Я выбираю вино

      Англию разрывали противоречия. Восстания крестьян, хоть и подавленные, оставляли нехороший осадок, недовольство людей внутренней и внешней политикой Карла II подготавливало почву для настоящей революции. Произвол короны и церкви, непомерные налоги и почти неограниченные права духовенства, абсолютная власть короля – всё это медленно, но верно подталкивало страну к пропасти.       Осенний Лондон был ещё более хмурым, чем обычно. Санса усмехнулась, поправляя перчатки. С наступлением холодов голод ощущался чаще и сильнее обычного. Вот и сегодня она вышла поохотиться уже второй раз за неделю, выбрав для этого пурпурное платье, отделанное чёрным кружевом. Пуритане при виде такого наряда кривились, как чёрт от благовоний, но ей было всё равно, ведь для охоты он подходил идеально. Девушка неторопливо прогуливалась по вечерним улицам, теребя в руках веер и ожидая удачного момента.       Представился он довольно скоро. Санса издалека приметила франта, который крутил на пальце цепочку часов и подмигивал проходящим мимо девушкам – такой уж точно не упустил бы возможность приятно провести время в компании какой-нибудь красотки. Вампирше даже усилия прикладывать не пришлось: когда она проходила мимо, парень (судя по костюму – сынок какого-то дворянина) вскинул брови и шагнул ей наперерез. Санса остановилась, с деланным удивлением приподнимая брови.       — Прошу прощения, если напугал, мисс, — тут же поспешил загладить неловкость будущий ужин. — Мне показалось, я видел Вас, на приёме у лорда Торндайка на прошлой неделе. Тогда мне не повезло быть представленным Вам.       — Досадно, но сейчас ведь можно это исправить, верно? — чуть улыбнулась девушка, слегка наклонив голову, но не отводя глаза.       Она знала, как действует на большинство мужчин такой её взгляд, знала, что у неё весьма приятный тембр голоса и при небольшом усилии он может быть буквально завораживающим. Вампиры были куда чувствительнее людей, быстрее и сильнее, так что это было просто игрой кошки с мышью, но пока Сансу всё это забавляло, и она всякий раз про себя готова была рассмеяться над наивностью этих юношей. Они, кажется, и правда верили, будто настолько привлекательны, что девушка так легко может согласиться на любое их предложение.       — Меня зовут Сара Уоллис, — вампирша улыбнулась чуть шире, всё ещё глядя в глаза парня, которому не суждено было понять, что он подписал себе приговор.       Бедняга только заулыбался в ответ, целуя протянутую для этого ручку.       — Дэниэл Фишер, к Вашим услугам, мисс. Может быть, Вы не откажетесь прогуляться со мной, или поужинать?       — Полагаю, мы можем совместить оба эти мероприятия, — легко рассмеялась "Сара". — Я не так давно приехала в Лондон, может быть, Вы как раз и покажете мне город?       Молодой Фишер с энтузиазмом взялся выгуливать новую знакомую по городу, но Санса не была настроена на долгую прелюдию перед ужином. Завести парня в одну из темноватых подворотен оказалось не так и сложно: пара томных многообещающих взглядов, трепещущие ресницы, прижаться чуть ближе, держа его под руку – и вот, пожалуйста, даже никаким приворотным зельем поить не нужно. Очевидно, он рассчитывал на поцелуй, который должен был плавно перейти в нечто более интересное в комнатке ближайшего постоялого двора. И, очевидно, он не думал, что через секунду после легкого касания губ в его шею под челюстью вопьются острые клыки той, что так умело прикидывалась всего лишь невинной девушкой.       Санса облизнулась, на мгновение отрываясь от ещё теплой шеи Фишера, который уже лишился чувств от потери крови. Он не успел даже попытаться вырваться – вампирша, ловко прижавшая к стене его руки, оказалась банально сильнее. Она довольно улыбнулась, собираясь уже закончить трапезу, когда ужин неожиданно прервали.       — Приятного аппетита, мисс Санса.       Девушка нехорошо прищурилась, отпустила тут же сползшего по стене на землю Дэниэла.       — Мистер Бейлиш. Вам не кажется, что Вы невовремя?       Она обернулась и поморщилась, поймав его слегка насмешливый взгляд. Бейлиш, как всегда, был одет по последней моде, но не аляписто, а с присущим ему вкусом. Он улыбнулся, изобразив приветственный полупоклон.       — Прошу прощения, если и правда помешал. И, с Вашего разрешения – лорд Бейлиш.       — Когда я говорила, что хотела бы встретиться с Вами снова, то не имела ввиду, что буду рада Вас видеть в любое время, — фыркнула Санса. — Или Вы думаете, Ваше обаяние компенсирует всё?       — Чаще всего так и происходит, — прищурился Петир.       Девушка лишь дернула плечами, присев рядом со своей жертвой, и ловким движением свернула ещё живому парню шею. Бейлиш хмыкнул, оценив то, насколько отработанным было это движение.       — Расточительство.       — Предпочитаю не оставлять живых свидетелей, — парировала она. — А аппетит у меня уже пропал.       — Жаль, у меня как раз припасены две пинты неплохой крови, девица лет двадцати, — протянул Бейлиш. — Я думал, что этим смогу извиниться за Ваш испорченный ужин.       — Предпочитаю ещё теплую, — усмехнулась Санса, но, кажется, всерьёз гневаться уже не собиралась. — А извиниться… Думаю, Вы вполне сможете это сделать хорошим вином.       ***       — Как Вы меня нашли?       Этот вопрос Санса задала примерно после третьего бокала. Как оказалось, у Бейлиша в Лондоне была неплохая квартира, он занимал весь второй этаж симпатичного домика с окнами, из которых была видна Темза. Жил вампир небедно, но это жилье явно было не постоянным, скорее уж очередная временная мера, лет на десять.       — Я не искал, — повел плечами Петир, покачивая вино в бокале. — Просто хотел на ближайшее время перебраться в Дублин, но узнал о назревающей революции и решил задержаться в Лондоне. Здесь будет любопытно.       — Любопытно посмотреть, как королю отрубят голову? — усмехнулась Санса, вольготно устроившаяся я кресле напротив. — О да, в высшей степени. А почему Дублин? Насколько мне известно, там не происходит ничего интересного.       — Да, не происходит, — не стал спорить Бейлиш. — Но иногда я всё же возвращаюсь туда – это мой родной город, мне просто интересно смотреть на то, как он меняется с течением времени.       Вампир как-то немного мечтательно улыбнулся, глядя на огоньки свечей в канделябре, что стоял на столе. Санса с тщательно скрываемым любопытством наблюдала за ним. Она считала его хитрым, расчётливым, в меру циничным, а потому было немного неожиданно слышать от него подобные вещи. Девушка даже не успела отвести взгляд, когда он вдруг поднял на неё глаза.       — А откуда Вы родом, мисс Санса? Мы впервые встретились во Флоренции, но Вы не похожи на итальянку, если быть откровенным.       — Да, я не из Италии, — чуть улыбнулась она. — Моя мать была родом из города Рёссель, в Восточной Пруссии. Хотела выйти замуж за какого-то местного юношу, но родители настояли на её браке с моим отцом, он был довольно богатым торговцем, из Севильи. Я родилась там, но после того, что произошло во Флоренции, туда больше не возвращалась.       Её голос стал тише, она держалась за бокал, как утопающий за соломинку, и Бейлиш понял – вот оно, её уязвимое место. Казалось, Санса полностью приняла свою новую сущность и жизнь, её не смущали убийства, кровь и проходящие мимо столетия. Эта девушка умело вписывалась в то время, в котором оказалась, и довольно хладнокровно относилась к тому, что теперь для собственного выживания ей нужно лишать жизни людей. Но видимо было и то, что ей оказалось тяжело принять – потеря семьи. Петир неслышно вздохнул, протянул руку, осторожно накрыв её ладонь своей.       — Верю, это может быть тяжело. В конце концов, если Вас не тянет туда, никто не заставляет возвращаться, Вы вольны выбирать сами, куда отправиться. Иногда мы сами цепляемся за память, но порой воспоминания причиняют боль. Как ни крути, это место будет особенным для Вас. Не важно, вернётесь Вы туда когда-нибудь или нет.       — Не в городе дело, — тихо отозвалась Санса, не пытаясь вырвать у него руку. — Я просто не хочу возвращаться туда одна. Когда отец взял меня с собой во Флоренцию, мы ведь должны были вернуться вместе.       Она не плакала. Может быть, просто держала себя в руках при Бейлише, а может не позволял тот внутренний стержень, который давал ей силы быть независимой и язвительной, словно ей и не нужен никто больше. Санса просто сидела, разрешая Петиру держать себя за руку, и смотрела куда-то в сторону, видимо, больше не собираясь делиться своими мыслями. Мужчина осторожно качнул головой.       — Мало кто собирается становиться вампиром. Те, кто идут на это осознанно, чаще всего просто в безвыходном положении и потому готовы на всё. Остальные – жертвы обстоятельств или вампиров-гуманистов, которые сознательно не убивают свой обед. Хотя, на мой взгляд, это садизм в чистом виде, если учесть, что немало обращенных сходят с ума в первые же недели. Их, правда, вскоре ловят и убивают Охотники, но это тоже гуманным не назовешь, — он криво усмехнулся. — В сухом остатке все мы, так или иначе, несчастны. Да, это слабое утешение, но я говорю это к тому, что могу понять Ваши чувства, Санса. Хотя бы отчасти. Те, кто говорят, что бессмертие окупает всё и не стоит страдать по поводу того, что осталось в прошлой, человеческой жизни, ошибаются. Вы имеете полное право на сожаления, на боль, ничего глупого или постыдного в этом нет. Мы все когда-то были людьми, так что человеческие чувства нам не чужды.       