Вот ж зараза!!!

Главная партия фортепиано в сопровождении нежных струнных и призывные гнусавые звуки валторны сообщили о начале новой серии. На экране тонкие женские руки бережно нашивала стяжки сложной вышивки. «Гордость и предубеждение» — классический пример многосерийного фильма середины 90-х, и кто же знал, что Клэри выберет его на просьбу Алека поставить что-нибудь на фоне. У девушки выдался свободный день, благодаря тому, что группа в сопровождении профессора Блэкторн ещё не вернулась с этюдной поездки, а запланированная на вечер запись подкаста отменилась из-за поломки аппаратуры. Фрэй заканчивала свою работу по эскизам, сделанным вместе с Джейсом. Она устроилась на полу, лежа на животе. Лайтвуд, вытянув ногу на столик по центру комнаты, расположился с ноутбуком и что-то неспешно на нем набирал. Черч катал мячик и то пропадал вместе с ним под одним из диванов, то вновь появлялся. Изабель была на занятиях или же очаровывала всех встречных мужчин Нью-Йорка своей красотой. Решительный и непоколебимый отказ юной Лайтвуд от каблуков продлился ровно те десять дней, что она ассистировала Алине. Хотя Клэри была уверена, что у подруги было свидание с Рафаэлем. И как Фрэй не нравилось это предположение, не зная точно, решила не озвучивать своё мнение. В дверь позвонили. — Ты кого то ждешь? — спросила художница. — Нет. — Может Лидия документы принесла на подпись? — Мне присылают голубиной почтой, — сыронизировал Алек, — Её правда зовут Лидия? — Да, как младшую сестру Беннет, запомнишь? — она поднялась со своего места. — Которая за священника вышла? — Нет, — Клэри закатила глаза и сбежала вниз по лестнице, — та, что с красавчиком Уитхемом сбежала. И открыла дверь. На пороге стоял высокий крепкосложенный блондин. Его золотистые волосы были зачесаны назад, виски выбриты. У парня были примечательные глаза: серо-голубые, но правый с крупным коричневым пятнышком на радужке. — Чем могу помочь? — вежливо поинтересовалась Клэри, перебирая в голове всех сотрудников Магнуса и Алека, которых она встречала за последние недели. — Вэйланд, — по всей видимости представился незнакомец, словно его имя что-то должно было для неё значить, — А ты по всей видимости Клэри, девушка, которую Из, проявив заботу, привезла с собой в Нью-Йорк? — Вообще-то, я и так собиралась вернуться… — Я не говорил, что заботятся о тебе… — он подмигнул и крикнул в дом, — Мини-Майк, ты дома? — Кто? — переспросила недоуменно девушка в пустоту, потому её собеседник прошёл без приглашения. — Вэйланд, это ты? — послышался голос Лайтвуда. Когда девушка, заперев дверь, поднялась в гостиную, новый знакомый уже развалился рядом с хозяином, ноут был откинут в сторону, а сериал выключен. — Клэри, познакомься, Роб Вэйланд, мой лучший друг. Клэри стояла у дивана в недоумении, складывая обрывки информацию. — Роб в смысле Роберт? — Да, наши отцы ещё до нашего рождения договорились назвать сыновей в честь друг друга. Поэтому я — Роберт, — Вэйланд указал на себя, — А Мини-Майк, — ткнул пальцем в друга, — Александр Гидеон. Клэри перевела взгляд на Лайтвуда, требуя разъяснений. — Мама, — коротко прокомментировал он. Дальнейших пояснений ей и не требовалось. Мариза Лайтвуд была самая уникальная женщина из всех, с кем когда-либо доводилось Клэри быть знакомой. Если про свою мать девушка могла сказать, что она женщина-зеркало, отражающая в себе своего мужчину, его отношение к ней и стремления, то миссис Лайтвуд была женщина-щитом для Роберта. Благодаря своей жене, он оставаться таким же непреклонным, принципиальный и упрямым, временами переходящим черту здравомыслия. В разговоре с девушкой, Фиби Лайтвуд заметила, что в её внуке была совсем несвойственная семье привычка сглаживать углы. «Добиться своей цели, напролом, не задумываясь о последствиях — главные образующие факторы характеров всех известных мне Лайтвудов, включая моего свёкра и мою драгоценную Изабель…» — сказала пожилая женщина возле свадебной фотографии сын и невестки. По всей видимости, эту черту Александр унаследовал от матери. Вторым именем Алека было семейное имя, что безусловно тронуло родителей Роберта. — А почему именно Александр? — задала возникший в голове вопрос Клэри. — В честь Македонского, — ответил Лайтвуд, косясь на друга. Он кажется знал, реакцию Роба на своей ответ. Блондин громко рассмеялся, держась за живот. — Великий полководец, — сказал он сквозь смех, утирая проступившие слезы, — Ой, детка, видела бы его профиль в Warcraft. Удивлен, что ты всё-таки распечатал свою приставку. Роб кивнул на PlayStation, установленную Саймоном. Он поднялся с дивана и приобнял девушку. — Сыграем? — В другой раз, у меня много дел. Не буду вам мешать, — Клэри мягко высвободилась из рук нового знакомого. Александр перевел на Фрэй, в попытке расшифровать несказанные её слова. — Ну, кро-о-ошка, — заканючил Вэйланд, — останься с нами. — Кстати, звонила Камилла, просила срочно прислать фотографии для статьи, — одним из условий Моргенштерна была эксклюзивная статья о паре, — у нас остались какие-нибудь неизданные снимки? — Я посмотрю. И Клэри спешно умчалась наверх, позабыв свои рисунки.