Минус на минус

А к позднему утру дня предыдущего Линэль уже знала, почему нельзя ходить под городскими окнами. — Поберегись! — вдруг крикнул Альгир и что есть силы дернул ее за руку. Поначалу девочка решила, что в полузаброшенном доме гнездится какой-нибудь дракон, но это оказалась всего лишь хозяйка — тощая пожилая шаса с помойным ведром наперевес. Не говоря ни слова, она высунулась из окна второго этажа и опорожнила ведро в доверху забитую канаву. Голуби были счастливы, а вот юный шас — не очень. — Я тебе что говорил? — спросил он, оглядывая Линэль и себя. — Не подходи близко к домам. Сверху и не такое могут вылить. — Я думала, здесь не живут. Этот дом на сарай похож. Линэль опустила голову. Отчасти от стыда, отчасти потому, что снова едва не свернула ногу в какой-то выбоине. Альгир схватился за голову. — Откуда ты взялась, а? С неба, что ли, упала? Линэль молчала. До этого она думала, что брат Винтерус живет в полной дикости, и жалела его всякий раз, стоило ей пойти к колодцу, но теперь... Пройдя окраинами города, уже нового, настоящего города младших, она вообще не понимала, как так можно жить. Альгир объяснял, что многие жилища временные, а градоначальник скоро закупит големов, которые построят дороги и вычистят канавы... Линэль смотрела на него во все глаза и не знала, что ответить. Зачем нужны дома, если в них нет воды и света, а рядом нет дорог? Как в них жить и для чего? Наверное, поэтому младшие так мало и живут — гораздо меньше даже одной тысячи лет. Спящий жалеет их и забирает от этих канав... В какой-то момент она поняла, что по щекам текут слезы. — Эй, ты чего? — ошарашенный Альгир взял ее за руки и заглянул в лицо. — Я обидел тебя? Я правда не хотел, но ты такая чудная! Может, ты из Уратая? Там, конечно, не так живут, и вообще навы не так живут, и не только навы... Здесь просто все новое пока, еще ничего не обжили, не сделали, големов не купили... Ну, купили в прошлом месяце, но они подержанные были и быстро сломались. Ну не плачь, Лина, ну все же хорошо. Тут теперь другие големы будут, новые, и градоначальник тоже. Навы теперь сами назначать будут, а чуть что не так — сразу на Площадь Глашатаев. Он отпустил ее и беспомощно развел руками. Асура тихо вздохнула. Неудачно выйдя из портала, они едва не переломали кости на какой-то стройке, а доброго филианца и вовсе пришлось сразу же тащить в эрлийскую Обитель. Когда его наконец устроили, Альгир украл пирожок из трапезной, и Линэль быстро съела свою долю. Только теперь, бродя по этим жутким улицам, она поняла, насколько проголодалась. А ведь надо еще и убегать. Вейга — нав и вполне мог выжить, а значит, он будет искать ее и найдет, если только она не сможет хорошо спрятаться. Но как это сделать, если магические способности еще не проснулись, последний артефакт у нее отобрали, а единственное близкое существо — маленький шас? А скоро еще и морок слетит. Она снова вздохнула, и Альгир похлопал ее по плечу. — Не бойся, все будет хорошо. Пошли, скоро ярмарка откроется. Была когда-нибудь на ярмарке? Линэль покачала головой. — А ты, разве, не хочешь найти своих? — спросила она и боязливо оглянулась. Казалось, Вейга в любой момент может бесшумно возникнуть у нее за спиной. — Неа, — шас, как можно равнодушнее, пожал плечами. — Они же меня бросили. И вообще, я давно мечтал уйти из дома. Вот посмотрю мир, сколочу состояние, тогда можно и вернуться. То-то они удивятся! В другой раз асура бы прыснула со смеху, но сейчас опять хотелось заплакать. Ей выдался последний шанс на спасение, и она не может его использовать! Поначалу девочка надеялась на приемную семью Альгира, которая скоро должна добраться до города. Если уговорить их построить портал к брату Винтерусу, все будет уже не так страшно. Конечно, она не стала бы утруждать старого эрлийца, только попросила бы морок и поесть, а потом... Потом бы что-нибудь придумала. Теперь на это нечего надеяться. — Ну что ты все куксишься? — Альгир вынырнул из своих мечтаний. — Сейчас раздобудем еще перекусить. А там, может, и твой нав объявится. Вряд ли он погиб, они живучие. Как думаешь, он оценит, что я тебе помог? И еще как, сказала про себя Линэль, но вслух произнесла совсем другое. — Мне очень нужен