Демонолухи

Кровавые волны пожухлой травы обхватывали его ступни, сдерживая продвижение. Камни, валуны и скалы... небо над головой подобно пеплу... лишь девять точек, отличающихся размерами, цветом и яркостью, с разной периодичностью пересекают горизонт. Облака висят где-то вдали, что обещает небольшую передышку от изнуряющего водно-полевого шторма... Что это за мир? Кто придумал такую безнадёгу? Промозглую каменную пустошь, простирающуюся до края горизонта, ни разу не повторившуюся ни в малейшей детали. Первое время он делал зарубки, пытался отойти вглубь от странного цвета жидкости, пробовал даже плыть... /Что ты ищешь?../ [1. Лень.] ... вязкое нечто окутало, обездвижело... мутный взгляд смотрел наверх. Точек, вроде как, стало меньше? Не важно! Мысли как камни под ним. Тяжелы и холодны. Лёд сковывает, затухает с таким трудом добытая искра сознания... //Какая беспечная...// [2. Страх.] ... ледяная игла прошивает насквозь, и от этого тараканы-мысли разбегаются, прячась в темных углах. Но там не только они!.. Бежать! Быстрее!! Спасите!!! «И ты – ...?» [3. Жадность.] Да, камни тяжелы, но так притягательно-прекрасны! Он набрал уже и так столько, сколько смог унести. Но этого так мало! Меньше, чем осталось... Таких ещё нет!.. /...хочешь стать?../ [4. Гнев.] Кровь заливала глаза, туманила разум своим запахом. Жгла огнём изнутри. И этот огонь разрастался. Рос не переставая. Лишая всего. Из этого родился крик, звенящий в ушах, полностью лишающий разума. «...!» [5. Похоть.] //Вот малыш, ты и попался в Ликины лапки!..//,- громадная паучиха опутала его как клубок. Облизывая языком губы, пуская слюной, она подбиралась к нему ближе, заламывая руки, смотря так, будто прикидывая: какой кусок из него вырвать. Сердце?.. Нет! Ей даже его всего будет мало! Чёрная Вдова же ничего не... [6. Гордыня.] /Жалкий слизняк! И это – аристократ? Король? Что за ничтожество! Мне даже противно дышать с ЭТИМ одним воздухом! Ты даже не стоишь и песчинки под моими ногами!../,- голос издевался, наслаждаясь. Над кем – не важно, ибо он абсолютно прав! [7. Зависть.] Шёпот, взгляды... лиц не видно – только тени, улыбающиеся приклеенными улыбками. Каждый держит нож за спиной. Все смотрят, в надежде, что вот-вот ты оступишься, и тогда... Да, ты – лучший, а они... они – болваны, занявшие высокие ветки благодаря связям. Но как известно: выше взлетел... [8. Тщеславие.] У него прекрасна даже тень! Одежда, настолько невзрачна, что даже ненужна! Весь мир для него – маленький театр, с восторгом рукоплескаю... хотя, как может быть для него - и маленький театр?!? Нет, большой, громадный!.. С овациями встречающий любое его слово... [9. Обжорство.] Еда!!! Он готов уничтожить любого, за что-то съедобное! Трава, обглоданные кости, даже надкушенные палки валялись рядом с пузом. Тело превратилось в шарик, так что ни до чего не дотянуться. Хотя, он готов глотать даже камни... ... /И что ты видел? Камни? Сон? Смертный, ты сюда пришёл. С собой взял то, что позади оставил. И что ты видишь?.. чей-то трон?../ ... [10. Сила.] /...называешь себя человеком?/,- властный голос, исходящий от фигуры, восседающей на Пламенеющем Троне, придавливал многотонной плитой. Он почувствовал себя как будто оказался на дне темной, одинадцатикилометровой пучины. [11. Ложь.] «Ну что, нашёл ответы на свои вопросы?» /Не верь ему! Он врет тебе! Помнишь, как он манипулировал? Слушай меня!/ //Прада? Да??? Кого ты слушаешь?.. лишь мне ты можешь доверять!// «Забавно, что все тут об этом говорят...» [12. Вера.] Глаза смотрели на подножие, потому как выше не смел поднять свой взгляд. Но даже едва заметные контуры обуви но и этого зрелища было достаточно: перед ним был Святой. - Встань, сын мой, ты славно служишь на благо нашей веры... [13. Азарт.] На столе, в приглушенном свете виднелись россыпи фишек, хотя их номинал не особо угадывался из-за висящего облака табачного дыма. В световом пятне, больше похожем на фосфоресцирующую сферу со рваными краями, хорошо виды были руки и немного – белеющие хищными масками лица. Шла Игра. [14. Безумие.] Хищный разум не знает слов, у него есть только образы. Зачем что-то больше для жизни, когда есть инстинкты? Тем более, когда тебя мучает Голод и Жажда. Когда эти два чувства – все то, что у тебя есть. И для того, чтобы их не было ты готов убить даже себе подобного?.. [15. Смерть.] Сладкий запах разложения, едва чувствующийся потусторонний холодок, от которого сводит пальцы. Она пришла?.. взгляд мутен, и даже мышцы и кости не ноют. Впереди такой хороший сон... вечный... [16. Убийство.] Что так рвёт душу на части, как не убийство? И сделавший это первым Каин запустил безумный конвейер, в котором, как спички, сгорают тысячи жизней за день... Смерть всегда стоит рядом, толкая руку, подсыпаясь яду, помогая нажать на курок. Ты хочешь жить? Тогда – убей! [17. Корысть.] Моё!! Оно должно было принадлежать мне!!! Но ничего, я ещё добьюсь