Минус на минус

— А теперь прошу вас взглянуть налево. Здесь вы видите самую настоящую степь. На самом деле, степь была и с правой стороны, а также спереди и сзади, но филианский путешественник, не жуя, глотал любую информацию, и Эльмар Кумар ее с радостью предоставлял. Разумеется, за отдельную плату. Решив подзаработать, юный шас запряг в телегу старенького камелопарда и повез тех, кто экономил на порталах, на ярмарку в соседний город. Народу набралось негусто, но иномирный гость один заменял пятерых попутчиков. Он вертел головой, задавал вопросы на ломаном шасском и не мог пропустить ни одной кочки. На сей раз его привлек пологий холм по левую руку, и возница долго не мог объяснить, что это такое. — Это курган, почтенный, курган. Там мертвые лежат. — Кур-ган? — по слогам произнес несчастный филианец.— Мертвые? Но зачем?? Их жечь надо, не цветы сверху растить. Дородная шаса громко расхохоталась, а ее маленький сын, ровесник Линэли, сдвинул брови. — Нельзя над мертвыми смеяться, — сказал он, и тут же получил от матери щелбан. — Будешь тут родителям указывать! Отец семейства кашлянул и бросил опасливый взгляд на Вейгу. Потом покосился на жену: мол, его сородичи лежат, ты уж давай поаккуратнее. Но темный не изменился в лице. Он сидел справа, рядом с Линэлью, и безотрывно глядел на тот самый холм, поросший степными травами. Закатные лучи светили наву прямо в глаза, и те со стороны вдруг показались янтарными. — Мертвых забирает Тьма, — негромко произнес он, и все как-то сразу притихли, — им все равно, смеются над ними или нет. А кого и она не заберет... Тем уж точно не до смеха. Линэль смотрела под ноги. Брат Винтерус однажды сказал, что в том кургане похоронены живые. Пленные навы, которых обнаружили в одном из асурских научных центров, для краткости названном Лабораторией. Он сказал, им так и не смогли помочь, но убивать не стали. То ли не нашли способа, то ли собирались однажды вернуться. Так или иначе, над руинами Лаборатории вырос купол из обсидиана, и при взгляде на него Линэли становилось жутко. Дома она не слышала ни о чем подобном. Взрослые упоминали о новых разработках, оружии, которое всех спасет, но никогда не объясняли, на что оно похоже. Эрлиец тоже не говорил, потому что сам толком не знал, а навы рассказывать не любили. Те самые навы, которых не напугаешь и не смутишь. Впрочем, Линэль и не спрашивала. Те, под куполом, получили по заслугам, ведь на Землю их никто не звал, но узнавать правду было страшно. Выходило, раньше здесь жила точно такая же Навь, только со светлыми волосами, и Линэль боялась ощутить себя ее частью. А солнце спускалось все ниже. Земля отдавала остатки тепла, и травы запахли сыростью. Пора было останавливаться на ночлег, но подходящего места все никак не находилось. Чете шасов не нравилось то одно, то другое, Вейге было все равно, детей никто не спрашивал, а филианец вдруг предложил нечто удивительное. — Туда! — он жестом фокусника показал направо, где в вечерней дымке темнели какие-то развалины. — Что это? Я туда хочу. Эльмар поморщился. — Там раньше был город, а теперь руины. Камни. Много камней. — Настоящий светлый город?! — ахнул иномирный гость. — Там нет ничего интересного. Город, откуда мы едем, сохранился гораздо лучше. — Но это не город светлых! И там живут другие! Переделывают, меняют, раскрашивают. А тут — нет. Поехали туда. Много плачу. Шас тяжело вздохнул и утер пот со лба. — А много, это сколько, по-твоему? — А еще там живет чудовище! — вдруг выдал мальчик и ловко увернулся от тяжелой материнской руки. — Настоящее! — Что ты мелешь? Ну что ты несешь, а? — шаса закрыла лицо рукой. — Опять всякой дури наслушался? — А вот и нет, — он обращался вроде бы ко всем, но смотрел только на Линэль. Вернее, на маленькую шасу, которой та снова прикинулась. — Я слышал разговор двух купцов. У одного сбежал карликовый грифон, и его косточки нашли у тех развалин. — А разве для этого надо чудовище? — спросил Эльмар. — Ему и степного волка хватит, он же мелкий. Упускать выгодное предложение шас совсем не хотел. Но отважный путешественник и сам не падал в обморок от страха. Напротив, он только что не сиял. — Настоящий местный хищник? Какая красота! — А если он нас сожрет? — спросила мать семейства. — Так с нами целый нав, — нашелся Эльмар. — Если заплатить ему за неудобство и нам всем — за моральный ущерб... — Я согласен! — А вы? — Эльмар наконец удосужился посмотреть на