Рыцарю должно: Верой и правдой служить Его Императорскому Величеству. Жизнью своей защищать его и его семью. Приходить на его зов оружным и конным, приводить с собой дружинников и вассалов. Защищать доверенные ему владения, подданных и слуг. Защищать беззащитных и слабых, сражаться за справедливость и добро. Всегда сражаться с врагами добродетели и порядка. Сражаться с язычниками и еретиками без устали и страха. С чудовищами и мерзостями дел никаких не иметь. Не уклонятся и не бежать от схватки, будь враг хоть трижды силён. Не сдаваться в плен и не просить пощады. Не брать в руки проклятого, отравленного али недостойного рыцаря оружия, повергающего врагов пулями, болтами али стрелами. Не поднимать меч на безоружного, кроме как на поле боя. Не поднимать меч на пленного или взывающего к милосердию врага. Не сражаться с собратьями-рыцарями нигде, кроме как на ристалище али турнире чести. Не унижать их достоинства, но коли задели они твою честь, должно потребовать извинений али вызвать их на дуэль. Не предавать и не оставлять в беде друзей и союзников. Всегда откликаться на их зов. Сражаться с их врагами как со своими собственными. Быть воплощением чести и галантности. Быть уважительным и почтительным к женщинам. Защищать их от поругания, а ту, что называется Дамой Сердца, должно беречь превыше всех остальных. Выдержка из Кодекса Чести
━══════╗ День третий ╔══════━
Первой своей командой я подавила зарождающуюся панику. Урсула девочка умная. Но, как любая новорожденная нежить, излишне нервная и склонная к безрассудству, стоит поблизости оказаться паладину или жрецу. Стоило тени почувствовать угрозу себе и её хозяйке, как она тут же сорвалась с места, выпустив всех воинов во двор. Похвальная инициатива, но безрассудная – если в любой другой ситуации это был бы разумный шаг, то сейчас она лишь обнажила наши войска перед противником. Не могу её в этом винить. Нежить тяжело переносит присутствие священнослужителей. Святая сила в её восприятие ощущается как кислотное облако, слепящее глаза, обжигающее разум и нервы. Пускай его носители ещё не подошли к Замку, с инстинктами, как говорится, не поспоришь. — Урсула! — подозвала я к себе тень. — Найди Ивонет и отправь её в лазарет, пусть собирает всё необходимое и поднимается на второй этаж. Затем отправляйся за Корвидусом и Игором. Скажи им ждать меня на парадной лестнице и там готовиться отражать удар. Командование войсками я возьму на себя. — А что слуги? — донёсся до меня встревоженный голос. — Горничных наверх и в дозор – следить за коридорами и окрестностями. Мертвецов загони в подвал, если подвернётся возможность – ударят врагов в спину. Всё, не медли и приступай! Не дожидаясь ответа, я припустилась в сторону замка. Первичный импульс тревоги уже покинул меня, настраивая на рабочий лад. Ворвавшись в холл, и поспешно возвращая на места снятые перед тренировкой части костюма, я на ходу формировала и переставляла отряды, отдавала указания и приказы, формируя в голове черновой план сражения. Итак, дана задача: защитить замок от неизвестного противника. Сделать это нужно сохранив как можно больше ресурсов, специалистов и солдат. Оборонять придётся укреплённый каменный особняк, единственные слабые места которого – парадный вход и люк для разгрузки ресурсов. Погодные условия крайне тяжелы; они препятствуют как моим войскам, так и бойцам оппонента. В моём распоряжении находятся следующие силы: один мёртвый арбалетчик, четыре зомби, двадцать восемь скелетов, двадцать костяных стрелков, тринадцать живых мертвецов и одиннадцать горничных. Все, кроме арбалетчика, плохо обучены и скудно вооружены. Помимо них есть четыре специалиста, из которых только два условно пригодны к сражению – архивариус и некромант. Урсула и Ивонет хрупки и не выдержат прямого столкновения, а их навыки слишком узко специализированы, чтобы выполнять любую другую функцию, кроме поддержки с тыла. Первая тактическая цель – как можно дольше удерживать противника вне помещений. Это ослабит врага, создав для меня преимущество, а в перспективе и вовсе заставит его отступить. Мне на руку играет то, что в Замке я способна отсиживаться сколько угодно долго, в то время как врагу придётся бороться с темнотой и морозом, растрачивая здоровье и ресурсы. Можно предположить, что он приготовился к штурму, но даже если это и так, он всё равно потеряет часть заготовленных сил. Вторая тактическая цель – реализовать преимущество в стрелковых юнитах. Пусть их мало и они низкого ранга, господствующая и хорошо защищённая позиция позволит сразиться даже с превосходящим противником. Разместить стрелков на башнях? Малоэффективно – стена слишком мала, и усилия, затраченные на её удержание, никак не окупят себя. Вьюга, к тому же, почти до нуля снижает обзор – попасть по врагу станет практически невозможно. Разместить стрелков на балконах? Уже лучше – пускай внутренний двор затемнён, горящие внутри здания лампы всё-таки освещают часть пространства. Площадка между замком и стеной ровная и не имеет укрытий, но снегом заметена хорошо; преодолевая сугробы, противник непременно окажется замедлен и застигнут нашим огнём. Третья тактическая цель – удержать оборонительные позиции. Если противник силён, бой неизбежно перейдёт в фазу штурма; прорыва же допустить никак нельзя. Низкоуровневые, скудно вооружённые скелеты не смогут оказать достойное сопротивление, а значит необходимо использовать особенности местности. Встретить врага в дверях? Бессмысленно – заслон из скелетов зыбок и ненадёжен. Да, в узком проходе можно остановить превосходящего численностью противника, но не сейчас и не в таких обстоятельствах. Принцип «трёхсот спартанцев» работает только тогда, когда твои солдаты качественно превосходят вражеских, а иначе в этой тактике толка никакого нет. Первоуровневых скелетов просто напросто сметут и сомнут, будь их хоть впятеро, хоть вдесятеро больше. Встретить врага на парадной лестнице? Все минусы и плюсы те же, что и у предыдущего варианта... но! Если расставить стрелков на втором этаже внутри холла – они смогут поддерживать пехоту огнём. Врагу придётся двигаться через входную дверь и по лестнице – хорошо простреливаемым, тесным позициям. К тому же, балкон охватывает холл не только спереди, но и по бокам – переместив стрелков туда, можно будет вести огонь по флангам и по спине противника. Особенно хорошо выйдет, если накрыть их Чернильным облаком – моим стрелкам оно не сильно помешает, поскольку местоположение цели известно и спрятаться