New world.

      К сценарию возможного зомби-апокалипсиса готовились задолго до его начала. Страны-союзники разрабатывали целые планы и инструкции, строились убежища и оттачивались протоколы безопасности. Конечно, когда всё это случилось, не все из этих протоколов успели сработать, не все инструкции были выполнены, но людям удалось спастись. Не всем, лишь меньшая часть смогла выжить.       Власти многих стран принимали участие в строительстве кораблей-убежищ, так называемых Ковчегов, которые долгое время способны были бороздить океаны оберегая тех немногих, кому удалось спастись от эпидемии.       В первую очередь старались эвакуировать тех, кто смог бы принести вклад в становление нового мира, поддержать в нём порядок и не дать человечеству погибнуть. Врачи, генетики, энергетики, инженеры и военные первыми ступили на борт Британии-1, это был один из самых сложных в техническом оснащении правительственных объектов. Корабль мог вместить в себя более десяти тысяч пассажиров, включая обслуживающий персонал и экипаж. Конечно, по сравнению с численностью людей, проживающих на земле до катастрофы, эта цифра казалась ничтожной. Но теперь, когда всю планету захватили ожившие мертвецы, это казалось огромным количеством. Всего таких кораблей было десять, планировалось больше, но строительство так и не успело завершиться до начала эпидемии. Корабли могли поддерживать связь между собой, имели собственные источники энергии и запасы пропитания на многие годы вперёд. Такое судно было способно выдержать как цунами, так и ядерные удары, а главное, — здесь не было вируса. Каждого, кто попадал на борт тщательно осматривали врачи, не допуская и малейших признаков заражения. Пока судна бороздили океаны, учёные на борту продолжали работу над созданием вакцины в надежде, что им ещё удастся вернуться в родные земли и отвоевать их у заражённых. На протяжении года, который прошёл после массовой эвакуации, они искали варианты и возможности, прорабатывали стратегии и создавали новые формулы, но даже новейшее оборудование и лучшие умы планеты не справлялись с поставленной перед ними задачей. Не хватало одного важного элемента, без которого все их старания сводились к нулю.

***

      В комнате наблюдения большую часть площади занимали мониторы и компьютеры. Даже сейчас, уйдя в океаны, люди продолжали наблюдать за тем, что происходило на суши. Они изучали поведение заражённых, стараясь выявить в нём системность, наблюдали за изменениями климата, пытались найти хоть какие-то зацепки и надежду на возвращение домой.       Молодой сержант Генри Лайтмен и подумать не мог, заступая на службу в британской армии, что все обернётся так, как произошло. Он и не помышлял, оставляя родной дом и семью, что ему больше не суждено будет вернуться. Эпидемия застала его, когда срок его службы подходил к концу. Парень был талантливым программистом и всегда был на хорошем счету у командующего состава. Когда началась эвакуация, его без каких-либо разъяснений посадили в вертолёт и отправили на корабль. Многие его сослуживцы остались в городе и следили, чтобы в связи с закрытием дорог и объявлением карантина не возникало давки и массовых беспорядков. Никого из этих ребят Генри больше не видел, да и не обязательно было задавать вопросы чтобы понять, что с ними стало.       Теперь вся жизнь юноши была сосредоточена в этой комнате. Он часами вглядывался в мониторы и наблюдал за показателями, изо дня в день не находя совершенно ничего нового. В крупных городах у них все ещё были доступы к камерам видеонаблюдения и Генри вынужден был наблюдать за тем, как армии зомби уничтожают следы цивилизации. Иногда казалось, что среди этой массы ходячих трупов он видел живых людей, но каждый раз это был лишь обман зрения. Спустя год такой жизни парень смог смириться с положением дел, и с совершенно равнодушным взглядом смотрел на картины из нового мира.       Этот день ничем не отличался от многих других. Перекинувшись парой фраз со своим сменщиком, Генри занял своё место, перезагрузил нужные системы и уставился в мониторы. На большой карте северного полушария с каждым днём гасло всё больше и больше огоньков, показывая постепенное отключение всей электроэнергии на планете. Ещё совсем немного и мир полностью погрузиться во тьму. Снимки со спутников не показывали ничего нового, практически все камеры в больших городах уже были отключены, и чтобы возобновить их работу требовалась ручная перезагрузка систем и подключение генераторов, но больше некому было этим заниматься.       Меланхолично просматривая изображения и показатели на мониторах, Генри зевнул, и уже собирался встать и немного размяться, когда его внимание привлёк едва различимый, но стабильный огонёк. Кто-то расходовал достаточно большое количество электроэнергии прямо на территории осаждённого заражёнными Лондона. Несколько минут сержант просто смотрел на эту точку и не мог поверить своим глазам, ведь такое потребление энергии могло значить только одно.

***

      — Ты уверен, что это выжившие? — пожилой генерал хмурясь изучал мигающую точку на мониторе.       — Больше некому. Заражённые не могут потреблять такое количество энергии, — Генри кивнул, поднимая глаза на главнокомандующего.       — Можешь подключиться к камерам в здании?       — Да, почти готово.       Спустя пару минут на мониторах появились изображения с камер исследовательского центра в Лондоне. По пустующим коридорам бродили заражённые, но не просто так ходили взад-вперёд, а пытались пробить дверь, которая вела на лестницу. Было очевидно, что мертвецы чувствуют живых людей и всеми силами пытаются до них добраться. Следующий этаж пустовал, видимо людям удалось полностью зачистить и закрыть его, а вот на этаже, который был отведён под лаборатории, они чётко уловили изображение живых людей. Их было пятеро, один в медицинском халате сосредоточенно что-то писал, рядом с ним стояла девушка, любопытно заглядывая в записи, она теребила повязку на руке. Ещё трое мужчин стояли спиной к камере и пытались что-то найти в шкафах.       — Что они там делают? Как им удалось выжить в Лондоне? — генерал вновь свёл брови к переносице.       Он лично видел, как началась эпидемия, как люди кидались друг на друга подобно диким животным и терзали живую плоть. Слышал крики первых пострадавших от нападений и был свидетелем таких картин, которых не мог себе представить даже несмотря на свою многолетнюю карьеру военного.       — Не знаю, но они это сделали. Вытащим их оттуда? — Генри знал, что мест на корабле почти нет, но он не хотел даже думать, что они, зная, что там есть люди, просто закроют на это глаза и оставят все как есть.       Генерал молчал, вглядывался в монитор и думал. Он знал, что сейчас каждая жизнь на счету и любой человек важен, но пускать на корабль людей, которые столько времени провели в мире где царствует инфекция было слишком опасно. Такое решение непросто принять даже военному со стажем, и когда он был уже готов дать приказ на прекращение наблюдений за этими людьми то, что он увидел на экране, заставило его замереть.       — Готовьте вертолёт, у нас выжившие в Лондоне, — голосом, не терпящим никаких возражений, генерал отдал по рации приказ и отключился, продолжая наблюдать за монитором.       — Сэр? — Генри ещё не видел своего командира таким. За почти три года совместной службы генерал виделся ему как человек, не способный к яркому выражению эмоций. Холодный, расчётливый и рациональный, он всегда молниеносно принимал решения и отдавал команды, действуя исключительно в интересах своей страны. И пусть сержант полностью поддерживал решение забрать оттуда этих людей, но он был абсолютно уверен, что генерал даст отказ. Всё-таки риски были слишком значительные.       — Там мой сын, — эти слова были произнесены едва слышно, а после генерал развернулся и быстро зашагал прочь, пытаясь отогнать стоящий перед глазами образ Лестера и оставляя сержанта в полном замешательстве.