Гори синим пламенем

Горло приятно обжигал горячий чай, солнечные лучи, содержащие в себе мелкие-мелкие частички маны, нежно касались лица. Закрытые глаза и темнота вследствие этого больше не пугала. Шмыгнула носом, поняв, что от кипяточка появились сопли, которые захотели найти выход. Со стуком поставила полупустую чашку с прекрасным зелёным чаем на стол с важными документами. Спаситель разрешил, всё в порядке. Сонно понурила голову, разнеженно зевнув от приятной неги по всему телу. Дядюшка работал, но не гнал меня взашей. Только недовольно выдохнул, да посветил своим цветом мне в глаза. Как специально. Юлиус, как и обещал, на следующий день помог мне с выявлением моей магии. Вот сейчас как раз и помогает. Пока только я его жду, но работа, видимо, на данный момент важнее меня. Обиженно надула губы, не решаясь высказать свою обиду вслух. — Фрея, как ты относишься к тому, чтобы обучал тебя не я? — охренев от неожиданности вопроса, поперхнулась воздухом, с непривычки раскрыв широко глаза. Чего? Ошарашенно раскрыла рот, не в силах что-то сказать. Новахроно сидел, опустив голову, вперившись в бумажки в его руках, но я-то знала, что он лишь делает вид занятости, когда сам испытывающе выжидает моего ответа. Тишина и напряжение упали на голову, зависая на уровне ушей. Неверяще сглотнула, нахмурив брови. Не поняла. Меня хотят сбагрить каким-то дядям? Чёрт, прозучало так, словно в рабство продают.(хорошо звучит) Сконфуженно спросила: — А...кто? Если ты бросишь меня неизвестным людям, так и не выручив с выявлением моей магии, то я буду в два раза язвительнее, — спешно добавила, слыша учащенный стук сердечка. — В королевстве Сердца прекрасные учителя. Слышу улыбку. Вижу предкушающие микроволнения. Чувствую нарастающее беспокойство и недовольство. Что, простите? Глубокий вдох. Медленно закрывшиеся глаза. Милая улыбка на губах. — Дядюшка Юлиус, — вроде спокойно начала, отчего-то сильнее взявшись за полупустую кружку, — мне десять, дядюшка Юлиус, — красноречивая пауза, — серьёзно? Другое королевство? А почему не континент? — он что-то захотел сказать, но непримиримая моя душа ещё не договорила и не выпустила всех своих чертей посредством небольшого выхлопа из моего рта. Короче, я перебила, даже не заметив этого, — королевство Сердца? А чего не инсульта? С такими новостями это стало бы моим любимым местом, — его свет стал ярче, но понять от чего, я так и не поняла: то ли от злости, то ли от веселья, когда спаситель смотрел на бунтующую малолетку. Видимо, всё уже решено, и бультыхаюсь я здесь только пока, — каждый год бы ездила на пляжах отдыхать, — он не удержался и издал тихий смешок, глядя на меня и мои возмущения, испытывая крайнюю степень умиления, восторга и мелкого неверия, что я тут сижу и ворчу ему это всё, когда он по-любому уже всё решил. На грани сознания я понимала это, но не нажаловаться в тот момент показалось упущенной возможностью, — хорошо звучит: "соплежуйка из королевства Клевера потерялась, только сойдя с корабля", — вновь явственно сделала паузу, перекинув ногу на ногу, — ммм? Звучит же? Или, например, "приехала с другой страны и сразу же стала жертвой сексуального маньяка"? — я замолчала, лучше подбирая слова, — не жалко, дядюшка Юлиус? А он беспощадно рассмеялся. — Не жалко, — обведя ряды зубов языком, словно в жажде, констатировала факт, смешно поджав губы, — ладно, зато честно, — словно ища в этом гребаные плюсы, спешно добавила, громко поставив сосуд на стол. Он зашуршал листками, сотрясая воздух своим громким смехом. Я не выдержала, — дядюшка Юлиус, лучше работай, — с потаённой угрозой в голосе проговорила, поджав губы. — Фрея-чан, ты знала, что ты такая милашка, — со смешком произнес Жуклиус, растянувшись на кресле, сладко растягивая гласные, — как ты относишься к тому, чтобы покушать сладкого? — заманчиво просмаковал, резко переключаясь на другую тему. Я недовольно нахмурилась, невольно делая лицо ещё более по-детски очаровательным. Мана сразу же отчиталась, показав умилившиеся эмоции спасителя. Поток этот был нежен и приятен, как шёлк на ощупь, отчего уровень моей мини злости уменьшился на чуть-чуть: течение невесомо и мягко коснулось тонкой кожи лица. С досадой выдохнула, по привычке надув губы. Новахроно не удержался и потянулся через весь стол потрепать меня по распущенным волосам, путая расчёсанные прядки. Я тут уже раздражённо