ей негде, а вот наступающих собьёт с ритма и толка, задержав и подставив стрельбе. Вывод: необходимо сдать стену и башни, сосредоточив силы внутри замка. Сдать западное и восточное крыло – они не отапливаются, пройти же в основное крыло через них нельзя, а попытки вскрыть их можно использовать для прореживания противника. Благо входные двери хорошо укреплены и видны стрелкам как на ладони. Итак, войска... Первую и вторую пехотные деции следует разместить на парадной лестнице для сдерживания атаки врага. Третью, неполную пехотную децию отправить к погрузочному люку, дабы предотвратить нападение с тыла. Первую и вторую стрелковые деции разместить на втором этаже: в случае прорыва двери переместить их в холл для поддержки защитников огнём, если нет, то выдвинуть на балконы. Зомби и мёртвого арбалетчика выделить в отдельный отряд и использовать в качестве личной охраны. Урсулу и горничных я уже отправила на второй этаж – мне показалось разумной идеей поручить им наблюдение за периметром и за внутренними помещениями Замка. Особенно в этом полезна осведомлённость тени, но и от призраков польза была. Лесорубов и слуг я спряла в подвале, чем вывела их из-под удара, превратив в экстренный скрытый резерв. Корвидус и Игор пускай поддерживают пехоту – не усилением, так атакой или отвлечением отрядов врага Заметка на будущее – перенести лазарет наверх, в тыл, подальше от потенциально опасных направлений. При прорыве он тут же окажется в руках врага, а Ивонет слишком долго копается, собирая свой небогатый скарб. Уже через пять минут нежить заняла указанные позиции. Сама я расположилась на втором этаже, у окна находящегося прямо над парадным входом. Приоткрыв створку, я впустила внутрь холодный воздух, чувствуя, как он скользит по затянутой в паучий шёлк коже. Вздрогнув, я отмахнулась от неуместного ощущения, достала Книгу Заклинаний и приготовилась встретить врага.━══════╗ ⚜ ╔══════━
Гостей мы ждали в напряжении. С каждой минутой они подходили всё ближе, а сейчас уже карабкаясь по скалистому склону. Подробности были неразличимы – слишком низкое у меня Восприятие – но пропустить у себя под носом пятно благословлённой энергии я даже в худшие дни никак не могла. В какой-то момент в темноте проявилось два размытых силуэта. Они выступили из-под полога метели. Почти вывалились. Неразличимые во тьме существа были высокими и нескладными, словно слегка изломанными фигурами. Их то шатало из стороны в сторону свирепыми порывами ветра, то ими же придавливало к земле, то обжигало ледяным хладом, но они и не думали сбавлять ход. Шаг за шагом незнакомцы приближались к замку, пробираясь и переваливаясь через сугробы. Они не двигались как нормальные люди, казалось, будто по наши души брели големы, одержимые или ожившие мертвецы. Вот только ощущение святости, сопровождаемое характерным привкусом мела на губах, никуда не исчезло, став лишь сильнее. Вопреки расхожим байкам, ни нежить, ни демоны не страдали от воздействия Света. Во всяком случае, не больше, чем любые другие существа, попавшие под прожигающие сталь лучи или опустошающее города пламя. Их антагонистами являлись Жизнь и Порядок, а все условности, будто Жизнь, Свет и Порядок, а так же Смерть, Тьма и Хаос имеют между собой хоть что-то общее или могут быть как-то распределены по группам – всего лишь заблуждение упорствующих глупцов. И, тем не менее, исключения встречаются. Сам Свет мертвецам не враждебен, но если он исходит от ненавидящего Смерть бога, дело приобретает совсем иной оборот. Вера, это универсальный мутаген и катализатор, делающий невозможное возможным, ломающий представление о естественных законах природы. В конце концов, именно так работают чудеса. К чему я это веду? Неупокоенные или одержимые вполне могут обладать силами света. С трудом, но могут – этому не препятствует ничто из того, что мне известно. Но подчинить себе клерикальную энергетику? Сохранить божественное покровительство за пределами посмертной или коррумпирующей черты? Совершенно за рамками здравого смысла! Поэтому я, несмотря на все осторожности и приготовления, с нетерпением ожидала момента, когда смогу лично лицезреть подобное чудо. Стоило незнакомцам подобраться поближе – почти к самому крыльцу – и вступить в мерцающий круг света, как весь мой энтузиазм угас на корню. Чтобы сменится другими, куда более противоречивыми чувствами. Гнев туго переплетённый с застарелой тоской, ударил мне в голову, чтобы тут же схлынуть, оставив чувство опустошения и утраты. Говорят, будто иной друг хуже всякого врага. Это я знаю. А ещё знаю, что бывают строго обратные ситуации. — Без приказа не стрелять, — отдав последнее распоряжение Урсуле, я незамедлительно спустилась на первый этаж. Скинув засов, я навалилась на дверь плечом и, приоткрыв её ненамного, выскользнула наружу. Незнакомцев оказалось не двое, а четверо. И были это не гости, а гостьи. Пара женщин в доспехах тащила на закорках ещё двоих, с трудом прокладывая через метель путь. Их и вправду пошатывало, но не от ветра, а от тяжести и ещё, судя по порезам, вмятинам и кровавым пятнам, покрывающим вытоптанную тропу, от полученных недавно ран. Несмотря на то, что на улице было темно, а моё развитие вовсе не помогало зоркости, стоило только мне зацепиться за знакомые черты, как воображение и память мигом заполнили пробелы деталями. Как я уже упоминала ранее – внедрение бронелифчиков и бронестринг пользуется популярностью у администрации, но прокатывает далеко не всегда. Так же не все фракции являются отбитыми на голову извращенцами, чтобы самостоятельно пытаться создавать такое. Именно по этой причине, а может из-за природной сообразительности и нежелания ловить заклинания и стрелы обнажённым телом, каждая из моих гостий была облачена не в тряпочки на верёвочках, а в полноценный латный доспех. На секунду я испытала приступ стыда смешанного с небольшой долей зависти. Сама я именно такую броню предпочитала – промежуточный вариант между средним и тяжёлым комплектом. Оттого было неудобно появляться в своём мистресс-костюме, пускай и прикрытом коротким плащом. Позориться им не хотелось, да и не шёл он ни в какое сравнение с их обмундированием, несмотря на все предоставленные бонусы. Классические имперские латы скрипели на морозе и звонко стучали сочленениями. Это была хорошая, качественная броня, причём женская, а не подогнанная по фигуре мужская – на это указывали все характерные черты. Талия была слегка заужена, а нагрудник наоборот слегка выступал вперёд, да и сами