Я не люблю тебя

Тихо подпевая музыке, льющейся из колонок, Чжиын порхала по кухне и с лёгкостью пританцовывала, подхватив подол цветастого платья и кружась вокруг своей оси. Чувствуя себя счастливой и окрылённой, как никогда, она беспричинно улыбалась и покусывала припухшие губы, то и дело устремляя в светлый потолок полный томной задумчивости взгляд. Друзья ещё сидели по своим комнатам, явно пытаясь справиться с последствиями бурной попойки, а у неё уже завтрак был готов и кофе сварен. Можно было бы разбудить их, громко позвать по именам, но Чжиын зачем-то тянула время — то долго мыла виноград под тёплой водой, а затем аккуратно раскладывала его в вазочке; то рассеянно заглядывала в холодильник, в сотый раз перебирая продукты. Услышав, как заскрипело деревянное крыльцо под чужими шагами, женщина вытерла руки о полотенце и подошла к входной двери, с тёплой улыбкой встретив умиротворённого Кёнсу. Приветливо кивнув подруге, он протянул ей небольшое ведёрко, в котором плескалась рыба, и осторожно поставил у стены удочку. — Ого, неплохой улов! — воскликнула Чжиын. — Что будем делать с рыбой? — Не знаю. Может, потушим с овощами? Я знаю один простой и вкусный рецепт, — пожал плечами До. Женщина одобрительно хмыкнула и окинула оценивающим взглядом старого друга. Отметила покрывшуюся тонкой корочкой загара кожу, удивительно быстро прилипшую к вечно бледному домоседу; ровно постриженные ногти с забившейся под них грязью, которые Кёнсу стыдливо прятал в сжатых кулаках. От него пахло тиной, рыбой, свежей травой. Уходящим летом, которое плавно катилось к своему последнему закату, но всё ещё отстаивало право на жизнь. — Ты сегодня не такая, как обычно, — внезапно заметил мужчина, давая понять, что не один он наблюдал. — В каком смысле? — удивилась Чжиын, покрепче перехватив ручку ведра. — Счастливая. Будто у тебя в груди лампочка светится, — Кёнсу улыбнулся своим мыслям и опустил голову. — Ладно, я в душ, а потом помогу тебе накрыть на стол! Осторожно коснувшись худого костлявого плеча, До начал неспешно подниматься на лестнице, и, скрывшись из виду, тихо с кем-то поздоровался. Обернувшись, Чжиын хмуро свела брови на переносице, пытаясь угадать, кто же спускался по ступеням, и не сдержала ослепительной улыбки при виде сонного Чунмёна, тут же растаявшей, когда за его спиной мелькнула зевающая Джихё. — Привет, Чжиын, — невозмутимо поздоровался Ким. — Не нальёшь мне чашечки кофе? Голова сейчас лопнет! — Да, конечно, — с готовностью кивнула женщина, строго покосившись на Джихё. — Ты тоже будешь? — Нет, спасибо, — отмахнулась подруга, поправив сползшую с плеча толстовку. Они втроём прошли на кухню. Чунмён тут же распахнул окно и закурил, с наслаждением выдыхая дым в залитый ярким солнечным светом двор. Джихё же, вытащив из холодильника коробку с апельсиновым соком, наполнила им стакан и села за стол, на который Чжиын с грохотом водрузила ведро с рыбой. — Ой, прости, на тебя не попало? — спохватилась она, когда несколько мутных капель приземлились аккурат на светло-серую толстовку. — Ничего страшного, — успокоила её подруга, покосившись на мужа. — Милый, ты же сказал, что бросил. — Родная, ну ты же знаешь, как сильно я люблю покурить с похмелья, — вновь затянувшись, убито парировал Чунмён. Чжиын, тем временем, наполнила небольшую чашечку ароматным кофе, и, водрузив её на блюдце, с нежной улыбкой протянула мужчине. — Может, добавить сахар?! — внезапно спохватилась она. — Не нужно, — отказался Чунмён, с