своего! Пусть не сейчас, но потом. О, скидки, какая милая вещица! И практически даром – так убеждает консультант. Денег хватает, а то... да вот же: перед тобою лежит такое же, с бо́льшей скидкой! [18. Власть.] Он чувствовал себя цветком: его постоянно окутывали вниманием, заботой, посадили и наблюдали, ожидая: что же из этого получится? Весь жизненный путь, он рос и развивался, под чуткими руками, зная что так и надо. Но, вот, он выставлен на мороз... ... Горизонт оставался пока ещё чист, но пейзаж совершенно изменился. По следам идущего, на неравномерном каменистом пляже четко могли описать всё: от вынужденного бессилием отдыха, до практически бессознательного движения. Именно это и делало окружающее наиболее четким. Горизонт и небо становились отрешенным фоном. Отупевшее от боли, жажды, голода и усталости тело отказывалось подниматься. Затем наступало безразличие, сознание часто проваливалось, а фокус невидимого наблюдателя неизбежно находился на нем, словно в ожидании; границы при этом, замыливались. Шедший всё время словно бормотал себе что-то под нос, борясь с видимыми ему одному наваждениями. ... Голоса в голове жужжали гулкими мухами, порождая боль не просто своим присутствием. Нет, они кололись, словно были вытесаны из глыб, заросших шиповником и ежевичником. /...же давай, пробуй! Вложи в них все, что сможешь! Повторяй:.../ Это было так, будто кто-то пытался разрушить крепостную стену. Ну, или вышибить из неё главные ворота, на крайний случай. Вместе с этим от некоторых особо удачных попыток в глазах все белело. «Ты кто?..»,- бесполезный вопрос, отдался гулом в голове. Перед ним ничего не изменилось: вода, тихо точащая камни, горизонт, затянутый тучами и девять светил. /...хм, начнем, пожалуй с самого не очевидного! К банальностям всегда обратиться успеем! Повторяй за мной:.../ Статичная картина вызывала раздражение, а сил уже больше не было. Песок, хоть и с камнями, но можно устроиться. Иногда даже кажется, что все увиденное – какое-то испытание. На которое абсолютно наплевать всем. Как и на него. Горизонт недостижим, как и подножие гор, больше похожее на первую ступень перед каким-то основанием. /О Тот, кто темнее сумерек!.. Алтарь богов? Или лестница, уходящая вверх? Не важно! Даже если у него будет все, что необходимо, то он не доберётся до четко видимого края, даже к концу своего краткого века. Тень упала на его, придавив лишь на мгноение отголоском силы ее хозяина. Мир был все так же безжизнен, заполнен наполовину водой, наполовину – камнями. /О Тот, что багрянее текущей крови!.. Даже ветер, что-то кричащий далеким облакам, которые в страхе разбегались от него, был бессилен нарушить царящее рядом с бредущей букашкой молчание. «Во славу Твою, Я присягаю Тьме!..» Что за слова сейчас звучат? Что слышит смотренный сном? Провалившийся в небытие, грозный великан, сваленный усталостью, побеждённый маленькой песчинкой. /...гаю Тьме! Пусть, те безумцы, что противостоят нам, будут уничтожены нашей с Тобой единой Силой!.. Лишь алый свет, заливающий мятежную душу, пробивается вместе с рассветом. /Что ищешь, ты, душа?/ Засохшее от жажды горло не может исторгнуть из себя ни звука. Даже тихий хрип – предел мечтаний. Но ведь вода вот, рядом! Бери – и пей! Чего же ты все это время ждал, путник? ... /Tenacitas digni.../*- Демон смотрел на свой мир, владения, замечая каждое трепыхание былинки. Любое, даже ничтожнейшее возмущение не ускользало от его воли. Душа смертного, что столько прошла... Да, ему кажется, но... стоит об этом вспомнить? В его пустыне уже давно не было душ. Зачем? Есть их? Вот ещё развлечение! Он и так Владыка! Полностью подчинивший все страсти. Грехи. Все в его власти! Но эта душа... Она – огонь во льдах. Льдина в пустыне. Жизнь посреди смерти. Золотая песчинка в хаосе времени. Что же, есть путь – пусть идёт! Это будет интересная встреча... ... ... свет, а следом и все чувства включили внезапно, оставляя недоумение и тянущее чувство на краю сознания. Давление толщи одиннадцати километров воды никуда не делось, только это по сравнением с реальным прессом Силы выглядело насмешкой. Создавалось чувство, что он где-то на поверхности Солнца, только не горит почему-то при этом. Хотя, жар ощущался. Отдаленный, неистовый в своей мощи. Демон хмыкнул, рассматривая что-то явно смешное, не его же, правда? /Вот теперь, ты наконец меня понял?/,- усталый голос все равно отдавался болезненным гулом. «Да...» /Тогда – возвращайся откуда пришёл! Сам же говорил: "лет через сто"!../ Что же, ему придётся подчиниться, в этот раз. Ведь пройдя весь путь, он понял: что именно представляют собой демоны. Всей своей Сутью они подчинили себе все, до чего дотянулись. Все, кроме души, но она им особо нужной никогда не была: это за них придумали уже люди. Вместо души у них – безмерное, всеобъемлющее владычество над собственным существованием. Власть – извечное бытие на краю, или... Смерть на грани?..