Из огня да в полымя

— Вон она! Держи! Стража неистово гнала беглянку, словно гончие зайца, по бесконечно петляющим коридорам медицинского университета, еле поспевая за ловким вором. Поворот, поворот, прямо. Преследователи только и успевали, что едва замечать черные полы плаща беглеца, заворачивающего за очередной угол. Скоро они его нагонят, не сможет же тот бегать вечно? К тому же беглец настырно поднимался каждый раз на этаж выше. Бежать на крышу глупо, загоняет сам себя в ловушку. На очередном лестничном пролете часть стражников остановилась, не поспевая за темпом. Быстро задышав, они остались, чтобы охранять пути отступления. А вор продолжает удирать. И все вверх, вверх. Последняя дверь. От удара плечом она практически слетела с петель и громко хлопнула о стену. Крыша. Дальше некуда. — Стоять! Ни с места! — пробасил голос еще из здания. — Вы оба у нас на прицеле! Только дернись — пристрелим! — обладатель громкого голоса наконец вышел на площадку, а за ним высыпались и остальные стражники, сумевшие преодолеть марафон. — На что ты рассчитывала, убегая сюда, а? Беглянка крепче прижал к груди свою ношу. Та дернулась и слабо захныкала. — Ты его выкрала не для того, чтобы он сейчас погиб вместе с тобой, — с каждым словом командир отряда медленно приближался к беглецу, а тот, так же медленно, делал шаги назад, к краю, нервно оглядываясь, чтобы неожиданно не сорваться. — Отдай его, и возможно сохранишь свою шкуру. Директор простит тебя, ты ведь знаешь насколько он ценен. Да и мы не хотим лишней крови, верно? «Блефует ведь» — Вы хотите продолжить свои опыты! Ни к чему ваше лицемерие сейчас. Я знаю что вы делаете с нашими в этих стенах. — беглый взгляд назад. Край. Дальше только пропасть в несколько этажей. — Мы действуем во имя науки! — Во имя науки вы погубили мой народ! — Хватит. Отдай ребенка! — рявкнул командир и уверенным шагом пошел на беглянку. Его не смутило то, что у вора не было «кошки», крюка или веревки. Он был уверен, что вор не прыгнет, тем более с его то ценной ношей. Но он ошибался. — Вы не заберете его вновь. — прикрикнула беглянка и, хорошенько оттолкнувшись от края крыши, полетел вниз спиной, прикрывая тем самым ребенка от потоков воздуха. — Нет! — командир сделал резкий прыжок вперед, выставляя руку, чтобы поймать свою цель, но не успел. «Упустил» Мужчина нервно ударил кулаком о землю и грязно выругался. Он приподнялся на одно колено и глянул вниз, чтобы удостовериться в случившемся. Но, не увидя ни трупа внизу, ни каких-либо следов падения вообще, резко подорвался с места и вновь посмотрел вниз, будто ракурс обзора мог что-то изменить. Взгляд его тщетно метался по всему внутреннему дворику, выискивая беглеца. — Черт бы ее побрал! Эта Оскверненная! Разойтись по территории. Вызовите Ловцов, пусть отследят ее, и сообщите совету о случившемся. Ищеек возьмите, может еще возьмут след. Запустив пятерню в бороду, командир стражи обдумывал дальнейшие возможные действия. То, что объект его охраны выкрала Оскверненная, только добавляет ему проблем.