её обводы были прилизанными и гладкими. Пускай от пояса до самой земли спускалась окантованная чёрным белая полуюбка, а отделка на кирасе и наручах казалась нарочито изящной, но это броня всё ещё была боевой, причём, очень дорогой и весьма хорошо продуманной. Единственной неуместной её деталью казался чёрно-белый монашеский капюшон, заменяющий собой шлем, но даже этому, как я знала, существовало разумное объяснение. Орден Белого Пути. Я даже не пыталась колдовать или пытаться сделать ещё что-то, что можно принять за агрессию. Во-первых, потому как они явно не сражаться со мною пришли – уж точно не в таком состоянии и составе. Во-вторых, потому что шутить с этими воинствующими девами (или как их называют в ордене – сёстрами-милитиссами) не стоит и в лучшие времена. Вместо этого, медленно и напоказ убрав в ножны меч, я подняла руки вверх и слегка развела их в стороны, демонстрируя открытость и готовность вести диалог. Моих скелетов они пока не могли видеть, но наверняка ощущали на себе их внимание, а потому подобная декларация намерений лишней отнюдь не была. Пока они, после короткой заминки, двигались мне на встречу, я ещё раз прошлась по гостьям взглядом, подмечая неразличимые ранее детали. Та воительница, что шла слева, была куда внушительнее и выше ростом. Она шагала тяжело, но твёрдо, несмотря на то, что использовала усиленную версию доспеха. На груди у неё покоилась бронированная накладка, наплечники были заменены их утяжелёнными аналогами, а шею прикрывал высокий стальной воротник. В левой руке женщина несла тяжёлый ростовой щит, покрытый литаниями, заимствованными из Священного писания; правой же придерживала на плече раненую соратницу. Её оружие – цельнометаллическая посеребрённая булава – свисала с запястья, удерживаемая широкой кожаной петлёй. Где-то в пути, воительница лишилась головного покрова, и теперь спутанные пряди длинных, светлых волос свободно развевались на ветру, так и норовя перекрыть обзор. На левой щеке, прямо под льдисто-голубым глазом, кровоточила ветвистая рваная рана, оставленная то ли когтями, то ли шипом. Она, огибая рот, спускалась от виска и глазницы к подбородку, непрерывно кровоточа, заливая алой влагой шею и красивое бледное лицо. Вторая сестра-милитисса была во всём ей под стать. Она была стройнее и ниже, но всё ещё выделялась крепким телосложением. Её доспех так же отличался от нормы, но не усиленным бронированием, а золотой ветеранской чеканкой на наплечниках и кирасе. Вооружена она была стандартным пехотным полуторным мечом и... Я моргнула от удивления. Затем провела по лицу ладонью, снимая налипший на ресницы снег, и моргнула ещё раз. Левую руку воительницы, от кончиков пальцев до сгиба локтя, охватывала «Грозовая Длань». Тяжёлый рыцарский артефакт, представляющий собою зачарованную и благословлённую латную рукавицу, способную хранить и одним импульсом выпускать накопленную кинетическую и магическую энергию. Специальная разработка церкви, предназначенная для борьбы с тяжело бронированными целями – удар Длани легко сминает полностью облачённого рыцаря вместе с его щитом и конём. Или снимает с петель незачарованные крепостные ворота. Или ставит циклопа в очень неудобное положение... Надо ли говорить, что держат их на строгом учёте и кому попало не выдают? Я вгляделась в лицо его хозяйки внимательнее. Та держалась куда увереннее подруги, только изредка припадала на левую ногу. Она тоже несла на спине раненую соратницу и тоже казалась вышедшей из недавнего боя, хотя ранами покрыта не была. Только правая сторона кирасы была смята и запачкана землёй, но кровь из-под неё не текла. Тем временем, владелица столь ценного артефакта уже подошла к крыльцу, коротко перевела дух и твёрдо заговорила. — Я сестра Магда Грейс, поборница святой Церкви Света, — голос её оказался глубоким и гулким с малозаметными жёсткими нотками. — Я смиренно прошу вас об укрытии и помощи мне и моим сёстрам. Да хранит Авгур вас, семью вашу и ваш дом, — свободную руку она поднесла к груди и на мгновение зажгла выгравированный на броне символ ордена – простое белое кольцо. — Моё имя Жанна де-Крипте, — представилась в ответ я. На лицах воительниц не появилось ни опасения, ни узнавания. — Я хозяйка этого замка и не держу зла ни против Империи, ни против Церкви, ни против вашего славного ордена. Тем не менее... я и не служу им. На секунду повисла тяжёлая пауза. — Вы отказываете нам? — нахмурилась сестра-ветеран. — Моим сёстрам нужна срочная помощь... неужели вы откажете в ней раненым? Если дело в оплате – я могу обещать разумную компенсацию. Пускай, при мне золота нет, некоторая сумма осталась с основной частью миссии*. Приоресса по достоинству вознаградит вас за ваши труды. Я мысленно напряглась. Приоресса – это один из старших чинов ордена, подобающий главе крупного отряда или защитнице целого монастыря. В переводе на игровые мерки – юнит шестого ранга. И поодиночке они не ходят, только в сопровождении свиты, состоящей минимум из двух десятков посвящённых сестёр. Мне же за глаза и двоих хватит. Да даже одна сестра-ветеран, пребывая в здравии, легко задавит и меня, и мою «непобедимую армию». А ведь узнай они о моей фракционной принадлежности, и такая возможность появится, тут и к оракулу не надо ходить. Эти мадмуазель на уничтожении демонопоклонников и еретиков давно руку набили. Что же касается Некрополиса – сёстры с ним не заклятые враги, но некромантов они всё равно очень не любят. Так что как бы мне ни было их жаль, но придётся воительниц спровадить. Разве что лекарств и припасов на дорогу дам. — Прошу прощения, — я качнула головой, отрицая сказанное, — но дело вовсе не в моём нежелании... Всё не так просто. Примите мои искренние извинения, но я не могу принять вас у себя. Поморщившись, светловолосая сестра опустила щит на торец и поправила раненую подругу, начавшую потихоньку сползать с её плеча. В то же время, моя собеседница никак не высказала неудовольствия от отказа. Вместо этого она на секунду прикрыла глаза, коротко вздохнула, собирая остатки терпения, после чего ещё раз попыталась уговорить меня. — И всё же я прошу не отказывать нам. Уверяю вас, ни вам, ни вашей семье ничего не грозит – мы пришли с миром и готовы оставить оружие на пороге. — Вы не понимаете, достопочтенная сестра, — я попыталась смягчить отказ, но, по-видимому, не слушком удачно. — Я вовсе не ищу награды и не желаю оставлять столь доблестных воительниц без помощи. Но я опасаюсь того, к каким последствиям может привести ваш