Эффект Самогона

Корабль скользил в облаках космической пыли стремительно, даже красиво. Космос вообще был красив, если не считать его губительной для жителя планеты, природы. Закинув руки за голову, я сидел в кресле и наблюдал красоту окружающего мира. Всё-таки не так уж он и плох. Не стоит его недооценивать. Прошло две недели со времени разоблачения Иллиумской мафии и страсти несколько поутихли, а мне стало неприятно и скучно сидеть на своём корабле – я двигался неспешно от планеты к планете, но ничего принципиально нового для себя не находил. Мне было скучновато, честно говоря. Моя новая работа – это и аттестат зрелости, и призвание на всю жизнь – так почему мне так скучно? Пока на моём корабле играла старинная земная музыка, мне было уютно и хорошо. А ещё выдалось время заняться самосовершенствованием и отдыхом от мирских дел, но отдых этот уже задолбал больше, чем любые дела – я всегда делаю паузы, просто в последнее время как-то без них получилось. И это меня сподвигло недолго зависнуть, но… – Помогите нам! Мы не останемся в долгу, – связь в капитанской рубке активировалась, естественно, по моему запросу. – Кто вы и что хотели? Связь отображала рожу, вернее, шлем, хотя голос был ничего так – но это ни о чём не говорило. – Наш корабль, кажется, сломался, мы в отчаянном положении. Поверьте, мы не пираты. – Если пираты – я всё равно прилечу, только результат в этом случае будет сильно отличаться, – хмыкнул я, – хорошо, посмотрю, что можно для вас сделать. – Спасибо огромное, мы будем вас ждать! Голос, что характерно, был женским и не самым несимпатичным. Подумав немного, я взял курс на пеленг сигнала о помощи. Прыжок к этому месту занял всего пару минут и ещё минут десять я летел по космосу, достигая точки. В космосе всё выглядит иначе, чем на поверхности. Здесь нет верха и низа, как на земле и даже в воздухе – это в корне меняет всё представление о пространстве. Человек, он такая сволочь, что инстинктивно старается привязать окружающее к плоскости – даже в космосе, но это первая ошибка новичка. Подлетев, я понял, что до сих пор не обнаружен – моё появление было слишком неожиданным, да и радиолокационные сканеры были отключены. Корабль был среднеразмерным – то есть размером примерно с мой, но даже на вид был старой рухлядью. Кое-где виднелись заплатки, кое-где компоненты, такие, как шлюз, были приварены немного примитивно. Не став обращать внимание на это, поспешил пристыковаться. Выдал им запрос на стыковку и через мгновение появилась картинка на экране моего терминала. – Неужели вы уже прибыли? – спросил всё тот же удивлённый женский голос. – Да. Вы можете провести стыковку? – Эм… тут такое дело, нет, у нас шлюз не работает в ручном режиме. Он… не предусмотрен конструкцией изначально. – Понятно. Что ж, ерунда, я пристыкуюсь к вам сам, держитесь. Придётся облетать их корабль и стыковаться, беря под свой контроль шлюзовую камеру у спасаемых. Тауматургия ещё никому не повредила – через пять минут дело было сделано и шлюзы соединились, образовав надёжный коридор. Я открыл его и с шипением, давление между кораблями уравновесилось. Вскоре на палубу моего корабля неспешно вышел один в гермокостюме, потом ещё один, и наконец, остальные. Вскоре я увидел ту девушку, с которой разговаривал – ещё один ксенос. Лицо её было скрыто под маской шлема, впрочем, выдающиеся формы выдавали в ней особу женского пола. – Спасибо большое, – она вышла вперёд, – вы очень сильно нас выручили. Боюсь, ещё немного – и нам пришлось бы туго. – Не за что, – пожал я плечами, – вы так и не представились. – Ох, простите, моё имя Зола Шона вас Эк’вулказ, – представилась она с апломбом, – я капитан корабля Эк’вулказ. – Судя по всему – бывший, – я с сомнением посмотрел на её корабль, видный сквозь прозрачный потолок моего, – боюсь, ему пора на пенсию. – Что вы, у нас только чуть вышел из строя реактор. – Реакторы чуть из строя не выходят, – глубокомысленно заявил я, – чем вы вообще занимались? Торговлей? – Что вы, нет, мы везли паломников, – она