***

— Тише, все уже позади, — девушка старалась максимально ласково успокоить ребенка, но у нее выходило плохо. Ребенок испугался случившегося и теперь ревел во все горло, тыкаясь носом в свою похитительницу и размазывая по той сопли. — Фу. Ну-ка, прекращай, не то нас услышат! Мы еще не так далеко смогли уйти, — бредя по грязным подворотням, беглецы еще могли натолкнуться на местные патрули. Ребенок лишь продолжал плакать, хватая и дергая веревочки на кожаной одежде девушки, распуская тем самым корсет. — Так, а вот это уже лишнее, — шикнула она, посадив ребенка на одну из рядом стоящих коробок, и принялась завязывать шнурки обратно. — Значит слушай сюда, ты может и один из последних детей моей расы, но вседозволенности тебе никто не давал. И договоримся раз и навсегда, с меня охрана, с тебя — тишина, — она глянула на притихшего малыша. Слезы еще блестели в его глазках, но он больше не плакал, как будто бы поняв ее слова. — Смотри какой ты умница, а? Понимаешь ведь, когда надо. — девушка подхватила свою ношу и направилась дальше. Воровка не умела обращаться с детьми. Своих у нее не было, да и вряд ли появились бы, с учетом дефицита эльфов в этом мире, а с другими малышами ей не доводилось проводить время. Практически всех эльфских детей забирал Институт для опытов. Конечно, эльфов же не жалко. Остальных родители старались прятать. Те, кто побогаче, смог купить путевку в другой мир себе и своей семье. Подполье драло за такие путешествия немыслимые цены и богатело уже только с одной сделки. В этом мире эльфам больше нечего делать. Люди образовали абсолютную монополию. Ты либо умираешь, либо бежишь. Рано или поздно тебя находят и тогда дорога в душегубку, в Институт или на грязные производства. Исход везде один. Последние несколько лет, те эльфы, что не могут себе позволить побег в другой мир, начали массово подрезать себе и детям уши, чтобы их не отличали от людей. Но разрез глаз все равно выдавал многих. Так было и с Кори. Устав от постоянных налетов властей на свои дома, необоснованных убийств и ненависти в свой адрес эльфы сколотили свое движение. Что-то вроде подземной железной дороги, как шутили постоянные путешественники меж мирами. На вершине организации сидели Казначеи. Они вели учет средств, провизии и самих эльфов. Все операции, переходы, прибыль проходили через них. Они были как капитаны корабля и тонуть они собирались только последними. Дальше шли Смотрители. Они были ответственны за тайники, схроны и убежища в городах, их обустройство и безопасность. Стража нашла твое убежище? Ты несешь ответственность за сооружение нового. Ниже по иерархии шли Проводники, однако их работа была подчас труднее и опаснее. Они находили тех кому нужна была помощь, вызволяли собратьев из плена и помогали добраться до убежищ, а там беглецов перераспределяли дальше. В задачи Проводников входило и простое воровство, чтобы на вырученные деньги можно было отправлять эльфов в другие миры. Чаще всего именно Проводники становились Оскверненными. Это не поощрялось (пользование черной магией дополнительно каралось властями. Плюс помимо простой стражи за тобой начинают охотиться Ловцы), но и не возбранялось, так как имея потусторонние силы Проводники справлялись лучше. В общем-то так и жили. Точнее выживали. Постоянный страх за жизнь, бегство от властей и от самих себя. Прекрасная культура эльфов? О ней уже давно позабыли. Старые фолианты показательно сжигались стражей, утонченная архитектура разрушена, а на ее месте возводились новые города и фабрики, давно никто не поет, а музыкальные инструменты годятся лишь на растопку печей. Одни расы вымирают, дабы возвысить другую А девушка тем временем добралась до первого перевалочного пункта. Можно немного вздохнуть спокойно.

***

— Я отработала свой лимит. Я имею полное право воспользоваться билетом. И вы не сможете остановить меня. — Кори сложила руки на груди и гневно смотрела на собравшихся. — Да, не сможем, но ты одна из лучших наших Проводников. Ты стольким уже помогла, а сколько еще можешь сделать? Подумай хотя бы о тех… — Вот именно. Я столько уже сделал для этой организации. Сколько я уже здесь? Тридцать лет? Сорок? Наша работа уже подходит к концу и я хочу наконец насладиться своим заслуженным отдыхом. — Нам ведь не переубедить тебя? — усмехнулись с другого конца стола. — Не думаю. — невинно пожала плечами девушка. Она давно хотела уйти. Уже даже скопила нужную сумму. И прихватила пару драгоценностей, чтобы было на что жить там, на новом месте. Валюта разная, а вот блеск самоцветов ценят везде одинаково. Лимит, о котором она говорила, дан каждому Проводнику. Спас несколько десятков своих? Считай отдал долг сородичам. Свой она давно выполнила. — Тогда на тебе тот ребенок, которого ты принесла. — с нажимом сказал один из Казначеев, как бы намекая, разговор окончен, обсуждений больше не будет. — Но… — только и успела вымолвить Кори, как из кабинета уже начали выходить присутствующие. — Удачи тебе, — похлопал ее по плечу Фарамир, коллега и давний друг. — Надеюсь там ты обретешь долгожданный покой. — в его голосе не было упрека. Только грустная радость о предстоящем расставании.