фыркнула, "убегая" головой от большой ладони. Юлиус-таки достал рукой до макушки, напоследок щёлкнув по носу. Внезапно обильно вдохнула, показывая себя в высшей мере озлобленной. Мужчина упал наповал, иначе я не могу объяснить неожиданное трепание по щёчкам, — Фрея-чан, какая же ты милая, — ещё более слащаво и приторно проговорил Новахроно, испытывая крайнюю степень сентиментальности. С силой сжала зубы. Да твою мать. Сколько можно? Ну сколько можно?! Вскипев настолько, что тело задрожало от сдерживаемых эмоций, я скривилась, всё ещё явственно ощущая проснувшийся материнский инстинкт у гребаного капитана этих мышиных серых оленей. — Я бы не отказалась от мороженого, — сквозь зубы прошипела, громко вдыхая и выдыхая потяжелевший от моего гнева воздух, — и тренировки. Которую ты мне обещал, — отчеканила каждое слово, что аж мужчина опешил, замирая в той позе, когда в тебе проснулось внезапное удивление вкупе с со всё ещё не угасающим чувством любви ко всему живому, — и объяснений. Пожалуйста, — даже челюсть заболела, когда я сказала последнее слово. Юлиуса это нисколько не смутило, и вот он уже сам отпустил мои обесчестенные щёки, доставая из какого-то из ящичков в своём столе те самые листочки, за которыми я летела на старой метёлке вместе со срань-машиной. С одним но. Это были не те листики, которые именно я покупала. Злость во мне перешла все видимые пределы, вырываясь в одну простую фразу: — У тебя же они были, — через силу улыбнулась, больше походя на оскалившуюся полуманьячку, — так зачем ты меня гонял за ними в город? — Новахроно немного вздрогнул от моего взгляда слепых глаз, но больше он ничем не показал, что ему стало не по себе от такой палитры эмоций милашки Фреи-чан. — Так для тебя же! — всё равно не теряя весёлого настроя, воскликнул он, но растерялся, когда я никак не отреагировала на его излишне радостную реплику, — кхм, — он приложил кулак ко рту, пряча вынужденное покашливание. Белые свет его контура немного потускнел, что показывало на его успокоившийся энтузиазм, — чтобы ты нашла себе друга в лице Ями и больше сблизилась с ним, — тогда Жуклиус был на один ублюдочный электрон разделён от взрыва моего горящего пукана. Я вновь втянула воздух, являя миру такую блаженную и светлую улыбку, за которой скрывался полный пиздец. — Дядюшка Юлиус, — склонила голову вбок, показывая себя тем ещё цветочком-ребёночком, — что ж мы ждём? — задала риторический вопрос, в душе переживая бурю вместе с революцией и свержением царской власти, — с моря погоды? — сделала выдержанную паузу, претерпевая нервную дрожь и смыкая губы, стараясь не вывалить гневную тираду прищемившего палец между дверью и стеной мученика. Продолжила, — цветение пустыни? Нашествие тарантулов? Эпидемию смеха? Исчезновение целого королевства? Что нужно для того, чтобы ты наконец начал меня обучать? — в сердцах выпалила, невольно поднявшись на стуле сначала на колени, а потом и во весь рост. Звучит могуче, но на самом деле только верхняя часть туловища теперь выглядывала из-за стола. — Родная, а нам есть, куда спешить? — совсем невинно и даже с расстановкой произнёс какой-то слишком безмятежный капитан, — ты слишком нетерпелива. А это качество не самое лучшее для рыцаря-чародея, — тогда я хотела вставить словечко, что я ему чётко объяснила, что никаким таким чародеем я становится не собираюсь. Я хочу быть свободна и вольна, как в поле ветер! — ой, успокойся, помню я про твоё желание попутешествовать, — отмахиваясь от моей захлебывающейся возмущением и негодование персоны, он небрежно, но поудобнее опёрся о столешницу, уместив голову в каком-то коконе из рук. Со стороны и с видением только белых ниток это выглядело, как морской узел. Таки есть минусы в этом моём "зрении", — но чтобы я не волновался о тебе и чтобы ты сама была увереннее, тебе следует обучаться у специально выученных на это дело учителей, — красноречиво начал разжёвывать мужчина, когда же я стала вникать в великолепие здравого смысла без лишних чувств агрессии, — а у меня же отчёты, новые волшебники, которых нужно расставить в команды, задания, которые нужно проанализировать и дать их тем, кто для них пригоден. Так ещё и времени на поиски новой и неизведанной магии совсем не остаётся... — уныло протянул под конец, что даже я прочувствовала всю нагруженность и лёгкую, как ветерок, в весенний погожий денёк, грусть, — так