Нет повести печальнее на свете

— Э, парень, — окликнула Таамаг Гломова, прыгающего вокруг Гробыни, — хочешь ко мне в оруженосцы? Глядя, как изменились лица Склеповой и ее нынешнего оруженосца, валькирия каменного копья лишь расхохоталась. Купол все еще мерцал, скрывая происходящее от зрителей — и преподаватели с валькириями двинулись к выходу с площадки. — Зрители жаждут Ромео и Джульетту, — обернувшись, проронил Сарданапал, — нужно как-то завершить фестиваль. Ухмыльнувшись, Медузия сняла «оковы» с Бессмертника: чтобы не мешался, она «заморозила» его в самом начале неразберихи. Когда все лишние удалились на достаточное расстояние, академик снял блок с защитного купола. Трибуны, не понимающие, что случилось, роптали — а Таня с Глебом невозмутимо стояли рядом с Бессмертником, в окружении «режиссеров». — После небольшого, кхм… технического перерыва, — начал Бессмертник, — мы рады объявить о закрытии фестиваля. Награды вручены. Пусть наше мероприятие завершит поцелуй истинной любви Ромео и Джульетты… — А теперь — празднуем! — радостно объявила Шито-Крыто, когда Гробыня, Таня и Глеб вернулись к курсу. Те переглянулись: настроение для празднования было самым «подходящим»…

***

Преподаватели и «звездный курс» собрались в магспирантской гостиной. Взяв честное слово о молчании, неведующим коротко обрисовали произошедшее — и теперь те пребывали в состоянии легкого «аута»... Атмосферу всеобщего напряжения следовало побыстрее развеять, решили все, и устроили попойку: в конце концов, они безоговорочно победили на театральном конкурсе, взяв большинство главных номинаций. Сарданапал с интересом обсуждал с Леной и Шурасиком заклинание левитации, использованное для Тени отца Гамлета. Милюля хвалила светящегося от самодовольства Поклепа, Зуби восхищалась Готфридом, Кузя и Пипа фотографировались с Тарарахом и Соловьем. Половина бывших студентов обсуждала свои роли и закулисные курьезы, другая половина — инцидент с пророчеством. — Получается, если бы не пьеса, они б не пробудились как «Крылья»? — пропищала Дуся. Как ни странно, ей ответила Медузия. — Некоторые вещи предопределены. История не терпит сослагательного наклонения — а потому все произошло так, как должно произойти. Возможно, не вмешайся Мрак, решивший завладеть некромагом и, тем самым, получить рычаг давления на Гроттер, эти силы бы еще дремали… какое-то время. Но, кажется, темное облако в финале сцены не было спецэффектом? Взгляды всех сосредоточились на Глебе: этот трюк, как очередную импровизацию, приписывали ему. — Все началось во время репетиций, — ответил он, — я изредка чувствовал увеличение магического поля, но не придавал особого значения. После победы над Танталом такое происходило постоянно. Таня покраснела. Лично у нее подобные ощущения начали возникать с началом их «индивидуальных репетиций» — но после окончательной гибели Чумы у нее вечно было что-то не так… И она тоже не обратила внимания. — Черные крылья тьмы, — пробормотала Катя, — а я говорила, что надругательство над Шекспиром до добра не доведет! В воздухе вновь повеяло ветерком от вертящегося в гробу великого мастера. И, не выдержав, все начали истерично ржать… — Шурасик, — вдруг прошипела Таня, — ты не мог бы в следующий раз проверять работоспособность сцены?! Главный умник Тибидохса мужественно спрятался за некро-возлюбленной. — Так получилось… — Получилось?! Когда вы нас, наконец, увезли, у меня ноги были почти что на его плечах! — вопила Таня. Бейбарсов ухмылялся: ему все понравилось. — Если бы не Рыжова, у нас реально первая брачная ночь состоялась!!! Таня продолжала кипятиться — а Верка Попугаева, тем временем, оживилась. — Первая?! Драконболистка прикусила язык. — О… — Тормозишь ты, Глебушка, — ехидно заметил Демьян Горьянов. Глеб ненавязчиво, но многозначительно показал ему некромагический огненный шарик, выросший на его руке — и беда всей молочной продукции заткнулась. — А меня интересует другой вопрос, — внезапно поднял глаза он, — почему «раздиратель некромагов» оказался настоящим? Не сказать, что я испытал особые неудобства — силы Тантала примерно равнялись божественным, но было неприятно. С дивана, где сидел Валялкин, раздался тихий смешок. Губы Ваньки искривились в неприятной усмешке. Он оказался связанным с некромагом недолгое время — но этого времени вполне хватило, чтобы хватануть от него истинной тьмы: но, в отличие от Глеба, ветеринар не умел с нею бороться. В звенящей тишине Ванька долго смотрел на некромага — а потом запустил в него мощной струей «раздирательского» огня. Что такое «Черные крылья тьмы», теперь увидел весь курс. Огонь отразился об инстинктивно выставленный щит и почти начисто снес одну из стен, лишь чудом не задев никого из присутствующих. Глеб и Таня стояли у дивана — а окружающее их мерцающее облако мощнейшей темной магии медленно принимали форму огромных, до потолка, крыльев… Ваньку сжимал в теплых «дружеских» объятиях Гуня Гломов, а выдранный из его рук крохотный пистолетик с интересом изучали Елена, Зуби и Медузия. — Новая разработка «раздирателя некромагов», — пробормотала Лена, — я слышала о подобной… Магщество на прошлой неделе объявляло список научных достижений… — Ну, вот теперь окончательно ясно, откуда среди реквизита взялся работающий «раздиратель», — равнодушно заметила Зуби. Таня смотрела на бывшего возлюбленного с затаенной болью. — Ванька… Ты зря подложил среди реквизитов настоящую многоглазку, - тихо сказала она. Все, наконец-то, было просто, легко и понятно. — Быть или не быть, — глубокомысленно изрек Гуня. Поступить по дальнейшему сценарию ему никто не помешал… Стену восстановили заклинанием, бардак убрали. Ваньку оттараканили в магпункт. Не горевшая желанием его лечить Ягге попросту примотала его к кровати — как очухается, тогда и будут разбираться, что с ним делать. Поклеп махнул рукой на алкогольные запреты — давно уже выпускники, чего мешать — и теперь в гостиной творилось то, что можно было назвать только как «всеобщее нажиралово». Склеповой, Ягуну и Абдулле, как главным добытчикам победы в фестивале, пели хвалебные оды и временами «качали» их: ругать за пророчество смысла уже не было… Ситуация разрешилась. Мрак не получил своего «клинка»: Таня вступилась за некромага собственным эйдосом, за них поручился свет — и теперь единственной надеждой Канцелярии получить Крылья было лишь падение девушки. Плюнув на все приличия, Таня целовалась с Бейбарсовым. Все были заняты празднованием — и на разврат, творящийся в самом дальнем уголке, внимания никто не обращал. — Пошли отсюда, — тихо шепнула Гроттер на ухо некромагу. — Ромео и Джульетту качать! — завопил Тарарах, — а где Ромео и Джульетта?! Все переглянулись. В комнате их не было… — Полагаю, они предпочли побыть наедине, — смутившись, выдавил Черноморов.