молчащего Вейгу. — Мне все равно, — нав пожал плечами. Линэль не сказала ничего. В очереди к брату Винтерусу не раз ходили такие разговоры, но девочке казалось, что это просто байки для отпугивания кладоискателей. Если же нет... Какая разница, тут умереть или от руки нава? А может, еще и убежать получится. Но никакое чудовище их не встретило. Руины вообще не оправдали ожиданий, и филианец быстро заскучал. Линэль же потеряла дар речи. Как завороженная, она смотрела на обугленные, полуразрушенные дома, в которых почти невозможно было узнать строения светлых. А еще, на каждом клочке земли что-нибудь росло. Сорные травы колосились на развороченной мостовой, тянулись к небу деревца на уцелевших крышах, а дикий виноград постепенно оплетал все, до чего мог дотянуться. — Природа забирает свое, — заметил нав, ни к кому не обращаясь. Ему никто и не ответил. Все молча поглощали нехитрый ужин и не спешили делиться впечатлениями. Замолчал даже говорливый филианец, и без его постоянных вопросов вязкая тишина этого места стала совсем оглушительной. Линэль поежилась. Ее родной город разлетелся на тысячи обломков, и это было страшно, но он хотя бы не ждал, пустой и полуразрушенный, когда время окончательно сотрет его с лица земли. Асура с головой ушла в свои невеселые мысли и даже не сразу заметила, что мальчик смотрит на нее. А он смотрел. История «маленькой шасы», потерявшей родителей и подобранной навом, произвела на него неизгладимое впечатление, и Линэль нет-нет да и ловила на себе пристальный взгляд. — Пошли погуляем? — предложил он. — Недолго? Линэль вздрогнула. Она бы и сама прошлась, чтоб хоть немного отвлечься, но кто же ее отпустит. Впрочем, шас и сам знал, у кого спрашивать разрешения. — Мы тут, рядышком, вот этот дом посмотрим, — он сделал брови домиком и посмотрел на Вейгу. — Можно? Пожалуйста! Мы далеко не уйдем, только здесь, рядом будем. — Конечно, не уйдете, — нав скосил взгляд на Линэль и усмехнулся. — Хочешь пойти? Асура закивала. От удивления она даже не знала, что сказать. — Хорошо, идите, — он наклонил голову и встретился взглядом с Линэлью. — Ты знаешь, что делать можно, а чего — нет. Верно? — Да, — девочка попробовала сглотнуть и поняла, что во рту пересохло. — Я присмотрю, чтобы с ней ничего не случилось, — серьезно произнес шас. Его родители при этом не сказали ни слова. — Они мне не родные, — тихо произнес мальчик, стоило лишь скрыться в полумраке дома. — Мои напоролись на светлый артефакт... Или на темный, я не знаю точно. Ну и... мокрое место осталось. А эти дальняя родня, тоже Томба. Им дом понравился и отцовское дело, вот и прибрали себе. — И что же, они тебя не любят? — осторожно спросила Линэль. Она уже знала, что у вассалов все иначе, но привыкнуть к этому еще не успела. — Им на меня положить, — фыркнул шас, — а свои дети будут, так и вообще стану не нужен. — Ужас какой! — Ага. Хорошо, что тебя нав нашел. Асура не ответила. Она медленно шла среди обломков и думала, что же здесь было раньше. Наверное, холл. Кое-где на стенах сохранилась мозаика, и девочка достроила в уме всю композицию — драконья кавалерия летит навстречу солнцу. Слишком торжественно, обычно для жилых комнат выбирали что-то поспокойнее. Но мало ли, у кого какие вкусы... были. На душе снова стало тоскливо. Какая длина у «поводка», она не знала, а потому шла очень аккуратно, как по канату над пропастью. И обдумывала новую, буквально только что пришедшую в голову идею. — Боишься тоже на что-то напороться? — спросил шас и взял ее за руку. — Я слышал, города в первую очередь прочесывали, обезвреживали там все. Ну, и дороги тоже. Так что не бойся. — Я и не боюсь, — Линэль покачала головой. — Вернее, я не этого боюсь. — А чего? Я могу помочь? Кстати, меня Альгир зовут. — А меня... Слушай, пообещай, что никому не скажешь? Даже если не будешь помогать. — Клянусь, — маленький шас прижал кулак к груди. — Так что случилось? — На самом деле... — она отвела глаза и рассматривала кусочек мозаичного солнца. — На самом деле, я... Она замерла, как перед прыжком в ледяную воду. Если рассказать ему все, как есть, исход может быть любым. К брату Винтерусу часто приходили посетители с детьми, и маленьких шасов она навидалась достаточно. Они были полазучими, как и все остальные, и абсолютно так же любили всякие тайны и приключения. Если они лазят по развалинам, а потом химичат с поломанными артефактами, она сама тоже может рассчитывать