История одного мезальянса

      — Шизуне, отвали, — меланхолично тянет Цунаде, проворно открывая новую бутылку саке. — У нас сегодня что?       — Что? — от неожиданного вопроса Като замирает, не успевая спрятать под стол оставшиеся сосуды с рисовой водкой.       — Што-о! — манерно передразнивает ее Сенджу. — Гуляешь на свадьбе и даже не знаешь, что сегодня вообще-то праздник!       Она ловко выхватывает из рук Шизуне ещё несколько бутылок и расставляет их перед собой.       Яманака, сидящая по соседству с этой буйной парочкой, лишь легко усмехается. Вечер только начинается, саке от самого Хокаге явно превосходит все ожидания гостей, вокруг царит атмосфера легкого, непринужденного общения. Новобрачные ещё не появились, поэтому все приглашённые наслаждаются обстановкой, пока та не стала слишком официальной. Сай что-то отчаянно чиркает на салфетке, а Ино временами посылает ему легкую улыбку, уверенная что это «что-то» — ее очередной портрет. По залу разливается вечерняя прохлада, перенесённая лёгким ветерком с открытой веранды.       За соседним столом внезапно начинается словесная перепалка, и Яманака отчетливо слышит, как Темари злобно на кого-то шикает. Кажется, на этот раз ее недовольство вызвано самим Казекаге. Гаара смущенно краснеет и отводит от сестры глаза, а Цунаде громогласным шепотом комментирует представшую перед ними сцену:       — Про-дол-бал! Смысла-то теперь ругаться, правда, Ино? — она громко прихлебывает из чарки и продолжает: – Отдать нашу Сакуру в Суну. Ишь чего придумал, этот обладатель крепкого х...воста! — Сенджу назидательно поднимает палец.       Фраза, начинающаяся шепотом, проносится по всему залу, вызывая оцепенение посланников из Песка. Лицо Сабаку Но Гаары становится сравнимо по цвету с его волосами.       Ино прячет смешок в притворном кашле. А Сай тут же реагирует на это, поднимая на неё взор от рисунка и спрашивает:       — Ты подавилась? Или тебя смешит Цунаде?       Яманака делает страшные глаза, но Сенджу уже услышала сказанное и ее пристальное внимание теперь обращено на них:       — Сай, — подозрительно трезво цедит она, – говорят, это ты иллюстрировал ту книжку, из-за которой весь сыр-Бор начался?       Ино прикрывает глаза рукой, предоставляя мужу самому разбираться с последствиями собственной глупости. Весь зал замирает, следя за их столиком и не отвлекаясь на саке и закуски. Молодожёны опаздывают.       — Да, Госпожа Цунаде, — он выдаёт свою лучшую улыбку. — Те девушки сказали, что это был заказ...       Ино резко наступает ему на ногу шпилькой, от чего Сай сбивается и его улыбка начинает напоминать болезненный оскал.       Цунаде смеряет его взглядом, а затем тянется к нему через стол. Бедняга Сай сжимается в ожидании удара от Сенсея своей бывшей сокомандницы. Но та лишь с силой хлопает его по плечу и с улыбкой говорит:       — Картинки — класс, Корешок!       Ино нервно смеётся, а приглашённые разочарованно вздыхают. Скандал бы позволил скоротать время в ожидании молодоженов.       Шикамару, на которого теперь шипит Принцесса Песка, неодобрительно качает головой, смотря на чету Яманака.        «Вот же зануда» – закатывает глаза Ино, и прикладывается к чарке с саке.       Какаши аккуратно поддерживает Сакуру, с трудом передвигающуюся в традиционной многослойной свадебной одежде. Он поражается, как удивительно гармонично смотрится эта удивительная девушка в кимоно, украшенном знаком его клана.       Сегодня она поразительно тиха и покладиста и вспыхивает противоречием лишь один раз за всю церемонию, когда Кохару хмурится, произнося приветственные речи, обращённые к жене Хокаге. Какаши чувствует, как чакра начинает яростно пульсировать в ее руке, когда она понимает, что хмурые выражения лиц Старейшин адресованы объекту церемонии, а именно ей, Сакуре, отныне и вовек Хатаке.       Он тихонько вздыхает и невесомым движением оглаживает ее ладонь. И тут же, в который раз, с радостным удивлением обнаруживает, что ярость бывшей Харуно сменяется смущением и волнительным трепетом. Эта чудесная девушка отзывается на малейшие его касания, и он всерьёз опасается за свою выдержку все время с того памятного разговора в его квартире. О, Ками-сама! Благо, работа Хокаге занимает его мысли чем-то помимо картин из сладкого будущего. В конце концов, мысли о том, чтобы втрахивать свою невесту во все горизонтальные поверхности его дома, резиденции и кабинета, гораздо приятнее треволнений о жалобах торговцев или пасквилей гражданских.       Он искренне старается одергивать себя — такое поведение в его-то возрасте! Хатаке даже начинает избегать Шикамару, стыдясь почти подростковых реакций своего тела на весьма целомудренные воспоминания об их с Сакурой свиданиях.       