слегка смутилась, – ну и надеялись немного поторговать, не без этого. – Что ж, неплохо. Вижу, среди вас есть раненые, – я заметил одного, которого под руки почти тащили двое дюжих кварианцев. – Только один. Он распорол костюм, когда полез ремонтироваться, у вас есть медицинский блок? – Медблока нет, впрочем, раненым помощь я оказать могу. Расположите пока своих, вы найдёте на палубе ниже каюты для экипажа, тесноватые, правда, но какие есть. У меня не линкор. А раненого оставьте тут, в кают-компании. В кают-компании, я сказал! – прикрикнул я на двух кварианцев, которые уже намеревались его утащить, – будем лечить по-старинке. Пришлось их пришпорить, чтобы не занимались ерундой – подхватил раненого биотикой и положил на диван в кают-компании, которая была рядом с главным залом, куда и вёл шлюз. Кварианец тяжело дышал и дела его были плохи. – Слабаки, блин, – ворчал я, – галактика и правда милостива, если вы ещё и умудряетесь выжить с таким иммунитетом, – содрал с него шлем, и потянулся за фляжкой. Рожа у кварианца была та ещё – прежде, чем он начал протестовать, я залил в него глоток самогона, специально подготовленного на такой случай, мешая ему сопротивляться. Он глотнул разок – больше и не надо, выпучил глаза и с криком вскочил. – А ну тихо, лежать, мать твою, ещё брыкаться будешь – получишь по сусалам, – пригрозил кулаком, – всё понял? – Что это? – он тяжело дышал. – Самогонка, самая ядрёная в галактике, – не без гордости ответил я, – расслабься. – Что с ним? – дева, которая руководила этой стайкой космических отбросов, стояла рядом и наблюдала картину. – Всё в порядке, – я завинтил крышку, – пациент будет жить, если раньше не помрёт. Микроб ему не страшен, качество своего самогона я гарантирую. А пациента, похоже, развезло – самогону понадобились секунды, чтобы впитаться в кровь и его начало развозить – он порозовел как поросёнок и начал раздеваться. Рожа у него была самая радушная, даже чем-то похожа на человеческую, более-менее привычную мне. * * * * Стадо кварианцев в количестве пятнадцати штук обосновалось на моём корабле. Особых проблем они не доставляли, кроме того, что лезли и с апломбом на то, что понимают в технике, пытались что-то разломать. Им, видите ли, непривычно видеть корабль без масс-ядра! Их капитан – Зол-Шона, или просто Шона, руководила ими в меру своих скромных сил – но не похоже, чтобы её слушались беспрекословно. По крайней мере, пару раз я ловил их на уж явном нарушении корабельной дисциплины. Но это без разницы – день они очухивались – пришлось специально для них залететь на станцию-заправку и затариться жратвой. Пайки у кварианцев были особыми и азарийские им не подходили, видите ли. Но это ещё полбеды. На следующий после отдыха день, Шона пришла ко мне. – Капитан, я могу с вами поговорить? – Агась, – она чуть было не отвлекла меня от самого важного занятия – варения самогона. Аппарат был улучшен роботизированием и автоклавом высокого давления, а так же промежуточными баками, и уже начал разрастаться до приличных размеров. – Капитан? – Я слушаю, – я не стал отвлекаться, – что вы хотели? – Мы, то есть я, хотела бы узнать, когда мы сможем покинуть ваш корабль. Не подумайте, что мы вас торопим, но обременять своим присутствием… – Ерунда, ваше присутствие не слишком меня обременяет, – отмахнулся я, – когда руки дойдут вас куда-нибудь высадить. Ещё что-то? – Ну… да, что вы сделали с Тел-Райгаром? Он до сих пор не надел шлема. – И не должен, – я всё таки отвлёкся от священнодействия, – я дал ему самогон. Свой самолично сваренный, самый ядрёный самогон. И уверуйте в силу самогона – он и не такое может. А что? – Просто интересно, как его иммунная система. Если бы здесь был врач или медицинское оборудование… – Чего нет – того нет, – развёл я руками, – но здесь есть всё необходимое для жизни. В её тоне явственно читалось, что она хочет того же – то есть имуннитет, глотнуть живительного очищающего тело самогона, который заряжен псионикой под завязку и может навсегда изменить геном того, кто его