что королевство Сердца идеально подходит для твоего обучения, когда же мы оба остаёмся в плюсе: у меня появляется какое-никакое свободное время, а ты преспокойно себе учишься владеть магией, — восторженно закончил. Но я несвойственно для себя промолчала, хотя в подобных ситуациях привыкла решать всё одних способом: скандалом. Холерики они такие холерики, — Ну? Как тебе идея? — Честно? Такое ощущение, что ты меня хочешь променять на каких-то других людишек, — не стала медлить и тянуть с ответом, резко холодно высказывпясь об этой затее. Говорить про то, что мне банально страшно, я не стала, отнекиваясь лишь тем, что я слишком маленькая для дальних поездок. И то, в мыслях, — это очень далеко. Да и кто там за мной будет присматривать? А какие будут учителя? Что если меня невзлюбят другие ученики? Да я разве туда посылают не деток аристократов? И.. — Стоп-стоп-стоп, — остановил мою начинающуюся полуистерику Юлиус, махая для наглядности ладонями, — я же не говорил, что ты поедешь туда завтра или прямо сейчас. Я лишь предложил, Фрея. Пусть я уже всё и решил, но если ты чувствуешь себя некомфортно в окружении других людей, то можно и подождать годок, чтобы ты получила навыки коммуникации и социализации, — удивлённо посмотрела на него, отчего-то облегчённо выдыхая, будто бы внезапно пройдя туториал по умиротворённости и покою в стрессовых ситуациях. Понятливо кивнула, как бы давая разрешение на продолжение речи Новахроно, — я тебя никуда не гоню. Но чем раньше ты начнёшь, тем раньше закончишь, Фрея-чан. На том неожиданная новость подошла к своему финалу, боле не заставляя меня испытывать ощущения растерянности и неловкости с вынужденной остервенелостью. Комната погрузилась в тяжёлое молчание. Уши могли улавливать копошение со стороны кабинета Молли, её приглушённые стенами ругательства, шуршание бумаг. Да что там, мне были слышны звуки потрескивания стекла окон от жары и давления. Пусть и были они тихи, но в том безмолвии, в котором мы с Новахроно невольно оказались, для меня они гремели костями нескольких скелетов, рассыпавшихся под ногами путешествующих странников, которых застал дождь из кальция и минеральных солей. — Я бы... — еле слышно и под нос положила начало своей скоропостижной и весьма неумелой коротенькой речи, — не хотела бы пока покидать тебя, — смущённо потупилась, внезапно понимая, что выдала своё отношение к капитану с потрохами, — и Ями. Не хотела бы покидать тебя и Ями. Юлиус заметил мою заминку и правильно её растолковал, сразу же восставая духом из руин моего отношения и боли от осознания того, что ты как бы взрослый и тебе не следует бросать все свои дела на заместителя. Он довольно улыбнулся (иногда свет контуров затрагивал его черты лица, но ничего отчётливого, кроме губ, на нем было не разглядеть), стараясь держать руки при себе: я сразу же заметила перемену и насколько могла быстро спрыгнула со стула, кажется, сотворив большой бум ногами, и, стирая пятки в кровь (преувеличение), убегая к двери, слишком хорошо понимая, что сейчас произойдёт, чуть не подскользнувшись на ровном месте, ринулась к затворенным дверям. Я не успела ничего сделать, как только меня шустро подхватили на руки и стали крепко обнимать, в груди чувствуя те самые страсти господни, когда тебе дали на ручках подержать милого маленького котёнка или щеночка. Сразу же забрыкалась, когда щекой стали тереться о мою щёку. Столь одичалого порыва я, конечно, не ожидала, но всегда была готова дать отпор если не посредством ударов и брыканий, то с помощью своего языка без костей. В общем, этим-то я с очень большой охотой и занялась. — Я отомщу за все твои изгалятельства надо мной, ирод! — уже не выдерживая свои чувства, завопила так, что вице-капитан уронила из рук что-то, отчего этот предмет звонко шлепнулся о пол комнаты, — вытрясу все деньги из твоего кошелька! Разграблю казну отряда! Уничтожу экономику королевства! Сломаю все туалеты в пределах нескольких километров! — он лишь задорнее засмеялся, начиная подкидывать меня, как ребёночка, славливая практически у пола, из-за чего моё сердце сделало сальто нижними камерами в разные стороны, верхними доставая самых гланд. Нервы стали по-тихому сдавать, — вырасту и сотру в порошок твою репутацию! Постоянно буду обнимать при всех! От тебя будут бегать все женщины! Тогда-то я поподкидую тебя над пропастью! — Буду ждать, Фрея-чан!