наслаждением пригубив чёрный, будто дёготь, напиток. — Хочу сегодня прогуляться по лесу, — отставив пустой стакан, призналась Джихё. — Неизвестно, когда я в следующий раз выберусь на природу, да и лето почти закончилось. Хочется надышаться всем этим, налюбоваться, чтобы на всю зиму хватило. — Никогда не замечал, чтобы тебя тянуло на лоно природы, — хмыкнул супруг. — Нет, правда, здесь здорово. Я в начале не особо была рада этой поездке, но, оказавшись тут, изменила своё мнение. — Можем вместе погулять. — Можем, — всматриваясь в прищуренные глаза мужа, кивнула Джихё. — Я пойду на свежий воздух. Чжиын, если будет нужна моя помощь, то позови, хорошо? — Ага, — торопливо ответила подруга. Спрятав руки в карманах джинсов, женщина неспешно зашагала прочь, и Чжиын тут же покосилась на отвернувшегося к окну Чунмёна. Вцепилась тонкими пальцами в края раковины, чуть присела, будто готовилась к прыжку, и едва не взвыла, когда Джихё обернулась, рассеянно прижав палец к губам. — Слушай, а ты случайно не видела мою помаду? — неожиданно спросила она, всматриваясь в побледневшее лицо Чжиын. — Я вчера весь вечер с косметичкой ходила, почти из рук её не выпускала, а сегодня заглянула внутрь, а помады нет. — Может потеряла? — судорожно заправив за ухо прядь волос, предположила Чжиын. — Ты не смотрела во дворе? Вдруг в траве валяется! — Хм, — Джихё потёрла лоб, размышляя над словами подруги. — Может, и так. Спасибо за совет! Улыбнувшись напоследок, женщина вприпрыжку выскочила из дома, и лишь когда за ней хлопнула входная дверь, Чунмён выпустил из лёгких дым и резко обмяк. — Твою мать, мы чуть не попались! — рассерженно шикнул он. — Скажи мне честно, это ты её спёрла?! — И что? Ты же сам говорил, что тебя заводит, когда мы пользуемся одной и той же помадой, — скривилась Чжиын, тут же подскочив к мужчине и звонко чмокнув его в губы. — Я так по тебе скучала, драгоценный мой! Скривившись, Ким резко перехватил потянувшуюся к его волосам руку и нахмурился. — Ты сдурела? В доме полно людей, а ты решила в любовь поиграть?! Отпустив чужое запястье, Чунмён вдавил окурок в пепельницу и передёрнул плечами. Женщина, чутко угадав его настроение, больше не лезла с прикосновениями, но и не отходила, продолжая находиться на расстоянии вытянутой руки. — Мне вчера так хорошо с тобой было. Так приятно! — краснея, сбивчиво прошептала она. — После каждой встречи с тобой я всё сильнее понимаю, как же ничтожен мой муж. — И что же ты никак не разведёшься с ним? — иронично поинтересовался Чунмён, тут же натолкнувшись на обиженно потемневший взгляд. — Ладно, извини. Я сказал, не подумав. Но Чжиын упрямо отошла к столешнице, на которой ранее нарезала сэндвичи, и принялась с остервенением тереть её тряпкой, хотя та и без того блестела чистотой. Оставшийся у окна мужчина запустил пальцы в волосы, разворошил их и неуверенно шагнул следом. Прислушался к звукам, покосился в распахнутое окно, за которым не было видно ни души, и осторожно опустил ладони на напряжённые подрагивающие плечи. — Не обижайся, хорошо? Я понимаю, что у вас общие дети. Трудные дети. Да и вообще, непросто это всё, — виновато бубнил Чунмён. — Ну, хочешь, когда Джихё в лес уйдёт, мы с тобой тоже погуляем, м-м-м? Ким пощекотал стройные бока, и Чжиын, тут же оттаяв, шутливо ударила его по руке. — Ты же с ней собрался идти! — обернувшись, с досадой напомнила она. — Придумаю что-нибудь. Я всегда придумываю, — пообещал мужчина, и, набравшись смелости, коротко чмокнул тёплые губы.

