глазами. Аманэ усаживает сына за стул. Достает гребень с полки, заблаговременно оставленный ею, как раз для такого случая. Сначала она заботливо расчесывает волосы сына пальцами. И зачаровано пропускает сквозь пальцы густые и тяжелые волосы, любуясь бледным бирюзовым блеском. А после, основательно причесывает гребешком. Муичиро, все еще вялый ото сна, отдает матери черную плотную резинку с тонкого запястья. Она стягивает волосы сына в аккуратный хвост. Любовно оглядывает получившийся результат.       Волосы близнецов отросли ниже поясницы, но они даже не планируют их отстричь. Все началось с невинного желания быть похожим на отца. Так уж получилось, что от Мичикатсу им досталась густота и тяжесть волос, а вот от неё - прямота и эти чудные переливы. Такие же переливы были у её матери.       Мальчики решили, что им определенно нужно отрастить волосы, а после, как-то привыкли и уже не хотели расставаться с полюбившейся длинной. В школе запрещены иноязычные прически, но для них сделали исключение, но с обязательным условием того, что волосы близнецов будут собраны во время занятия в хвост. Дисциплинированный Юичиро справлялся с этим делом безукоризненно, в то время как немного рассеянный Муичиро испытывает трудности.       Мальчишки неспешно позавтракали и горячо поблагодарили за вкусную еду.       Они хорошие дети и искренняя радость Аманэ. Она провожает их до ворот и долго смотрит им в след. Им уже четырнадцать лет. Скоро они вырастут и покинут родительское гнездо, отправившись в самостоятельное путешествие. Их ждет учеба в университете, работа, женитьба на любимой девушке. А пока – Аманэ наслаждается этими минутами. Она возвращается в притихший дом. Её ждет привычная программа: уборка, готовка и давящее ожидание.

***

      Аманэ не заметила, когда внутри неё поселилась пустота.       Лишь ощутила что-то размером в точку, выжженной на душе от слабой искорки потухающего внутреннего пламени. Сначала, она перекладывала это на усталость.       В двадцать она родила и стала мамой двух прелестных мальчиков. Она вынуждена бросить учебу в университете, чтобы иметь возможность ухаживать за двумя младенцами, домом и супругом. Она погружена в эти хлопоты с самого утра до глубокого вечера. У неё прерывистый, поверхностный сон: малыши отчего-то плохо спят, у них кишечные колики и режутся зубки. Стоит проснуться одному, как заплачет второй…       Аманэ чертовски устает, что готова свалиться без задних ног. Мичикатсу уже уверено идет вверх по карьерной лестнице, реализовывая свои амбиции и мечты. Она терпеливо ждет его дома и радуется первым шагам близнецов: её награда – их крепкий сон. С годами, это пустота увеличивалась, превращая в горький пепел все её чувства и эмоции, все её мечты и желания на свою собственную жизнь.       В воскресенье, во время очередной уборки она добирается до чердака. Среди детских вещей и игрушек близнецов, магнитолы, кипы газет и книг, она находит старые коробки со своими вещами. А там фотографии, её личные дневники, старый любимый фотоаппарат и множество других безделушек. Все те вещи, что она забрала с собой, когда уходила из родительского дома. Аманэ думала, что давно выбросила их из-за ненадобности еще когда переезжала из старенького дома родителей Мичикатсу в этот шикарный особняк выделенный Музаном. Переехали и просто ждали её, забытые и потерянные, на этом огромном чердаке.       Она взяла в руки серый, потрепанный временем фотоаппарат. Черно белыми буквами на корпусе выведены названия: «Hi-Lite» и «COSINA». Она легла в руки давно забытой, приятной тяжестью. В голове крутились характеристики: «зеркальная, с вертикальным штопорным затвором». Аманэ помнила, как выкупила его из барахолки на свои первые заработанные деньги в десять лет. И как гордилась им. Она не «Гороховая Принцесса! Она всего добивается сама!»       Открыв заднюю крышку, она находит заряженную пленку. Еще было место для пары снимков и совсем немного заряда. Немного повозившись с регуляторами, Аманэ щелкнула свою первую фотографию за столько лет: пыльный чердак и забытые вещи. Женщина часто любила фотографировать. Чаще всего, это было все, что ей попадется на глаза, а после Токито старательно проявляла отснятое. Вскоре после знакомства, Мичикатсу, заметивший её любовь к снимкам, подарил ей новый, более совершенный на тот момент фотоаппарат, и она совсем забыла про свой. Она запечатлела все важные этапы её беременности, рождения детей, их стремительного роста. Подаренная мужем камера была разбита в дребезги Юичиро в пять лет.       После, она долго сидит, любовно перебирая свои старые фотокарточки. На большинстве из них – она. Девочка, тоненькая, с угловатыми, еще резкими чертами. Но уже тогда она уже собирала волосы в тугой пучок и хмурила бровки. Она фотографирует себя в отражении зеркал, лужах после дождя, стеклянных витрин магазинов. Глупая, самоуверенная девчонка, перед которой лежал весь мир. Этот подросток мечтал выучиться на журналиста и обойти весь мир на своих двух ногах. Увидеть все своими глазами, попробовать и ощупать. Познать!       И вот, ей тридцать четыре. Она оглядывается на свою собственную жизнь. Крепкая семья, два прекрасных сына, любящий муж. Её жизнь не прошла бессмысленно: дети её величайшее достижение. Но, разве это может продолжать дальше? Женщина как никогда ощущает это внутри.       Зыбкая пустота пульсирует, забирая её эмоции.       Она взволнованно складывает вещи обратно в короб. Ей пугает острое и холодное осознание. Пустота росла в ней, из года в год, она знала это, но думала пройдет. Она будет сильнее любить своего мужа и своих детей. Так ведь правильно. Так надо…       Она вскакивает на ноги и спешно покидает чердак, не в силах находиться рядом с этими вещами. Бежит в ванную. Подняв взгляд в зеркало, она видит себя, испуганную, растрепанную и взмокшую. Её щеки раскраснелись, а руки мелко дрожали. Так не подобает выглядеть хорошей жене и матери. Она умывается ледяной водой из-под крана и наедятся, что это приведет её обратно в чувство.       Не проходит.

