Моя непревзойдённая сестра

      Все плохие предчувствия юной Малфой испарились, как только носки её начищенных до зеркального блеска кожаных туфель коснулись ступеней крыльца, а огромные дубовые двери распахнулись, пропуская её и остальных студентов в просторный, вымощенный каменными плитами вестибюль. Заключение отца в Азкабан и публичное признание его Пожирателем Смерти, сделали из девушки не изгоя, а, скорее, превратили её в ещё более устрашающую и внушающую ужас особу в глазах учеников. Теперь, стоило ей только взглянуть на кого-то, как несчастному сразу хотелось забиться в самый дальний и тёмный угол. И она насыщалась этим, злорадно кривя в усмешке уголки губ.       — Вижу, тебя устраивает подобное положение дел, — Забини, взяв её под локоть, зашагал с ней в ногу в направлении Большого Зала.       Серпентис с лукавой улыбкой мягко высвободила свою руку.       — Не стоит тебе так близко подходить ко мне, Блейз, — она бегло окинула взглядом длинные факультетские столы и стоящий на возвышении преподавательский.       — Это еще почему? — удивленно спросил он.       — Снегг может подумать, что ты снова хочешь меня обидеть, — язвительно пропела девушка и, слегка подтолкнув его вперёд, села на своё место за слизеринским столом.       Блейз лишь хмыкнул в ответ и опустился на скамью через пару учеников от неё, не отводя глаз.       Конечно же, Малфой совершенно не интересовало, кто там и что может подумать. Это всего лишь очередная игра, маска, которую нужно поддерживать.Никаких длительных контактов и короткие разговоры, чтобы не давать повода осудить или начать искать её слабые места. Она трезво оценивала всех, осознавая, что не стоит ожидать чего-то из ряда вон выходящего. Это обеспечивало ей главное — нежиться в завистливых взглядах окружающих. Годами хитро выстроенная империя процветала под её чётким руководством.       Но сейчас власть, выгода и наслаждения отошли на задний план. В наполненном шумном Большом Зале поспешно занимали свои места ученики, но родной светлой макушки младшего брата Серпентис углядеть никак не могла. Она поспешно перевела взгляд на преподавательский стол и, увидев длинную серую бороду директора Школы Чародейства и Волшебства, немного успокоилась.       Драко появился в дверях зала через несколько минут, и где-то внутри грудной клетки с сердца Серпентис упал бы огромный тяжёлый камень, если бы оно у неё было, конечно. Малфой-младший был явно в приподнятом настроении, когда с самодовольной улыбкой рухнул на скамью возле сестры.       — Давно не видела тебя в таком чудесном расположении духа, — сухо отметила она, возвращая своё обычное равнодушие.       Драко лишь шире растянул губы и быстро увлёкся разговором с однокурсниками.       Отпрыски Малфоев были слишком заметны даже в огромном зале. Их манеры, правильные черты лица, одежда и даже цвет волос — всё в них кричало об аристократическом происхождении; они оба, сидящие рядом, казались сошедшими с искусно написанного полотна кисти известного мастера, но не настоящими, живыми людьми. Они, как и все Малфой, были столь высокомерными и привыкшими к всеобщему вниманию, что даже не замечали студентов, в смятении перешёптывающихся друг с другом, не сводящих с наследников древнейшего рода чистокровных волшебников заворожённых взглядов, полных затаённого страха.       Откровенно говоря, Серпентис ненавидела праздничный ужин в начале года. Её безумно утомляли церемонии для первокурсников, долгая трапеза и нудная речь Дамблдора. Первый вечер в школе стоило проводить намного рациональнее, считала она, ведь многие студенты успевали за лето совершить немало опрометчивых поступков, выгодных для Малфой, которые должны были незамедлительно попасть в ведение к ней.       Слизеринка уже с головой углубилась в свои размышления, когда восхищённый смех Паркинсон вернул её к реальности. Драко во всю демонстрировал, как он разбил нос Поттеру в поезде. Девушка недовольно поджала губы, собираясь раскритиковать вечером хвастовство брата, но затем подумала, что, возможно, совсем скоро ему придётся стать настоящим убийцей, и уж тогда он навсегда потеряет подобные детские радости. И она, присоединяясь к остальным воодушевлённым слушателям, широко улыбнулась, одобрительно кивая головой.       Но всего через несколько минут, столь увлекательную беседу пришлось прервать из-за выступления Дамблдора, в речи которого юная Малфой как всегда не нашла ничего полезного, кроме, пожалуй, окончания наскучившего ужина. В тот момент её смутило лишь одно — как рьяно брат старался сделать вид, что он не замечает директора. Она украдкой наблюдала за Драко, который с отрешённым видом пялился в каменную стену. Он боялся — поняла Серпентис — и это осознание растеклось по телу страхом.       Ведь бояться своей будущей жертвы — это верная гибель.       Но страху недолго пришлось путаться в мыслях Малфой. Уже спустя несколько недель, когда она сидела во внутреннем дворике, лениво откинувшись на спинку лавочки, и наслаждалась последними тёплыми деньками, размышляя о том, как ещё разнообразить свои будни в школе, брат развеял все её сомнения.       