***

Во время завтрака за столом царило молчание, прерываемое лишь звоном приборов и редкими протяжными вздохами Чондэ, развалившегося на стуле и так и не притронувшегося к еде. Чонин и Сонми хитро косились на Кима, но никак не комментировали его состояние, а сидевшая рядом с мужем Чжиын лишь раздражённо хмурилась, с остервенением пережёвывая хрустящий тост. — Что сегодня делать будем? Последний день остался, — допив кофе и откинувшись на спинку стула, вальяжно поинтересовался Чонин. — Может опять поплавать сходим? — Я не против, но только чуть позже, иначе я точно пойду камнем ко дну, — спрятав глаза за толстыми стёклами солнцезащитных очков, тоскливо признался Чондэ. — Такие не тонут, — едва слышно пробормотала Чжиын, но, судя по дёрнувшимся желвакам на скулах мужа, он прекрасно разобрал брошенную в сердцах фразу, хотя никак на неё не отреагировал. — Я хотела сходить в лес, — задумчиво рассматривая на солнце небольшую веточку винограда, вздохнула Джихё. — Хочу побыть наедине с природой. Подумать о всяком. — О чём, например? — протирая белоснежным платком стёкла очков, уточнил Чунмён. — О нас, — вернув виноград на тарелку, откровенно ответила женщина. — В суете будней редко выдаётся возможность остановиться и подумать о том, что действительно важно. Вечные дедлайны, командировки, бесконечные отчёты и проекты. И ты несёшься, как белка в колесе, преумножая ноли на банковском счёте, но даже не знаешь, на что именно хочешь потратить сбережения. Ведь у тебя есть всё. А то, чего нет, на деньги не купишь. — Мне бы твои заботы, — усмехнулась Чжиын, взволнованно потерев рукой шею. — Когда у тебя двое детей-инвалидов, то лишних денег не бывает по определению. — А что тебе мешает их заработать? — внезапно спросил Чонин, оторвавшись от своего смартфона. — Кто ты по образованию? Кем работаешь? Друзья настороженно переглянулись, удивлённые бестактностью вопроса, а Чжиын, не спеша отвечать, схватила салфетку и принялась тщательно вытирать абсолютно чистые руки. — А у неё нет образования, — лениво вытянув ноги под столом, ответил за супругу Чондэ. — Ну, не считая курсов, где её научили стричь и делать маникюр. Но мы же не можем работать по специальности, у нас же двое трудных деток, о которых нужно круглыми сутками заботиться, а деньги пусть зарабатывает мужчина. Да, сладкая? — Я тоже зарабатываю! Уже забыл, кто купил телевизор, который ты смотришь целыми сутками? — хмуро напомнила Чжиын, бросив на мужа полный ненависти взгляд. — Извини, что из меня не получилась бизнес-леди, а вышла хранительница семейного очага! — Что, блять? Какого ещё очага?! — рявкнул Чондэ, сдёрнув с носа очки. — Да, ты права, бизнес-леди из тебя не вышло, потому что ты бросила университет на третьем курсе. Тебе было скучно, неинтересно, непонятно. Вместо этого ты вышла за меня замуж и тут же забеременела. Родила Саран, оказавшуюся глухонемой, и, надо же, у тебя появилась уважительная причина вновь не работать, а заниматься ребёнком. Но тебе ведь этого было мало, и ты пилила меня днём и ночью. Давай попробуем ещё раз. Ну, давай попробуем! И? Что из этого вышло?! Два ребёнка-инвалида, ты — иждивенка, которая за всю жизнь проработала от силы год, зато крови выпила из меня неимоверно! Так что, смею тебя огорчить, но хранительница очага из тебя тоже так себе! — Но ты сам меня выбрал! Сам бегал за мной несколько лет, умоляя обратить на тебя внимание, хотя и знал, что я тебя никогда не любила. Ты изначально согласился на мою нелюбовь, а теперь этим попрекаешь?! Бросив на супруга горящий ненавистью взгляд, Чжиын торопливо вышла из-за стола и скрылась в доме. Остальные, стараясь не пересекаться взглядами, изо всех сил сохраняли невозмутимость. Будто бы ничего странного не произошло. Будто это нормально — кричать о наболевшем в присутствии других. Смело обнажать душу, оказавшуюся трепещущим, пульсирующим куском мяса. — Сегодня обещали грозу, я прогноз погоды проверяла, — невпопад заметила Сонми. — А так даже не скажешь, — перегнувшись через перила и взглянув в чистое голубое небо, с грустью вздохнула Джихё.