выпьет, даровав просто кроганский имуннитет к разного рода болезням, вирусам, бациллам и прочей гадости. Однако, я не хотел играть в святую, исцеляя всяких там ксеносов, подобранных в космосе, а уж тем более не имел ни капли жалости к ним – в империуме любая раса должна цепляться за жизнь всеми силами. Мигрирующие кварианцы конечно цепляются, но я бы не сказал, что они котируются по меркам Империума. Вымирающий вид, знаете ли. Мне это стадо кварианцев могло послужить хорошим материалом для экспериментов, а так же посыльными на задачи уровня «принеси-подай-пошёлнах» – я уже привык к тому, что у меня есть команда, которую можно гонять в хвост и в гриву по собственным надобностям, переваливая мелкие дела на тех, кто в этих делах хорошо разбирается. Первая и главная ошибка новичка – это то, что он пытается всё сделать сам. Это неверный подход – при всех своих талантах и неотразимой внешности, я не хочу и не умею много чего. Не умею торговаться и не хочу заниматься снабжением, к примеру – зато интендант всегда решит эту проблему гораздо эффективнее меня. Помимо закупок вполне можно доверить переговоры, организацию службы, обустройство корабля или места наземного базирования, договоры с различными службами и ведомствами – от всего этого у меня голова пухнет и начинается изжога, лечащаяся длительным запоем. Жизнь корабля требует решения огромного количества таких мелких дел, и пытаться втащить весь этот груз в одиночку – затея гиблая. Даже если я могу набить морду примарху – обычный чинуша-бюрократ из космопорта может меня перемолоть так, что нервные клетки ещё долго не восстановятся. Рутина же может меня добить с особой жестокостью не почесавшись. Команда обязанных мне спасением – неплохой улов, но чтобы они согласились выполнять эту роль – мне нужно, чтобы они сами попросили меня о такой услуге, то бишь – вошли в положение просителя. И тогда я смогу с чистой совестью их облагодетельствовать фляжкой самогона – не пожмотюсь, и выступить в роли мессии-спасителя. – Да, конечно. Просто ваши методы немного странные, но действенные. Мне неудобно об этом просить, но… – она замялась, – понимаете, это большая проблема для нашей расы… – Говорите уже прямо, нечего развозить вокруг да около. – Я хотела спросить, у вас ещё не осталось того средства, которое вы дали нашему паломнику? – с надеждой спросила она. – Осталось. Однако, самогон Крейца – это не то, чем можно легко разбрасываться. Каждая капля его создана с большим усилием и потребовала от меня немалых трудов в её псионической обработке. – Вы могли бы спасти нас, но мне неудобно просить об этом. – Хотите немного того же средства? – ухмыльнулся я, – это можно устроить. Но у меня будет условие. Вернее даже требование – справедливая плата за свободную от гермокостюма жизнь. Вы поступите на службу ко мне. – К вам? – удивилась она, – на службу? – На мой корабль, – обвёл я эту прелесть рукою, – как вы заметили, наверное, кроме меня тут никого нет. Кораблю нужна команда, вы вполне подойдёте. – Мы? – она удивилась, – но среди нас не так много специалистов. – Этого и не потребуется. Не умеете – научим, – ухмыльнулся я, – ну так как? Шантаж удачен? * * * * * Помещение, в котором на этот раз мы встречались, было уже в более приличном месте, чем в прошлый раз. На этот раз – меня пригласили на яхту – большой космический корабль, явно обставленный со всей роскошью, размером с фрегат, на нём отдыхал не кто иной, как Розенков. Мужчину этого я уже видел, так что углубляться в детали его внешности сочту излишним – скажу лишь, что домашняя обстановка яхты была далеко не самым худшим резюме его личным качествам. Розенков наблюдал за моим кораблём, когда мы стыковались, и встречал меня, когда я переходил через шлюз. Встреча была назначена недалеко от планеты с грустным названием Аоба – огромный, голубой, газовый гигант. Планета непригодная не только для жизни, но и для всего вообще – мало кто знает, но у газовых гигантов нет поверхности. Они не просто так называются газовыми – эти планеты состоят из