***

      Мичикатсу забирается ледяной рукой под её хлопковую пижаму и оглаживает, греет её живот. Жарко и тяжело дышит в макушку. В её ягодицы упирается окрепшее естество. Мужчина немного пьяный. Он хочет её, но Аманэ, никак не реагирует на его призывные ласки. Она лежит, плавно дыша с крепко закрытыми глазами. Притворяется что спит.       В последние дни ей мучительно тяжело находится рядом с ним. Потому что, осознала и приняла, что не чувствует к нему, своему мужу, абсолютно ничего. Ведь давала клятвы перед алтарем и верила, что эти чувства навсегда. И не ожидала, что свалится в объятья холодной, привычной, стертой обыденности. Более пятнадцати лет счастливого брака и все в ней выгорело без остатка.       Разве так бывает?       Аманэ боится, что, однажды проснувшись, в ней будет безразличие к собственным детям. Она понимает, что так больше продолжаться не может. Ей нужна помощь. Решение.       — Мичикатсу, — Мужчина отзывается долгим хмыком, а рука становится настойчивее. Женщина кладет свою руку, останавливая его движения. Включает настольную лампу на прикроватной тумбе и переворачивается к супругу. В мягком свете лампы, его точенное лицо кажется, приобретает еще более острые черты лица. Сильно устает на работе, а сегодня, вдобавок, празднование свадьбы младшего брата, наконец-то решившегося остепенится. Доуме давно пора. Хоть этот брак и был навязан Музаном, молодой человек светился от счастья, чего нельзя было сказать о невесте. Красивая, утонченная, образованная – она эталон японской невесты. И все же, Аманэ почувствовала в ней горечь – и увидела, отражение самой себя. Своих пустых, несбывшихся мечтаний. Прошедшей мимо жизни.       — Нам нужно серьезно поговорить.       Мичикатсу осторожно её целует, но она холодно отстраняется.       — Последние месяцы я чувствую себя плохо. Ты и сам понял, что между нами исчезло что-то. Но это произошло не вчера и не на прошлой неделе. Это происходило годами…       Мичикатсу сел, внимательно слушая её. Аманэ, продолжила, она не чувствовала ни страха и ни ужаса от собственных слов.       — Я вышла за тебя, потому что знала, что люблю тебя. Но сейчас я не уверена в этом. Мне кажется, что я разлюбила тебя.       В спальне повисло тяжелое молчание. Мужчина обдумывал её жестокие прямолинейные слова. Женщина смиренно ожидала его реакции, смотря в его лицо.       — Ты хочешь развода? — Решил прояснил Мичикатсу после долгого молчания.       — Если того потребуется.       Мужчина еще немного помолчал. Вся легкая хмель сошла с него, оставив лишь холодный разум. Женщина видела, как его непроницаемое лицо, терзается от размышлений. Но этот разговор был необходим.       — Я не смею удерживать тебя, — изломанно улыбнулся мужчина. — Но, может, прежде этого, нам стоит обратиться к семейному психологу?

***