***

К озеру отправились неполным составом — Чжиын осталась дома, сославшись на головную боль, а Джихё, не взирая на яростные протесты Чунмёна, всё же отправилась в гордом одиночестве гулять в лес. Клятвенно пообещав взять с собой телефон и звонить в случае чего, а также пользоваться встроенным навигатором, женщина махнула рукой на прощание и вскоре скрылась за деревьями. — Ой, Чунмён, дай ты ей подышать уже, — уложив тёплую ладонь на широкое плечо друга, покачала головой Сонми. — Ну, хочет баба в одиночестве побыть, ну пусть погуляет, проветрится. Ты же не думаешь, что её там в кустах любовник поджидает? Ли расхохоталась, ударив его по спине, и медленно направилась к озеру вслед за остальными, пока Чунмён провожал её подозрительным взглядом. Всё ещё сомневаясь, он поднял глаза на окна второго этажа, безошибочно отыскав комнату Чондэ и Чжиын, и поморщился. — К чёрту, — шепнул он, прежде чем развернулся в сторону озера, откуда уже доносились визги и плеск воды. — Эй, Чунмён! — крикнул стоящий по пояс в воде Чонин, когда Ким прошёл сквозь густые заросли и спустился по тропке к берегу. — Давай наперегонки до того берега? — На пару? — стягивая футболку, уточнил мужчина. — Я — пас, — скривился Кёнсу, явно не желающий иметь никаких дел с любовником бывшей жены. Сама Сонми, успевшая раздеться до купальника и собравшая волосы в небрежный пучок, сидела на расстеленном на траве пледе и равнодушно намазывалась солнцезащитным кремом, не обращая внимания на развлечения мужчин. Чондэ лежал рядом, сложив руки на груди, и, казалось, даже не дышал. — Давай, — согласился Чунмён. Стянув тонкие брюки и оставшись в одних плавках, Ким как следует разогнался и прыгнул в воду, подняв фонтан брызг. Оказавшаяся более холодной, чем мужчина ожидал, она вызвала мурашки по всему телу и неконтролируемое желание выбраться обратно на сушу, но Чонин цепко следил за каждой эмоцией на его лице и явно успел придумать ядовитую шуточку на этот счёт. — Я надеру тебе зад, — уверенно встав ногами на песчаное дно, пригрозил Чунмён. — Сначала догони, дядя, — усмехнулся парень, и, прицельно швырнув ему в глаза пригоршню воды, резво оттолкнулся и поплыл вперёд. — Это нечестно! — в попытке проморгаться, рявкнул Ким, бросившись за ним вдогонку. — Мальчишки, — лениво вытянувшись на пледе, улыбнулась Сонми. Кёнсу бросил на неё внимательный взгляд, пожевал губу и тоже нырнул с пирса в воду, но далеко отплывать не стал — перевернулся на спину, медленно буксируя вдоль берега. Сонми, опустив на нос очки, прикрыла ресницы и расслабленно выдохнула, вслушиваясь в плеск воды, далёкие крики мужчин и шелест листвы над головой. На её губах блуждала загадочная улыбка, а складка на лбу впервые за долгое время расправилась, возвращая ему искусственную гладкость. — Хорошо здесь, — шепнула она, чуть повернув голову в сторону Чондэ, но так и не открыв глаза. — Я теперь понимаю, почему Джихё отправилась гулять в одиночку. Может тоже прогуляюсь после обеда, пока гроза не началась. Не дождавшись ответа, Ли разлепила ресницы и тут же резко села — Чондэ рядом не было, хотя ещё минуту назад он сопел в метре от неё, и даже плед продолжал хранить очертания его тела. Покрутив головой, но так и не увидев друга, она встала в полный рост и всмотрелась вдаль — Чонин и Чунмён почти доплыли до противоположного берега, двигаясь с одинаковой скоростью. А вот Кёнсу, заметивший её метания, перевернулся и изумлённо дёрнул подбородком, безмолвно требуя объяснений. — Где Чондэ? — крикнула Сонми. — Он только что лежал рядом со мной, а сейчас исчез. — Может в дом ушёл? — выбираясь из воды, предположил Кёнсу. — Решил продолжить разборки с Чжиын? — Ли фыркнула, вновь опустившись на плед. — Надеюсь, что нет, — До наклонился за джинсами и стал с усилием натягивать их на мокрые ноги. — Пойду проверю, как он там. — Неужели ты всё такой же идеальный друг, как и двадцать лет назад? До Кёнсу спешит на помощь! — шутливо пропела Сонми, вздёрнув крепко сжатый кулак. — Дурак ты. Тебя всю жизнь используют как жилетку для слёз или подушку безопасности, защищающую от жизненных неурядиц. Знают, что ты не откажешь — притащишься, успокоишь, крепкое плечо подставишь. Зато когда тебе что-то будет нужно, на тебя вновь все забьют! — Не все! — запутавшись в рукавах рубашки, раздражённо прошипел Кёнсу. — Чунмён и Джихё очень сильно поддержали