Международный женский день

      — Эх, Нина, даже тебе подарили сегодня цветы, — вздыхала до сих пор необукеченная Татьяна.        — Что-то я не поняла, что значит «даже тебе»? Ты жалеешь или завидуешь? В любом случае, делай это молча, — возмутила Дубровская.        — Да я в том смысле, что вы вроде как с Женей расстались, а он все равно про тебя не забывает. А мой Антон…       — Ну, во-первых, с чего ты взяла, что это Женька мне подарил? А во-вторых, еще не вечер — дойдет и до тебя букетная очередь, вот увидишь! — загадочно заявила Нина Дмитриевна.       — Ой, Нина, у тебя что личная жизнь наклевывается? — тут же ухватилась за новость Танюша.       — Мы ж не на рыбалке, а личная жизнь — не золотая рыбка. Моя личная жизнь теперь это Пашка. Вот главный мужчина моей жизни! Нет, я, конечно, на себе крест не ставлю, — и лицо медсестры озарила таинственная улыбка Моны Лизы.       — Знаешь, что я поняла за сегодняшний день — после замужества романтика только начинается! — мечтательно отозвалась Татьяна.       — Это с чего ты взяла? — усмехнулась Дубровская.       — Ну вот смотри: у нас в отделении есть два наглядных примера. Константин Германыч и Александра Алексевна еще не женаты, у них все только начинается. Но Олег Михалыч с Мариной Владимировной уже давно вместе — а все равно без романтики не обходятся!       — Дааа! — еще больше развеселилась Нина Дмитриевна. — Олег Михалыч еще тот романтик! Как романтично он заваривает последний чайный пакетик на глазах у любимой жены, как нежно и трепетно надкусывает половину ее бутерброда…       — Вот зря ты так, Нина! Олег Михалыч, между прочим, сегодня Марине Владимировне подарил огромный букет тюльпанов! — обиделась за старшего коллегу Третьякова.       — Кто? Михалыч и цветы? Это что-то неслыханное! — удивилась та. — Ты ничего не перепутала? Может, это опять благодарные пациенты Нарочинской?       — Да правда! Я своими руками ставила букет в вазу! — Нина недоверчиво покосилась на нее, но Татьяна была горда реабилитировать доброе имя доктора Брагина. — Эх, вот бы мне также удачно выйти замуж, — и она мечтательно потрепала букет, стоящий на стойке регистрации.       — Не минует тебя сия участь, не переживай! — заверила ее Дубровская. — Еще потом устанешь от этой «романтики», ага… Ты, давай, хватит мечтать, лучше сходи проведай вашего злосчастного больного. Тебе Германыч что сказал — глаз с него не спускать!       — Ох уж мне этот Парамонов! Столько проблем от него теперь! И у Костика, и у Олега Михалыча… Ну и у Марины Владимировны тоже.       — А ты что хотела — романтика! — подмигнула ей Нина Дмитриевна и уткнулась в купленную сегодня по дороге в Склиф книгу «Работа над собой. Идеальные отношения». А Татьяне ничего не оставалось, как искать романтики в палате больного Парамонова.       Между тем, Олег Михалыч вернулся в ординаторскую с еще более озабоченным видом, чем выходил из нее. Он даже не обратил внимания на ожесточенный спор, который вели Константин Германыч и Сергей Анатолич, о том, какое ребро лучше «сломать» пациенту Парамонову, а, может, стоит «сломать два». Доктор Брагин заглянул в холодильник, равнодушным взглядом прошелся по содержимому, и закрыл его. Потом в том же медленном темпе полил пальму по имени Жорик, а остатки воды выпил сам, несмотря на то, что она была нефильтрованная.       Доктора Лазарев и Куликов сначала в пылу своего спора не заметили возвращение Олега Михалыча, но после того, как из холодильника пахнуло печеночным паштетом с чесноком, который притащил из буфета вечно неуспевающий пообедать из-за своего исследования Салам Магомедович, они тут же понизили тон и стали наблюдать за действиями доктора Брагина. И эти действия коллег поразили.       - Олег Михалыч, вы чего? — медленно подполз к присевшему на диван доктору Брагину Константин Германыч. — Да вы не расстраивайтесь так сильно! В конце концов, я сам виноват, значит, сам понесу наказание. Но, вообще, я не думаю, что Павлова придумает что-то кроме отстранения от операций…       - Да ладно, Костян, не боись! — подсел с другой стороны Сергей Анатолич. — Придумаем чего-нибудь! Брагин, ты-то че завис? Не из такого выпутывались!       - Коллеги, — нарушил наконец молчание Олег Михалыч. — А вы у нас в отделении сегодня ничего подозрительного не наблюдали?       От того, каким тоном доктор Брагин задал вопрос у Константина Германыча и Сергея Анатолича пробежали по спине мурашки. И в этот самый момент дверь распахнулась и в сумраке ординаторской появилась фигура Командора… Вернее, так показалось трем докторам, сидящим здесь. На самом же деле в помещение абсолютно буднично, хотя и слегка нервно вошел Салам Магомедович.       - Матерь Божья! Так и заикой легко остаться! — сглотнул Олег Михалыч.       - Извините, — смутился доктор Гафуров. — А что это у вас тут за собрание?       - Саламчик, — тут же перекинулся на него Константин Германыч. — Ты ничего подозрительного не видел?       - Вам тоже так показалось?! — полурадостно-полуистерично воскликнул Салам Магомедович. — Ирина Алексевна сегодня просто не в себе. Говорит намеками, ругать-не ругает, но смотрит так, что… ух!       - Ирина Алексевна, говоришь? Да не, вряд ли, — протянул доктор Брагин. — Я, скорее, про мужчину с букетом…       - Знаете, Олег Михалыч, а я начинаю понимать, о чем вы — заговорщецки поддакнул Константин Германыч. — У меня ведь такая же проблема…