визит. Магда посмотрела на меня удивлённо, а затем обежала быстрым взглядом замок и двор. — Вы заложница? — голос её упал почти до шёпота. — Вам угрожают бандиты? Если так, то мы предложим вам защиту или проводим в наш монастырь. Только прошу, помогите нам сейчас! Я посмотрела в её глаза... и поняла, что от выбранного пути воительница не отступит. У неё на руках три раненые соратницы, две из которых вполне могут находиться при смерти. Если ей придётся выбить помощь из строптивой дворянки – она её выбьет, даже если за это придётся потом отвечать. — Нет, сестра, — покачала я головой, понимая, что удержать её на пороге не выйдет. — Я не заложница. Я некромант. Стоило признанию прозвучать, как светловолосая тут же подобралась. Она не бросилась в атаку, да и вообще ни слова не произнесла, однако щит оторвался от земли, а булава вернулась обратно в руку. Святость вокруг неё сгустилась, формируя невидимую, но хорошо ощутимую ауру. Магда положила руку ей на плечо и успокаивающе надавила. Затем повернулась ко мне и спокойным голосом спросила: — Вы оккультистка? Поклоняетесь демонам или нечестивым богам? — Нет, — отмела я высказанное вслух подозрение. — Вы разоряли освящённые кладбища или места веры? — Нет, — повторилась я снова. — Вы убивали благочестивых крестьян или прихожан Церкви Света? — Нет, — обронила я в третий раз. — Было двое разбойников, а затем ещё десять, но в их благочестии у меня есть все основания усомниться. — Тогда я не вижу причин для конфликта. Я удивлённо моргнула. Что? В смысле, что!!? Я не ослышалась? Воительница Белого Пути идёт на перемирие с некромантом? Что в этом мире не так? Раненые товарищи на руках подобный финт не оправдают, в былые времена это не мешало сёстрам скрипеть зубами и упорствовать даже у посмертной черты. Нет, я прекрасно понимаю, что мир не окрашен в чёрно-белые тона. Местные жители тоже хорошо это знают. Союзы случаются и между самыми заклятыми врагами, а если и не союзы, то перемирия и временные приостановки конфликта. Единственные фракции, на диалог с которыми не идут никогда, это Инферно, а также разного рода иномировые вторженцы, вроде Безликих, Пожирателей или Чёрного Роя. Все остальные – допустимая игра. Некрополис в список «нон-грата» не входит. Некромантов не любят, стараются подавить или использовать, а затем по-тихому удавить, но войну на уничтожение с ними отнюдь не ведут. Конечно, если и случается временное сотрудничество, Империя старается всячески о нём умолчать, хороня упоминания и факты под горой слухов, заблуждений или ложных данных. Но сами по себе подобные союзы всё-таки случаются и вполне возможны. Просто не с Сестринством. Не через Орден Белого Пути. Так что заявление Магды Грейс – не «зелёной» послушницы, а закаленной и опытной сестры-ветерана – порядком выбило меня из колеи. Связываться с ними мне всё ещё не хотелось. То, что одна из них сочла нужным со мной говорить, вовсе не означало, что и их приоресса решит поступить точно также. И всё же после подобного признания было бы стыдно не уважить решимость этой сестры. Повинуясь неслышимому приказу, на крыльце материализовалась Урсула. В присутствии двух эрзац-паладинов её ощутимо трясло, но то, что от неё требовалось, тень исполнила чётко. В руках у неё находился поднос, а на нём – краюха хлеба, солонка и чаша с вином. — Если таково твоё слово, сестра Магда Грейс, то я приветствую тебя под своим кровом. Раздели со мной хлеб, выпей вина и знай, что ни тебе, ни твоим соратницам ничего не грозит в моём доме. Пока вы держите своё слово – я буду держать своё. После секундного колебания женщина протянула к нему руку.━══════╗ ⚜ ╔══════━
Рисковала ли я, впуская в дом преданных церкви демоноборцев? Да, но вовсе не так сильно, как могло показаться на первый взгляд. «Закон Гостеприимства» или как его называют здесь «Обычай Хлеба и Вина» долгое время существовал в Эксельме. Конечно, не все культуры его признавали, те же илитиири – тёмные эльфы – с радостью отравили бы незадачливого путешественника, однако те народы, что данное правило взялись соблюдать, делали это до крайности ретиво и скрупулёзно. Причина тому проста – здесь боги пристально наблюдают за данными и взятыми обещаниями, и нарушение такого важного обычая равняется подписанию смертного приговора. Впрочем, я не полагалась на одни лишь традиции. Дополнительным и куда более крепким гарантом служили клятвы, которые мои гостьи, будучи рыцарями, просто не могли проигнорировать или не принести. Многие забывают, что Белый Путь, это не только религиозный орден, но ещё и рыцарский. А потому Кодекс Чести со всеми соответствующими обетами соблюдался ими так же строго, как и заповеди Книги Света. За пределами поля боя есть очень немного правил, которые оправдали бы моё убийство. На самом деле всего одно – «Рыцарю должно всегда сражаться с врагами добродетели и порядка. Сражаться с язычниками и еретиками без устали и страха. С чудовищами и мерзостями дел никаких не иметь». Иными словами, они обязались искоренять врагов человечества везде, где бы те не встретились. Я же сознательно открестилась от этой чести – и Магда не могла этого не почувствовать. Быть некромантом не преступно само по себе, прочих же зверств я не творила ни в этой жизни, ни в одной из прошлых. Наверное, тот факт, что я пошла им навстречу, кому-то может показаться странным. Тот факт, что я не убила их, заполучив дорогие трофеи и награду опытом, достаточную для поднятия трёх-четырёх уровней. Ответ прост – с моим нынешним уровнем сил они меня и вдвоём лицом в пол положат. Сестра-ветеран, это юнит, занимающий позицию где-то между инквизитором и паладином, этакий пятый с половиной ранг. Одного удара её ауры достаточно, чтобы развоплотить низшую нежить; из всех юнитов Некрополиса уверенно ей противостоять могут только Драконы, Личи или Рыцари Смерти. Ни тех, ни других, ни третьих у меня не было и, очевидно, нет. Если её слова относительно миссии верны – их здесь бродит около двух десятков. И это как минимум. А с ними, скорее всего, ещё и сопутствующий эскорт – стрелки, паломники, миссионеры, сёстры-оруженосицы, которым посвящение только предстоит пройти... Одним словом небольшой, но очень злой и плотно сбитый отряд, заточенный на противостояние мертвецам и демонам. Но даже без этого, мне кровь из носу нужен с ними союз на то время, что потребуется для вхождения силу. Как потому, что иначе меня сожрут, так и потому, что в провинции творится что-то безумное. Всё это похолодание случилось неспроста; уверена – дальше будет ещё хуже, а значит, количество противников необходимо срочно сократить, если не мечом, то вовремя сказанным словом. Оружие их я забирать не стала. Мне с этого никакого толку, а уважения в их глазах я бы немного, но потеряла. Вместо этого я приказала приготовить поздний ужин и пару спален для наших гостей. Сёстры мне не доверяли, а потому знакомство вышло скомканным и неловким, но через пару дней я надеялась выправить это отношение. Однако прежде чем приступить к переговорам и выяснению отношений, всех своих гостей я отправила в лазарет. Они не слишком-то и протестовали. Все четверо находились в состоянии куда худшем, чем я решила несколько минут назад. Магда оказалась самой целой – всего-то отбило печень и переломало половину находящихся справа рёбер. А вот Диана Грейлок – её молчаливая спутница – обзавелась не только шрамом, но и шикарной рваной раной через всю спину, тянущейся от ключицы до левого бедра. Тех же двоих, что притащили сюда на руках, предстояло буквально вытаскивать с того света. Увидев такой расклад, я плюнула на экономию и приказала Ивонет распечатать имеющиеся небогатые запасы. Пока недовольный хирург готовила комнату к операции, я запустила руку в казну и вложила тысячу монет в необходимые улучшения Лазарета. Это были Операционная I, создающая целевое помещение, и Передовые медикаменты I, предоставляющие доступ к более качественным зельям и препаратам. Пускай и то, и другое появится только к рассвету – если больные до него доживут, это сильно облегчит им выздоровление. Помимо вопросов строительства, мне неожиданно пришлось распределять взятый, наконец, четвёртый уровень. Очко характеристики отправилось Силу, а из двух предложенных навыков, Дипломатии I и Эффективного строительства I, я выбрала первое. Несмотря на то, что возможность одновременно возводить два сооружения объективно полезнее, здесь и сейчас бонус к переговорам был просто жизненно необходим. Войдя в переоборудованную под лазарет залу, я бегло прошлась по помещению глазами. Две кровати уже успели занять – Ивонет освободила раненых воительниц от оружия и брони и сейчас наскоро обрабатывала самые тяжёлые раны. Но это поверхностная процедура – первой на хирургический стол всё равно предстоит лечь Диане. Согласно правилам медицинской сортировки, чтобы число вылеченных оказалось наибольшим, сначала положено оперировать наименее пострадавших. Да и сёстры чувствовали себя не совсем спокойно; несмотря на законы и договорённости, они опасались меня, а потому не желали оставаться на потенциально враждебной территории совсем без доверенных защитниц. Так мы и приняли решение – наскоро стабилизировать бессознательных Лену и Роуз, затем залатать ещё находящихся в строю сестёр, после чего вновь вернутся к тяжелораненым. Как раз необходимые модернизации подоспеют. Магде срочная операция не требовалась. Перелом оказался неприятным, но стабильным – с её телосложением она успеет восстановиться ещё до утра. Поэтому, после короткого сканирования магией Крови, я взяла её под руку и проводила до соседней двери. Там располагались наскоро приготовленные «больничные палаты», где моим гостьям предстояло коротать эту ночь. Военный Лазарет – место не слишком располагающее к приятным мыслям. Антисанитария, вопли раненых, да и вообще атмосфера здесь совсем не та, пускай даже у нас ничего из этого не наблюдалось, а в роли «палаты» выступала превосходно обставленная гостевая комната. И всё-таки я не смогла отказать себе в удовольствии понаблюдать за тем, как Магда освобождает себя от оружия и брони. Знаю – занятие несвоевременное, да и кандидатура моего интереса меня скорее распнёт, чем пригласит в постель, но дальше держать себя в руках было выше моих сил. Ледяные пустоши, стены, вечно неживые лица... На этом фоне обнажённая воительница смотрелась удивительно возбуждающе и приятно. Сейчас, когда она избавилась от брони и поддоспешника, я куда лучше могла разглядеть её тело. Магда пусть и уступала ростом своей светловолосой напарнице, но всё ещё была выше меня и ощутимо шире в плечах. Ожидания меня не подвели – тонкий подрясник почти не скрывал превосходно развитой фигуры. Чёрная ткань, пропитавшись потом, плотно облепила её, вычертив крепкие, хорошо сформированные мышцы, высокую и полную грудь, широкие и крутые бёдра. Сестра-ветеран всем своим телом дышала здоровьем и силой, что не могло не взволновать меня. Закончив с доспехом, она сняла с головы платок. Длинные пшенично-медового цвета волосы рассыпались по груди и плечам. — Не беспокойся за сестёр, Магда, — решила успокоить я женщину. — Ивонет знает, с какой стороны браться за скальпель. Если их можно выходить – она это сделает. — Надеюсь что так, — выдохнув и стянув через голову подрясник, она тяжело вздохнула и опустилась на свободную кровать. — Будет горько потерять их, найдя и приют, и помощь. На правом боку воительницы налилась синевой гематома. Я неспешно подошла к ней и опустилась на колени рядом с кроватью. Взяв небольшую бадью с чистой водой и сложенный в несколько раз обрез белой ткани, я аккуратными мазками начала собирать с её тела пот и засохшую кровь, стараясь не тревожить рёбра. Магда мне не мешала, вместо этого приподняв руки и сцепив их за затылком в замок. Вскоре я закончила с повреждённой частью и перешла ей за спину. Прямо между лопатками красовалось уже знакомое мне орденское кольцо, от которого по позвоночнику и плечам расползались литании-обереги и тексты укрепляющих волю молитв. Татуировки были выполнены на высочайшем уровне – чёткие, ровные, разборчиво читаемые – а ещё они были насыщены магией. Небольшим количеством – я еле смогла её ощутить, но вполне достаточным, чтобы это не осталось незамеченным. — Что-то не так? — заметив моё внимание, женщина обернулась ко мне. — Вовсе нет, — я сохранила невозмутимое лицо, но воительницу это навряд ли обмануло. — Я уже почти закончила с омовением. — Вот как? — она скептически... и почти игриво хмыкнула. — А мне показалось, дело в моих оберегах. Неужели это ошибка, и вас привлекло нечто иное? — Мне известны те молитвы, что сёстры гравируют на своих телах. Не только ваши, но и вообще все. Могу процитировать построчно. — Хм, — Магда улыбнулась краешком губ и, наконец, отвела взгляд. — Выходит вы любовались не ими, а моим телом. И как? Вам понравилось увиденное? — Вы в превосходной физической форме. — А эстетической? — Магда, — я бросила на неё хмурый взгляд. — Давайте не будем углубляться в эту дискуссию. Я – тёмная волшебница