меня после нашего развода! Лишь благодаря их помощи я перестал пить и страдать по тебе! — Ну, не хочу тебя разочаровывать, но… — Сонми протянула руку к сумочке и аккуратно выудила из неё телефон. — Переписку показать или на слово поверишь? — Какую переписку? — настороженно уточнил До. — Видишь ли, мы оба остаёмся друзьями славной четы Ким. И даже наш развод не смог нас рассорить. И всё, что я тебе сейчас скажу, я говорю лишь из уважения и благодарности — за то, что воспитываешь нашу дочь; за то, что любил меня и поддерживал; за то, что верил, когда другие лишь смеялись, — Сонми разблокировала экран, что-то листая и едва заметно хмурясь, не замечая, как покачнулся Кёнсу, судорожно спрятавший руки за спиной. — Ты в курсе, что Джихё знала о моих изменах? А их было много. Я скидывала ей фотки своих любовников и мы их обсуждали, сравнивали, смеялись над твоей недалёкостью. Милый, ну, переубеди меня. Скажи, что твоя любимая и драгоценная Джихё хоть раз заикнулась о наших переписках и поделилась подробностями моих интрижек, которые я проворачивала за твоей спиной не один год? Да она сейчас так с тобой носится лишь потому, что испытывает вину! До молчал, слепо уставившись на стену леса за спиной бывшей, и лишь крепче сжимал кулаки, словно если бы он хоть немного расслабил руки, то случилось бы нечто непоправимое. — Я не вру. Я могу тебе показать. Смотри, — женщина доверительно протянула ему телефон, и Кёнсу лишь мазнул расфокусированным взглядом по знакомому имени и фотографии спящего полуголого мужика. — А Чунмён, спросишь ты? А Чунмён не лучше. У меня тоже есть переписка — я всегда её сохраняю! Так уж вышло, что после каждой вылазки к тебе домой, когда сердобольная чета Ким вытаскивала тебя из очередного запоя, успокаивала и вытирала твои хмельные слёзки, Чунмён писал мне. Зачем ты его бросила? Как он достал меня своим нытьём! Не мужик, а тряпка! Я бы давно разорвал с ним все контакты, но мы же друзья. Вот лишь часть того, чем твой лучший друг со мной тайком поделился. Возьми, почитай! — Хватит! — зажмурившись, прошептал Кёнсу. — Открой глаза. Пойми, что люди неидеальны! — сердито процедила Сонми. — Твоя проблема в том, что ты всегда пытаешься найти что-то хорошее и в упор не замечаешь плохое. А оно всегда на поверхности, даже копать не нужно! — Что ты пытаешься мне доказать? — не выдержав, оскалился мужчина. — Ты и так причинила мне много боли. Зачем ещё больше?! — За тем, что ты мой бывший муж и отец моего единственного ребёнка. За тем, что я тебя знаю лучше, чем все они, вместе взятые. Да, мы развелись, и наше расставание нельзя назвать образцовым, но у нас с тобой было хорошее, и его было немало! Просто так вышло, что мы не подошли друг другу. Никогда не подходили. Так случается, Кёнсу, но жизнь продолжается и не стоит на месте. Ты всё ещё молод и можешь начать всё с нуля. Найти лучшую женщину, написать свою лучшую книгу. Я не желаю тебе зла и я никогда не ненавидела тебя. И пусть мы теперь двигаемся разными дорогами, они всё равно идут параллельно друг другу. Смартфон в руке завибрировал и Сонми раздражённо закатила глаза. — Чёрт, извини, это мой менеджер. Мне нужно ответить. Кёнсу заторможенно кивнул, и, развернувшись на пятках, побрёл в сторону дома, игнорируя крики плывущих обратно к пирсу мужчин. — Да, Кибом, — устало потирая виски, выдохнула в трубку Сонми. — Что случилось?.. Прости, плохо слышно. Так что там с концертом?.. В смысле, половина билетов не продалась?! Ли закусила губу, мрачно рассматривая поднявшегося на пирс Чонина, влажное и мускулистое тело которого переливалось в лучах солнца. Он лениво встряхнул мокрыми волосами, пропустил сквозь них пальцы, придавая им ещё больше беспорядка, пока Кибом что-то сбивчиво и виновато лепетал в трубке. — Значит продай остальные билеты подставным лицам — зал должен быть под завязку, — приказала Сонми, стиснув в ладони хрупкий корпус. — Мне плевать, сколько это будет стоить! Это грандиозный сольный концерт Ли Сонми, о котором должны трубить все издания, ты меня понял?.. Что значит, нужно вовремя уходить? Ты бредишь, Кибом! Я никуда не уйду!.. Да засунь свои советы себе в задницу! Отшвырнув от себя смартфон, женщина судорожно стиснула в кулаках плед и крепко зажмурилась, а Чонин продолжил беззаботно трепаться со всё-таки проигравшим ему Чунмёном, так и не взглянув ни разу в её сторону.