***

Сидим и бдим над обещанным мороженым. Силком, но меня выперли от тех моих ненаглядных листочков, и теперь я присмирела, но недовольно и совсем по-детски пыхтела, иногда специально говоря гадость капитану, чередуя с поеданием очень даже неплохого лакомства. Смотрю в одну точку, выделяющейся своей особой чернотой, смешанной с воспалённой краснотой. Значит, там сидит либо Ями, либо кто-то схожий с его силами. — Юлиус, у тебя же времени нет на развлечения, — желчно выплюнула, из-под хмурых бровей взирая полуоткрытыми глазами на поперхнувшегося мужчину, поджимая губы, после закладывая в рот ложку пломбира, — или ты что-то задумал? Мне не ответили. Маленькая кафешка была заполнена лишь на четверть, благодаря чему я могла вздохнуть более менее свободно, но тот индивид, который почему-то сидел вроде бы достаточно далеко, но вроде бы близко, заставлял меня испытывать нелучшие чувства неприязни. Точно не Грязный рот: тот мог источать неприятный запах, выявлять во мне ранее не изведанные ощущения омерзения, но чтобы его магия мне не нравилась — это даже звучит смешно. Боже, если это тот лицемер, то я не знаю, что... — О, Уильям, садись к нам! — Юлиус слишком жизнерадостно закричал, начиная размахивать рукой, привлекая Ванджанса к себе как можно быстрее, дабы тот не медлил. Неверяще замерла, пытаясь понять в какой именно момент Жуклиус стал полностью соответствовать своему прозвищу. А Ханджанс в это время, пока я постигала неведомые грани своего сознания и пыталась вдаваться в человеческую психологию, не видя абсолютно никакой причины делать такую пакость капитану окроме того, что у тебя альтруистичность в жопе заиграла, точно мило-мерзко улыбнулся и сел на свободное местечко рядом СО МНОЙ. Вся эта картина сопровождалась моим кислым и скривившимся выражением лица. Двойное дно так явственно ощущалось, когда он погладил меня по макушке, словно ничего не смыслящего ребёнка, что мне ничего не оставалось, кроме как не отодвинуться от омерзения. Всё моё недавнее отвращение стало приобретать сильно враждебный характер, и я, словно в припадке или того хуже в болезненном недуге, отвернула голову, прикрывая ладонями лицо. Новахроно опешил, а Уильям неловко убрал руку, уже не показывая наигранной дружелюбности. — Здравствуй, Фрея, — наконец, справившись с недоумением, произнес излишне нервно, но тщательно скрывая это. Я промолчала, будто борясь с тошнотой. Все дошло до абсурда. Почему я так реагирую на него? Сука. Повернулась лицом к Юлиусу, искоса посмотрев на всё ещё ожидающего Ванджанса, мелко кивнув одним подбородком, как бы приветствуя, но совсем не хотя это делать. Сказать, что моя реакция озадачила Новахроно, ничего не сказать. Видимо, он хотел понять, почему на меня так воздействует его давний друг, но, походу, ему вообще представленная картина ничего не дала. И именно в тот момент ожог на ноге заныл, словно наполняясь изнутри водой. Есть перехотелось, и мороженое было отодвинуто мужчине напротив резким движением, будто не хотя, но взволнованно, очень взволнованно. — Фрея-чан, — поняв, что он испортил и настроение и уютную атмосферу, царившую в этом уже не любимом кафе, он неловко начал говорить, стараясь сгладить неловкость между нами, — иногда мне кажется, что ты какая-то слишком взрослая в своих рассуждениях и речах. Иногда это отображается на твоём поведении, и сейчас, — он запнулся, поняв, что вот вообще не ушёл от прошлой темы, и опять решил исправить (усугубить) положение, — а вот Уилл сам выразил желание найти с тобой общий язык, — даже как-то весело продолжил, отчего я с нервной дрожью рефлекторной антипатии глянула на кажущегося безмятежным парня. Вздрогнув, отвернулась, скрывшись за волосами. Я.. я не могу уловить его эмоции. Что это значит? Вроде бы я чувствую стремление наладить отношения с ненужной ему девчонкой, которая даже на полмизинца не сравнится с ним в силе, а с другой стороны я ощущаю некую