Вот ж зараза!!!

Как бы Клэри не расспрашивала Джейса про суть совместной пары, Эрондейл был тверд, как кремень, в обещании ничего не рассказывать. Как оказалось, сегодня было занятие у декана художественного факультета Имоджен Эрондейл, которая по совместительству оказалась бабушкой Джейса. — Мог бы и предупредить, — прошипела ему Клэри. — Я тебя привез, чтобы ты не опоздала. Она этого не любит. И как в подтверждение его слов в большой зал, в котором помимо художников с папками и этюдниками, стояли музыканты с инструментами и балерины в пачках, ввалились опоздавшие художники из другой группы. Губы декана Эрондейл сжались, а глаза стрельнули молнией в провинившихся, отчего те, бурча под нос извинения, прошли за спины товарищей в попытке спрятаться от тяжелого взгляда. — Ладно, спасибо, — сказала девушка, которую звали Адель. На это парень заговорщически подмигнул. — Добрый день, студенты. Сегодня мы в вами в таком необычном составе, чтобы проработать на практике пропорции человеческой фигуры. На сегодняшнем занятии разделитесь на две группы: первая будет рисовать танцоров в полный рост в движении, а вторая музыкантов в статичном движении по пояс. Для начала разбейтесь на пары художник-музыкант и художник-танцор. — Ты без инструмента? — разумеется пару Фрэй составил Джейс, — И что мне тогда рисовать? — Пойдем, — и пианист вывел её из зала. — А нас не накажут? — спросила Клэри, едва поспевая за длинноногим блондином, — я, конечно, понимаю, что она твоя бабушка, но для меня то она — декан. А про неё поговаривают, что она — самый строгий преподаватель. — Она и как бабуля не подарок. Музыкантам сказали разойтись по классам. Представляешь какой там будет шум, если каждый начнет играть? Моргенштейн помолчала, а затем добавила: — Ты не пошёл учиться на художественный из-за неё?! — Мы пришли, — Джейс достал ключ, отпер дверь и галантно пропустил девушку вперед, — и нет, я из семьи пианистов. Точнее из семьи настройщиков, которыми стали после того, как наша фабрика музыкальных инструментов разорилась, которую создал мой предок, потому не смог найти в Америке достойный рояль для своего сына, которого обязан был научить, поскольку его отец обещал своему лучшему другу, что все его потомки будут обучаться музыки. Голова от разъяснений не закружилась? Клэри рассеянно помотала головой. — А бабушка познакомилась с дедушкой во время учёбы в училище искусств. «Прям как мы…» — отметила про себя Клэри. Кабинет был узким с высоким окном, по одну стену стояло два комнатных фортепиано, по другую небольшой письменный стол. — А для чего два? — спросила девушка. — Для игры в четыре руки. Или на случай, если струна лопнет, педаль сломается. Да и просто, чтобы не привыкать к одному инструменту. Девушка посмотрела непонимающе. — Ну вот вспомни, скрипачи, трубачи, флейтисты носят свои инструменты с собой. Контрабасисты, виолончелисты обычно имеют два инструмента — домашний и ученический, а в концертной деятельности, в основном, тоже возят свой инструмент. И только пианисты (ну ещё органисты) играют на чём придётся. Если, конечно, ты не Элтон Джон. — Как почерк меняется, когда пишешь разными ручками, меняется манера игры? — Типа того, — Джейс театрально сел на стул, открыл крышку инструмента, встряхнул волосами и с широким взмахом подставил руки на клавиатуру. Гибкие пальцы в бешеном ритме заскакали по клавишам, извлекая поток бурлящей мелодии. Увлёкшийся игрой, Эрондейл наклонился вперед к инструменту, ссутулился и навис плечами, словно коршун над добычей. Мелодия закончилась тремя музыкальными точками, а после Джейс откинулся на спинку стула в ожидании похвалы и восхищения. — Видимо, что-то очень сложное, — слабо похвалила его Фрэй. — Ты что, меня ещё не нарисовала? Растерялась от моего великолепия? — Я ещё даже карандаш не достала. И давай что-то по-спокойнее. Мне вообще-то надо статику нарисовать. Джейс, не глядя на инструмент, стал наигрывать гимн одной рукой. — Достаточно? Адель устроила этюдник на стол, открыла и достала оттуда карандаш, клячу, лист бумаги, потом подумала и достала планшет, что также хранился в недрах ящика. — Забавные у вас эти чемоданчиками. — Это да, — Клэри улыбнулась, вспоминая, как Люк подарил её деревянного друга. Это случилось во время болезни Джослин. В начале отношения с Люком не задались: Кларисса не доверяла возникшему из ниоткуда поклоннику матери и подозревала у него корыстный интерес, а их дружба в юности и вовсе казалась притянутой за уши. И вот один из дней, кажется на Пасху, в палате мамы девушка обнаружила подарок для себя. Он был старомодным и громоздким, не завернут в праздничную упаковку, а записка была оставлена на клочке бумаги. Но содержимое приятно удивил девушку: там были принадлежности для рисования, тех оттенком и фирм, которые предпочитала мама. Такое внимание Люка к мелочам, важных для Джослин, тронуло сердце, и девушка приняла мужчина. После поступление родители предлагали заменить на более современный этюдный мольберт, но Фрэй он был дорог как воспоминание. — Ну что, начнем?