***

Чжиын с задумчивым видом сидела перед зеркалом, медленно расчёсывая волосы и прислушиваясь к вязкой тишине дома. Из отражения на неё смотрели заплаканные воспалённые глаза, а искусанные губы — отголоски недавней истерики — всё ещё дрожали. На краю стола возвышалась полупустая кружка с едва тёплым травяным чаем и прозрачный пузырёк с успокоительным, который она носила с собой повсюду. Две таблетки, полчаса тишины — и трезвость ума неизменно возвращалась. Услышав хлопок входной двери, женщина с облегчением вскочила и одёрнула платье. Потянулась было за помадой, но передумала и захлопнула ящик. Улыбнулась, поправила локоны и подняла нежный взгляд на ворвавшегося в комнату мужа, тут же меняясь в лице. — Чондэ? — разочарованно протянула она. — А ты кого-то другого ждала? — прошипел супруг, и, подойдя ближе, наотмашь ударил её по лицу. Чжиын, не готовая к удару, схватилась за щёку и неловко отшатнулась, почти упав, но в последний момент схватившись за спинку кресла. — Ты чего удумала, а? При всех опозорить меня решила?! — отвесив очередную оплеуху, рявкнул Чондэ. — И не рыдай мне тут! Взвизгнув, женщина отлетела на кровать от нового удара и свернулась в тугой кокон, прижав колени к лицу, закрывая руками голову и затихая. Супруг же, не замечая её страха, продолжил нервно расхаживать по комнате и сжимать побелевшие от напряжения кулаки. — Я пять минут назад с матерью разговаривал, и она сказала мне, что ты даже не позвонила детям! Саран тебя сообщениями завалила, Кёнхо всё утро названивал, а ты им до сих пор не ответила! Они рыдают, думая, что ты их бросила, и моя мама не может с ними справиться! С каких пор ты стала игнорировать сына и дочь? — У меня аккумулятор разрядился, — всхлипнула Чжиын, и тут же истошно закричала, когда Чондэ схватил её за волосы и приподнял над матрасом. — Сука, ты кому лжёшь? Ты же со своим грёбаным телефоном ни на минуту не расстаёшься! — обжигая тяжёлым горячим дыханием, процедил Ким в искривлённое женское лицо. — Чондэ, пожалуйста, отпусти меня! — захлебнулась слезами супруга, пытаясь расцепить крепко сжатые пальцы на своей макушке. — Ты делаешь мне больно. — Мне тоже больно! Мне каждый день с тобой больно! Вот только твои синяки сойдут уже через пару дней, а с моими рубцами ты ничего не сделаешь! — Чондэ ударил себя по груди и брезгливо отшвырнул воющую жену. — Клянусь, однажды я убью тебя. Вот просто пристрелю и ни разу об этом не пожалею! Он отступил от кровати, схватившись за голову, с бессильной злобой глядя на худую Чжиын, лежащую сломанной куклой поперёк матраса, и, зарычав, схватил деревянный стул, с грохотом разбив его о стену. Жена вновь дико закричала, лихорадочно молотя ногами и грозя свалиться на пол, а Чондэ вылетел из комнаты, тут же натолкнувшись на Кёнсу, стоящего прямо за дверью. — Чего тебе? — растерянно рявкнул он, тут же закрыв собой резко замолчавшую Чжиын, судорожно пытающуюся привести себя в порядок. — Повздорили мы, с кем не бывает. Чего встал-то? — Ничего, просто шум услышал и решил проверить, — невозмутимо ответил Кёнсу, глянув из-за плеча Кима на поспешно вытирающую слёзы женщину. — Если всё нормально, то я пойду? — Иди, — прикрыв дверь, согласно кивнул Чондэ. Помедлив, До выдавил слабую улыбку и зашагал прямиком к лестнице, ведущей в мансарду, и ощущая промеж лопаток пылающий праведным гневом взгляд. Оказавшись в ставшей до боли родной комнате, залитой мягким солнечным светом, мужчина внимательно осмотрелся и подошёл к окну. Двор оставался пуст, если не считать мангала и аккуратно припаркованных автомобилей. Над примятой травой кружились яркие бабочки, а синеву небес разрезали тревожно кричащие птицы, предвестники грядущей бури. Но пока всё было хорошо — спокойно, умиротворённо и