и некромант. Вы – сестра-ветеран одного из самых почитаемых... и рьяных в своей деятельности орденов. Даже если предположить... только предположить, что я испытываю к вам какой либо интерес, это вряд ли закончится чем-то хорошим. — Я не давала повода думать о себе как о фанатичке, — ответом мне стало покачивание головы. — Да, орден искореняет зло везде, где его повстречает, но смерть злом не является – это решено давно и бесповоротно. Что же касается малефикаров и некромантов – Империи служат и такие специалисты. Главное, чтобы человек, посвятивший себя Тьме, имел достаточно твёрдости, дабы не свернуть с тропы Света. — Это не снимает вопроса ваших церковных и рыцарских клятв, — взяв в руки целебную мазь, я не спеша начала наносить её на место удара. Магда слегка вздрогнула, почувствовав прикосновение холодных рук, но сразу расслабилась и слегка откинулась назад, прижавшись ко мне спиной. — А что мои клятвы? — она вызывающе улыбнулась. — Для нашего ордена обет безбрачия не является обязательным, только добровольным. Я его не приносила. И не говорите, что вам неприятна моя компания – я видела, как внимательно вы осматривали меня. — Мне начинает казаться странным ваше поведение, достопочтенная сестра. Я могу поверить, что вы предпочитаете компанию женщин – писанием это не порицается. Я могу поверить, что вы испытываете ко мне благодарность и, что даже выбранная мною стезя не останавливает вас. Но не слишком ли быстро? — Вы правы, — она помрачнела. — Я и вправду слишком на вас давлю. — В чём же причина подобной поспешности? — я отложила мазь в сторону, раскатала бинт, а затем виток за витком начала оборачивать его вокруг её тела. — Если вы и дальше продолжите в таком духе, я решу, что вы решили меня или завербовать, или пригласить в сестринство. Неожиданно внутрь комнаты скользнула призрачная фигурка – это одна из служанок начала сервировать стол. Пока она выставляла еду, зажигала свечи и ворочала поленья в очаге, я успела закончить перевязку и пригласила воительницу за стол. Та не стала отказываться. Решив поухаживать за дамой, я разлила по чашам немного фруктового вина. В комнате повисла тишина. Я не торопила Магду – чувствовала, что ей ещё нужно собраться с мыслями. От этого мне не было особого вреда, тем более грязную одежду она на место возвращать не стала и теперь радовала меня зрелищем высокой, полной груди с тёмными, стоящими задорно сосками. Уже не скрывая своего интереса, я, слегка наклонив голову набок, изучала расположенную над солнечным сплетением татуировку. В конце концов, воительница опустошила свою чашу, а затем, убрав с лица непослушные пряди, посмотрела мне прямо в глаза. Она заговорила, но только в этот раз её голос был лишён игривых и насмешливых интонаций. — Что ж, вы правы, миледи, движет мной совсем не праздный интерес. Отдавая должное вашей проницательности, я буду говорить начистоту. Вы правильно догадались, что я ищу вашего расположения. Не для вербовки конечно, хотя решись вы присоединиться к нам – гнать вас никто не станет. Нет, всё дело в том, что наши миссия оказалась в весьма затруднительном положении. И без вашей помощи нам никак не обойтись. — Дело, я так понимаю, в Древней Зиме? — Магда кивнула, подтверждая мои слова. — Что ж, если вы ищите убежище – я могу предоставить его вам. До весны, под «Обычаем Гостя». Я потребую некоторых взаимных услуг, в частности обещания защищать мой дом от внешних нападок, но никаких причин отказывать вам в вашем тяжёлом положении не вижу. Единственное препятствие – нетерпимость Сестринства к нежити, и с этим я, увы, ничего поделать не могу, но вы и так проявили недюжинную сдержанность и понимание... — Всё не так просто, — воительница покачала головой, возвращая сказанные недавно мною слова. — Если бы речь шла о миссии – проблему было бы гораздо легче решить. Нет, чтобы понять всю сложность ситуации, позвольте начать с самого начала... А дальше Магда Грейс поведала мне о том, что привело их в эти запустелые земли. Подробно и чётко она изложила стоящую перед её отрядом задачу, и чем больше она рассказывала, тем глубже я осознавала, с какими проблемами решила себя связать. Что ж, во всём надо искать свои преимущества. По крайней мере, в этот раз обошлось без Героев, пророчеств или «Жуткого Древнего Зла»━══════╗ ⚜ ╔══════━
Задание, поставленное духовенством перед миссией, было одновременно и простым и сложным. Взять под свою опеку Аббатство Багряного Знаменья. Ничего необычного, на самом деле. Орден Девы-Заступницы всегда состоял из небольшого числа элитных воительниц церкви, ориентированных по большей части на поддержку и оборону, а не на агрессию. Их основными задачами были: защита высокопоставленных иерархов церкви, защита святых мест и путей паломничества, транспортировка и хранение реликвий и артефактов, миссионерская и просветительская деятельность в колониях и на окраинах освоенных земель. В данном разрезе, порученное им дело удовлетворяло практически всем заявленным условиям и целям. Сиё аббатство и, по совместительству, женский монастырь было построено давно – почти пять веков назад, когда провинцию только осваивали переселенцы. Требовалось установить здесь должный оплот церкви, дабы проконтролировать обращение аборигенов в истинную веру, а так же молитвами и чудесами поддержать законную власть. Тактика знакомая – имперское духовенство и имперская знать вообще конфликтовали очень редко, предпочитая разграничивать сферы интересов, оберегая и прикрывая друг другу спины. Так случилось и здесь – женский монастырь стал одной из опор, на которых держалось могущество Империи Света. Шли годы. Поколения сменяли поколения. Белый Край заселялся и процветал, а аббатство исправно исполняло свой долг, обучая целительниц и проповедниц. Когда хорошо, а когда плохо, но до недавнего времени это работало, пока политический кризис не расколол государство на шесть разрозненных частей. Я не стала спрашивать, о каком кризисе идёт речь. Было бы очень глупо вот так вот прямо выдать своё незнание. Тем не менее, сама новость напрочь выбила меня из колеи – идея того, что Империя может распасться как-то не приходила мне раньше в голову. Она казалась такой... незыблемой? Вечной? В общем, речь сейчас идёт о том, что пока длился Раскол, а придворная борьба за власть набирала обороты, периферию как-то упустили из виду. Не сразу, конечно, но проблемы не заставили себя ждать. Сначала народ стал шептаться, мол метрополия о них забыла. Потом три года подряд случались неурожаи, всё