ненависть вкупе с намерением в ближайшем будущем убить эту занозу под ногтем. И мне это чертовски не нравится. — Фрея, я не знаю, почему ты так не возлюбила меня, но я всё равно постараюсь подружиться с тобой, — он специально нагнулся к моему лицу, но я вдавила голову в плечи, уже очень хорошо ощущая опасность от него. Он запугивает меня? Меня, черт возьми?! Чувствуя стремление уверенности, коей у меня в прошлой жизни было достаточно, я внезапно подняла голову, чуть не стукаясь с Уильямом лбами. Разъяренно посмотрела на него, нахмурив брови, скривив губы в оскале. — Мир, — и протянула ему руку с выпяченным мизинцем, тяжело дыша, проявляя наглядную агрессию. Как же бесишь, паскуда. Он непроницаемо протянул свой в ответ, немного покачивая наши руки в знак примирения. Казалось, в кафе все с широко раскрытыми глазами пялились на нас, но это, в сравнении с отяготившей тишиной, показалось игрой с ребенком. Потому что в отличие от этого ублюдка, эмоции нескольких людишек я ощущала превосходно: некоторые старались не смотреть в нашу сторону, а другие же испытывали какой-то шок от представления двух актёров и забытого где-то за кулисами капитана. — Мир, Фрея-сан, — тогда мне захотелось вдарить этому выродку посильнее да по сокровенному, а лучше по лицу, но комплекция десятилетнего дитяти само собой разрешал этот конфликт в моей голове. У меня, по-моему, даже желваки на челюсти заиграли, а все хрящики-вены-капилляры на шеи показывали картину взбешенного на радео быка. Через силу выдохнула, вырывая свою руку из захвата. Тьфу. — Ну, — через секунд десять, не больше, вновь неуклюже начал говорить мужчина, силясь успокоить своим голосом и присутствием слишком эмоционального ребёнка, — Фрея-чан, как насчёт того, чтобы теперь перейти к твоей магии? Медленно закрыла глаза, растягивая губы в блаженной улыбке. Кажется, меня даже трясло, но это сейчас не важно. Дабы не нахамить и не начать игру на выживание, я по-аристократичному кивнула, сумев прочувствовать все семь шейных позвонков. — Чудно. Кто это сказал: я или кто-то из сидящих за столом, а может даже из присутствующих в зале, моя персона так и не поняла. Но так меня это взбесило, что я, должно быть, прожгла задницей рисунок на стуле.

***

Должно быть, меня испытывает бог или, возможно, я претерпеваю сложнейший период своей жизни, но скорее всего надо мной просто издеваются. Другие объяснения не прокатывают, ибо битые часы я уже сижу на попе смирно и пытаюсь влить свою, сука, магию в тоненький листочек. А он, падла, постоянно рвётся. Его просто разрывает, и цвет не успевает высветиться, а я в это время чувствую, как меня это сжигает. Я озвучивала вслух свои предположения, что вдруг, ну а вдруг у меня магия огня. Капитан так не считал, ибо всегда находил достаточно веский аргумент, что это не так, потому что лист тогда бы не рвался и что, скорее всего, у меня молния или вообще какая-нибудь разрушительная магия. Это меня, конечно, радовало и подбадривало на новые свершения, но спустя примерно часа два моё терпение стало истончаться. И я решила высказать своё несомненно важное мнение насчёт всей ситуации. — Дядюшка Юлиус, — даже вечно в прекрасном расположении духа мужчина сейчас лишь тяжело вздохнул, видимо, предсказывая такой исход событий. А помнится, он говорил, что магия сама даёт о себе знать в раннем возрасте. Что-то я не вижу изменений, — это точно работает или я что-то делаю не так? — сил и желания на взрывные эмоции не осталось, именно поэтому я говорила тихо и в меру спокойно. Капитан поднял задумчиво понурившуюся голову, помассировав переносицу. Сидели мы, к слову, вновь в его кабинете. Других хороших и удобных мест мы не нашли, так что вопрос с местом дислокации мы не испытали. Сам же капитан в сильной отрешённости раздумывал о чем-то своём, пока не вдавая меня в подробности своих мыслей, на автомате игнорируя мой вопрос. Конечно, задавать его на протяжении всего