вещества, переходящего из одного агрегатного состояния в другое – небо было высоким – тысячи километров атмосферы, чем ниже, тем выше давление. В определённый момент газ превращался в жидкость – именно этот постоянный переход газа из одного состояния в другое, заставлял поверхность гигантов бурлить круглосуточно. Чуть ниже жидкости – вещества кристаллизировались и металлизировались, превращаясь в лёд и металл, смотря какие там вещества – но это было уже очень глубоко. По большому счёту, все обитаемые планеты, вроде Терры – это планеты вулканического типа. Их вещество находится так же в полужидком агрегатном состоянии – лаве, магме, а земля – это лишь вулканическая корка сверху. Тонкая, по сравнению с остальной планетой, словно тонкий слой льда, сковывающий глубокое озеро. Но это всё лирика – когда я вошёл на корабль, меня встречал сам Розенков, члены его команды были заняты делом, да и не мешали своему патрону. Мужчина он грузный, протянул руку, мы обменялись рукопожатием. Моя скромная, малюсенькая ладошка, утонула в его грабле. – Рад, что снова вас увидел, – он улыбнулся. Похоже, мой возраст уже не был серьёзным препятствием. Возможно – потому что для них я ксенос, и моя внешность в любом случае необычна. Розенков же ещё и доброжелательно улыбался. – Я тоже рад вас видеть. – Пойдёмте, повара уже накрыли на стол, не разделите со мной ужин? – С удовольствием, – я улыбнулся в ответ, похлопав себя по поясу, – у меня и самогона немного найдётся. – Самогона? – он удивился, словно впервые услышал это слово. Но нет – он улыбнулся шире, – а откуда у вас самогон? И почему именно он? – Сам делаю, – не без гордости ответил я, – есть у меня такое хобби, как алкоголизм. Стол и правда был замечательный – отужинав, я налил ему стопку, себе стопку, выпили – Розенкову сильно понравилось моё пойло. – Это я понимаю! – довольно ответил он, – но давайте чуть ближе к делу, раз уж с официальной частью покончено. Хорошая такая официальная часть – этот мужик мне всё больше нравился. Было в нём что-то такое, вальхальское в характере, а к вальхальцам я более-менее привык. – Как продвигается проект с бронёй? – Потихоньку. Куда выгоднее оказалось использовать керамит в ныне выпускаемой броне, но материал очень перспективный, продажи растут, как и ваша доля. – Это замечательно. А с мельта-зарядами? – С ними дело движется потихоньку, – уклончиво ответил Розенков, – ручное оружие под них разработать не так то просто, а внедрить в производство бомбы и ракеты с мельта-зарядами – оказалось не так то просто. Плюс у них маленький рынок сбыта – только противообъектные головки. Радиус поражения практически никакой, хотя сила, признаюсь, отличная. Да и кинетические щиты легко отражают мельта-заряд. – Понятно, – я скупо поджал губы, – нужно думать над перспективностью. Что ж, оглушительного успеха я и не ожидал, тем более – сразу. Беда нашего рынка в отсутствии крупных потребителей. Галактика велика, но если так присмотреться – не настолько уж. – Буду проще, – Розенков дождался паузы, – сейчас мне нужен проект, который можно было бы продать армии и заработать на этом прилично денег. От инженеров поступало предложение разработать комплекс оружия, брони и экипировки, который могли бы принять на вооружение – но там всё оказалось очень сложно, и влезть практически невозможно. Плюс ко мне относятся с известным скепсисом. – Понимаю, ваша компания пока ещё новичок на рынке, со старыми монстрами тягаться сложно, – кивнул я еле заметно, – распылять силы на множество проектов – нельзя, бюджеты не резиновые, концентрироваться в одном – большие риски остаться ни с чем, и нужно как-то пристроить то, что есть. – Всё в общих чертах так и есть, – признал Розенков, – так и есть. – Нам бы на руку пошло, устрой альянс полноценную войну батарианской гегемонии, или турианцам, но вряд ли стоит этого ожидать. – Это точно. * * * * * * Сидел я в сторонке, на большом шкафу, и наблюдал за происходящим. Культисты, похоже, решили устроить тут шоу. Толпа лиц азарийской национальности, в