морок. — Чего? Зачем?? Зря мы ушли от эрлийцев, говорил его взгляд, ой, зря... Но асура уже приняла решение. Теперь, когда первый шаг сделан, и все замять, как в прошлый раз, уже не удастся, ей стало неожиданно легче. — Мне надо тебе кое-что рассказать, — она понизила голос. — Только давай сначала отойдем куда-нибудь. Надо, чтобы нас никто не видел. — Ну, давай. Они зашли в узкий переулок, который заканчивался тупиком. Туда не выходило ни одно окно, а запах стоял сильнее, чем из канавы. — Ну? — Альгир не сводил с нее глаз. — В чем дело-то? — Сейчас, — оглядевшись, девочка заметила разбитый глиняный кувшин и подняла с земли один из осколков. — Смотри. Она закатала рукав и с силой провела по предплечью остреньким черепком, оставив длинную царапину. — Ты что делаешь?! — крикнул было шас, но она приложила палец к губам. — Тише, сейчас все зарастет. Смотри сюда, — она повернула черепок так, чтобы его лучше было видно. Капли крови на нем светлели, постепенно становясь почти совсем белыми. — На самом деле я никакая не шаса. Я асура по имени Линэль, и тот нав хочет меня убить. Альгир не ответил. Некоторое время он, кажется, даже не дышал, а просто беззвучно открывал и закрывал рот, как рыба под водой. Взгляд его метался, останавливаясь то на черепке, то на царапине, которая и вправду затягивалась на глазах. — Светлая, — наконец сумел выдохнуть шас. — Настоящая! Но как... Откуда? Вас же всех уничтожили. — А я с неба свалилась и выжила. И она поведала свою нехитрую историю, начав с того самого дня, когда отец отпустил на волю ручных птиц, а мать приготовила фруктовый сок с какой-то странной добавкой. Родители часто берегли Линэль от страшных новостей, но в этот раз решили сказать правду. Должно быть, они боялись, что она расплачется и попробует убежать, но девочка этого не сделала. Она попросила родителей подождать и навела порядок в своей комнате. Та сразу стала очень красивой и нежилой, а календарь с видами разных планет даже висел как-то печально. Он показывал места, где Линэль никогда не побывает, и дни, что она не проживет, и от этого становилось особенно тоскливо. Но асура не стала плакать в уголке, а вылезла через окно в сад и побежала навестить друзей. Поначалу она колебалась, стоит ли обо всем рассказывать, но потом решила, что так будет лучше. Когда Линэль пришла домой, уже темнело, и силуэт отца, сидящего на подоконнике, слабо мерцал в вечерних сумерках. — Ты знал, что я вернусь? — спросила она. — Конечно, знал, — отец подал ей руку, — ведь ты уже взрослая. Мать так и не пришла, и они вдвоем сидели на кровати, вспоминая случаи из жизни, пока девочка не стала терять нить разговора. Это было странно и непривычно, но отец сказал, что так бывает, и бояться нечего. Он гладил по ее голове, пока не наступила темнота. — Потом я открыла глаза и увидела, как солнце светит сквозь крышку подпола, — Линэль улыбнулась. — А потом пришел брат Винтерус и сказал, что никогда не видел таких счастливых пациентов. Она рассказала обо всем, что случилось до знакомства с Альгиром, и наступила оглушительная тишина. Слышно было, как рядом возится толстая и наглая крыса. — Дела-а...— произнес шас, когда молчание слишком затянулось. — Если б кто рассказал, я бы в жизни не поверил. Но ладно, теперь надо что-то придумать. Тебе морока надолго хватит, не знаешь? — Не знаю, — асура оглядела себя. — Пока даже не мигает. Вейга не поскупился, хоть и нав. — Они никогда не экономят на серьезных вещах, — мальчик почесал в затылке. — Что же делать-то? Похоже, надо и правда найти моих и взять у них денег. — Э-э...взять? — Ну, да, — Альгир отвел глаза. — Они ведь и мне принадлежат. И я знаю, куда их кладут. — Ох... Это ведь не пирожок. Шас нахмурился. — А вот не надо так смотреть. За воровство по головке не погладят, но лучше попасться на краже, чем с асурой под ручку. Если что, нас с тобой отведут на одну и ту же площадь, но я друзей не бросаю. Мы же друзья? — Друзья, — Линэль смущенно улыбнулась. — Прости меня, пожалуйста. И спасибо тебе. — Забыли. Пошли уже на ярмарку. Или моих там встретим, или артефакты стырим, или... Ладно. Даже если все будет плохо, ты увидишь, что в этом городе есть не только канавы. Посмотреть, и правда, было на что. Торговые