времени, которое мы тратим на это дело — это, безусловно, надоедает. Но, чёрт возьми, знал бы он, скольких мне нервов стоило сдерживать внутренние порывы, не стал хотя бы до конца добивать мои бедные нейроны. Устало опустила голову на стол, нечаянно громко долбанувшись лбом. Сразу же зашипела, поднимаясь, растирая место ушиба. Даже так Юлиус не обратил на меня своё драгоценное внимание, из-за чего я уже не выдержала: — Юлиус, а ты знал, что большинство убийств происходит из-за обиды, ревности и проблем в голове? Он наконец оторвался от размышлений, сначала недоуменно, а потом неверяще смотря на меня. Я ощутила направление его взгляда по еле видной тянущейся блеклой ниточке. Специально весело улыбнулась, склоняя голову к плечику. — К чему это было сказано? — настороженно спросил мой любимый друг, от чего я ещё более восторженно растянула губы в улыбке. — А многие проблемы идут с детства, — продолжила, как ни в чем не бывало, — игнорирование, жестокость, обделение, неучитывание интересов, уязвление, манипуляции и многое, многое другое, — загибая пальцы, закончила излишне радостно и счастливо, являя миру ту милашку Фрею, которую так любит Новахроно, особенно чётко выделяя первое слово. Юлиус не дурак, вот и понял, я так думаю, что не стоит не просвещать меня в свои мысли. Видимо, моя незрелость ввиду возраста стала решающим фактором его ко мне снисходительного отношения, — осведомленность в моей магии даёт мне какую-никакую базу в знании своих возможностей, — мужчина немного приоткрыл рот от таких заумных слов от десятилетки, но сдержаться в тот момент было невозможно и как-то не хотелось, — поэтому я требую, чтобы ты делился своими мыслями насчёт моей магии, — продолжила, явно намекая на связь в моей речи между убийством и пониманием себя в головушке, — а то я ещё ребёнок, но неизвестно, что случится, когда мне стукнет пятнадцать. Вдруг непоправимое? Кажется, тишина стала частым гостем в наших с Юлиусом разговорах. Именно поэтому она и сейчас ненавязчиво вступила в молчаливый спор двух немного глуповатых людей. — Больше никакого мороженого, — неожиданно ответил капитан, недовольно складывая руки на груди. — Чего? И.. — И сладкого. — В смысле? Какого..? — Неделю без шоколада. — Юлиус, эй! — И вынужденный отпуск от твоего обучения, — я широко раскрыла глаза, кажется, слишком сильно открывая рот, — твои слова заставляют меня задуматься о твоём духовном состоянии, Фрея. Поэтому я обязан удостовериться, что у тебя нет никаких отклонений и что моя "помощь" не обернется мне в будущем подлостью и "непоправимостью". Я захлопали глазами, ожидая совершенно иного исхода своих речей. Так и говори всё, что тебе вздумается. Это он так наказать меня хочет или что? Блять. Ну ёпт твою мать. Закрывай иногда свой токсичный рот, Фрея, блять. — Пойдёшь с Лероем ловить паразитов в доме Аберкорнов. Пиздец. Торжественно заявляю, что меня поставили на место. Стоять. А это случаем не фамилия той свиньи и её неадекватной матери?.. Неловко зашарила ладонями по столу, силясь найти что-нибудь, чтобы сломать, таким образом выплеснув своё негодование. Было ли это случайным совпадением или просто закономерным решением Вселенной, но в руки сразу же попал новый манопроводящий листок. Сильно сжала, скомкивая его с жестокой остервенелостью. Я.пойду.к.этой.аристократишке.убивать.тараканов? Под пальцами стало горячо. Резко выпустила из рук листик, кончиками ощущая ласкающие нежные лепестки. Юлиус начал источать то самое долгожданное удовлетворение и довольство, которое так ждёшь, когда идёшь к намеченной цели. Испуганно раскрыла глаза, не веря своим, вот смешно же, слепым глазам. — Красиво горит, — шёпотом, чтобы не расстроить внезапно хорошую атмосферу, сказал капитан, лицом подтягиваясь поближе к горящему листку, — а всего лишь нужна стрессовая ситуация и адреналин в крови. Я не слушала. В ушах немного заложило. Но я отчётливо видела его. Черный.