Не хочешь скрасить моё одиночество? 23:49
Гермиона улыбнулась и присела на стул, пододвигая к себе телефон, чтобы ответить. Малфой сегодня был на дежурстве, совсем на минуту ей захотелось очутиться там, в комнате, возле него. Позволить трахнуть себя не один раз. А что самое главное – позволить ему вынести все мысли из головы после очередного оргазма. Позволить забыться в сладких волнах удовольствия. Гермиона чувствовала, что возбуждается. Нельзя поддаваться инстинктам так бездумно, нужно немножко сохранить своей гордости.Странно, как ты справлялся до этого? 23:53
Внутренняя богиня победно вздымает руки и кричит во всё горло. Недвусмысленность сообщения зашкаливает.С трудом 00:05
Больше Малфой не пишет, а Гермиона решает принять горячую ванную, недвусмысленно представив, чем бы сейчас они могли заниматься. Она балансирует на грани реальности и забытия. Пена с ароматом клубники заполняет всё пространство небольшой ванной. А Грейнджер боролась со своими собственными демонами, сильнее сжав бедра и закрыв глаза. Сделала это инстинктивно, давя в себе стойкое желание коснуться себя, представить, что это пальцы Малфоя вкручиваются во влагалище. Представить его губы не так сложно. Самоуверенные, кривящиеся в фирменной улыбке. И ничего её не отталкивало в этом образе, а наоборот – причиняло почти физическую боль. Внизу живота тяжелело. Это так было похоже на отчаяние. Возбуждение твердило набрать его номер, и почти ничего не слыша, застонать – протяжно, призывая повторить за ней. Как дурной кошке хотелось его ласк руками, губами, языком. Можно было бы на всё наплевать, но его имя слишком часто начало слетать с её губ: в этой ванной, там, на работе. С его аристократического имени начиналась катастрофа: она уходила под воду, а длинные волосы невесомыми нитями окутывали поверхность. Гермиона Грейнджер была бы рада спрятаться в этой ванне ото всего: от самой себя, от Малфоя. На столе утром Гермиона находит стакан горячего латтэ без какой либо приписки. Внутренные бесы опасливо принюхиваются, поднимаются и на полусогнутых скалятся из темного угла – принимают правила. Напиток обжигает горло, но оставляет приятное послевкусие. Нечего не стоящая, внеплановая мелочь, но это живое внимание, а она так истосковалась по этому – неожиданному, незапланированному, глупому и сумасбродному. Гермиона сдерживает себя, чтобы не написать Малфою спасибо. Но он сам дает о себе знать, ближе к обеду, когда у Гермионы запланирована встреча с аврорским психологом. Только Гарри знал о том, куда она отлучалась на час два дня в неделю.Как кофе? 12:45
Горячее и вкусное 12:46
Телефон выключается и прячется в задний карман темных брюк. Гермиона врет и фальшивит в трубку Поттеру, когда видит пропущенные. Безбожно врет, что всё нормально, что почти уже отпустило. Да как бы не так? Внутренные бесы жмутся в уголке и больше похожи на побитых собак. Гермионе холодно и противно от воспоминаний. Сеанс гипноза вытягивает наружу липкий, тошнотворный кошмар. Бесы скулят от одного только воспоминания, жалобно подвывая в унисон громко заходившемуся сердцу. Гермиону скручивает возле телефонной будки, выворачивает утренним кофе и желчью. Она сползает на асфальт возле собственной рвоты, пытаясь справиться с дрожью, что бьет всё тело. Руки и ноги не слушаются. Ей бы только позвонить. - Мисс, может скорую? Старушка-божий одуванчик останавливается рядом и убирает мокрые волосы со лба. Гермиона дергается от холодных пальцев женщины, но только отрицательно мотает головой. Говорить не получится, рот, как будто судорогой сводит. Кое-как она поднимается на ноги и переставляет их к ближайшей скамейке. Трясет нещадно, но руки уже нащупывают телефон, чтобы позвонить. Первые гудки просто вгоняют в ужас и появляется мысль, что будет делать, если не ответит. Но спасительное привет успокаивает. - Забери меня… отсюда… Уходит минут пять на то, чтобы понять, где она и произнести дрожащим голосом свое местонахождение. Малфой оказывается рядом быстрее, чем Гермиона отключается: она чувствует его парфюм, руки, которые бьют по щекам и … голос. Его голос повсюду, просит Грейнджер не отключаться, смотреть на него. Голос приказывает. Гермиона повинуется, еле открывая глаза. Малфой не тормошит, сидит напротив, что-то в ней высматривая. Сквозь шум в ушах Гермиона слышит чьи-то голоса, как Малфой словесно обороняется, отказывается от помощи. Она плохо соображает, море куда-то её уносит. Соленая вода затапливает, сознание лениво выбрасывает картинку – побережье возле Ракушки, штормовые волны накатывают, свинцовое небо тянется к воде, почти сливается в единое целое. Наэлектризованный воздух вокруг почти искрит, первый зигзаг разрезает угрюмое небо. Раскат грома следует сразу же. Соленая вода поднимается, Гермиона чувствует, что в носу начинает щипать. Ей так лень отбиваться от моря, что набросилось. Последнее, что она видит перед тем, как море накрывает – ещё один разряд молнии. - Ты знал, что она в таком состоянии! Звучит с упреком и напором, но шум в ушах не проходит, и Гермионе сложно понять, кому принадлежит голос. В голове – перетертая труха, а в глазах – песок. Разлепить веки получается далеко не с первой попытки, поэтому она превращается в слух, чтобы понять, что происходит. - Её нужно в больницу, - настаивает другой голос. – Я всё устрою. - Конечно устроишь… - почти шипение. Звуки из внешнего мира наждачной бумагой проходятся по слуху. Когда получается открыть глаза, она видит разозленного Малфоя и тревожного Гарри, что косится в её сторону. - Гермиона… очнулась? Грейнджер пытается сказать, но слышит лишь свист, что вырывается наружу. Малфой оказался рядом сразу же, поднес стакан с водой к губам и чуть надавил на нижнюю губу. Взгляд приказывает открыть рот и пить. Без возражений. А ещё она видит в нем страх. - Не нужно в больницу… мне лучше, - слабо, но свой протест она все же озвучивает. Она поворачивает голову к Драко и умоляет поддержать. Малфой сдается, страх во взгляде становится ощутимее. По крайней мере, для неё. - Я позову семейного колдомедика. Гарри пытается спорить, но Малфой остается на своём. Семейный колдомедик Малфоев осматривает внимательно, что-то записывая. С присущей щепетильностью и мягкой улыбкой он просит Гермиону рассказать о том, что случилось, хорошо ли она питается и спит. Гермиона понимает, что если скажет правду, то путь в Мунго будет обеспечен. Поэтому сосредотачивается только на заданных вопросах, не вдаваясь в подробности прошлого. Когда анамнез собран и колдомедик закрывает за собой дверь, она наконец-то засыпает, чувствуя обволакивающее тепло от принятого зелья. Колдомедик не сыпет терминами, рассказывает доходчиво, Поттер и Малфой воспринимают информацию почти спокойно. Прямая спина Малфоя против сгорбленного Поттера. Малфоевское самообладание против Поттеровского бессилия. Грейнджер нужен полный покой, здоровый сон, нормальная еда. А ещё тот, кто хорошо промоет мозги, чтобы глупости совершать больше не хотелось. И Малфой, кажется, готов взять на себя эту роль.