ряды ошеломили асуру еще до того, как она их увидела. Шум ярмарки разносился по всем окрестным улицами и напоминал рев прибоя, перемежаемый ором чаек. Голоса зазывал сливались со звуками музыки и криками экзотических зверей, и Линэли понадобилось некоторое время, чтобы разобраться, кто там где. — Не бойся, — подбодрил ее шас. — Пошли, тебе понравится! И они занырнули в разноцветную круговерть. Чего там только не было! Роскошные шатры соседствовали с палатками, деревянными домиками и самыми обычными лотками. Существа из разных уголков Вселенной расхваливали свой товар: одежду, домашнюю утварь, оружие и артефакты, магические зелья и обычные приправы, книги и музыкальные инструменты, а также множество вещей, которым Линэль даже не знала названия. Грациозные, как журавли, танцовщицы из неведомого мира показывали свое искусство. Пожилой флямский иллюзионист сидел на мягких подушках и превращал купол своего шатра то в звездное небо, то в висячий сад, то в драконье логово. Когда двое подростков захотели потрогать кисточку на его колпаке, он прогнал их иллюзией девятого вала. — Ну как? — прокричал Альгир, когда они проходили мимо клеток с карликовыми животными. Семейная пара филианцев как раз покупала виверну, и торговец-шас клялся мошной Спящего, что до половины откусанный хвост — это стандарт породы. — Ага, — только и смогла выдать асура, потому что слов у нее просто не было. Она вцепилась в Альгира мертвой хваткой и боялась потерять его даже сильнее, чем встретиться с Вейгой. Глаза разбегались, голоса сливались в один общий гул, а ноги отдавили уже столько раз, что девочка почти не чувствовала боли. Поэтому, когда шас нашел более-менее тихое местечко и даже пустую скамейку, Линэль с радостью приняла предложение отдохнуть. Они сидели под деревянным навесом и смотрели, как к одному из ближайших шатров подходят покупатели. Там продавались ювелирные изделия и, похоже, настолько дорогие, что далеко не каждый осмеливался даже подойти близко. У входа стояли двое навов, и на одном из них отчего-то задерживался взгляд. Линэль прищурилась, чтобы рассмотреть получше, хотя обычно никогда такого не делала. Впрочем, и нав этот выглядел необычно. Он был ниже своего спутника и гораздо уже в плечах, а мелкие черты лица казались нежнее, чем обычно бывают у темных. Двигалось существо легко и уверенно, но каждый жест говорил о том, что это не воин. Простой и изящный кулон в виде цветка аконита свисал на серебряной цепочке чуть ниже груди, едва заметной под свободной одеждой. Купец поднес зеркало и начал уверять, что отдает сокровище буквально за бесценок, но второй нав жестом остановил его — цена не имела значения. — Не пялься так на нее, — Альгир толкнул асуру локтем. — Это невежливо. Но Линэль уже заметили. Женщина подмигнула ей и неожиданно тепло улыбнулась уголками губ. Навы заплатили и пошли сквозь толпу, как нож проходит сквозь масло, а девочка смотрела им вслед. Они не держались за руки и, казалось, едва замечали друг друга, но были именно вместе, а не рядом. И асура поняла, что это значит — быть стрелами в одном колчане. На душе появилось странное, щемяще-тоскливое чувство. Что-то вроде светлой зависти к существу, которое эти двое однажды призовут из Тьмы, если уже не призвали. «Она не оставила бы меня в самом конце», — подумала вдруг Линэль, — «если была бы моей матерью». — Держи вора! — визгливый крик прорезал шум ярмарки. — Держи вора! Толпа колыхнулась из стороны в сторону, но так никого и не выплюнула. Похоже, злоумышленник бежал в другом направлении, и асура была очень этому рада. — Что с ним будет? — тихо спросила она. — Смотря, что он украл, — Альгир пожал плечами. — Вряд ли это был пирожок. Так что руку, наверное, отрежут. Развивать тему не хотелось. Дождавшись, пока смолкнут крики, они пошли дальше, но настроение было испорчено. А еще им обоим до сих пор хотелось есть. Когда день перевалил за половину, нужная палатка наконец нашлась, но вокруг было так много народу, что покушаться на артефакты они не решились. — Пошли по тавернам моих посмотрим, — предложил Альгир. — В такой толпени мы их точно не найдем, а так будет проще. Город встретил тишиной. Редкие прохожие о чем-то говорили и даже спорили, но после шума