неспешно. Жизнь текла своим чередом. Уменьшала, крупицу за крупицей, песок в часах каждого. Вдали, проглядывая сквозь густую листву деревьев, мерцало и искрилось озеро. Ветер доносил чужой смех, швырял им в лицо — на, слушай, наслаждайся. Где-то там, этажом ниже, грохотали шаги Чондэ и всё ещё тонко всхлипывала Чжиын, а пальцы дрожали — мелким, болезненным тремором, унять который никак не удавалось. Кёнсу прижался лбом к холодному стеклу, остужая гудящую голову, и, резко развернувшись, сел за стол. Поднял крышку ноутбука, открыл текстовый редактор и хрустнул пальцами, привычно их разминая. Занёс руки над клавиатурой, нахмурился, беззвучно шевеля губами, ударил по клавишам пару раз, будто пробуя их на вкус, а затем несмело улыбнулся и опустил ресницы.

***

Едва не заблудившись, но всё же отыскав верное направление в оказавшемся неожиданно густом лесу, Джихё вышла из чащобы спустя часа два — уставшая, грязная, но чертовски умиротворённая. Остановившись посреди грунтовой дороги, которая пятничным вечером привела их к особняку, она задрала лицо к небу и подняла руку, будто хотела коснуться неспешно плывущих ватных облаков, сжать одно из них в ладони и положить к себе в карман — на память. Женщина улыбнулась, скосила взгляд на букет бледных полевых цветков, который нарвала по дороге, и осторожно втянула носом нежный, с едва заметной горчинкой аромат. Коснулась подушечками пальцев тонких лепестков, собирая с них пыльцу, и опустила руку, медленно зашагав к дому, крыша которого уже виднелась сквозь деревья. Стоптанные ноги немного ныли, а в кроссовки попали мелкие камушки, но совершать привал и вытряхивать их совсем не хотелось. Джихё морщилась, но всё равно делала шаг за шагом, приближая себя к конечной цели своей прогулки. Она ещё издали увидела Сонми, в одиночестве сидевшую на веранде. Спрятавшая взгляд за стёклами тёмных очков, Ли смотрела в противоположную подруге сторону и курила. — Ты чего тут одна сидишь? — поднявшись по ступеням крыльца, тихо спросила Джихё. — Нагулялась? — стряхнув пепел в пустую чашку, пленительно улыбнулась Сонми. Так, словно стояла на красной ковровой дорожке, а не общалась с подругой детства. — Ну, да, — Ким присела напротив, продолжая сжимать в кулаке букет. — Как поплавали? — Отлично, — затянувшись, отрапортовала Ли. Не зная, что ещё сказать, Джихё молча кивнула и осмотрелась, больше никого не увидев — то ли друзья спрятались от жары в доме, то ли продолжали коротать время на озере. — Как ты считаешь, — царапая длинным ногтем испачканный в помаде фильтр, заговорила Сонми, — если я вдруг позвоню Юне, она согласится со мной встретиться? — Думаю, да. Ты же её мама, хоть и не самая идеальная, — пожала плечами Ким. — А с чего вдруг такие мысли? — Ну, — Ли очертила сигаретой в воздухе неровный круг и вновь затянулась, — годы идут, мы не становимся моложе, и, наверное, ты права — нужно иногда останавливаться и думать о том, куда мы так спешим и зачем. Конечно, моя певческая карьера продолжает оставаться на пике, и моё имя гремит у всех на устах, но ведь однажды это может измениться. Будет глупо, если став семидесятилетней старушкой, я вдруг пойму, что зря забила в своё время на дочь и не исправила ничего, пока ещё можно было. — Ты имеешь в виду, что если помиришься сейчас с Юной, то в старости она принесёт тебе стакан воды и таблетку от мигрени? — фыркнула Джихё, неодобрительно качая головой. — Может и так, — запальчиво ответила Сонми. — А может я просто хочу, чтобы в моей жизни появилось что-то ещё помимо карьеры. Глупо жить одной только музыкой, которая может стихнуть в любой момент. Непонимающе нахмурившись, Джихё кивнула, и, выждав минуту, бесшумно выбралась из-за стола и побрела прочь. Ли не окликнула её, продолжив