Какаши ведёт себя исключительно корректно. Они объявляют о помолвке, устраивают официальный приём, представляют его ее родителям. Хатаке настроен сделать все по правилам, спокойно и настойчиво пресекая все попытки своей невесты (Его! О,Ками!) внести корректировки в «свадебный» план. Сакура дуется, вовлекает его в головокружительные поцелуи, дразнит.       За месяц до свадьбы она прижимается к нему возле двери своей квартиры, до которой он провожает ее после позднего ужина. От неожиданного натиска девушки в его голове будто взрывается шарик с патокой, обволакивающей все его мысли, оставляющей лишь трескучие импульсы тока от прикосновений ее ладошек, скользящих в ворот его рубахи. Хатаке останавливается лишь от ее полузадушенного стона, когда он начинает стягивать с неё трусики прямо в прихожей, позволяя своей ладони жадно скользить по ее влажным складкам.       Он резко отстраняется, глядя в затуманенные изумрудные глаза Харуно, и строго говорит:       — Твои игры могут плохо закончиться, Сакура.       Хатаке почти уверен, что она расплачется от обиды, но Харуно вновь удивляет его, выдавая плотоядную усмешку:       — Так может накажете меня, Сенсей? — она медленно расстегивает платье и даёт ему упасть лужицей шелка к ее стройным ногам.       Он сбегает от неё с позорным каменным стояком, не проронив больше ни единого слова, огромным волевым усилием выбрасывая ее обнаженный (и до крайности возбужденный) образ из головы.       В тишине своей спальни он дважды кончает, вспоминая ее стон и промокшее насквозь нижнее белье.       И вот теперь, после стольких месяцев ожидания, она опаляет его взглядом своих изумрудных глаз, едва он проводит пальцами по ее ладони. И где-то глубоко внутри его широкой груди поднимается неконтролируемая волна тепла абсолютной любви к этой удивительной девушке. Его жене. Девчонке, которая чуть не погибла на испытании чунинов. Девушке, которая ушла обучаться к Пятой Хокаге, чтобы стать сильнее. Женщине, которая отбросила ради него все сомнения и тень прошлой любви. Сакуре Хатаке. Она счастливо улыбается своему новоиспечённому мужу, склоняя голову, чтобы он смог запечатлеть целомудренный поцелуй на ее устах.       — Ну что ты несёшь, Шизуне, — почти кричит возмущённая Цунаде. — Ты Какаши знаешь вообще? Он бы рефлексировал до потери пульса, если бы не книжка!       Она весомо припечатывает, громко стукнув пустой чаркой об стол.       Разговор Пятой Хокаге уже не занимает практически никого, все гости развлекают себя сами.       Ино тоже уже далеко не так трезва, как в начале праздника, она счастливо щурится на своего мужа, пытаясь разглядеть, что же там на его салфетке нарисовано...       Увидев слившиеся в экстазе фигуры Сакуры и Какаши, недоумевающе смотрит на Сая:       — Это что?       Он примирительно хлопает ее по спине и тянет:       — Кажется, это называется, секс, хотя, я не слишком уверен, — от его хитрой улыбки Яманака покрывается розовыми пятнами.       — Может, после приема, ты могла бы мне... — конец фразы мужа Яманака, к своему облегчению, не слышит из-за того, что в зале наконец появляются виновники торжества. Зал взрывается овациями.       Когда церемония бракосочетания заканчивается, Молодожены отправляются к гостям. Однако Какаши не торопится вступить в этот вихрь поздравлений и веселья, максимально оттягивая их появление перед приглашёнными на торжество. Ему хочется побыть с Сакурой наедине ещё немного, насладиться ее безраздельным вниманием. Докатились, Хатаке. «Ты ее теперь к каждому столбу будешь ревновать?» — он сокрушенно качает головой и искоса поглядывает на Сакуру.       Кажется, та полностью сосредоточена на том, чтобы не упасть, запутавшись в узких юбках сиро-маку. В процессе церемонии она даже чуть не теряет одну гэто, пока он поспешно не предлагает ей свой локоть в качестве поддержки. Однако, почувствовав его взгляд, Сакура поднимает голову и лукаво улыбается ему:       — Что-то хотели, Хатаке-сама?       Он резко сглатывает от тона, с которым она это говорит. Секунду раздумывает и резко толкает ее к стене, намереваясь сорвать с ее алых губ свой первый настоящий законный поцелуй.       Но Сакура не даёт ему опустить маску, округляя глаза в притворном испуге:       — Твои игры могут плохо закончиться, Какаши.       Она ловко ускользает из плена его рук, даря ему лукавую улыбку. Похоже, его жена решает рассчитаться с ним за месяцы строгого следования традициям.       Что ж, один–один, Сакура. Стоит ли давать ей понять, что он давно уже сходит по ней с ума? Какаши усмехается, глядя на девушку, увлекающую его за собой. Очевидно, что это для неё не секрет.       Они входят в зал к ожидающим их гостям.