балахонах, собралась в круг и что-то пели своему божку или демону – сектанты. Заодно готовились к жертвоприношению – в центр вывели ещё одну азари, судя по виду – одну из культисток, притащили в оковах и уложили на алтарь. Песнопения, а так же бултыхающиеся в крови наркотики, сделали своё дело – жертву уложили на алтарь и над ней взделся нож. За происходящим через камеру у меня на визоре наблюдала помощница – Шона. Эта кварианка помимо того, что трудилась старпомом и следила за своими собратьями, ещё и занималась оперативной поддержкой. – Нужно её спасать! – расчувствовалась Шона, – они что, правда хотят её убить? – Да ну нафиг, – отказался я, – одним культистом меньше. – А если она не культист? – Тогда лишний свидетель, – буркнул я. Через мгновение нож всё-таки воткнулся в сердце жертвы. Судя по всему, культистам это как-то нравилось, ну или там эмоции вызывало – они заголосили громче, после чего затихли. Шона, несчастная, ещё и вскрикнула. Слабаки. – Я то надеялся увидеть что-то действительно удивительное. Судя по известным описаниям, эта секта очень опасна и практикует жертвоприношения – страшнее некуда, едва ли демоны во плоти. А тут детский утренник, – недовольно пробурчал я, – где тысячи жертв, где оргии, где кровавые ритуалы? Эх, даже с ересью вы справляетесь на троечку, – прокомментировал я вслух, чем вызвал немалое удивление у присутствующих. Сначала обернулись с моей стороны, а потом все остальные. – Посторонний! – услышал я вскрик, – убейте её! – Ну, я так не играю, – недовольно нахмурился я. Впрочем, у сектантов оказалось полным-полно оружия, но в основном – пистолеты. Они повыхватывали их и мне пришлось выставить щит, в котором увязли все их выстрелы. Я повернулся и за ремешок стянул с шкафа, на котором сидел, своего любимца. Большой, красный огнемёт. С двумя баками обогащённого самогона, на которых красовались аквилы. Огнемёт был великолепен и в то же время примитивен. Сплюнув, перехватил его удобнее и убрал щит – дальше мой щит в электу справится с защитой тела. Я направил огнемёт на толпу – тем временем некоторые пытались сбежать, скрыв свои личности – я уже опознал среди них весьма известных азари. Впрочем… Одно нажатие на спуск и ревущее пламя бело-оранжевого цвета, вырвавшееся из сопла, облаком накрыло всех, одно движение – и огненное шоу началось. Биотические барьеры не спасали – ор и визг горящих заживо культистов, заставили меня блаженно улыбнуться. Пытавшиеся ломиться в двери, бежали, забивались в углы, но это им не помогало – огонь доходил и до них. А огнемёт – страшная вещь. Особенно если на обогащённом фосфором самогоне. Визги поднялись с новой силой, когда облако огня накрыло сгрудившихся в углу и отчаянно отстреливающихся культистов – я подержал пламя пару секунд, дав ему как следует распробовать добычу. В центре их зала стояло сооружение, которое я посчитал частью культа, но похоже, оно испускало какие-то псионические волны – можно было с помощью детектора-электу заметить протянувшуюся от него к жареным азари, дымку. Оно высасывало их, как раньше высасывало жертву. А ну ка, давайте ка посмотрим, что это за говно… Я осторожно подошёл и приложил руку к артефакту, внезапно почувствовав огромную и злую волю. Это было что-то очень недоброе, оно пыталось проникнуть в мой разум, но электу его остановили, заставив задрожать мелкой дрожью. Надо же – механика похожа на действие моего оружия из прошлой жизни – пожирателя. Но эта дрянь не очищает варп-энергию. Эдакий микродемон, собранный из душ живых существ. Понятно, еретический артефакт неизвестной природы, и не факт, что современный. И эта дрянь как-то пыталась превратить еретиков в своих слуг. Занятно, занятно. – Ну-ка, милок, отведай ка моей самогоночки, – сняв крышку, полил его корпус самогоном. Артефакт начал визжать в пси-поле, исторгая вибрации и крики. Самогон, стекавший по его корпусу, пенился и шипел, заставляя эту тварь буквально таять на глазах. Значит, природа артефакта демоническая. Вот же зараза – ещё демонопоклоннического культа