смотреть в одну точку, видимо, даже не заметив ухода подруги. В доме было прохладно и тихо, и женщина, чтобы не нарушить установившийся в помещении покой, поднималась по лестнице на носочках, всякий раз затихая, когда ступенька скрипела под её ногой. Остановившись на площадке второго этажа, она задумчиво покосилась на дверь их с Чунмёном комнаты, но в итоге передумала и продолжила подниматься наверх — прямиком к мансарде, которую занял Кёнсу. Замерев за дверью, она прислушалась, пытаясь по звукам определить, находился До внутри или пропадал где-то ещё, и нерешительно постучала. — Войдите! — тут же бодро раздалось из комнаты. Обрадованно улыбнувшись, Джихё толкнула плечом дверь и заглянула внутрь — мужчина сидел за ноутбуком и его глаза искрились неподдельным счастьем. Хитро прищурившись, женщина обогнула стол и встала за спиной друга, успев увидеть огромный кусок текста, тут же предусмотрительно свёрнутый. — Извини, не хочу, чтобы кто-то его видел до публикации. Если та, конечно, состоится, — неловко заключил Кёнсу, повернувшись лицом к подруге. — Так что, получается? — с надеждой спросила она, присев на краю кровати. — Свежий воздух и единение с природой помогли тебе найти нужные слова и сложить их в правильные фразы? — Именно. Ну, и, безусловно, мои драгоценные друзья оказали мне бесценную поддержку, — До приподнял в улыбке уголок губ и усмехнулся. — Хорошо выглядишь. Прогулка пошла тебе на пользу? — Да, — с облегчением призналась Джихё. — Знаешь, я брела по лесу и всё думала, думала. О нашем ночном разговоре, о Чунмёне и казавшемся неизбежным разводе. Если честно, мне с ним очень сложно временами, но я правда его люблю. Всегда любила. Может поэтому я верю ему даже тогда, когда верить не имеет смысла? У меня в голове будто бы стоит фильтр, который впитывает всё то токсичное и болезненное, что может ранить меня, и я начинаю слышать лишь то, что хочу услышать. И я, правда, не знаю, то ли это сладкий самообман, то ли Чунмён прав, и я просто свихнулась на почве ревности. Но я попробую дать нам ещё один шанс. Последний. Ты прав — развестись мы всегда успеем, но прежде, чем я обращусь к адвокату, я хочу быть уверена, что сделала всё, чтобы сохранить наш брак. Джихё хотела сказать что-то ещё, но коротко выдохнула и махнула рукой, продолжая перебирать в пальцах хрупкие стебельки, пропитавшие кожу едким соком, который будет непросто отмыть даже с мылом. Когда Кёнсу слабо пошевелился и подался навстречу, женщина изумлённо взмахнула ресницами и склонила на бок голову. Она молчала, вот только на дне карих глаз заискрилось что-то очень похожее на страх. — Джихё, я хочу сказать тебе нечто важное, — тихо произнёс До, потирая подбородок. — Я не хотел вмешиваться и лезть не в своё дело, но мы же друзья, а друзья всегда должны быть откровенны друг с другом! Ведь так? — Что ты имеешь в виду? — настороженно уточнила Ким. Кёнсу растёр ладонями лицо, краем глаза заметив, как женщина стиснула в ладони несчастные цветки, которые непременно захныкали бы от боли, если могли говорить. — В общем, вчера я видел кое-что, — мужчина сделал паузу, цепко отслеживая, как сменялись эмоции на стремительно бледнеющем лице. — Чунмён… он… — Что? — хрипло спросила Джихё, в упор глядя на друга. — Он ушёл вслед за Чжиын в лес. Женщина не проронила более ни слова, лишь тревожно хмурилась, пока Кёнсу смотрел на светлое солнечное пятно на покрывале, беззвучно отсчитывая секунды — песчинку за песчинкой. На исходе пятидесятой Джихё поднялась и тихо вышла, и До не сделал попыток, чтобы её остановить. Не до конца запертая дверь скрипнула, поддавшись порыву сквозняка, вихрем пролетевшему по комнате, а на полу остались лежать мёртвые полевые цветы, безжалостно переломанные человеческой рукой.