туже и туже затягивая петли на крестьянских шеях и животах. А под конец начали поднимать голову местные культы, так и не выкорчеванные с корнем за прошедшие со времён колонизации века. Ситуацию осложняло то, что последние сто лет сухопутной связи с Империей не было – маршрут вдоль Сияющих гор, которым пользовались до этого, перекрыла вспухшая, словно грибница, орочья орда. Остальную же часть сопредельной территории занимал расползающийся от Закатного полуострова Заповедный лес – он же Лаён-Орсаль – являющийся домом для всей расы Одичалых эльфов. Алаэран, как они называют себя, в эту эпоху с людьми не враждовали и даже состояли в оборонительном союзе, вот только на свою территорию не пускали никого и никогда. Исключения можно пересчитать по пальцам, и ни несчастная Аббатиса, отвечающая за монастырь, ни правящий Веберландом Лорд-протектор, в этот короткий список не входили. Оставалось лишь два пути сообщения – непостоянное морское сообщение, то и дело прерывающееся пиратами, сезонными оледенениями и штормами, или блуждающий, совершенно самоубийственный тракт, пролегающий под Саваном Ночи. О последнем только легенды ходили. Что, мол, есть выложенная чёрным камнем дорога, ведущая от Зимних врат до самого края континента. Что она петляет, словно живая переползая с место на место, но надёжно бережёт путников пусть не от холода, но от обитающих там ужасов и чудовищ. Проверить, понятно, никто не решался. Да никто и не знал, существует ли эта дорога в действительности и откуда своё начало берёт. Впрочем, даже если кто и рискнул бы, её конечная точка должна была располагаться где-то на северо-востоке Савана Ночи, прямо под боком у жестоких Каледис’Ран – некогда потерянных Снежных эльфов. В общем, провинция оказалась почти в полной изоляции, предоставленная сама себе, а также своим страхам, суевериям и конфликтам. Те не заставили себя долго ждать, вскипев и в кратчайшие сроки перехлестнув через край народного терпения. Забытые еретические учения и культы расцвели буйным цветом, внезапно став весомой оппозицией не только Аббатству, но и защищающему его Маркграфу. А дальше, словно звенья цепи, одни события потянули за собой другие. Сначала начались брожения в народе. Всё чаще и громче зазвучала критика в адрес церкви и дворянской семьи. Следом за высказанными вслух обвинениями некоторые отдалённые деревни перестали присылать налоги, ссылаясь на явно выдуманные причины, а то и вовсе храня молчание. Движимые голодом и нуждой мужики взялись за вилы, всё сильнее скатываясь в дикость и бандитизм. Апогеем кризиса стал некий скандал, неизвестный Магде, связанный с дочерью маркграфа и его женой – подробностей и обстоятельств воительница не знала, но культ и упоминание мятежа однозначно фигурировали там. Виновника, конечно, нашли и даже прилюдно сожгли на костре, однако это помогло мало. Что из той затеи вышло, я видела своими глазами. Винтерстад вымер, а Аббатство осталось без средств, союзников и припасов. Кое-как они дотянули бы до весны, но на этом их история могла бы и завершиться. Данный монастырь не был резиденцией Сестринства, а потому традиционно полагался на защиту маркграфских дружинников, вот только последние либо дезертировали, либо присоединились к мертвецам в заполонившей город толпе. В целом перспектива для монахинь вырисовывалась бесперспективная и безрадостная, а помощи ждать и вовсе не приходилось. Именно в этот момент и случилось настоящее чудо. В метрополии, наконец, подошёл к концу передел власти, а столичная церковь, оглядевшись и подсчитав в уме ущерб, схватилась за голову и бросилась содеянное исправлять. Одним из таких промахов она посчитала позабытый на окраине мира монастырь, являющийся не только оплотом веры среди безбожников, но и фактически школой-пансионатом, обучающей целительниц и проповедниц. Не самой в Империи важной и крупной, но всё-таки довольно значимой. Опытный и превосходно слаженный отряд, состоящий из приорессы, четырёх сестёр-ветеранов, двенадцати милитисс и пяти оруженосиц, выдвинулся через орочьи земли к Веберланду. Пересечь их им удалось успешно. Умело обходя логовища-заставы и многочисленные кочевые патрули, воительницы не только своевременно достигли цели, но в пути не потеряли ни одной сестры. Уже прибыв сюда, они связались с аббатисой и приняли монастырь под свою защиту. Затравленные бандами и культами монахини облегчённо выдохнули, понадеявшись, что все их проблемы если и не окончательно решены, то хотя бы на время отложены. Прогнозы и вправду были неплохи. Это подтвердила как монастырская прорицательница, так и просто здравый смысл. Миссия ордена – образование очень трудноубиваемое и кусачее, приспособленное как раз для охраны и обороны. Отряду недоставало численности, чтобы одновременно защищать аббатство и чистить провинцию от безбожников, но на одну лишь защиту монастыря имеющихся сестёр хватало с лихвой. К тому же и сам он проектировался скорее как крепость, нежели резиденция, предоставляя в войне против банд все необходимые преимущества. В кладовых была запасена еда, в сокровищнице – какие-никакие, но средства. Двадцать сестёр под командованием приорессы бдительно несли свою стражу, а почти пять десятков монахинь и послушниц обеспечивали им своевременную поддержку и исцеление. Так что же пошло не так? Пришла Древняя Зима. Точнее не она сама. Предпосылки к этому событию, нечитаемому провидцами и жрецами, показали себя ещё осенью. Это я застала лишь последние пару дней – самые тёплые за всю зиму, кстати, – в действительности морозы ударили гораздо раньше, сломав об колено спину отбившегося от рук крестьянства. Да, случился неурожай. Да, выгорел провинциальный центр. Но вместо того, чтобы готовится к тяжёлой зиме, многие мужики так и не взялись за ум, продолжая мародёрствовать и грабить. И потому, когда морозы ухватили их всех за глотку, как-то резко выяснилось, что у них нарисовались серьёзные проблемы. Конечно, они хотели жить. Конечно, они взмолились о помощи. Таковы уж люди – порой они готовы сдохнуть за свою гордость, а порой ползают на брюхе перед тем, кого унижали и притесняли вчера. Монахини не простили былые обиды, а те, судя по обмолвкам Магды, были куда как тяжелы, но скрепя сердце отворили перед ними ворота. Не перед всеми – перед их жёнами, дочерьми и грудными детьми. Это не нашло понимание у озлобленного неудачами люда и те кинулись было доказать, кто на деревне главный, вот только данный порыв у военного крыла духовенства никакого понимания не