Драко яростно бросил сумку возле сестры и уселся по другую сторону от неё, буркнув себе под нос:       — Дурацкая школа.       — Что случилось? — спросила девушка, не отрывая взгляд от башни совятни, за которой вот-вот должно было скрыться солнце.       — Поощряют придурка Поттера! Представляешь, он теперь капитан команды! — с отвращением протянул Драко.       — У них просто больше нет вариантов. Не идиота же Уизли им выдвигать на эту «ответственную должность», с него хватает и роли старосты. И поверь, — Серпентис повернулась к брату и заговорщически улыбнулась, — Поттер и угробит весь гриффиндорский квиддич.       Но Малфоя эти слова не успокоили, он продолжал злиться, от чего на его бледных щеках проступили розовые пятна.       — А этот новый толстый зельевар? Он от этого ублюдка без ума!       Серпентис лишь улыбнулась.       — Что такое? Почему ты улыбаешься?       — Сдался тебе этот старый дурак, — насмешливо бросила юная Пожирательница.       — Он теперь и на ужины Поттера и его грязнокровку зовет, как оказалось.       — Не знала, что тебе нравится ужинать в компании старых слащавых профессоров и скучнейшего отребья. Там даже поговорить не с кем, да и не о чем,— засмеялась Серпентис.       — Ну да, — согласился Драко, остужая свой пыл, и тут же вскинулся: — А ты откуда знаешь? Он и тебя пригласил?       Теперь Малфой-младший возмущённо уставился на свою сестру.       — Да, ещё с первого дня в поезде. И это самая унылая затея этого года.       Она посмотрела на притихшего Драко.       — Мерлин, нашёл из-за чего расстраиваться! Лучше бы подбодрил Паркинсон, а то я слышала, что она приуныла, — подмигнула она.       — Нет вдохновения на неё, — откинувшись назад, вяло отмахнулся Драко.       — Может, кто-то другой появился?       — Я тебе обязательно расскажу, когда сам определюсь. Но, возможно, ты права, и стоит начать с Паркинсон. Помнится мне, она очень хорошо умеет работать ротиком, — усмехнувшись и прикрыв глаза, сказал слизеринец.       — Лучше бы подкинул чего-то свеженького, — возмутилась сестра.       — Хм… — протянул Драко, выпрямляя спину, и посмотрел в глаза сестре, — Как насчёт сделки?       — А вот с этого момента можно по-подробнее.       — Я надругаюсь над любой выбранной тобой свеженькой, ты же взамен подробно будешь рассказывать мне об ужинах у этого старого кретина.       Серпентис довольно ухмыльнулась уголком рта и приподняла бровь:       — Всего одну?       — Сколько угодно, если они будут хорошенькие, — рассмеявшись, шепнул он на ухо слизеринке и, взяв сумку, отправился в сторону замка.       На званых ужинах Слизнорта у Серпентис Малфой всегда была неизменная компания — Блейз Забини. Ребята посещали данное мероприятие вдвоём, сидели рядом, изредка обменивались взглядами, ехидными улыбками и уходили рука об руку. Со стороны можно было подумать, что это просто горделивые дети знатных семей, отлично ладящие между собой, на самом же деле, между ними уже давно была заключена очередная сделка. Серпентис пообещала всё своё внимание подарить Забини взамен на его безоговорочную помощь её брату. Слизеринку совсем не устраивала наигранная, глупая картина возможных отношений с Блейзом, но ради Драко, она была готова пойти и на более значимые жертвы. Тем более, что Забини был далеко не худшим кандидатом.       Продвигая этот план, Малфой и не надеялась на удачу, но оказалось, что Драко уж слишком нуждался в сообщниках. Поэтому, ежедневно она получала отчёты Блейза о действиях брата, теряя своё время на милые посиделки или тихие прогулки. Это был совершенно не её стиль, но Забини словно специально делал их «свидания» ещё более до банальности слащавыми, замечая её раздражение.       В этот вечер слизеринец удивил Серпентис, предложив ей встречу в библиотеке. Тихое и почти безлюдное в выходной день, абсолютно не походившее на предыдущие их «излюбленные места».       — Всё прошло удачно? — взволнованным шёпотом поинтересовалась она, когда сокурсник подошёл к ней.       — Нет, — Блейз намеренно прижался ближе, заставляя Малфой сделать шаг назад и упереться спиной в стеллаж.       — Не томи, Забини, — бросила она тоном, в котором явственно проскальзывало раздражение.       — Мне кажется, Серпентис, нам стоит повысить ставки.       В ответ Малфой только выгнула бровь, выжидающе уставившись на Блейза. Сейчас ей не было дела до его примитивных целей, ею владела лишь жажда информации.       — Думаю… — наигранно безмятежно протянул Забини, — твои поцелуи могут скрасить мой досуг.       Серпентис скривилась, всем своим видом выражая презрение, мысленно расставила приоритеты. Деваться было некуда. Она огладила ладонью плечо Блейза и, притянув его за галстук, накрыла его рот губами, проводя кончиком языка по нижней губе Забини. Отстранилась. Парень довольно улыбнулся.       — Эта дура Кэти Белл открыла пакет по дороге обратно, — предварительно посмотрев по сторонам, прошептал он ей на ухо.       — Она притронулась к нему?       — Именно.       Малфой зло сжала губы в тонкую линию, не отводя взгляда от карих глаз напротив.       Первый план Драко провалился с оглушительным треском.