на помощь. С другой стороны, шасы, большие и маленькие, уважают и боятся навов, и вряд ли захотят их сердить. Что же делать? Девочка отколола кусочек штукатурки и перекатывала его в ладони. Где-то неподалеку ветер забренчал куском железа. — Ну чего ты? Со мной тебе нечего бояться, — шас заглянул ей в лицо и улыбнулся. Он явно и сочувствовал, и одновременно гордился, что может помочь даме в беде. — Скажи, чего боишься, я уж точно не разболтаю. Мальчик хотел сказать что-то еще, но сбоку опять забренчало и на сей раз ближе. В стене по левую руку когда-то явно была дверь, но от нее осталась лишь неровная дыра шириной и высотой примерно в два шасских роста. Сквозь дыру было видно звезды, но вела она вовсе не на улицу. В той части дома рухнула крыша, и теперь соседнее помещение напоминало внутренний двор, заваленный битым камнем, стеклом и полусгнившими останками вещей. А еще оттуда шел странный запах, напомнивший о разогретом железе и... о чем-то еще. Когда-то Линэль знала, что это такое, но вспомнить сразу не получилось. Альгир же вглядывался в темноту. Ему показалось, будто по горе из обломков с тихим шелестом что-то проползло. Что-то, похожее на змею. Или хвост. Хвост?! Он уже успел набрать воздуху и открыть рот, когда из провала в стене выглянула темная чешуйчатая морда. Янтарные глаза горели, как два «светлячка», и взгляд их был обращен в сторону асуры. А Линэль даже не могла закричать. Как завороженная, она смотрела на свою смерть и не двигалась с места. В последние, самые страшные месяцы войны, асурские дети уже не были лакомством для навских драконов. Они стали просто едой. Наверное, Линэль бы так и стояла, пока не превратилась в кусок жареного мяса, но рядом было что-то живое. Маленький шас стискивал ее ладонь вспотевшими пальцами и дрожал так, что едва не клацал зубами. Когда-то Линэль мечтала о младшем братике. Если бы он родился, то, наверное, был бы каким-то вот таким, только светленьким. И она бы уж точно не струсила... Эта странная мысль задержалась в голове меньше, чем на секунду, но вывела из ступора. — Бего-ом, — заорала она во всю силу легких и метнулась в сторону, увлекая за собой Альгира. Она знала, что не успеет, ведь дракон уже вобрал в грудь воздух... Но их спас «поводок». Аркан среагировал на резкое движение, и девочка упала от прострелившей все тело боли. Язык пламени пронесся в каком-то дюйме, обдав жаром. Снаружи отчаянно закричали. — Ну давай, давай... — шас снова схватил ее за руку. Он больно ударился, но, похоже, обрел способность мыслить и теперь тащил девочку куда-то вбок, к уцелевшей лестнице на второй этаж. И Линэль поползла, хотя ноги стали ватными, как в дурном сне, и отказывались держать ее. — Иди, — асура попробовала оттолкнуть мальчика. — Я ему... вкуснее. — Сама иди, знаешь, куда? — всхлипнул Альгир и так дернул ее за руку, что аж искры из глаз посыпались. И вдруг сзади раздался свист. Резкий и громкий, он больше всего напоминал приказ. — Команды «есть» не было, — Вейга стоял в нескольких шагах позади и в упор смотрел на дракона. — Плохая девочка. Невоспитанная. А будешь слушать хозяина — станешь хорошей. Зверь глухо, утробно зарычал, но не бросился и не выпустил пламя. Навские драконы своенравны, но нападут на темного только в самом крайнем случае. Линэль боялась, что случай этот очень скоро наступит, но драконица не шевелилась. Вейга же посмотрел на них и качнул головой в сторону выхода. — Марш отсюда. Живо. Теперь Линэль снова тащила шаса. Увидев темного, мальчик словно растерял последние силы и теперь спотыкался о каждый камень. — Идем, идем, немножко еще, — голос асуры дрожал, во рту пересохло. — Пошли, ты же такой храбрый! Когда выход остался позади, драконица взревела. А еще, со всей силы ударила хвостом, и внутри раздался такой грохот, что у девочки заложило уши. Нутро тоже будто встряхнули, но самым главным было не это... — Живые, живые, живые! Филианский путешественник суетился вокруг них, то и дело пускаясь в какие-то ритуальные пляски. Он проверил у обоих пульс, помахал рукой перед глазами, а потом начал строить какой-то аркан. Больше рядом не было никого. — Они...уехали? — выдавил из себя шас. — Совсем? Но филианец его не слушал. Он торопился открыть портал, но все прикидывал расстояние до города. Не слушала и Линэль. Несколько раз она резко подняла и опустила руку. Потом подпрыгнула на месте. «Поводок» не работал, потому что нав остался под завалом.