нашёл. Размазав по мостовой пару десятков крестьян, сестра-ветеран – это, кстати, была уже знакомая мне светловолосая Диана, – ясно дала понять, что подобного не потерпит, и уж лучше им идти в леса – искать себе лёжку и готовить на зиму дичь – чем остаться здесь и присоединиться к куче покойников. Ситуация всё ещё была неплоха. Большое количество голодных ртов тяжеленной гирей повисло на плечах ордена, но они худо-бедно со своей непрошеной ношей справлялись. Да и отнюдь не все женщины были бесполезны – среди северянок водилось как немало охотниц, так и изрядное число рыбаков, что сделало груз из неподъёмного вполне терпимым. По прикидкам Магды, если бы ситуация и дальше развивалась в том же ключе, то впроголодь, с погибшими и больными, но они дотянули бы до весны, а уж там связались бы с метрополией. Не повезло. Не фартануло. Опустившаяся на провинцию тьма поставила крест на разработанных ранее планах. Ни о какой охоте и речи идти не могло – мало того, что зверьё разбежалось, так даже выйти на пару часов за порог стало почти невозможной задачей. Из всех обитательниц монастыря только обладающие крепкими организмами и заговорённой бронёй сёстры могли путешествовать по провинции, не рискуя своей жизнью. Вот только они ни разу не являлись охотницами, да и некого было по лесам ловить. Аббатство всего одни сутки провело под покровом темноты, но уже становилось ясно, к чему всё движется. Провизии оставалось немного, дрова тоже подходили к концу, а почти две с половиной сотни голодных ртов ни разу не облегчали ситуацию. Поэтому, посовещавшись, сёстры и решились совершить этот отчаянный и рисковый шаг.━══════╗ ⚜ ╔══════━
— Понимаешь, Жанна, — спустя два часа разговора, мы уже называли друг друга по именам, — мы вовсе не предполагали выйти именно к твоему замку. Из обмолвок крестьянок и со слов пойманных накануне бродяг, нам стало известно, что на юге, у самой развилки Двузубья, уцелел один... аванпост. Речь идёт о вышедшем в отставку ветеране – Яраре – ушлом и сметливом мужике. Когда стало ясно, что на носу зима, а с ней придут запустение и голод, он с подельниками успел наложить руку на маркграфский амбар, превратив его во вполне приличное укрепление. Видимо проведённые в армии года не прошли для него даром – очень уж по уму всё оказалось устроено. Всё бы ничего, вот только с моей Дланью и доблестью наших сестёр, у нас были все шансы убедить его поделиться. — Убедить? — я скептически приподняла бровь. — Поделиться? — Именно так, миледи, — Магда сухо усмехнулась. — Ибо в писании сказано: «кто сеет скупо, тот скупо и пожнёт; а кто сеет щедро, тот пожнёт щедро». И если Ярар, да дарует ему Авгур мудрость и понимание, не хочет пожать наши кулаки и мечи, то лучше бы ему взяться за ум и стать щедрым. Я расхохоталась от такой прямоты. Спустя несколько секунд сестра-ветеран присоединилась ко мне. В этот момент, оставив в стороне оружие и доспехи, она всё ещё не казалась мне обычной женщиной. Никуда не исчезла военная выправка и цепкий взгляд, всё ещё рефлекторно проверяли пояс крепкие руки, а покрывающие тело татуировки приковывали и жгли глаза. Она всё ещё оставалась рыцарем, но насколько же разительна была перемена! Магда не являлась превозносимой в балладах красавицей, пусть и была здорова, да мила лицом, но только сейчас я окончательно разглядела за воином женщину. Когда вокруг ореховых глаз собрались морщинки, а сухие губы сложились в улыбку – тогда-то я и поняла, насколько приятна мне эта компания. Отсмеявшись, сестра-ветеран продолжила рассказ: — Но всё пошло не по плану,— она в который раз наполнила чашу, чтобы тут же опустошить её. Женщина с телосложением далеко за пятнадцать, пила только для удовольствия и совсем от вина не пьянела. — Пройдя половину пути, мы повстречали чудовище. Не знаю, что это за существо – здоровое, в два человеческих роста, косматое, целиком покрытое спутанной жёсткой шерстью. Белое... Мы не заметили, как оно подкралось к нам – настолько хорошо оно пряталось. Да и разведка, это совсем не наша стезя. Чудовище двигалось как человек – на двух ногах – и дралось двумя руками. Первым же ударом оно ранило Диану, а затем отбросило с дороги меня. Я слушала её, не перебивая. — Не знаю, кто оно, но не слабее циклопа. Вполне сопоставимо с ним по силе, если не в чистом поле, то в метели уж точно. Мечи и булавы оно и вовсе не замечало, только перчатка моя его проняла. Я ему знатно разворотила лапу, да не добила до конца – оно лишь рыкнуло и убежало. И утащило добычу с собой... — Добычу? — насторожилась я. — Да, — Магда угрюмо кивнула. — Оруженосицу под моей опекой и ещё одну сестру. След остался чёткий и ясный, ведущий на север, но преследовать его я не могла. Не с ранеными на руках. — И ты решила идти сюда? — Да, — женщина кивнула ещё раз. — Нам сообщали, что здесь засели разбойники, но их бы я выбила без труда даже в ослабленном состоянии. А там появлялись варианты... Может быть, нашлись бы лекарства или я дождалась бы утра и отправилась обратно в аббатство, оставив раненых на Диану. Сейчас уже ничего и не скажешь... — Но тебе встретилась я... — Да, — голос её притих, стал сухим и горячим. — Я знаю кто ты, Жанна. Пусть подобные знания и хранят под запретом, но я твоё племя повидать успела – в резне, что учинилась на Изумрудных полях. Мне не всё ведомо, но я знаю, что такие как ты способны буквально творить чудеса. Три дня назад здесь ветер крошил руины, а теперь стоит справный, надёжный замок. И ты можешь большее, я знаю... Скажи, что ты можешь! Её мольба стала столь отчаянной и страстной, что я против воли подтвердила её слова: — Я могу. — Тогда не откажи в помощи! — Магда склонилась над столом, почти распластавшись над ним, и стиснула мои руки сильными ладонями. — Не за себя прошу! Даже не за сестёр! Мы не боимся смерти – такова уж наша судьба, но невинные души! Две с половиной сотни женщин и детей под нашей опекой. Если не придумать что-то сейчас, они просто погибнут. От холода, голода или же рук этой преступной мрази... Я не знаю, что тебе обещать, у меня кроме меча и доспехов и нет ничего, но молю тебя, всем, что у тебя есть святого, помоги мне их спасти! — Я... — я уже приоткрыла рот, чтобы дать свой ответ женщине, как возле меня материализовалась встревоженная Урсула. — Миледи, — она коротко поклонилась, приблизилась к моему уху и стремительно зашептала. — Вы срочно нужны в операционной. Госпожа Ивонет... мне кажется, что она сошла с ума! Рывком поднявшись с кресла, я бросилась в указанном направлении.