Санса подняла на него глаза. Она, за эти полторы сотни лет привыкшая быть самостоятельной, сильной и одинокой, сейчас была растеряна и даже не имела сил это скрыть. Бейлиш понимал, что будь на её месте кто угодно другой, этот момент он бы спрятал в тот уголок памяти, где бережно хранил все уязвимые точки и слабости тех, кого знал, чтобы впредь иметь возможность ударить точно и быстро. Но с ней привычные схемы рушились, как карточный домик. Ему не хотелось становиться её врагом, даже осознавая, что при желании она могла бы стать опасной для него.       Петир не был уверен в том, кто из них первым потянулся за поцелуем. Он снова осознал действительность только тогда, когда оказался в одних штанах и расстегнутой рубашке, а его собственные руки уже воевали с пуговками на спине платья Сансы. Её прическа рассыпалась и Бейлиш, наконец, сделал то, чего в глубине души хотел уже давно – запустил пальцы в тяжёлые медные локоны, которые оказались гладкими и едва ощутимо пахнущими чем-то цветочно-сладковатым. Санса была ядом, медленно проникающим сквозь кожу до самого сердца, но этот яд был слишком сладким, чтобы от него оторваться хотя бы на мгновение.       Разумеется, у неё уже были мужчины – и люди, и вампиры. Но сейчас всё ощущалось как-то иначе, время стало медленным и тягучим, как мёд, каждое прикосновение словно отпечатывалось на коже. Санса чуть улыбнулась, прикрывая глаза. Пожалуй, с такими извинениями она могла бы позволить лорду Бейлишу мешать её ужинам регулярно. Девушка повела плечами, помогая избавить себя от платья, но вдруг остановилась, глядя на Петира.       Через всю грудь мужчины тянулся старый неровный шрам, от ключицы до самого живота. Видимо, полоснули наотмашь, но не кончиком, а хорошенько – лезвие явно глубоко рассекло плоть, чудо, что не перерубило рёбра. Санса слегка нахмурилась, проследив шрам кончиками пальцев. Бейлиш как-то нечитаемо прищурился, похоже, не рад был вспоминать эту главу своей биографии.       — Охотники? — тихо и почти утвердительно произнесла Санса.       Лорд поморщился, качнул головой.       — Нет. Это было раньше. Можно считать, что я заплатил за собственную глупость.       Санса едва заметно кивнула, целуя его снова. Она понимала, что иногда лучше обойтись без расспросов, и сейчас был именно такой момент. Возможно, когда-нибудь после у них будет время и для этого разговора.       Платье с шорохом упало на пол, туда же отправилась его рубашка и тонкая нижняя сорочка девушки. Теперь она сидела на его коленях обнаженная, только плечи были укрыты плащом рыжих волос, на которых плясали блики от пламени свечей. Это было похоже на сон, видение, и если бы не шёлк её кожи под пальцами, Бейлиш бы непременно решил, что происходящее ему снится. Словно желая убедиться в её реальности, он медленно коснулся плеча Сансы, отводя в сторону медный локон, потом скользнул кончиками пальцев по светлой коже ниже, очерчивая слегка выступающие тонкие ключицы, аккуратную грудь, плавный изгиб талии. Её можно было бы назвать ангелом, настолько она была прекрасна, если бы не пламя, пляшущее в невыносимо-голубых глазах.       Шорох шнуровки на штанах показался слишком громким, и только после того, как Санса распустила крайнюю петельку, Петир осознал, насколько тесными казались они в последние несколько минут. Девушка усмехнулась, оседлав его бедра и прижимаясь теснее, с её губ сорвался протяжный вздох, тут же растворившийся в новом поцелуе.       ***       Петир открыл глаза и по пробивавшимся сквозь шторы лучикам понял, что уже даже не утро, а скорее день. Он в упор не помнил, как они добрались до кровати, но сейчас определенно находился именно там. Свою спальню он вряд ли бы с чем-то спутал. Лорд усмехнулся, вспоминая прошедшую ночь и щурясь, как кот, урвавший из кринки сливки. Он знал немало женщин, но Санса… Нет, это знакомство определенно хотелось продлить не на одну ночь, она не была глупой куклой и познакомиться со всеми гранями этого любопытного маленького бриллианта было перспективой заманчивой.       Вот только в следующую секунду Бейлиш сел на постели, нахмурившись. Чутьё не подвело – в комнате он был совершенно один. О том, что здесь был кто-то ещё, напоминала только разворошенная постель и изящная чёрная перчатка, которая обнаружилась на соседней подушке. От ткани пахло так же, как от хозяйки перчатки, какими-то сладковатыми цветами. Лорд тихо рассмеялся, покачав головой.       — Пташка упорхнула. Что ж, если хочешь, поиграем.       Он всегда был игроком и приехал сюда по старой привычке, понаблюдать за чужой игрой. Но кажется, в этой партии голову потерять суждено было не только королю. Разве что для Бейлиша это поражение обещало быть куда более приятным.