***

Мешочек с золотыми полетел на стол Топаза, со звонким бряцанием приземляясь у самого края. — Здесь должно хватить. — твердо заявила девушка, уже ступая в соседнюю комнаты, но Топаз не сидел бы здесь, в закутках Черного рынка, если его постоянно обманывали с деньгами. — А, а, а. Постой-ка, прелестная куцая элифйка. А что это у тебя там под плащом такое? — длинный сухой палец с обгрызенным ногтем уткнулся девушке практически в грудь. — Странно ты сумку носишь, на животе практически, — желтый и единственный его глаз сузился, а голова по птичьи скосилась в бок. — Что там? — Питомец. Не представляю, как буду жить без моего песика. — как можно более невинно произнесла она. — Песика говоришь? Покажи-ка мне. Я люблю лохматых песиков. Они такие вкусные, особенно с помидорками, — Топаз потянулся к мешку Кори, но та шлепнула мужчину по руке. Тот ойкнул и прижал ладонь к груди. — Р-р-р, доплачивай за своего сопляка или вали отседова, нахалка. Знаю я ваши уловки. Всем бы вам детей протащить да не платить бедному Топазу. А мне на что прикажешь своих детей кормить? — Мне то можешь не рассказывать про своих «детей», евнух. — эльфка потянулась к кошельку на поясе и достала из него заветные самоцветы. Взглянув на них в последний раз она глубоко вздохнула. Не видать ей безбедного отдыха. — Давай сюда блестяшки, — Топаз небрежно выхватил камни, роняя один из них на пол и кажется не замечая этого. — Сапфиры, рубины, а моих любимых нет. — обиженно надулся он. — В следующий раз, — отшутилась эльфийка и ловко наклонившись подхватила упавший камень. Бриллиант. Повезло. Кажется Топаз даже не заметил. Вдвойне повезло. — Как же я не буду скучать по твоей мерзкой роже. — сказала она и наконец зашла за ткань висевшую в проеме и служившей здесь дверью. Топаз никак не отреагировал на оскорбление о своей роже, увлеченный переливом камней. Внутри было сыро и пахло плесенью. Впрочем как и в любой лавке Черного рынка. Кори мелко задышала, начав чувствовать неуверенность, что зародилась где-то глубоко внутри. Что ее ждет так, на другом конце? Оттуда никто из ее друзей не возвращался, все истории о прекрасной жизни она слышала лишь из левых уст, а те слышали от постоянных путешественников. Но то были людьми. Для них наверняка везде хорошо. А что эльфам? Может их так же истребляют и в других мирах. Может не так остервенело, но все же. На одно лишь она надеялась, что хуже, чем здесь не будет. — Волнуешься? — спросила она у ребенка, сидевшего в сумке на груди. Он сосал палец и изредка поглядывал на нее. Большую часть времени его занимали виды вокруг. — Да, мне бы твое самообладание. Эльфка прошла дальше по коридору, цепляя ногами валяющийся повсюду мусор. Из освещения здесь были редкие свечи, вставленные в горлышки бутылок, при том что во всем городе уже давно было электричество. Заглянув в одну из комнат она увидела кучу чемоданов с разными вещами. На столе разбросаны паспорта и поддельные документы. Кто-то ведь так же нелегально проникал и в их мир. «Интересно, меня встретит такой же «радушный» прием?» Свою цель она нашла в следующей комнате. В воздухе витал сизый дымок и стойкий запах табака. Эльфка накрыла ребенка краем плаща, а сама приложила рукав к носу. Тучной формы мужчина стоял к ней спиной и натирал поверхность большого, под два метра в высоту, зеркала. Плюнув на тряпку он усерднее потер пятно. — Здравствуйте. — сказала Кори, привлекая к себе внимание. Мужчина лениво повернулся на звук и вытащил сигарету изо рта. Он хмыкнул и что-то проворчал, эльфка не поняла что. Мужчина подошел к рядом стоящему столу, достал из его шкафчика коробку и начал перебирать мешочки в ней, выискивая определенный. Эльфка подошла ближе к зеркалу и взглянула в свое отражение. Неровно отрезанные по плечи волосы черного цвета были грязными и спутанными. Вода в их квартале была дефицитной и мыть голову даже один раз в неделю было роскошью, поэтому девушка постоянно собирала их в хвост, чтобы не мешались и не раздражали своей склизкостью. Слегка скосив голову в сторону она осмотрела свое ушко. Куцее. Как и у многих эльфов. Но подрезал его профессионал, шрама практически не видно, разве что пощупав можно его найти. Кори опустила взгляд на эльфенка и слегка дернула того за кончик его ушка. Настоящее, не обрезанное. Горько усмехнувшись она отошла. — Насколько неточен ваш Элувиан? — многие Элувианы в подпольях работают хаотично. В них нельзя сказать точно, в какой мир тебя закинет. Эти модели стары, потасканы. Те модели, что стоят у Института, Совета или просто очень богатых людей новые и работают исправно. Зайдя в них, ты окажешься в том мире, в котором захочешь. С их помощью ведется связь с другими людьми, изучаются вселенные. Единственный критерий для работы Элувиана — это наличие магии по разные стороны от двери. — Не разорвет. — и был весь ответ. — Очень обнадеживающе, надо заметить. — мужчина недовольно покосился на эльфку и сплюнул себе под ноги. Он отыскал нужный мешочек и сейчас засыпает содержимое в маленькую трубочку рядом со стеклом. Элувиан едва засветился голубым мерцающим светом. Сейчас можно было заметить трещины на нем. Отражение расплылось, по стеклу пошла рябь. «Дороги назад уже нет, только вперед» Сделав глубокий вдох, о чем эльфка пожалела, она протянула руку к поверхности зеркала и та прошла сквозь, издав легкий стеклянный звук. «Не так уж и страшно» Она еще раз взглянула на малыша. Тот изо всех сил старался развернуться, чтобы тоже увидеть то, что так взволновало его защитницу, но у него не вышло. Эльфка улыбнулась ему и сделала шаг в неизвестное.