мне тут не хватало! Однако, мне всё же интересно, кто создал его и с какой целью? Нужно было выяснить это. Но оставлять его просто так нельзя. Нужно создать для артефакта надёжное укрытие, в котором оно не сумеет контактировать ни с кем, и заодно вытягивающее из него силу. С последним долго думать не пришлось – ноктилитовые оковы могут сдержать даже К’Тан, не то что какой-то хаоситский кусок дерьма. Преобразовав ближайшую материю в ноктилит, я обернул им артефакт, покрыв сверху ноктилитовой коркой. Этот материал очень прочен и не имеет предела эффективности, если укрывает полностью объект. Пси-вопли артефакта заглохли. Выбор был прост – либо сжечь его до тла, либо попытаться изучить. Последнее могло бы быть связано с рисками для меня – но пока что оно даже близко не сравнится с моей пси-силой. А теперь этот кусок дерьма нужно вытащить и надёжно зафиксировать где-нибудь в трюме… Здесь же воняло немилосердно жареными ксеносами. Крики сменились стонами обожжённых, а гарь и дым поднимались уже плотными струями, я поднял поставленный на пол огнемёт и сильно захотел подышать свежим воздухом. На этот случай у меня была мельта-граната. Благо, что одна из стен их тайного убежища, вела как раз на улицу – вытащив пистолет, выстрелил – вспышка и в стене образовалась дыра, достаточная для моего роста, пахнуло свежим ветерком с улицы. Не считая запаха сожжённого бетона. Через пару минут я уже поднимался по трапу своего корабля, волоча за собой биотикой артефакт. Сбросил с плеча огнемёт и прочее оружие. Меня встречала хмурая Шона. – Улыбнись, – посоветовал я ей. – Ты слишком жесток к ним, – ответила она сварливо, – зачем было так? – Еретиков – надо сжигать, – наставительно поднял я палец, – не оставляя следов ереси. А теперь, если ты не против, я приму душ и схожу отчитаюсь о проделанной работе. Но Шона шла за мной: – Я всё равно против, разве нельзя было их доставить на суд? – И большая часть из них отмазалась бы, кто сыграл дурку, кто нанял адвоката получше, и так далее – свалили бы всё на какую-нибудь дуру… Шона, ты хочешь со мной в душ? – Что? Нет, – она, кажется, слегка порозовела. – Тогда дай мне уже отмыть копоть, – я подмигнул ей и нырнул в свою каюту. Ох, команда постепенно привыкает к своему капитану, но в том то и дело, что постепенно. Мы уже год путешествуем вместе – от одной планеты до другой, иногда подворачивалась работа по случаю, иногда просто кварианцы занимались торговлей – естественно, кристально честной. Я просто разрешил им гонять грузовой трюм в своё удовольствие, вот они и зарабатывали деньги на моих передвижениях. Даже сейчас там, в грузовом, валялись какие-то ящики и коробки с товарами. Отмывшись до скрипа, я вышел в свою каюту и остановился у шкафа, выбирая, что одеть. Внезапно влетела Шона: – Капитан, капитан, мы приняли сигн… кх, – она закашлялась. – А? Что? – я вздёрнул бровь. – Простите, капитан, – она развернулась молниеносно. – Ах, да, я не одет, – я взял первый попавшийся костюм юстициара – красный, плотный, и характерные налобные украшения, влез в них. – Мы приняли сигнал бедствия с планеты Эдем, – Шона была взволнована, – вы предупреждали о ней особо. Ах, да, точно. Я отдал родителям артефакты для подачи сигнала бедствия – они жили как раз на Эдеме, ситуация прямо так скажем – требует немедленного вмешательства. – Как давно пришёл сигнал? – Минут пять назад, – ответила Шона, – на планету напали работорговцы, нужно что-то делать? – Курс на Эдем, – я вышел из каюты, вытащив за собой и Шону, – я пойду отчитаюсь перед орденом, а вы держите курс на Эдем, и быстро, полный ход, можете нагло посылать всех к чёрту и требовать приоритетного прохода. – Слушаемся, – вытянулась Шона. Чёрт, не было печали – матушка с батенькой попали в переплёт. Я сделал всё, чтобы их обезопасить – но не слишком постарался, на крайний случай снабдив их артефактом, который поднимет тревогу, если им будет угрожать опасность. Вот дьявол, мне теперь в последнюю очередь хотелось бы повидаться с нынешними биологическими родителями.