ярмарочной площади их голоса казались не громче стрекота цикад. День медленно клонился к закату, и красно-золотые лучи хоть немного украсили эти жуткие дома младших. Морок все еще не мигал, Вейга не появлялся, и Линэль немного воспряла духом. В конце концов, все не так уж и плохо: она жива, свободна, и у нее есть настоящий друг, с которым они преодолеют все трудности. Осталось лишь найти родню Альгира и украсть... Украсть... Но если деньги общие, то это ведь не кража? Альгир был занят более важными делами. Завидев постоялый двор, он бежал под навес, где отдыхала ездовая скотина, и пытался найти того самого камелопарда. Это оказалось не так уж и легко. Он не отличался какими-то особыми приметами, а лишенные вещей телеги и вовсе походили одна на другую, как близнецы. Но удача все-таки улыбнулась. В окне очередной таверны, третьей по счету, обнаружился Эльмар Кумар. Он пил с каким-то незнакомым шасом и в лицах рассказывал о встрече с чудовищем. Слушатель попался благодарный, и до Альгира с Линэлью долетали все новые и новые подробности. — И не стыдно ведь, — прошептала девочка. — Спящий с ним, — шас махнул рукой. — Пошли, потолкуем с ним. То-то обрадуется... Он толкнул дверь в таверну. — И тут оно ка-ак попрет! — Эльмар взмахнул руками и опрокинул кружку с пивом, когда увидел, кто зашел. — Похмелье Спящего... Кхм, то есть... Альгир, Лина, вы остались живы! Какое счастье! А где нав? — Придет к тебе из Тьмы в ночных кошмарах, — огрызнулся мальчик, отодвигая тяжелый стул. — Мои-то здесь остановились? — Здесь, — кивнул Кумар, — только они на ярмарку ушли, а я решил оплакать вашу безвременную смерть. — Весело ты оплакивал, ничего не скажешь. Второй шас усмехнулся в усы, но ничего не сказал. Выгоды никакой не светило, а ввязываться в подобные истории — себе дороже. А Альгир тем временем продолжал. — Мы давно не ели и хотим отдохнуть. У кого тут ключи запасные? Пускай нас пустят в комнату, и мы хоть поспим, что ли. Нам тоже надо пережить свою безвременную смерть. Эльмар не спорил. Он накормил их за свой счет и уладил формальности с хозяином заведения, так что ключ скоро оказался у Альгира в руках. Мальчик насвистывал, пока шел по скрипучей лестнице и темному коридору второго этажа, но Линэль заметила, что голос у него слегка дрожал. — У нас же еще есть время? — тихо спросила она, когда за ними закрылась дверь комнаты. — Конечно, — шас вытащил из-под кровати сумку и стал деловито рыться в ней. — До самых фейерверков. И денег они с собой почти не брали. У моего как бы отчима есть железное правило: сперва обдумать, а потом купить. А то она быстро все растранжирит. Так что они всегда на второй день ярмарки покупают. Линэль рассеянно кивнула и села на стул. После еды ее разморило, как котенка. Хотелось лечь на кровать, свернуться калачиком и уснуть, а глаза открыть у брата Винтеруса. Или даже дома, но чтоб Альгир был рядом. Она сказала бы родителям, что это свой, хоть и младший... Асура дремала, склонив голову на грудь, и очнулась, лишь когда шас начал трясти ее за плечи. Вид у него при этом был такой, будто он только что познакомился с еще одним драконом. — Что? Что такое? — Линэль беспомощно огляделась. Сон тут же сняло, как рукой. — Ты не нашел деньги? — Нашел, — губы у Альгира тряслись, а сам он чуть не плакал. — Ты на себя посмотри! И асура посмотрела. Морок действительно был хорошим, потому что не мигал до последнего. Зато потом упал сразу и весь. — Что же делать? — прошептала девочка. Сердце колотилось где-то в горле, а на животе стало холодно-холодно. — Жди здесь, — дрожащими руками шас рассовывал деньги по карманам. — Залезь под кровать. Я быстро сбегаю за артефактами и приду. — Ты не успеешь, — взгляд Линэли затуманился от слез. — И я боюсь. Альгир похлопал ее по плечу и нашел в себе силы улыбнуться. — Дракона не боялась, а сейчас как маленькая. Все будет хорошо. — Вдруг кто-нибудь придет? — Да не придут они до ночи. А если придут, лежи тихонько и все. Я что-нибудь придумаю. Он помахал ей рукой и открыл дверь. И замер на пороге. Едва увидев, как побелело его лицо, асура тут же метнулась к кровати, надеясь залезть туда быстро и тихо. Вот только сумка опять оказалась у нее на дороге и теперь — не в добрый час.